Глава 2

В ожидании родных я начала собирать вещи. Каждый раз при переселении я нагло тырила у людей, чьи тела занимала, одежду, косметику и прочие предметы быта. Они ведь им все равно больше не понадобятся. Тем более, все их автоматически становилось моим.

Первым делом я положила в боковой карман паспорт, бумажник и другие документы, которые были у Кирилла в тумбочке. Найдя в шкафу спортивную сумку, я сложила в нее пару джинсов, несколько футболок и толстовок и один свитер. Помедлив, кинула в сумку стопку нижнего белья и пять пар носков. Благо, все это было чистым и пахло лавандой. От самого тела тоже исходил едва ощутимый запах лаванды и цитруса.

Собрав одежду, я окинула взглядом комнату. Что бы еще прихватить?

Внимательно оглядываясь вокруг, я заметила много того, чего не видела раньше. На письменном столе в творческом хаосе были раскиданы наброски рисунков. Рядом, на ноутбуке, лежал графический планшет. Я подошла к столу и взяла в руки пару плотных листов формата А3. На одном была изображена длинноволосая эльфийка с суровым взглядом, а на втором – огромный волк с клыкастой пастью.

– Красиво, – заметила я, разглядывая наброски. – Жаль, недоделанные.

Положив листы на место, я развернулась и снова начала оглядывать комнату. На сей раз взгляд зацепился на плакатах рок-групп 60-х и 70-х годов.

– Точно панк, – хмыкнула я.

Однако следом моему взору предстали висевшие над разложенным диваном портреты Эйнштейна и Хокинга, под которыми висели еще два – Бродский и Мандельштам.

Увидев последнего, я не смогла сдержать улыбки.

– Я тоже люблю Осипа Эмильевича, – прошептала я.

Недалекий человек не повесил бы портреты этих людей у себя дома. Возможно, я ошиблась насчет Кирилла, и он вовсе не тупой орангутанг?..

В задумчивости почесав затылок с непривычно короткими волосами, я направилась в ванну. С тяжким вздохом забрала с полочки станок, гель для бритья и лосьон. Понюхала шампунь, сморщилась и решила, что подойдет и мой, женский. Зато гель для душа мне понравился – пах апельсином и лавандой, как и само тело.

Набив сумку доверху, я плюхнулась на разобранный диван и уставилась в потолок.

– Скууучно, – протянула я низким голосом, к которому уже начинала привыкать.

Повернувшись на бок, я увидела на тумбочке стопку из шести книг, в каждой из которых торчали закладки.

– По несколько книг за раз что ли читает? – удивилась я.

Вверху лежали «Хроники Шаннары», прочитанные почти до конца. Наверно, самая интересная. За ней маленькая книжица под названием «Круглосуточный книжный мистера Пенумбры» с закладкой на середине. Прочитав название третьей книги, я присвистнула – этот татуированный орангутанг читал книги по неврологии…

А еще по астрономии и восточной мифологии…

Последней лежала «Улисс» Джойса. Закладка была почти в самом начале.

Хлопнув в ладоши и злорадно засмеявшись – басовитость придавала моему смеху еще больше жути, – я самодовольно объявила:

– А я ее дочитала! Так-то!

Задумавшись о том, какие книги еще имеются у орангутанга, я окинула комнату взглядом, но ничего не нашла. Если он такой начитанный, то где же хранит книги?

Обойдя комнату еще раз, я увидела за широким креслом пару потрёпанных корешков. Заглянув за эту мягкую бандурину, я не смогла сдержать радостного крика:

– Ура! Клад!

За креслом действительно был клад. Стопки книг аккуратно стояли на полу, полуприкрытые белым покрывалом. Сняв его, я начала изучать корешки. Многое из классической литературы у меня имелось, а вот из современной прозы у меня не было практически ничего, что было у Кирилла. Мама всегда старалась контролировать то, что я читаю. Книг, на обложках которых стояло 18+, мне не покупали.

С завистью взглянув на внушительную коллекцию Пелевина, я схватила один роман и быстро засунула его в сумку, прикрыв одеждой. Может, еще что-нибудь стырить? Например, сборник стихов Асадова? У меня такого нет…

Однако вернуться к книгам мне не дал звонок в домофон.

Подпрыгнув от неожиданности, я кинула грустный взгляд на книги и поспешила открывать своим родным.

Увидев меня, мама и бабушка ненадолго впали в ступор. Я расплылась в неуверенной улыбке и помахала им здоровенной ручищей.

– Ты переселилась в тот тип мужчин, от которых я берегла твою маму и тебя, – наконец сказала бабушка. В ее голосе сквозила тонкая ирония.

Мама же подлетела ко мне, схватила за руки и начала осматривать татуировки.

– Зек что ли какой-то? – пробубнила она. – Вроде вены нормальные…

– Ты что, думала, что он – наркоман? – возмутилась я.

– А ты в зеркало смотрелась? – нахмурилась мама. – По нему же все видно.

– Ничего не видно! – обиделась я. – Он, вообще-то, умный и начитанный.

Бабушка скептически посмотрела на меня, а мама недоверчиво хмыкнула.

– Не наркоман он, а нормальный парень, – буркнула я, удивляясь своему порыву. Сама же недавно считала Кирилла наркоманом и тупым орангутангом…

– Вообще-то, наркоманы не только колются, – тихо заметила бабушка.

Мы с мамой одновременно злобно зыркнул не нее, и бабушка покорно подняла руки, мол, больше ничего не скажу.

Вздохнув, мама спросила меня:

– Ты готова?

Я кивнула.

– Тогда уходим отсюда.

Снова кивнув, я сбегала за сумкой, надела темно-синюю куртку, которая одиноко висела в прихожей, натянула кроссовки и, взяв с тумбочки ключи, покинула квартиру Кирилла.

Загрузка...