Боль оказалась ошеломительной – но все-таки не такой сильной, как при загадочных приступах. Наверное, как раз потому, что она была не пугающе непонятной, а реальной, вполне объяснимой. Хотя как сказать – понять поведение Галины он все-таки не сумел бы, очевиден лишь источник пульсирующей боли.Конечно, мыслить столь последовательно Тарас сейчас не мог. Все это пронеслось в мозгу путано, скорее, на уровне эмоций. Первое же, о чем он подумал сознательно, – что эту взбалмошную дуру надо срочно остановить. Подумал – и устыдился. Никакая Галина не дура. И вовсе не взбалмошная. Ее выдержке оставалось еще поучиться. И то, что срыв все-таки наступил, совершенно естественно. Но остановить ее все равно нужно. Только вот как?
Превозмогая боль, которая и стала внезапно подсказкой к решению, Тарас, не обращая внимания на льющуюся из носа кровь, крикнул в спину убегающей Галины:
– А как же боль?.. Наша общая. Я обещал рассказать, помните?
Из-за разбитого носа прозвучало все это гнусаво и неразборчиво. Но, видимо, Галина услышала главное. И тотчас, будто наткнувшись на стену, остановилась. Медленно, словно боясь увидеть нечто ужасное, повернула голову и что-то негромко сказала.
– Я не слышу, – зажав кровоточащий нос, ответил Тарас.
Галина вернулась, но все-таки встала достаточно далеко, готовая в любой миг снова рвануться и побежать.
– Рассказывайте.
Тарас шмыгнул носом. Заполнившая ноздри кровь мешала говорить внятно. Он вспомнил, что в нагрудном кармане пиджака обязательно должен быть платок, мама чуть ли не ежедневно меняла ему эти платки, настойчиво засовывая их в карман. Так и есть, платок оказался на месте. Тарас осторожно высморкался, а когда отнял бывший только что белым квадрат ткани от носа, тот в лунном свете показался ему черным. «Кровь и должна быть черной, – внезапно подумал Тарас. – Она вымывает из нас столько грязи, что иной ей быть попросту невозможно».
– Рассказывайте, – повторила Галина, и Тарас, скомкав окровавленный платок, стал сбивчиво говорить ей о преследовавших его приступах боли.
Выслушав не перебивая, Галина переспросила:
– Когда у вас был первый приступ?
– Вчера. Да, вчера вечером, – ответил Тарас. И осторожно спросил: – Вы мне верите?
– Не знаю, – честно призналась Галина. – Вы могли все придумать, когда я сказала, что у меня болит голова.
– Но зачем? Зачем мне это придумывать? – воскликнул Тарас и сглотнул, едва не подавившись собственной кровью. – Я никакой не маньяк и не насильник, поверьте! Я простой школьный учитель.
– Да? – неожиданно и непонятно отчего развеселилась Галина. – И что вы преподаете?
– Русский язык и литературу.
– Жаль, – хмыкнула Галина, и если бы не близорукость Тараса, он увидел бы, что женщина немного расслабилась, выражение лица стало совсем иным, во взгляде пропала обреченность. – Лучше бы это… как оно там у вас называется?.. Основы соблюдения безопасности?
– Основы безопасности жизнедеятельности, – поправил Тарас. – Но нет, увы. Только русский и литературу.
– А ну-ка! – оживилась вдруг Галина. – Сейчас проверим, кто вы есть. Скажите-ка, что такое тропы?
– Тропы? – шмыгнул носом Тарас. – Дорожки такие, проделанные ногами людей или животных. В лесу, в степи там… в общем, где нормальных дорог нет.
Галина напряглась. Тарас не мог это увидеть, но почувствовал. И с легкой ехидцей в голосе добавил:
– А то, что вы имеете в виду…. Троп – это такой оборот речи, для усиления ее выразительности. Когда слова или выражения употребляются в переносном смысле. Эпитет, метафора, сравнение и все такое… Годится?
– Вполне. – Из голоса Галины исчезла настороженность. – Хотя в принципе отчего бы школьному учителю не быть маньяком? Примеров хватает.
– Да ладно вам, – снова шмыгнул Тарас. – Сами-то откуда про тропы знаете?
– На журфаке училась, – буркнула Галина и быстро сменила тему: – Так что делать будем, учитель?
– Для начала… – сказал Тарас, но кровь опять хлынула струей на подбородок, и он задрал голову, нашаривая в кармане платок.
– Для начала нужно вам первую помощь оказать, – подошла к нему Галина и сама достала окровавленный кусок ткани. Критически его осмотрела и покачала головой: – Да уж… Надо бы воду найти. Есть ведь тут какие-нибудь колонки, колодцы?
– Ддесь река ездь… – прогундосил Тарас, не опуская головы.
– Да-да, я что-то такое помню, – кивнула, вглядываясь в темноту, Галина. – Только вот где?
Тарас махнул рукой в сторону той самой злополучной дачи, на которую Галине даже смотреть не хотелось. Домик, где пришлось им так «романтично» познакомиться, был самым крайним в поселке. А дальше, меж кустов и редких деревьев, и впрямь поблескивала лунной дорожкой вода.
– Пойдемте. – Немного помедлив, Галина взяла Тараса за руку, поскольку он так и стоял, взирая на луну и звезды зажав пальцами ноздри, и повела его к реке. Но все же взяла намного правее дачи, хоть и пришлось сойти с дорожки в довольно густую траву.
Тарас шагал за Галиной послушно и молча, лишь изредка чертыхался, когда ноги путались в траве и спотыкались о кочки. «Удивительное существо человек, – рассуждал он, обращаясь, видимо, к звездам, поскольку смотрел по-прежнему на них. – Ничтоже сумняшеся, лупит ближнего по лицу, а потом за ручку, как любимое дитятко, ведет смывать кровушку. После того ведет, как тот самый ближний напомнил, что у них общая боль. Не радость, не интересы, а именно боль. Только она, видимо, и сближает людей, делает их терпимее друг к другу. Не потому ли человечество так любит воевать, чтобы потом, обнявшись с бывшим недругом, погоревать над обоюдными ранами?» Впрочем, философствовать Тарасу пришлось недолго – скоро уже Галина испуганно крикнула: «Стойте!» – она сама чуть не шагнула в пустоту внезапно возникшего под ногами обрыва.
Несколькими метрами левее обнаружился пологий спуск. Берег оказался глинистым, и у самой воды следовало быть осторожными, чтобы не соскользнуть в реку. Так что Тарасу волей-неволей пришлось опустить голову, и кровь опять принялась сочиться, хоть и не текла уже ручьем, как поначалу.
Галина отобрала у него платок и прополоскала в реке. Слегка отжала и велела «раненому»:
– Повернитесь к свету.
Он послушно обратил лицо к луне. Галина подошла вплотную, и Тарас, скосив глаза, с непонятной досадой убедился, что она все же чуть выше его. Хотя в данной ситуации это оказалось лишь на руку – Галине не пришлось тянуться, чтобы смыть с его лица кровь. Затем она вновь сполоснула платок и подала Тарасу:
– Приложите к переносице.
Но тот не отреагировал, удивленно глядя за спину Галины.
– Огоньки… – неуверенно пробормотал он.
– Какие еще огоньки? – обернулась Галина. И тоже увидела невдалеке пятнышко света. Появился было и второй лучик, но быстро погас. Галина немедленно отреагировала: – Посмотрим?
– Ну-у… – протянул Тарас, не найдясь, что ответить. Едва выпутавшись из одного приключения, он очень не хотел попадать сразу в следующее. Между стрессовыми ситуациями он предпочитал делать хотя бы небольшую передышку. Впрочем, сейчас помощь оказалась бы очень даже кстати. А риск сразу же после встречи с одним маньяком нарваться на новых казался не слишком большим.
Наверное, Галина подумала так же, поскольку, напомнив Тарасу: «Прижмите платок», зашагала к непонятным огням, аккуратно переставляя ноги по скользкой глине.
«Все, сыночек, вырос. Мамочка больше за ручку водить не желает», – подбодрил себя шуткой Тарас и последовал за Галиной, послушно прижав прохладный платок к переносице.
Странные огоньки оказались обычными фонариками, которыми подсвечивали в воду двое мужчин, стоявших в лодке метрах в пяти от берега. Поначалу они засуетились, погасили свет, но, поняв, что на берегу всего двое, к тому же один из них женщина, успокоились и снова включили фонарики.
– Кто такие? – начальственным тоном бросил один из мужчин.
«Сами мы не местные», – хотелось съерничать Тарасу, но помощь нужна была все-таки им, а не людям из лодки, поэтому, прикрывая глаза ладонью от яркого света фонарика, он сказал:
– Мы из города. Заблудились вот… И, похоже, на электричку опоздали.
– Электрички по реке не ходят, – произнес второй голос, более приветливый, нежели первый.
– Мы уже догадались, – не удержалась от колкости Галина.
– А от нас чего надо тогда? – буркнул «начальник».
– Может, вы нас подвезете? – вырвалось вдруг у Тараса.
– Ни хрена себе! – засмеялся «приветливый». – Мы что вам, извозчики?
– Мы рыбу ловим, не видите? – сказал первый мужчина и посветил на борт лодки. Тарас прищурился, но ничего разглядеть не сумел. Впрочем, ситуацию прояснила Галина, которая едва слышно шепнула:
– Ага, так я вам и поверила. Удочку достали, видите ли. А то не понятно, чем вы тут занимаетесь…
– А чем они занимаются? – так же тихо прошептал Тарас.
– Сетки ставят, что же еще? Браконьерят помаленьку.
– Откуда вы знаете? – удивился Тарас. Живых браконьеров ему еще видеть не приходилось.
– Журналистский нюх, – буркнула Галина.
– Чего это вы там шепчетесь? – с подозрением спросил начальственный тип.
– Решаем, как вас уговорить, чтобы вы нам помогли, – нашелся Тарас.
– И что решили? – поинтересовался более приветливый рыбак.
– Сто рублей вас устроят?
Браконьеры дружно загоготали. Отсмеявшись, первый мужчина стал даже «добрее» в голосе:
– Ну, посмешили, спасибо. Давайте, идите себе, не пугайте нам рыбу.
– А двести? – как ни в чем ни бывало спросила Галина.
– Пятьсот, – ответил «приветливый». – И только до станции.
– Сколько у вас? – шепнула Тарасу Галина.
– Только сто, – виновато шмыгнул он носом.
– А за мобильник до города? – продолжила торг с рыбаками Галина.
– Какой мобильник? – В голосе второго мужчины проклюнулся интерес. Галина назвала модель.
– Ну-у!.. – протянул тот же голос. – За такое старье только до станции.
– Зачем нам до станции, электрички же ночью не ходят! – вставил реплику Тарас.
– Скоро московский пройдет, – сказал первый рыбак.
– Он ведь в Ряскине не останавливается, – шепнул приятелю второй браконьер, но Галина услышала.
– А где останавливается?
– В Генсирово, – виновато, словно оправдываясь перед другом, ответил мужчина.
– Значит, везите до Генсирово, – не сдавалась Галина.
Рыбаки пошептались, и первый, опять вернув голосу начальственную спесь, буркнул:
– Телефон и двести сверху.
– Да что же это… – возмутился было Тарас, но Галина больно пихнула его локтем в бок и ответила браконьерам:
– Сто сверху. Нам же надо на что-то билет купить.
– Хрен с вами, – сплюнул «начальник».
В лодке загремело, послышались негромкие всплески весел. Вскоре дюралевый нос зашуршал о глинистый берег.
Галина первой вскарабкалась на борт. Никто из сидевших в лодке даже не шелохнулся, чтобы помочь ей. Тарас скрипнул зубами, но промолчал, хотя был сейчас невероятно зол и на алчных рыбаков, и на себя, и даже на Галину – за то, что создавшейся ситуацией она невольно показала его бесполезность и даже никчемность.
Рыбаки уже завели мотор, пока Тарас забирался в лодку. Не успел еще даже усесться, как суденышко резво рвануло вперед, и он больно хлопнулся мягким местом о скамейку.