Сибирская Арктика. Исследование и развитие Карского морского пути. История «Сибирской компании» - читать онлайн

Глава I В неизвестность

Что за странная внутренняя потребность, проходящая через века и толкающая человека оставить комфорт и безопасность родного дома, для того чтобы пробираться дальше в глубь холодных и пустынных земель на Север? Этот вопрос задавали в Норвегии более чем 600 лет назад в средневековом эпосе «Конгеспейлит» – «Зеркало конунга»¹. Его автор упоминал об условиях существования этой потребности, которые, возможно, также актуальны сегодня, как были когда-то.

На первом месте, по мнению автора, стоит желание стать знаменитым – потому что в природе человека заложено идти туда, где есть риск большой опасности, и в связи с этим он может прославиться.

На втором месте – любопытство, потому что человеческая натура желает узнать и увидеть, как выглядят те места, которые он рисует на основе своих представлений в воображении.

На третьем месте – желание достичь богатства, для этого человек ищет блага везде, где только можно их найти, даже когда большая опасность может сопутствовать и преследовать его в этом поиске.

Судя по словам из этого старого эпоса, покажется, что наши предки не сильно отличались от нас в жажде духа приключений и риска. Они проявляли волю для того, чтобы достичь славы и получить выгоду. Это остается занозой, воткнутой в воображение людей, и мы можем проследить через века множество моряков, охотников, исследователей, которые были захвачены непреодолимым побуждением – расширить границы человеческого знания и общей пользы вне зависимости от того, во что им это обойдется. Фритьоф Нансен, один из наиболее известных и успешных исследователей Арктики, писал об этом: «Бесконечный ряд борющихся, обмороженных фигур, закутанных в тяжелую одежду, некоторые стойкие и сильные, другие согнутые и настолько слабые, что могут лишь тащить себя и свои пустые сани; многие истощенные и голодные и замученные цингой, но все они смотрели вперед в неизвестность, за край северного солнца на цель, которую они искали».

Трагическая судьба одиночек и целых экспедиций никогда не останавливала новых исследователей. Страдание и лишения предшественников только заставляли их прилагать все большие усилия для достижения цели. Некоторые из наиболее славных глав в истории человеческой выносливости были написаны кровью и слезами во льдах и снегах.

Однако опыт и знания, полученные в северных экспедициях, накапливались, и подвижная граница неизвестного и неисследованного постепенно отодвигалась. На заре веков христианской эры Северная Норвегия заселялась вдали от Арктического круга. Осуществляя свои длинные переходы через океан, на веслах и под парусами, норвежские путешественники пересекли поперек Северную Атлантику до Исландии, Гренландии и даже до берегов Канады. Они также заплывали на восток и северо-восток далеко вдоль арктического побережья России². Наиболее ранняя достоверная информация о тех экспедициях дошла до нас из периода правления Альфреда Великого³. Норвежский капитан и торговец по имени Оттар посетил двор саксонского короля в последней четверти девятого века⁴. Согласно хроникам короля Альфреда, Оттар рассказывал, что он живет далеко к северу от жителей своей страны. В представленных сведениях описывалось все, что лежало за пределами известного мира. Оттар совершил морское путешествие вокруг Кольского полуострова, побывал в тех местах, где сейчас находится Мурманск, и, возможно, прошел далее до входа в Белое море.

Рассказы Оттара полны точной и детализированной информацией, и из них, а также из других источников, мы можем установить, что завоевание Арктики началось во времена набегов викингов на Западную Европу. Нансен называл Оттара вторым всемирно известным великим полярным исследователем. Первым был грек Пифей, который жил около 1200 лет назад и предшествовал Оттару⁵.

Мы также можем узнать из подробных сведений Оттара, что люди, обитавшие на арктических берегах в то время, жили почти так же, как и спустя тысячелетие. Они держали стада северных оленей, рыбачили на отмелях побережья и охотились на китов, тюленей и морских котиков в глубине плывущих дрейфующих льдов.

Мы не можем знать, на какие расстояния охотники и исследователи пробирались на север и восток. Они не оставили об этом свидетельств. Но в XI веке Северная Атлантика и часть Арктики становились тем, что мы могли бы сейчас назвать «Норвежским внутренним морем». Корабли регулярно передвигались между Норвегией, Исландией, Гренландией и островами на северных и западных берегах Британии. Охотничьи экспедиции отправлялись во всех направлениях безбрежных пространств открытых морей. Для этих целей норвежские мореплаватели разработали систему навигации, которая не зависела от вычислений, верных для каботажного плавания⁶.

Но упадок старого Норвежского королевства в XIV и XV веках, приведший к его распаду, нанес непоправимый урон расцвету всех этих маршрутов⁷. Большую часть британских островов захватили шотландцы, одна из процветающих колоний – Гренландия – пришла в упадок, Исландия была оставлена. После этого великолепное искусство дальнего мореплавания, при помощи которого пересекались вдоль и поперек северные моря, просуществовало недолго. Ценное искусство навигации было безвозвратно утеряно для потомков викингов. Даже прибрежная торговля Норвегии перешла в руки купцов из немецких городов торгового союза Ганзы. Знания о бескрайних просторах Арктики постепенно исчезли из памяти людей – так же, как и интерес к исследованию Севера.

Частично это было обусловлено серьезным ухудшением климатических условий. В Норвегии год за годом ледники спускались с гор и вторгались на равнину. Земли, пригодные для ведения сельского хозяйства и леса, начинали погружаться под лед. Таким образом, это привело к снижению значения охоты и рыбалки, существовавшей на арктических берегах Норвегии, эти занятия становились трудными и малоперспективными. Маленькие отряды охотников на тюленей, морских котиков и китов отправлялись в летние экспедиции, и большая часть из них благополучно возвращалась, не рискуя отплывать далеко от дома. Исследования прекратились, и страна широко раскинувшихся льдов на Севере снова погрузилась во мрак.

Процесс повторного открытия того, что уже было открыто, проходил медленно. Инициатива перешла к Англии. Норвегия постепенно выходила из упадка, и мы можем найти некоторое число предприимчивых норвежцев, осевших в Бристоле в XV веке, – моряков и купцов, сыгравших важную роль в развитии торговли между Англией и Исландией. Исландия со своими горячими источниками, гейзерами, вулканами, со своей выдающейся литературой и легендами должна была вызывать бурные обсуждения в кругах мореплавателей Бристоля. Может быть, там говорили о «Винланде»⁸ – так норвежские мореплаватели называли материк Северная Америка, открытый ими задолго до Колумба, и, конечно, размышляли о судьбе старых норвежских колоний в Арктике⁹.

За 12 лет до того, как Колумб описал Индию, бристольские купцы снарядили экспедицию для того, чтобы найти легендарный остров Бразилия, который, по их предположению, располагался далеко на запад от Ирландии. Когда предприимчивые первопроходцы и мореплаватели уходили далеко за горизонт, теория о том, что Земля плоская, постепенно отступала, как и мнение о неизбежных катастрофах для тех, кто достигнет ее края. Появилась мысль использовать Бразилию, или легендарный остров Семи городов, как первый транзитный пункт на маршруте из Запада в Азию. Эта идея прославила генуэзского навигатора Джона Кабота, переехавшего со своей семьей в Лондон в 1484 году. Приблизительно через шесть лет он перебрался в Бристоль¹⁰.

5 марта 1496 года Кабот получил письмо с патентом от короля Генриха VII, который закреплял за ним определенные права в отношении новых земель, которые он должен был исследовать – на востоке, западе и севере. Основной причиной того, что в этот перечень не были включены земли на юге, являлось стремление Великобритании избежать конфликта с Испанией или Португалией. Это было примерно за сто лет до того, как превосходству Испании на море был брошен вызов со стороны Англии после победы над Великой Армадой. Великая морская сила жителей Иберии со времен Колумба и Кабота переходила к английским и голландским первопроходцам, совершавшим новые открытия в северных морях.

Джон Кабот принял теорию, что Земля круглая, и верил в то, что Азии можно, в конце концов, достигнуть, совершив плавание в западном направлении. Он намеревался не открывать новый торговый маршрут в Индию, а достичь северо-востока Азии. Во время своих ранних путешествий он видел в Мекке богатую торговлю шелком и драгоценностями. Кабот рассказывал, что они были привезены с далекого северо-востока, который он называл Эльдорадо. С того времени, как стало известно, что окружность Земли наибольшая на экваторе и наименьшая на полюсе, Кабот считал, что наиболее коротким маршрутом можно проплыть в западном направлении через Северную Атлантику и Арктику. Когда спустя несколько лет после получения письма с патентом он открыл Канаду, он был убежден, что достиг северо-востока Азии. Это было успешное плавание, хотя оно принесло немного золота для Англии. Записано, что матросы ловили треску, просто спуская корзины в море. Джон Кабот открыл континент Северная Америка.

Скупой король Генрих VII хорошо отблагодарил своего «глубоко любимого Джона Кабота» и дал ему премию в 10 фунтов. Справедливости ради следует отметить, что во вторую экспедицию, которая состоялась несколько лет спустя, английский монарх щедро вложился, снарядил корабли и отдал их в полное распоряжение Кабота. Некоторые исландские торговцы также присоединились к нему, и в мае 1498 года он отплыл из Бристоля для того, чтобы снова посетить «территории Великого Хана». Он также надеялся северным и западным маршрутом достичь Сепанга, или Японии¹¹. Взяв курс севернее, нежели в первом плавании, он открыл, а вернее сказать – заново открыл, восточные берега Гренландии, которые, по его предположению, были частью Азии. Берега Гренландии были совсем необитаемы, а дальнейшее продвижение вперед было преграждено льдами. Не рискнув плыть дальше с мятежной командой, он повернул на юг, а затем снова на запад, вышел в открытое море, достиг новой Шотландии и затем последовал к берегам Американского континента. Кабот дошел до того места, где сейчас располагается Новая Англия.

После возвращения из экспедиции осенью 1498 года Джон Кабот подробно изложил свои наблюдения, из которых стало ясно, что Америка – не прямая дорога на Восток, а огромный материк, закрывающий путь. Совершенно новая идея завладела умами людей – для того чтобы достичь мифического Востока, необходимо обогнуть новый континент. Для испанцев и португальцев наиболее приемлемым путем для достижения этой цели являлось плавание в южном направлении. Но для британцев и голландцев, которые только сейчас начали быстрыми темпами развивать торговлю и мореплавание, более естественным казался путь через северное направление. Америку необходимо обогнуть через северный берег Канады или, как полагали некоторые дальновидные лоцманы: почему бы не использовать возможность проплыть на восток, обогнув северные берега Европы и достигнуть берега Азии таким путем? Возможно, проход через Норвегию и Россию будет более коротким и займет меньше времени? Невольно те, кто задавал этот вопрос, хотели довести до конца забытый подвиг Оттара, рассказывавшего 700 или 800 лет назад королю Альфреду историю своего арктического плавания в восточном направлении.

В 1553 году сэр Хью Уиллоби снарядил экспедицию для поиска северо-восточного прохода в «Кафай», под которым подразумевался Китай¹². Экспедиция состояла из трех кораблей, на которых в общей сложности было 113 человек, включая офицеров, команду, лоцманов и 11 купцов. Самым большим из трех кораблей – «Буэно Вентурой» водоизмещением 160 тонн, командовал Ричард Ченслер. Сэр Хью Уиллоби вел экспедицию как главный капитан флота. Себастьян Кабот, знаменитый сын Джона Кабота, наблюдал за снаряжением кораблей и составлял детальные инструкции плавания.

Корабли отплыли 10 мая и прошли от Шотландии до Норвегии, но в норвежских водах они плыли чрезвычайно медленно. К середине сентября, ко времени завершения периода арктической навигации, маленький флот продвинулся не дальше той точки, от которой много столетий назад начинал свое плавание Оттар. Не осталось ценных карт, а знания

о северных морях шли на убыль и начинали казаться суеверием. Но оставалось общее убеждение, что существует полоска земли, соединяющая Северную Норвегию со Шпицбергеном и Гренландией. Сэр Хью не принимал эту теорию, и одной из задач его экспедиции было опровержение данного предположения.

Однако следует понимать, что в Скандинавии и, возможно, в России это ошибочное предположение разделяли не все. Шведская карта, составленная в 1539 году известным ученым и священником Олаусом Магнусом, ясно показывала открытое море за Северным мысом, Кольским полуостровом и широким устьем Северной Двины¹³. В атласе, напечатанном в 1549 году, был даже расчет плавания из Белого моря до Тронхейма в южной части Норвегии. Это также было записано у фон Гербенштейна – посла Священной Римской империи в Московии¹⁴.

Как предвидел Магнус, сэр Хью Уиллоби нашел свободный проход восточнее Северного мыса, и все сложности, с которыми он столкнулся, были вызваны больше климатическими, нежели географическими факторами. Его вынудил задержаться восточный ветер, и впоследствии три корабля разделились после шторма в Баренцевом море. Главный капитан флота – Уиллоби на «Буэно Сперанца», очевидно, установил контакт с «Буэно Конфиденция» и ее капитаном Дюрфертом, но полностью потерял связь с Ченслером на «Буэно Вентуре». Уиллоби продолжил движение вперед вокруг западного берега Новой Земли, но, не найдя свободного пути на восток, ближе к зиме повернул назад в один из заливов Кольского полуострова. Это был сентябрь, и два судна потерпели крушение. Офицеры и команда численностью 64 человека погибли от холода.

Ричард Ченслер¹⁵ на «Буэно Вентуре» был более удачлив. После того как судно выдержало страшный шторм, он поплыл на юг. В конце августа установилась благоприятная летняя погода, во многом благодаря которой Ченслер достиг русских берегов и нашел безопасную якорную стоянку рядом с монастырем Св. Николая, недалеко от которого впоследствии был построен порт Архангельск¹⁶.

Русский гонец с Севера прибыл ко двору царя Ивана Грозного и доложил ему о ранее невиданном большом корабле, появившемся на Белом море. Ричарда Ченслера и его команду привезли в Москву на санях.

Англичане очень удивились, когда им показали несметные богатства Московии. Они побывали на пышном пиру и прославляли царя. Их прибытие в Россию с запада было великим событием, еще до конца не осознанным современниками, так как Ченслер и его команда были первопроходцами, открывшими важный новый торговый маршрут между Россией и Западом, регулярность движения по которому не зависела от войн и конфликтов в Центральной Европе¹⁷.

Ченслер посетил Новгород и Ярославль, и когда он вернулся в Англию в 1554 году, то привез послание от царя Ивана к королеве Марии, в котором предлагалась «свободная торговля со всеми привилегиями, через все мои владения, со всеми изделиями приезжать и уезжать по желанию». Частично как результат этого заверения и проявления доброй воли в Англии появилась компания «Купцов-авантюристов – исследователей неизвестных стран, территорий, островов, владений и королевств»¹⁸.

Ченслер вернулся в Россию в 1555 году, командуя кораблями «Буэно Конфиденция», «Буэно Сперанца» и «Филипп и Мария», на которых привезли сукно и сахар. Английские купцы своими силами построили торговый дом в Холмогорах выше Архангельска. Они грузили на свои корабли редкий и ценный груз российских товаров. Правда, следует сказать, что три судна потерпели крушение на обратном пути, а сам Ченслер утонул¹⁹. Английские лоцманы и купцы не были обескуражены этой неудачей, и главная цель экспедиции сэра Хью Уиллоби не могла быть оставлена ими без внимания. Вход в Белое море и достижение Москвы являлось только ступенькой к главной цели – найти новый маршрут в Азию и установить контакты с богатым Китаем и странами Востока.

В 1556 году была снаряжена следующая экспедиция. На этот раз она состояла из одного маленького корабля под командованием Стивена Борро, который сопровождал Ченслера в его первом плавании в Россию²⁰. Борро значительно изменил курс в сторону севера и востока, нежели сэр Хью Уиллоби и Ричард Ченслер, и достиг сибирских вод в устье реки Оби. Он также посетил Новую Землю. Борро не считал, что намного приблизился к предполагаемым богатствам северо-восточной Азии, но он совершил ряд ценных открытий. В отдалении от северных морей, которые были безлюдными и необитаемыми летом, он встретил ряд русских и финских лодок, чья скорость полностью равнялась скорости его корабля, когда они плыли по ветру²¹. Эти суда регулярно бывали в устье Оби и, возможно, в устье Енисея, и возвращались с грузом осенью, пока льды не закрывали проход. Борро удалось установить великолепные отношения с русскими охотниками и промысловиками. Английский купец-путешественник первым поверхностно изучил русский язык. В то время русский язык был совсем неизвестен на Западе.

Кажется, что со времени упадка ранней норвежской активности в арктических водах финские племена, а позднее и русские взяли в свои руки освоение огромных охотничьих угодий материка. Ряд свидетельств сообщает, что несколько столетий назад маленькие русские корабли едва ли не роились у берегов Северной Европы и вели свою торговлю от Норвегии на западе до сибирских берегов на востоке.

Но потенциально выгодная торговля с Россией через Арктику не представляла большого интереса для английских королев Марии и Елизаветы. В России не было ни ценных предметов искусства, ни золота, ни драгоценностей, ничего того, что можно бы было сопоставить с тем, что получила Испания в Мексике и Перу. Четыре с половиной столетия должно было пройти прежде, чем европейцы осознали возможности арктической торговли с Сибирью. В XVII веке даже после сообщений Ченслера и Борро в умах людей по-прежнему существовала мечта о восточном Эльдорадо или о плавании в Китай.

Два или три поколения мореплавателей пытались продолжить открытия Стивена Барроу и совершили множество попыток пройти северо-восточным проходом. Но они были далеки от цели, которая их объединяла, и все их попытки закончились провалом, а многие из первопроходцев погибли. Историй о стойкости и героизме исследователей такое число, что даже поверхностный рассказ о тех арктических путешественниках займет множество страниц²².

С приходом XVII века и закатом могущества Испании британцы и голландцы потеряли интерес к Арктике. Две морские державы, соседствующие в Северном море, получили свободный доступ к южным морям, поэтому казалось, что в будущем нет необходимости задействовать ценные людские и материальные ресурсы для того, чтобы открыть северный маршрут. Множество людей возвращались богатыми из путешествий с юга и запада. Более того, Индийский и Тихий океаны стали приемлемее для мореплавания, так как они были хорошо картографированы, и опасность для кораблей была несоизмерима с той, которая существовала в северных морях среди айсбергов и плавучего льда. Приблизительно от 1670 года до XIX века англичане и голландцы прекратили прилагать какие-либо значительные усилия для поиска северо-восточного прохода.

Однако это длительное временное затишье больше было видимостью, нежели реальностью. Хотя не снаряжались эффектные экспедиции из Западной Европы, но наблюдалось постепенное налаживание связей между норвежской Арктикой и севером Сибири. Норвегия заново открывала древние охотничьи угодья на востоке, которыми впервые начали пользоваться викинги. Норвежские купцы и мореплаватели получили возможность расширить практические знания об арктических морях. С другой стороны, важные перемены произошли в Сибири. Там устойчиво росло население, основывались новые поселения на отдаленных и безлюдных северных территориях. Сибирь становилась органичной частью страны и переставала быть тюрьмой-колонией. В ней находилось потенциальное богатство, сосредоточенное в ее природных ресурсах, по объемам равным ресурсам Канады и США. Более того, в Сибири, возможно, ресурсов было больше, нежели у этих стран. Последняя мысль стала даже укрепляться в менталитете русских. Форсирование поиска северо-восточного прохода и прокладывание торгового маршрута между севером Сибири и Западом хотя и предполагало наличие очень серьезных трудностей и проблем навигации, но уже не казалось чрезвычайно непрактичным и невыгодным.

¹ «Зеркало конунга» – одно из древнейших произведений норвежской литературы, созданное в 1250 г. для обучения будущего норвежского короля Магнуса VI. Автор неизвестен.

² Данное предположение Й. Лида носит сугубо гипотетический характер, так как кроме «Путешествия Оттара» отсутствуют иные документальные свидетельства о дальних походах норвежских путешественников на Восток. Об этом также умалчивают и русские летописи.

³ При Альфреде Великом произошла консолидация англосаксонских королевств вокруг Уэссекса. В результате упорной борьбы с датчанами Альфред Великий около 886 г. получил власть над юго-западной частью Англии.

Альфред Великий (849–899/901), король Уэссекса с 871 г.

⁴ Оттар из Холугаланда, или Охтхере – средневековый норвежский путешественник из Холугаланда или из близлежащих к нему областей, совершивший не ранее 870 г. и не позднее 891 г. путешествие вдоль западных берегов Норвегии. Обогнув Нордкап, он достиг берегов Белого моря (устья Мезени). Проживающих по берегу открытой им реки жителей Оттар называет биармийцами, по языку они ему казались близкими к финнам. Приблизительно в 890 г. Оттар прибыл в Англию, где по приказу короля Уэссекса Альфреда Великого его рассказ был записан. Все, что известно об Оттаре, взято из текста вставки «Путешествие Оттара» в переводе на англосаксонский язык «Истории против язычников» Павла Орозия. Следует отметить, что М.И. Белов, наиболее авторитетный отечественный исследователь истории полярного мореплавания, считает, основываясь на карте шведского географа Олауса Магнуса, что Оттар достиг побережья Кольского полуострова, но он не вышел в Белое море. На картах Олауса Магнуса Биармия располагалась на северном побережье Кольского полуострова.

⁵ Греческий купец, путешественник, географ, происходивший из греческой колонии Массалии (современный Марсель). Пифей около 325 года до н. э. совершил путешествие вдоль берегов Северной Европы. Книга Пифея «Об океане» с описанием его путешествия до наших дней не дошла, однако на нее ссылаются Страбон, Плиний Старший, Полибий и другие античные авторы, часто чтобы опровергнуть его данные. Пифей плавал вокруг Британии, а также побережья Балтийского моря, на котором добывали янтарь. Британию он описал как треугольный остров и посчитал размеры его сторон (преувеличив их, но пропорции были верны). Он был первым греком, описавшим полярный день, полярное сияние и вечные льды. Споры вокруг острова Туле, находящегося за полярным кругом (по описанию Пифея, полярный день там длится целый месяц), не утихали много веков.

Пифей (ок. 380 – ок. 310 до н. э.)

⁶ Здесь Йонас Лид повествует о периоде зарождения Норвежского государства (IX–XI вв.). О тесных связях с Исландией может свидетельствовать тот факт, что один из конунгов XII в. по происхождению являлся исландцем. А в 986 г. Эрик Рыжий (Красный) Торвальдсон основал там первое европейское поселение. Примерно в 1000 году Лейф Эрикссон привез из Норвегии священника, который крестил Гренландию.

⁷ Здесь речь идет о периоде Кальмарской унии и Датско-Норвежской унии. Кальмарская уния – серия объединений в личную унию королевств Дании, Норвегии и Швеции под верховной властью датских королей (1397–1523). Страны жертвовали своим суверенитетом, но сохраняли широкую автономию. Основной причиной заключения норвежскими королями Кальмарской унии являлся недостаток собственных ресурсов для ведения активной политики. В 1536 г. Кальмарская уния распалась, но Дания в одностороннем порядке объявила Норвегию своей провинцией, началась Датско-Норвежская уния с явным преобладанием Дании. Норвегия сохранила собственные законы и некоторые государственные институты, но бывшие норвежские территории-Исландия, Гренландия, Фарерские острова-перешли во владение Дании. В 1814 г. Дания была вынуждена передать Норвегию королю Швеции, и только в 1905 г. Норвегия получила независимость.

⁸ Винланд-название территории Северной Америки, данное исландским викингом Лейфом Эрикссоном примерно в 1000 году (986 г.). В 1960 году в местечке Л’Анс-о-Медоуз на острове Ньюфаундленд было обнаружено археологическое свидетельство раннего поселения викингов. В настоящее время эта территория относится к канадской провинции Ньюфаундленд и Лабрадор. Первые упоминания о Винланде содержатся в книге Адама Бременского «Деяния епископов Гамбургской церкви», написанной примерно в 1075 году. Перед написанием своего труда он посетил датского короля Свена II Эстридсена, осведомленного о северных территориях. Основной источник информации о путешествиях викингов к берегам Северной Америки содержится в двух исландских сагах, «Саге об Эрике Рыжем» и «Саге о гренландцах». Эти саги были написаны примерно через 250 лет после колонизации Гренландии и являются существенной интерпретацией прошедших событий.

Древний манускрипт – карта Винланда

⁹ Скорее всего, здесь Й. Лид говорит об островах архипелага Шпицберген. Правда, до сих пор наука окончательно не выяснила, кто первым обнаружил эти острова – русские мореходы или викинги, поэтому и этнический состав населения островов в указанное время был смешанным.

¹⁰ Джон Кабот, итальянский мореплаватель и купец на английской службе (настоящее имя Джованни Кабото), впервые исследовавший побережье Канады.

Джон Кабот (1450–1499)

¹¹ Сепанг – сейчас часть агломерации столицы Малайзии Куала-Лумпур.

¹² Сэр Хью Уиллоби (7-1554), английский купец, мореплаватель, возглавлял торговую экспедицию, отправленную 10 мая 1553 года английским королем Эдуардом VI на поиски северо-восточного прохода из Европы в Китай.

¹³ Олаус Магнус, шведский церковный деятель, дипломат, писатель и картограф. В 1538–1540 гг. он жил в Венеции у патриарха Венецианской республики Иеронимо Квирини, который заинтересовался исследованиями Скандинавии. При его финансовой поддержке Олаус закончил и напечатал несколько копий карты Северной Европы, известной как Carta Marina. Впоследствии, в 1555 г., написал знаменитую Historia de Gentibus Septentrionalibus («История северных народов»). «История…» является литературным продолжением его работы над «Картой», в ней присутствуют его собственные воспоминания о поездках, легенды, фольклор, этнографические сведения, фрагменты классических трудов Саксона Грамматика и других.

Олаус Магнус (1490–1557)

¹⁴ Сигизмунд фон Герберштейн (1486–1566), барон, австрийский дипломат, уроженец современной Словении, писатель и историк.

Дважды посетил Московию: в 1517 г. выступал посредником в мирных переговорах Москвы и Литвы, а в 1526 г – в возобновлении договора 1522 г. Продолжительность этих визитов (9 месяцев в 1517 г.) позволила ему изучить действительность во многом загадочного тогда для европейцев Московского государства. Наибольшую известность ему принесла книга «Записки о Московии», изданная 1 марта 1549 г., где достоверная информация перемешивается с явным вымыслом. Тем не менее данная книга долгое время для европейцев была одним из основных источников информации о Русском государстве XVI в.

С. фон Герберштейн в кафтане, пожалованном ему великим князем московским Василием III Ивановичем в 1517 г.

¹⁵ Ричард Ченслер, английский купец, мореплаватель. В 1553 г. командовал одним из трех кораблей экспедиции, отправленной английской торговой компанией на поиски северо-восточного прохода, возглавляемой X. Уиллоби; обогнул с севера Скандинавский и Кольский полуострова и достиг устья Северной Двины. Являлся первым англичанином, попавшим на территорию Русского государства морским путем.

Ричард Ченслер (?-1556)

¹⁶ Здесь Й. Лид приводит несколько неточную информацию. Р. Ченслер пристал к берегу в бухте св. Николая, где был тогда Николо-Карельский монастырь, впоследствии же там был основан город Северодвинск, а не Архангельск. Интересно, что одна из улиц города Северодвинска на севере острова Ягры носит имя Ричарда Ченслера.

¹⁷ С этим утверждением Й. Лида трудно согласиться, так как в сообщении С. Борро от 1556 г. упоминается о встрече с норвежскими кораблями, приходившими за треской и палтусом. Руководитель норвежцев, сын бургомистра Тронхейма, утверждал, что его суда много лет ходят в эти земли. Кроме того, еще в 1496 г. из устья Северной Двины в Данию совершил морское путешествие посол Ивана III Григорий Истома. Аналогичные путешествия совершали в 1497 г. Дмитрий Зайцев и Дмитрий Ралев Грек, в конце XV-начале XVI в-Василий Власов и Дмитрий Герасимов, есть сведения и о путешествиях датских послов в обратном направлении, относящиеся к началу XVI в.

¹⁸ Здесь Й. Лид пишет о компании, основанной в 1551 г. Себастьяном Каботом, Ричардом Ченслером и сэром Хью Уиллоби. Компания намеревалась найти северо-восточный проход в Китай и разрушить торговую монополию Испании и Португалии. Несмотря на схожесть названий, не стоит путать эту компанию с известной компанией купцов-авантюристов, основанной в 1406 г. по хартии Генриха IV, в основном торговавшей сукном. Именно в 1555 г. после письма от Ивана IV, в котором разрешалось английским купцам торговать с Россией, компанию «Купцов-авантюристов – исследователей неизвестных стран, территорий, островов, владений и королевств» переименовали в «Московскую компанию».

¹⁹ 20 июля 1556 года Р. Ченслер вместе с первым русским послом в Англии Осипом Григорьевичем Непеей (вологодским наместником) вышел из порта Св. Николая в Англию. Русское посольство сопровождали 10 холмогорских купцов. На подходе к берегам Шотландии корабль Р. Ченслера попал в сильный шторм. Сам Р. Ченслер вместе с сыном погиб, спасая русское посольство. Русскому послу О. Г. Непеи удалось прибыть к английскому двору. В марте 1657 г. прошли знаменитые переговоры, а в апреле была подписана Декларация об установлении дружественных отношений между Англией и Россией. В соответствии с ней английские купцы получили право беспошлинной торговли в России, а русские – в Англии.

²⁰ Стивен Борро (1525–1584), английский мореплаватель, исследователь Арктики, в 1553 г. принял участие в экспедиции Хью Уиллоби. В 1556 г. с целью поиска прохода в Китай организовал собственную экспедицию. В ходе путешествия он обогнул Кольский полуостров, достиг Новой Земли, острова Вайгач и лежащих южнее его островов. Первым из европейцев дошел до Карского пролива и, возможно, побывал в устье Оби.

Карта Северного океана (море Баренца) С. Борро из собрания Британского музея

²¹ Этими русскими лодками были кочи. Коч (другие названия – коча, кочмора, кочмара) – поморское деревянное одномачтовое однопалубное промысловое парусно-гребное судно XI–XVII вв. Кочи первоначально строились без применения металлов. Оснащался мачтой, навесным рулем и веслами. Также известны и двухмачтовые суда. Коч был приспособлен как для плавания в битом льду и в мелкой воде, так и для передвижения волоком. Полагают, что его название произошло от слова «коца»-«ледовая шуба». Так называлась вторая обшивка корпуса, сделанная из прочных дубовых или лиственных досок в районе переменной ватерлинии. Она предохраняла основную обшивку от повреждений при плавании среди льдов. По археологическим и архивным данным историка и археолога Михаила Белова, особенностью коча был корпус, имевший форму яйца или скорлупы ореха. Благодаря такой форме судно при сжатии льдов не раздавливало, а просто выжимало на поверхность льдин, и оно могло дрейфовать вместе с ними.

Сибирский коч

²² Подробную информацию о Ямале и Обской губе приводит Оливье Брюнель-голландец, бывший на службе купеческого дома Строгановых. По их поручению в 1576 году он на коче прошел через пролив Карские ворота, обогнул полуостров Ямал и вошел в Обскую губу. Поход завершился удачно, видимо, потому, что штурманом был поморский кормщик, знавший Мангазейский ход. Оливье Брюнель поделился своей информацией с Герардом