К Вячко приходила Аннушка. Два дня он лежал полностью погрузившись в мысленные страдания, и даже властный голос отца не смог сразу заставить его встать с кровати.
Сначала было наказание и оно оказалось значительно более жёстким, чем получили те двое похожих на Бориса простолюдина. Впустившие в себя Силу люди становятся устойчивы к телесному истязанию. Для Вячко сам его факт – уже душевная рана, а отец решил ещё и количеством плетей усугубить. После такого, Вячко всю ночь грезил большим пожаром в Киеве.
Прихода Анны он ждал как весенней капели. Душа Вячко пела, но вот разум спеленали обида и боль. Вместо открытого разговора получился какой-то скомканный диалог, в итоге которого они даже не попрощались. Вячко потерял всякое стремление жить.
Единственным стимулом что-то делать стала месть. После привода городовым каких-то непричастных трущобцев, Вячко и раздосадовался, и приободрился. Было понятно, что Василь Петрович постарался отработать приказ на отвяжись. Не его же сына отделал какой-то червь из трущоб! С другой стороны, Вячко вспомнил имя своего врага и узнал, что Борис имеет отношение к подпольным боям. Об этом можно было догадаться и самому, что опять же вызвало вспышку гнева. Так ловко драться и иметь настолько набитые кулаки мог лишь тот, кто посвятил боям жизнь.
Аннушке он зачем-то начал рассказывать спонтанный план: что спустится в Нижний Киев и будет искать Бориса, ярус за ярусом, пока не найдёт. Весёлая поначалу, Анна при этих словах омрачилась и с разочарованием посмотрела на Вячко. Извинившись, сказала, что ей следует быть в другом месте и ушла. Про себя, Вячко назвал её “дрянной”, ведь это и ради неё, в том числе, неужели не ясно?! О ней самой, что подумают после пережитого им позора? Кавалер-огняк, оказавшийся не в силах уделать обычного трущобца.
А вот другие друзья поддержали план, правда, идти вместе с Вячко не пожелали. И если до разговора с Аннушкой эта поддержка воспринималась Вячко как должное, то после он уже раздражался из-за всего и точно не знал, как ему быть.
Спросить совета у отца возможности нет, так как и без того ясно, какой знак поставил он в этой ситуации – точку. Не на сыне, конечно, но возвращаться и обсуждать итоги не собирался. Род кое-как справился с позором, клан отреагировал на случившееся, и сейчас следовало бы вообще не поднимать этой темы. Верный способ снова снискать расположение отца – это всего себя бросить на дальнейшее освоение Высокого боя. Мелкие и большие турниры проводят все кланы, а значит, если хорошо на них выступить, можно загладить позор.
Вячко был не в силах заставить себя думать об этом. Несомненно, он собирался встать на Первую ступень в самое ближайшее время, но пока грезил совершенно о другом.