Морозная Гряда подавляла. Заставляла чувствовать себя то ли жуком, то ли вообще муравьём. Даже задира и бандит Ярит, проживший всю жизнь в Арройо, притих и зубоскалил где-то позади, да и то как-то натужно, по привычке. Что уж говорить о таком диком собирателе камней из забытого Небом уголка вроде меня.
Помнится, месяц назад я восхищался стенами Арройо. Сложенными буквально из глины и дерьма. Ещё удивлялся упорству людей, сумевших забрать берега маленького озера в каменные оковы. Глупец.
Город показался вдруг. Только что вокруг поднимались стеной огромные деревья, царили полумрак, разгоняемый редкими солнечными лучами, и прохлада. К этому виду я уже привык. А через две сотни вдохов – ровное поле, залитое беспощадным светом жаркого солнца. Голая взрыхлённая земля, до самого горизонта разделённая полосами утоптанных дорог на клочки всевозможных размеров. Я чуть прищурил глаза, повернул голову, осматриваясь и замер.
Там лежал Монстр. Гигантский Монстр, вздыбивший чешую каменных стен, топорщивший иглы высоких башен, царапающий небо гордо реющими флагами на своей спине. Именно таким мне и запомнился мой первый настоящий город.
Морозная Гряда.
Он подавлял своими размерами. Стены его даже с такого расстояния занимали половину видимого пространства впереди. Даже отсюда понятно было, что они просто невероятно высоки. Чем ближе мы были к городу, тем выше и шире он делался, уползая стенами за пределы видимости, закрывая всё пространство перед нами, тем больше деталей становилось видно. Сложенные из гигантских, больше роста взрослого мужчины, каменных блоков стены. Гербы Ордена. Везде. На каждом флаге. На башнях, кроме стягов, видны какие-то огромные механизмы. Стали заметны стражники, что ходили по стенам, периодически скрываясь от наших взглядов за зубцами. И тогда только блеск наконечников копий позволял сосчитать их. Десятки. На стенах – десятки стражников. Уже только это показывало всё величие и богатство города.
Сами ворота вблизи тоже напоминали пасть Монстра. Огромные металлические створки-челюсти широко распахнуты, приглашая войти в своё нутро, а над головой нависли острые металлические копья-зубы, торчащие из потолка прохода. И хотя я понимал, что вряд ли они упадут на наши головы, но то и дело косился на их ряды, пока наша повозка проезжала под ними.
За воротным туннелем открылась огромная площадь под стать городу, размерами со всю нашу деревню. С трёх других сторон её тоже ограждали стены высотой в четыре роста, с узкими бойницами и небольшими зубцами поверху. Присмотревшись, я понял, что это стены зданий, по плоским крышам которых тоже ходят стражники. Интересно, все ли они Воины?
Хотя вокруг оказалось полно народа – пешего, верхом на всевозможных ящерах и странных животных, – и ещё стоявших повозок, но нас, с опавшим от безветрия стягом, пропускали все. Расступались, обернувшись на крик и увидев герб Ордена над нашими головами.
Мы остановились недалеко от прохода с площади.
Его охранял десяток стражников в кожаных доспехах и с оружием в руках. Такого количества оружия я не видел за все три дня беготни по Арройо. Там его носила только стража. Здесь же не меньше половины находившихся вокруг мужчин и женщин были чем-нибудь вооружены. Всевозможные мечи, булавы, копья, молоты. Половины железок я никогда не видел даже в отцовских книгах. И стража лишь скользила равнодушным взглядом по лицам их владельцев, позволяя войти в город.
– Дорогу!
Шестеро из наших сопровождающих чуть ли не пинками отогнали всех от прохода. Женщины, юноши, крепкие мужчины со шрамами лишь косились, но безропотно отходили в сторону. Гарлом кивнул стражнику, у которого единственного на копье висел цветной шнур, и наши фургоны двинулись в проход.
Моим глазам открылся сам город. Широченные улицы были заполнены людьми. Столпотворение на оставшейся позади площади померкло перед этим видом. Все куда-то шли, спешили, бежали. Над улицами стоял тихий гул. Ошеломлённый, я замер на фургоне, вцепившись в его борт, как когда-то мама. Эта толпа пугала. Мне хотелось закрыть глаза и спрятаться за пологом. Я не слышал ни того, что говорила мама, ни того, что спрашивала Лейла. В ушах стоял лишь нескончаемый шум. Гул, что становился всё громче.
К счастью, мы несколько раз свернули, и людей вокруг стало во много раз меньше. Гам голосов стих, остался лишь странный монотонный звук. Я пришёл в себя и почувствовал, что краснею. Испугался людей. Не хуже дикого пастуха из баек Ярита, которыми он пытался поддеть то меня, то Тогрима. Я украдкой огляделся. Не видел ли кто моей слабости? Нет. Все чемпионы вокруг, из тех, кого я смог увидеть, тоже выглядели не лучшим образом. Один не переставая вертел головой, другой уставился на землю и не поднимал глаз, третий, открыв рот, глазел на девушку, что шла нам навстречу. Я вздохнул с облегчением и принялся осматриваться.
Эта улица оказалась гораздо уже, чем предыдущая, но даже на ней фургоны ехали по три бок о бок. И ведь ещё оставалось место для идущих людей. Все дома сложены из мелкого ровного камня, крыши деревянные, покрытые чем-то вроде чешуек змеи. А вместо земли – сплошной камень. По нему грохотали колёса наших повозок, перекатываясь через неровности и стыки.
Фургоны выкатились на очередную площадь и замедлили ход, а затем и вовсе остановились. Мы оказались перед стеной, но всего в три роста высотой. Укрепление внутри города? На это явно указывали зубцы наверху и две башенки, что возвышались над стоящими перед площадью домами.
– Чемпионы Арройо! С вещами и оружием! Ко мне!
Вот и настал этот момент. Я обнял плачущую маму, насупленную Лейлу, в последний раз поцеловал их. Подхватил собранный с вечера тючок, взял своё верное копьё и спрыгнул с передка. Кинжал я повесил на пояс ещё утром в лесу.
Шагая, я оглядывал лица остальных. Кто-то хмурился, кто-то улыбался, боялся будущего и жаждал его.
– Почему я вижу не всех?
Услышав окрик Гарлома, я отбросил посторонние мысли и с раздражением пересчитал окружающих. Всех же ещё вчера предупредили, что и как сегодня будет происходить!
– Тогрим, Крим, Бо, Столи! Ещё трое. Где они?
Такие же хмурые, как и я, парни бросились к фургонам.
– Щас я, щас! Рубаху забыл! – раздался крик среди гомона оставшихся семей.
– Гоните всех сюда! – злобно, едва сдерживая ругательства, заорал я, видя суету среди повозок. Столи, самого невысокого среди посланных, хватала за руки какая-то женщина.
Тупые джейры! Как мне это надоело! Каждый считает себя самым умным! Пока не доходит до дела. В момент, когда нужно произвести первое впечатление на встречающих нас в Школе и спокойно расстаться с родными, они создают всем проблемы. Хотят, чтобы сопровождающие нас Воины вытащили их из повозок вообще безо всего? Кто тут будет ждать, когда они соберут все свои подштанники?
Суета у фургонов быстро стихла, однако разок кто-то всё же отхватил удар, я отчётливо слышал крик. Но главное, что уже через тридцать вдохов все чемпионы стояли перед служителем.
– Ужасно, – скривился Гарлом. – Я рад, что, наконец, расстаюсь с вами. Вижу, что кто-то не понял серьёзности происходящего сейчас. Но я не удивлён. Многие годы передо мной проходят джейры, подобные вам. Я повторю ещё раз. Последний. И на год забуду про диких охотников из Пустошей. Перед вами Школа, в стенах которой вы проведёте год. Орден принимает только лучших в свои ряды, а вы сумели получить свой шанс. За этот год из вас сделают настоящих бойцов. Сегодня вы расстанетесь со своими семьями. Они будут жить отдельно, в специальном квартале Ордена, где все жители – это близкие кандидатов в послушники Ордена. Они будут находиться под полной защитой Ордена. Налоги, еда, жильё – всё это Орден возьмёт на себя. От вас же требуется стать фундаментом Ордена, его основой. -
Гарлом обвел нас взглядом, от которого даже мне захотелось вжать голову в плечи.
– Запомните. Основа Ордена – это послушники, которыми вы, может быть, станете. Затем идут служители, попечители, управители и комтуры. Их всех ведет твердая рука Магистра. Отдельно стоят старейшины нашего Ордена. Но я даже не надеюсь, что вы сейчас запомните хотя бы это, поэтому пропущу прочее – выучите в Школе.
Жаль. В своей памяти я не сомневался, о ступенях старшинства знал еще от Орикола. А вот про старейшин слышу впервые. Но Гарлому не было дела до моих желаний, он продолжил привычную речь:
– В ближайшие месяцы вы не увидите родных. Но, уверяю, для вас это время пролетит, как миг. Итак. Обернитесь. И поклонитесь своим родным. Молодцы. Теперь главное… – Гарлом рявкнул: – На меня смотрите, джейры! За воротами вас будут ожидать служители Школы, а возможно, и сам попечитель. Они не столь добры, как я. Я жду, что по моей команде вы выполните приветствие младшего идущего старшему. Вроде вы его неплохо выучили. Не вижу на ваших лицах света понимания. Поклон! Плохо! Я вас перехвалил! Необходима ещё одна тренировка. Поклон! Поклон! Поклон! Ладно, сойдёт для тех, кто видел Воина раз в год. За мной!
Проходя в ворота, я, да и остальные тоже, украдкой бросил ещё один взгляд назад. Мама стояла на передке, прижимая к груди Лейлу, и глядела на меня мокрыми от слёз глазами. Я резко отвернулся, сам часто моргая. Впереди лежал ярко освещённый двор Школы. Новая жизнь.
– Выровнять их, – бросил за спину Гарлом, ни на кого не глядя.
Воины, вошедшие с нами, тут же принялись дёргать нас, расставляя в нужном им порядке.
– Левей. Ты, длинный, сюда иди. Спину выпрями! На тебя будет смотреть старший!
Не обошлось и здесь без пинков – послышался звук удара и возмущённый вскрик. Я узнал голос – этот парень не блистал умом и не вызывал у меня сочувствия. Я даже имя без своих записей не вспомню. Гораздо больше меня занимало окружающее. Ещё на площади стало понятно, что территория за стеной – огромна. Даже тот участок, на котором мы стояли, расположенный между воротами и зданием впереди, был ненамного меньше половины моей деревни. Пожалуй, как двор главы Арройо. И снова везде подозрительно ровный камень.
Белое здание в два этажа, с необычными крытыми площадками, которые частично занимали место первого. Перед зданием видна зелень. Вряд ли это огород. Для красоты, как цветок в давно забытом доме Арройо? Серая крыша. Такой же серый одинаковой формы камень под ногами. Щели между ним засыпаны вполне привычным для меня песком. Хоть что-то родное и знакомое.
Из здания вышли двое, сразу приковав к себе взгляд. Темноволосые мужчины схожего роста и возраста, что-то около сорока лет. Одеты в синее. Полностью. Рубахи, штаны, халаты – всё синего цвета с золотыми краями рукавов, ворота и низа халата. Различали их только лица и причёски. У левого – длинные светло-русые волосы с синими прядями, собранные в пучок на макушке, усы и борода, а у правого – коротко стриженные черные волосы и гладко выбритое загорелое лицо. Когда они подошли чуть ближе, стал виден тонкий чёрный узор на золоте одежды. Снова одинаковый.
– Слушай меня! – прервал мои наблюдения напряжённый голос Гарлома. – Поклон!
Мы дружно поклонились, выждали несколько вдохов, и я снова уставился на подошедших старших. Лица их были спокойны и доброжелательны. Этакие приветливые дядюшки, оглядывающие давно не виданных дальних родственников.
– От лица Школы и её попечителя приветствую вас в наших стенах. Все вы проявили недюжинный талант и обелили имена своих семей в глазах всех идущих к Небу, отменили наказание – ссылку в Нулевой. Вы здесь потому, что наш Орден неустанно ищет таланты, которые вольются в его ряды и принесут ему славу. Пройдёт год, и многие из вас станут послушниками и получат право носить герб Ордена. Но этого будут достойны только лучшие. Найти их среди вас и есть наша главная задача.
Служитель замолчал, словно задумался о чем-то своём. Ага. Прямо посреди речи, которую говорит из года в год. Я так и поверил ему. А он тем временем кивнул:
– Не скрою, понять, что человек хорош не только в Возвышении, но и обладает качествами, которые так ценятся в Ордене, сложно, а времени мало. А потому у вас не будет свободного времени на протяжении следующих шести месяцев. Мы неустанно, как клинок в кузне, будем делать вас лучше и крепче, будем учить и проверять вас, награждать и испытывать. Ордену в первую очередь нужны бойцы, те, кто смело встретят врага лицом к лицу. И даже те, кто вернутся к своим семьям как вольные идущие, легко смогут внести свой вклад в защиту города, случись в этом нужда. Ибо враги Императора, страны и Неба не дремлют. Каждый месяц в горах и дебрях лесов находят новые логова сектантов. И каждое из них нужно выжечь огнём, пока зараза разрушения и ложной веры не взялась за жителей Морозной Гряды. Таков будет наш вклад в искупление грехов наших предков. Иначе будем ли мы достойны подняться выше?
Служитель снова замолчал и обвёл нас добрым взглядом, не переставая улыбаться. Будто не он только что пообещал нам сражения. Затем снова заговорил и голоса теперь не сдерживал:
– Орден станет вашим домом! Вашей новой семьёй! Семьёй, в которой вы все будете братьями и сёстрами по оружию! Все земли окрест города на недели пути принадлежат Ордену. И нуждаются в нашей защите! Хрустальные Водопады верят в нас. А мы верим в вас – молодых!
За спиной раздался злой свистящий шепот Гарлома:
– Молчать и слушать.
Я с трудом удержался от того, чтобы обернуться. Кто там настолько тупой?
– В кандидаты Академии примут только достигших третьей звезды Воина развития Духа. Только сдавших испытание. О чём я? Я говорил, что нам нужны бойцы. И мы постараемся сделать их из вас. А для этого нужно, чтобы вы сами захотели ими стать. Самое важное, что может интересовать Воина – это техники. Техники, которые позволят вам превратить силу Неба в ваше могущество. Школа даёт их любому, кто пришёл к нам за знаниями. Но бесплатных техник почти не будет. Их нужно заслужить. Каждая из них имеет свою цену. Что-то можно купить за яшму, но большая часть покупается только за баллы развития. Они начисляются за успехи как отдельного ученика, так и всего класса. Вы все обладаете разным талантом и разным возрастом, глупо учить двенадцатилетнего так, как опытного мужчину. Потому вы будете распределены по возрасту и таланту. Конечно, Ордену нужны и грамотные, и умеющие считать юноши. Но даже они должны знать, с какой стороны браться за меч. Быстрее всего баллы для вашего развития зарабатываются в схватках. Становитесь бойцами, что смело смотрят в лицо врага. Как уважаемый Гарлом и его люди, доставившие вас сюда.
Служитель повёл рукой, указывая на нашего старшего. Невольно мы бросили на него взгляд. Старик стоял, расправив плечи, с каменным лицом, словно не о нём только что говорили. Послушников рядом с ним прибавилось. Незнакомые лица.
– Еженедельно в каждом классе будут проходить парные схватки с распределением баллов победителям. Каждые две недели в схватках встретятся пары классов. Каждый месяц в классе определят лучшего бойца, сумевшего победить всех сверстников. В будущем пройдут две грандиозные схватки, чтобы определить лучший класс. А перед финальным экзаменом мы выясним, кто лучший боец всего выпуска. Помните, что баллы развития можно заработать за отличную учёбу и выигранные бои и потерять, получив наказание от учителей. Помните, что самые мощные техники не могут быть дешёвыми… И достанутся не всем. А те счастливчики, что изучат их, сразу получат преимущества в сражении и вступлении в послушники. Через полгода первый раз определится ваша судьба. Все, кто не смог открыть пять узлов – вылетят из Школы, как бездарности. А остальным предложат принести клятву Ордену и получить доступ к его внутренним техникам. Через год все, кто не достиг третьей звезды, покинут стены Школы Ордена, но унесут с собой полученные знания. А оставшиеся лучшие ученики вступят в ряды кандидатов Академии. Будьте прилежными, будьте сильными, и путь Возвышения поведёт вас к Небу! Служитель Пиклит – они ваши.
– Отныне вы – ученики Школы. – Теперь второй, коротко стриженный, шагнул вперёд. – Я руковожу всем учебным процессом и постараюсь, чтобы вы показали всё, на что способны. Сейчас – распределение. Все следуйте за мной. Послушники, проследить!
Наш первый и, похоже, главный учитель, развернулся и направился к правому крылу здания. Я украдкой ещё раз огляделся, поймал себя на том, что по привычке прячу взгляд, в раздражении поднял глаза повыше, расправил плечи и двинулся вслед за ним. На ходу я пытался уложить в голове услышанное от оставшегося неизвестным оратора. Знаний уже оказалось в разы больше, чем смог рассказать мне Орикол. От него я понял лишь то, что нужно будет каждый день драться, доказывая, что ты сильнейший. А таким будут выдаваться лучшие техники.
Но даже так я оказался гораздо более подготовленным к будущему, чем большинство из тихо переговаривавшихся вокруг меня чемпионов. Кроме, пожалуй, тех, чьи учителя тоже смогли обойти ограничения Указов и хоть что-то рассказать о грядущем обучении. Или вообще находились в курсе происходящего в стенах Школы. Не все же штрафники из Морозной Гряды? Первый пояс гораздо больше Нулевого круга, и семей, Орденов и кланов, выкидывающих штрафников в наши раскалённые солнцем пески – сотни.
У двери, за которыми исчез Пиклит, я оказался одним из первых. Воины быстро сбили нас в цепочку, начинавшуюся у её створок. В ожидании распределения?
– Следующий, – приглушённо раздалось из-за двери, в которой мы пытались сделать взглядами дыру.
Воин чуть приоткрыл её и впихнул меня в щель.
– Имя? Возраст?
– Леград. Двенадцать.
– Отлично, Леград, ты подаёшь надежды. Отличный талант, которому всегда рады в рядах Ордена. Наш Орден постоянно ищет таких людей. Но талант человека не каждый раз заключается в его скорости Возвышения. Небо даёт людям множество других благословений. И не всегда человек подозревает о них. Ты понимаешь, о чём я?
– Не очень, старший, – осторожно ответил я.
Этот молодой мужчина лет тридцати, с ласковой улыбкой глядевший на меня, внушал мне скорее страх, чем доверие, несмотря на его вид, тёплый участливый тон и плавную, буквально обволакивающую речь. К тому же я знал, спасибо Ориколу, о чём он говорит. И не желал оказаться в золотой клетке. Да, мне сразу достанется место в рядах Ордена, появится личный учитель, но вот только ни о каких схватках и боевых техниках не будет и речи. Человек-предмет, который может делать только одну вещь. Инструмент в руках Ордена. Не хочу.
– Бывают разные таланты, данные человеку от рождения. И Орден с радостью поможет раскрыть любой из них. Такой человек всегда будет занимать высокую должность в Ордене и будет наделен всевозможными благами.
– И какие таланты бывают, старший? – Я поёжился под взглядом собеседника.
– Самые разные. Может быть, ты всегда находил общий язык даже с дикими животными? – Воин замолчал и с улыбкой оглядел меня. – Нет?
– Нет, старший. – Главное, не врать, как будто напротив меня Орикол. Впрочем, наверняка это его сослуживец. С таким же талантом.
– Может быть, ты всегда был увлечён блеском стали, но никогда не резался ножом? Не было ли в твоей жизни каких-нибудь других странных событий, которые можно было объяснить только чудом?
– Странные события были, старший, но вряд ли они связаны с талантом, о котором я не подозревал.
– Да? – Меня внимательно оглядели. Уже раз в десятый. – Жаль. И всё же. Отвечай на каждый мой вопрос. Оживали мёртвые животные? Зарастали раны на глазах? Может, всегда знал, где найти воду? Чувствовал, что тебе врут? Мог приказать, чтобы не врали?
Я лишь отрицательно качал головой, как заворожённый глядя в светлые глаза собеседника, и говорил: «Нет. Нет. Нет».
– Проклинал в сердцах и проклятие сбывалось? – продолжал допытываться Воин. – Мог спрятаться где угодно? Нет? Усыпить словом? Внушить страх? Жаль. Жаль. Что ж, иди, но помни о моих словах и вспоминай свою жизнь. Может, что на ум придёт, а мы с тобой ещё поговорим об этом в будущем. И помни, что любой талант, даже самый странный, очень ценится Орденом. Тебе не нужно будет мучиться в Школе, что-то доказывать, ты сразу окажешься в Академии и станешь послушником. Раз – и ты в Ордене! А твоя семья окажется в числе богатых горожан и забудет о работе.
Выйти из комнаты мне снова помогли, буквально зашвырнув в следующую.
– Имя?! Возраст?!
– Леград. Двенадцать.
– Руку на символ времени. Вот сюда, дубина! Двенадцать и три. Теперь сюда. Десятая звезда.
– Первый класс. В ту дверь! Надо же, как полыхнуло. Следующий!
Ошеломлённый скоростью происходящего в этой комнате, не успевший осмыслить предыдущий разговор, я, сопровождаемый новым толчком в спину, вывалился за указанную дверь раньше, чем успел осмотреться в комнате и понять, сколько в ней было людей.
В этой сидел один человек.
– Имя? Возраст?
– Леград. Двенадцать, – ответил я и с запозданием добавил: – Старший.
– Неплохо, парень. Садись и жди. Молча.
Я послушно пристроился на скамейке, гадая, по какому признаку отбирают в этот класс. Если по возрасту, а ведь только его и спрашивали, то, скорее всего, я буду в нём единственным из жителей Пустошей. Остальные чемпионы прилично старше меня. Ан нет, не один. Дверь снова распахнулась, и я увидел знакомое лицо.
– Имя? Возраст?
– Зимион. Четырнадцать.
– Садись и молча жди.
Мужчина склонился над книгой, внося в неё новую запись, а мы с Зимионом переглянулись и теперь уже вдвоём принялись разглядывать комнату и этого немногословного Воина. Ему не больше тридцати. Высокий, широкоплечий. Длинные светло-русые волосы с едва заметными прядями – я не мог назвать их седыми, скорее они отливали серебром металла – свободно рассыпаны по плечам. Небольшие, аккуратные усики. Длинные пальцы, испачканные чернилами. А вот одежда у него неожиданно чёрного цвета с синей вышивкой на золотых полосах, едва заметной. Послушник?
Небольшая узкая комната со скамьями вдоль стен. Окон не было, но свет давал странный предмет, подвешенный к потолку. Именно к нему всё время возвращался взгляд, столь необычным он был для меня. Кажется, такие же висели и в предыдущих комнатах. С потолка спускалась тонкая цепочка, на конце которой был подвешен шар, сиявший слепящим светом, подобным солнечному. В его лучах легко различим даже рисунок прожилок на деревянных стенах. Впрочем, я решил, что стены все же каменные, но для красоты покрыты этими деревянными обманками, как ткань в комнате у алхимика Калио.
Украдкой проведя пальцем по стене, я не почувствовал ни малейшей шероховатости. Дерево явно отполировано и пропитано каким-то средством, чтобы придать ему более приятный вид. Наглядное подтверждение богатства Первого. Впрочем, с такими лесами за стенами это совсем не признак богатства. В отличие от шара.
– Печально. Распределение закончено, а вас всего двое. – Голос Воина раздался так неожиданно, что я вздрогнул. – Вы уже поняли, что вас отобрали за ваш отличный талант? Впрочем, не зазнавайтесь. В моём классе собраны как раз подобные вам, те, к кому Небо оказалось благосклонно на этапе Закалки. Моё имя Иглис и я буду отвечающим за ваш класс учителем Школы.
Мы с Зимионом переглянулись и тут же вскочили от крика:
– Встать! Правило первое. – От взгляда синих глаз учителя Иглиса стало холодно. – Если в комнату входит Воин, то вы должны встать и выполнить приветствие младшего старшему. Единственное исключение – участвующие в поединке с оружием. Ну! Я жду!
– Приветствуем старшего! – Мы склонились в поклоне.
– Сойдёт. Наказание – плеть, – тут я вздрогнул, – и лишение баллов. Запомните это. За мной.
Мы шли вслед за стремительно шагавшим по череде комнат, переходов и лестниц Иглисом, не успевая даже понять, что проносится мимо нас, а тем более запомнить дорогу. Хотя я по привычке пытался. А странный урок продолжался.
– Впереди Воин. Каждый раз любой из учеников, пока он не выпустится из стен Школы, должен, проходя мимо Воина, поклониться ему. Здесь необязательно глубоко и необязательно говорить приветствие. Баллы с вас, конечно, не снимут, если при нарушении рядом не окажется учителя, но больно будет. – Иглис усмехнулся. – Гарантирую.
Он остановился и внимательно смотрел, как мы поклонились стоявшему неподвижно совсем молодому Воину в чёрной одежде, с мечом на поясе и неизменными золотыми полосами на рубахе. Помнится, у Воинов Гарлома они были чёрными.
– Сойдёт на первый раз. Но больше почтительности на лицах. Не дай Небо, я увижу в будущем усмешку на ваших лицах, – Иглис откинул полы халата, заложил руки за спину и снова стремительно двинулся дальше.
Наконец, спустя ещё две сотни вдохов этого почти бега и два поклона Воинам, мы оказались у больших двустворчатых дверей с крупной надписью: «Первый».
– Это ваше крыло. Здесь ваше место отдыха, личный класс, ринг и малая тренировочная площадка. Сегодня последний день отдыха. С завтрашнего дня начинаются занятия. У вас осталось мало времени на знакомство с вашими одноклассниками. Помните, что в будущем вам вместе предстоит биться против других классов за баллы рейтинга. Утром подъём по сигналу. Провожая учителя, следует встать, склониться и произнести: «Прощаемся со старшим».
– Прощаемся со старшим!
Я выпрямился, глядя в удалявшуюся спину учителя.
– Строго тут, – заметил Зимион.
– Да, – кивнул я, – я так много ни разу в жизни не кланялся.
– Да на улицах я и не заметил, чтоб все приветствовали наш обоз и гнули спины.
– Это да, но здесь-то их Школа.
– А первый, важный балабол болтал много, но непонятно. Да и этот. – Зимион скорчил рожу.
– Согласен, придётся узнавать у местных. – Я усмехнулся и повел рукой на дверь. – Входим?
– Ну не спать же здесь!
Я потянул створку двери. Она оказалась неожиданно тяжёлой, словно дверь в лавке Калио. Тоже прячет под деревом металл? Я шагнул за порог и замер в удивлении. Квадрат стен, шагов сорок длиной каждая. Главное, он открыт небу и ярко освещён солнцем. Вдоль боковых стен навесы, под которыми справа – ряды столов и скамей, а слева – шкафы и открытые полки. Посередине очерченная квадратная площадка с вбитыми по углам в камень шестами. Позади неё камень сменяется голой землей и песком. Вдоль дальней стены масса столбов, валунов и верёвок.
Тут уже были ученики, все одинаково одетые. Сероватого цвета длинные рубахи навыпуск с широкой золотой полосой на груди и внизу, как у всех встреченных Воинов, такие же блёклые штаны. Рубахи перехвачены тонкими ремнями. Крепкие высокие сапоги. Никого младше себя я не заметил. И это странно. Неужели ни у кого нет более яркого таланта?
– Ха! А вот и грязные пастухи пожаловали!
Я повернулся к здоровяку, выкрикнувшему эти слова. Почему все эти здоровые парни, которых я встречаю в Первом, начинают с оскорблений? Что возле костра, что здесь. Ведь Порто был не таков, что с этими не так?
– А ты кто? Грязный дровосек? Не? Не угадал? – мгновенно ответил Зимион. – Потомственный золотарь?
– Закрой свой грязный рот. Пусть ты и не смог задеть меня, но слова твои воняют. – Здоровяк впечатал кулак в ладонь. У него единственного из всех были ещё широкие кожаные наручи, чуть не лопавшиеся, когда он сжимал кулаки. – Тебе вобще не стоит открывать рот. Иль ты не мужчина и у тебя нет кулаков? Пусть они говорят! На ринг!
– Запрещаю, – раздался тихий голос. Девчачий. – Завтра первый день занятий и я не собираюсь оправдываться за ваши сломанные рёбра и помятый вид.
Я оглядел нового участника разговора. Все, кто бродил по этому двору, сейчас подтягивались к нам, почувствовав развлечение. А говорила девушка, что сидела, скрестив ноги, на деревянном настиле под самым краем навеса и до сих пор даже не открыла глаз. Спина выпрямлена, руки расслабленно лежат на коленях. Возвышается? Кажется, среднего роста, худая, со странными почти белыми волосами, собранными на макушке в высокий хвост, но даже так достававшими до плеч.
– Ну, Виликор?! – жалостно протянул здоровяк и, не дождавшись ответа, сплюнул под ноги. – Живите пока, пастухи.
– Порядок, – снова раздался тихий голос девушки.
– Чё? – недоумённо переспросил здоровяк.
– В расположении класса должен поддерживаться порядок. За нарушение будут снимать баллы развития. Ты хочешь лишить меня техники?
– Не, не хочу, – замотал головой здоровяк, кажется, даже со страхом, хотя девушка не повышала голос, и развернулся к той стене, где стояли многочисленные шкафы. – Щас всё уберу.
– Новички, кровати находятся по правую руку от вас, за самой большой дверью. Ищите незанятое место и знакомьтесь с остальными соучениками. Драки запрещаю.
– А ты, значит, старшая класса? – Я оглядел так и не открывшую глаз девушку.
– Верно.
– А что, – я глубоко вздохнул, – если я хочу занять твоё место?
Мои слова разорвали тишину, царившую вокруг – все вдруг загомонили.
– Не хочу повторять чужие слова, но они так и просятся на язык, – сказала девушка, всё ещё не открывая глаз. – Что может знать о жизни в Первом и правилах Школы выросший в Нулевом лягушонок?
Я пожал плечами и улыбнулся, пусть она и не видела меня:
– Я знаю главное: старший класса получит дополнительные баллы и будет на виду у выбирающих в Академию учителей.
– Верно. – Девушка открыла чёрные глаза, пугающе выглядевшие на её белом, словно мел, лице, да ещё если прибавить и такие же волосы, и медленно оглядела меня. – Но чтобы занять это место, нужно быть лучшим. Лучшим во всём. Лучшим и на ринге.
– Ринге? – повторил я услышанное уже второй раз слово.
– Месте, где сражаются. – Девушка плавно повела рукой, словно отходя от сна. – Здесь оно в центре, что показывает, как часто ринг будет использоваться во время нашего обучения.
– Ясно, – кивнул я. – Арена.
– Арена для многих, ринг для двоих. – Девушка вернула ладонь на колено. – Я хороший боец, здесь не осталось никого, кто решился бы бросить мне вызов. Дам совет: потерпи несколько дней, и ты увидишь меня в деле и выбросишь эти глупые мысли из головы.
– Я не хочу ждать. – я проверил, расправлены ли мои плечи. – Я собираюсь взять всё, что Школа может мне дать. И место старшего класса мне не помешает.
– Новорождённый телёнок не боится тигра. Пусть, – кивнула девушка. – Но у тебя интересные мысли. – Она помолчала и продолжила, не повышая голоса, всё тем же спокойным тоном: – Точь-в-точь повторяют мои. Мне тоже нужна сила. Пусть в сражении с тобой я и получу лишь крохи, но отказываться от опыта, что сам лезет мне в рот? Я возьму его. Сражаемся без оружия. С ним пока только под присмотром учителя.
– Хорошо.
Я сбросил с плеч тюк, снял с пояса кинжал и передал его вместе с копьём Зимиону, который так и не отошёл от меня, внимательно слушая наш разговор.
– Я Виликор. – Девушка одним текучим движением поднялась на ноги и, не глядя на меня, пошла к очерченному рингу.
– Я Леград, – сказал я ей в спину и направился следом.
По её примеру занял место в углу, под свисавшей с шеста узкой лентой с надписью: «Кулак слеп». Надписи над Виликор я не разобрал – мешали складки на ткани. Кажется – «Меч».
– Ты новичок, – сказала Виликор. – У каждого моего противника есть право на первый ход. Проигравшим считается тот, кто сдался, кто не может встать и кто покинул очерченные границы ринга. Начинай.
Отлично. Я плох в кулачном бою, и такое преимущество будет мне в самый раз. Я медленно двинулся к Виликор, обдумывая своё первое действие. Шаги по камню непривычно отдавались в ступнях – в пещере Древних пол был покрыт травой и мхом. Приблизившись на три шага, я резко ускорился, выжимая из себя всю доступную мне скорость и прыгнул-проскользил над площадкой к противнику. Удар кулаком в грудь, пинок в ногу.
Виликор легко, словно не замечая моей стремительности, ушла от ударов, смещаясь в сторону и вперёд. Я дотянулся до её руки и, резко остановившись, попытался закрутить её вокруг себя и выкинуть за пределы ринга. Она легко освободила запястье из, казалось бы, мёртвой хватки моей руки. Мы замерли, почти поменявшись местами. Я в её углу, она посередине площадки. Парни и девушки вокруг взорвались криками.
– Сколько у тебя звёзд? – с недоумением спросил я. Эта скорость и сила, которые она показала. Никогда ещё мой противник не был быстрее и сильнее меня одновременно. Никогда. Кроме одного раза.
– Двенадцать полных, – спокойно ответила Виликор. – Я редко хвалю противников. Обычно они слишком слабы и не заслуживают этого. Но ты хорош. – Крики стали громче, но мы не обращали на них внимания. – Ловкий и резкий. Отличная работа ног. В тебе чувствуется опыт сотни сражений на грани смерти. – Крики смолкли. – Но твои руки всегда сжимали оружие. Безоружная схватка тебе незнакома. И тебя ждёт проигрыш.
Я молча бросился в атаку. Но на этот раз поблажки мне не сделали. Я не успел даже начать свой первый удар, как мне пришлось отражать чужие. Её удары накатили на меня, как сплошная стена песчаной бури, не оставляя и шанса на спасение. Куда там бедному Тогриму с его кулаками-копытами. Она била всем, чем только дотягивалась, словно тренируясь на мне. Кулаками, ладонями, коленями, просто пальцами. Пальцами, которые, казалось, стали твёрдыми и острыми, словно острия копий.
Я не успевал отразить и половины, большая часть попадала туда, куда Виликор и целилась. Тело взорвалось болью, каждый удар обжигал и лишал дыхания. Я отмахнулся раз, другой. Не попал и получил первый удар в голову, от которого всё вокруг закружилось и помутнело.
Меня сейчас вытолкнут с ринга!
Я уже вслепую сначала пнул перед собой, а затем размашисто махнул кулаком, делая шаг вперёд и пытаясь зацепить Виликор. Впустую. Я лишь почувствовал, как подгибаются ноги, а затем мир погас.