На узенькой спиральной лестнице с крошечным окном в безвоздушный канал, образовываемый тремя сходящимися острым углом стенами, стояла очень маленькая, но преоригинальная фигура. Первое, что бросилось в глаза Nemo, были полудетские плечи и курчавая голова с длинными волосами, покрытая истасканною бандитскою шляпою.
Сначала казалось, что это костюмированный тринадцати– или четырнадцатилетний мальчик, но чуть он оборотился, вид изменился: перед вами прежде всего два яркие, черные глаза, которые горят диким, как бы голодным огнем, и черная борода замечательной величины и расположения. Она заросла по всему лицу почти под самые глаза и вниз закрывает грудь до пояса. Такую бороду, по строгановскому лицевому подлиннику, указано писать только преподобному Моисею Мурину, вероятно ради особенности его мадьярского происхождения и мучительной пылкости темперамента этого святого, которому зато и положено молиться «от неистовой страсти».
Nemo подошел к незнакомцу и спросил:
– С кем я имею честь…
– Никакой нет чести, – отвечал незнакомец не натуральным, а искусственным баском, как во время оно считали обязанностью хорошего тона говорить кадеты выпускного класса. Nemo понимал некоторый толк в людях и сам переменил манеру.
– Что же вам надо? – спросил он гостя.
– Имею дело.
– Так войдите в комнату.
– У вас нет никого?
– Никого.
– Могу.
И незнакомец пошел за хозяином важно и неспешно, переставляя свои коротенькие ножки, а когда взошел, то сел и, не снимая шляпы, сейчас же спросил:
– Нет ли у вас работы?
– Работы!
– Да, нет ли у вас какой работы?
– Да какая же у меня работа?
– Разве я знаю, какая?
– Вы мастеровой?
– Нет, не мастеровой, а мне говорили, что вы романы пишете.
– Это правда.
– Так я переписывать.
– Но теперь я ничего не пишу.
– Вот как! Значит – сыты.
Он встал и, немного насупясь, добавил:
– А деньги есть у вас?
Хозяин невольно посторонился и спросил:
– Что это значит?
– Значит, что я три дня не жрал.
– Сколько же вам нужно?
– Мне нужно много, но я у вас хочу взять два франка.
– Извольте.
Турист опустил руку в портмоне и подал своему гостю пятифранковую монету.
– Здесь больше, – сказал тот.
– Это все равно.
– Да, разумеется, – вы сдачи получите.
С этим он завернулся и вышел тем же ровным шагом, с тою же неизменною важностью. Во время разговора можно было видеть, что у него некрепко держатся рейтузы и под блузою нет рубашки.