Как-то так уж повелось, что с наступлением весны наше семейство посещает острое желание вырваться из, надоевшего за долгую зиму, города и отправится на природу. Обычно это связано с рыбалкой или охотой. Весенний сезон – он хоть короткий, и с кучей ограничений, но весьма популярен у нас. А уж летом, и в начале осени, так это просто зуд какой-то! За долгие годы накоплено немалое количество всяких разных приспособлений, принадлежностей, служащих для удобства перемещения, проживания и удачной охоты или рыбалки. Рыбачить получается чаще и эффективнее. С недавних пор, это было еще тогда, когда работал youtube, пристрастились зимой просматривать ролики с Сахалина и Курил. И вот однажды, плюнув на всё, решили туда «сгонять». Супруга прошерстила, втихомолку от меня, весь интернет, и обнаружила интереснейшую лазейку: если закупать билеты заранее, то цена посещения этого острова падает до приемлемых величин. Так мы оказались на острове в первый раз всем семейством. Сам я бывал в этих местах, и когда был маленьким, и когда учился в училище, и по долгу службы, в момент переоборудования одного из сейнеров Корсаковской базы океанического флота в научно-исследовательское судно-гидрограф. Первое путешествие было успешным во многих отношениях, но оставило после себя легкую неудовлетворенность, так как мы застали там самое начало, причем не очень энергичное, путины. Да, пустыми с рыбалки мы не приходили почти никогда, но единичные успехи не могли удовлетворить нас, и было решено повторять выезды туда уже по налаженной схеме. Главное, появились знакомые и кое-какая база, куда можно было не спеша перебросить необходимое, использовать его там, и, либо оставить все или часть всего на будущий год, либо вывезти на материк, если это не пригодилось или не подошло там.
Вот и сейчас, в середине июля месяца, мы стартовали из Питера в Москву. Вылетаем мы 18-го в 23:30, а прибываем 19-го в 16:30 местного в Хомутово. Оттуда в небольшой поселок городского типа под названием Озерное. Это на самом юго-востоке острова. Там, действительно, много озер, часть из которых пресные, а часть представляют из себя лагуны Охотского моря с соленой водой и морскими обитателями. Плюс к этому, эти заливы имеют выраженный прилив и отлив. Особенно этим грешит озеро Буссе. Там разница между отливом и приливом достигает двух метров, и обнажается большая отмель, можно сказать, риф с несколькими островами. Единственное неудобство: туда нельзя заходить под мотором, только на веслах, но, таковы условия. Уже на часах 23:10, но почему-то не объявляют посадку. Июль – самый дождливый месяц года, так что не удивительно, да и не спешим мы никуда, в самолет лучше заходить последними, в этом случае можно отхватить дополнительный ряд кресел для отдыха, если таковые найдутся. Посадку объявили с небольшой задержкой. Шереметьево нам давно не нравится, сплошной сумбур и неумеренные аппетиты семейства Окуловых. Поэтому «все свое ношу с собой», как в десанте. К тому же, из-за высокого роста, приходится выбирать места с широким проходом, которыми не слишком блещут «Боинги-777», летающие по этому маршруту. Не беда! Одно свободное место есть, и оставив супругу и сына на трех сиденьях, я перекочевал на соседний. У них двенадцатый ряд, а у меня тринадцатый, место «С», рядом нет «беспокойных» соседей, пожилая пара из Южного возвращается домой из отпуска, к детям ездили. Обычные процедуры, с показом аварийно-спасательного оборудования, раздача пледов. Самолет начинают таскать туда-сюда, обычная суматоха перед взлетом. Убили на это почти сорок минут, но взлетели, и через некоторое время ребенок посетил туалет, супруга убрала подлокотник, и сын отправился в иное путешествие. Мы уже привыкли к тому, что по дороге туда он спит весь полет, просыпается только перед самой посадкой. До ужина мы оба читали книги, взятые с собой, а после ужина погасили верхний свет, почти у всех закрыты иллюминаторы, самолет спит. Читать надоело, да и свет немного мешал соседям, так что пришлось скинуть кроссовки, и попытаться посетить царство Морфея. За день набегались довольно много, плюс был ранний подъем, почти семьсот пятьдесят километров за рулем, так что, сон пришел почти мгновенно. Почему-то снилась зима, причем, явно неленинградская. Как съемка с дрона, с высоты метров 300. Укрытые густым слоем снега хвойные леса, какая-то то ли тропа, то ли санный путь. Полная луна, мороз. Ах, это я плед не набросил. Повозился с ним, и вновь уснул. Теперь жарко, даже душно, какая-то странная кровать, накрытая серо-коричневой шкурой. Знаю я такие, дерьмо жуткое, волос хрупкий, это шкура северного оленя. Весь исколешься, пока спишь. Стены из неотесанного кругляка, от них приятный запах лиственницы. Чье-то сопение и отблески огня от печки. Зато тихо и настраивает именно на сон, затем полностью куда-то ушел звук турбин самолета. Опять полет над заснеженным лесом, но теперь подо мной отчетливо прослеживалась река, с многочисленными островами и поворотами. Лес тоже изменился, вместо хвойного стал смешанным. Вдруг резкий поворот, другая река, теперь лечу против течения, если бы не лед, я бы это увидел. Промелькнуло какое-то строение странной формы, неправильный пятиугольник. В самый неподходящий момент прозвучало объявление стюарда, что нас собрались поить напитками, но пилот предупреждает о надвигающейся турбулентности, так что кофе фиг дождешься, он только Окуловым положен на Аэрофлоте. Но, сон как обрезало. Бог с ним, будем пить томатный сок! В самолете посветлело, настроил экранчик с данными о полете, мы еще и половину пути не пролетели, достал из рюкзака нетбук, подошел к стюардессе, и переспросил ее: как настроиться на Wi-Fi. Читать книгу было темновато, решил использовать интернет, чтобы скоротать время. На штурманском мониторе увидел города, мимо которых будем пролетать. Ткнул мышкой в последний из них, ну, а последняя буква – «Я». Якутск. В памяти сразу всплыли фамилии тех людей, которые приняли непосредственное участие в освоении этого края: Бекетов, Головин, Поярков, Москвитин и многие-многие другие. Двое первых никакими казаками не были. Так что заложен Ленский острог сыном боярским Петром Бекетовым, казацким сотником из Енисейского острога. А первым «губернатором» Ленского края стал боярин Петр Петрович Головин, из тех самых Головиных, дед его, Пётр Иванович, был старшим сыном Ивана Ховрина, по прозвищу Голова. Отца назвали в честь деда, а самого уже почти автоматически Петром. Он числился не только боярином Якутским, но и обладал правами главнокомандующего. При нем было создано Якутское Казачье войско.
Тыкая мышкой во все появившиеся фамилии и клички, а дел якутские казаки натворили много, выскочил на анализ освоения Охотского побережья, тут всплыло название: Удский острог, и сетования на то, что далеко не все начинания заканчивались благополучно, упоминалось, среди прочих, и неудача создания майского поселения. Заинтересовался последним. 1638 год – Бутальский острог на реке Мая, отряд насчитывал 50 человек под руководством атамана Дмитрия Копылова. Здесь отряд разделился: двадцать человек осталось исследовать окрестности реки Мая, а тридцать один человек при одном орудии, двинулись вверх по притоку Майи, реке Рудыми. В течение месяца казаки Москвитина, преодолели водораздельный хребет, спустились вниз по притоку реки Улья и создали первое поселение на берегу Охотского моря, зимовье Усть-Ульинское. Именно там во время зимовки были построены два морских коча, длиной 17 метров. То есть вместе с этим отрядом на Тихий океан пришли кораблестроители. Как известно, Енисейский острог был центром изготовления поморских кочей. На них Дежнев открыл пролив между Азией и Америкой. А Москвитин обнаружил остров Сахалин, Амурский лиман и устье Амура. Именно его экспедиция доставила в Томск, откуда в 1636 году они вышли, сведения о том, что существуют Гиляцкие острова, где, кроме гиляков, живут еще и «кури», имеющие такие же бороды, как и русские. Копии докладов были отосланы и в Якутск. Но, примерно в это же время там начались значительные изменения: ранее «якуцкие» подчинялись «енисейским», но тут пришел приказ о том, что теперь они стали отдельным воеводством, и что «к ним едет ревизор», тот самый боярин Петр Головин. И, буквально несколько слов о «кочах». Это однопалубное морское судно, которое собирается без использования гвоздей. В качестве основной обшивки используется лиственница. Из ее веток изготавливаются шпангоуты. Скрепляется все с помощью корней можжевельника. Не гниет, не обрастает, не сжимается льдом и, примерно на таких судах была впервые пересечена Атлантика. Парусное вооружение прямое, против ветра ходить не может, только на веслах. Роль стрингеров выполняет внешняя обшивка. Выдающееся произведение морского кораблестроительного искусства.
После того, как прочел об Усть-Ульинском, возникло естественное желание посмотреть: где он находится. Координат, к сожалению, никто не дал. Воспользовался Гуглом, нашел приток Лены Алдан, нашел реку Мая, установил примерное нахождение Бутальского острога и прошел по притоку Майи до водораздела. Он отчетливо виден за счет голой вершины. Приток Ульи оказался всего в пяти километрах, несколько перемещений мышкой, и карта показала устье Ульи. Отсюда до современного Охотска 105 километров. Кстати, это и предопределило провал развития поселений на Майе: путь от Якутска до Охотска по другому притоку Майи оказался проще и короче через реку Охота. А вот когда я начал двигать карту мышкой в другую сторону, то насчитал более 600 километров. Тем не менее, в 1639 году казаки Москвитина побывали на реке Уде, поднялись по ней до впадения в нее реки Мая, (их там несколько, просто распространенное название промысловых рек), заложили там острожек, спустились вниз и нашли вход в Амурский лиман. Они пересекли его и нашли устье реки Момур (Амур). Там проконтактировали с гиляками, нивхами. Получили сведения о том, что на Гиляцких островах живет ещё один народ, очень похожий на русских. К сожалению, основной задачей обоих отрядов был поиск новых месторождений серебра. Их в этом районе они не обнаружили. Оставив два новых острога, а эвены, да и голяки, оказались далеко не самыми мирными племенами, отряду пришлось отражать нападение эвенов (тунгусов) на Усть-Ульинский острог, не потеряв ни одного человека, Москвитин уже весной 1641 года в апреле месяце вернулся в Томск, где был награжден и отправлен с докладом в Москву. К сожалению, больше этот удачливый землепроходец в этих местах не появлялся. Служил в Томске уже казачьим атаманом. Вновь короткий сон, и опять полет над той же речкой. Теперь я ее знаю: Уда, а место её истока находится всего в 10 километрах от истока другой реки: Зеи, притока того самого Момура, в устье которой через некоторое время будет заложен Благовещенск. Возвращаясь домой Москвитин прошел всего в 45 километрах от крупнейшего в мире месторождения Кондёр. Эх, знал бы прикуп… С этими мыслями я уснул и опять летал над Удой. Теперь точно знал, что это она и ее приток Мая. А подо мной был острожек, заложенный Москвитиным. Поселка Удского не наблюдалось. Глушь, ни одного огонька! Но самолет пошел на посадку, и я пересел на своё кресло в 12-м ряду.