Вскоре в мою дверь опять настойчиво постучали. Ни секунды покоя! Я испытал приступ раздражения и хотел ответить, чтобы меня не беспокоили до обеда, но в коридоре раздался голос лорда Арчибальда. Пришлось встать с кровати и открыть дверь, а за ней меня поджидала целая делегация. Барон, дворецкий и еще с десяток слуг, а в самом хвосте деваха с моим окровавленным платьем в руках. Я сразу понял из-за чего вся суматоха. Вместо того, чтобы просто выстирать моё платье, прислуга отнесла его дворецкому, а он настучал об этом господину. Становилось очевидным, что барон приказал своим слугам шпионить за мной. Придется учесть, что за мной не только подслушивают, но и поглядывают! Надо будет засунуть ключ в замочную скважину или завесить её чем-то. Ещё одна проблема на мою голову.
– Леди Ризольда, вам нездоровится? – глянув на кровь у меня под носом и на плохо вытертом вслепую подбородке, обеспокоенно спросил барон.
– Ничего страшного, Ваша милость, – вяло отмахнулся я, – просто неудачные опыты с магией.
– Вы точно уверены? – заметив за моей спиной на полу огромную лужу крови и переведя взгляд на моё бледное лицо, переспросил мужчина.
Хотя «Ожерелье Бездны» спасло мою жизнь и помогло восстановить жизненные силы, чувствовал я себя действительно не очень. Сказывалась потеря крови и при этом грудь почему-то набухла, появилась болезненность при касании сосков. Неприятно тянуло внизу живота. Это всё жутко раздражало. Я заводился с пол оборота. Уже даже без повода. Подумать только, вызверился на богиню! На единственное существо, от которого зависит моё возвращение в родной мир. Я бы никогда так не поступил, будучи в нормальном состоянии. А тут, меня понесло, да так, что я себя абсолютно не контролировал. Да и в целом, несмотря на хорошо складывающиеся обстоятельства и щедрые награды, после утреннего визита Каннон я чувствовал себя каким-то несчастным, преданным и покинутым. Никто меня не любит, никому я не нужен и так далее.
Накатило депрессивное, плаксивое настроение. Всё мне было не так. Шкуры на постели теперь воняли старьем и плесенью. Сама комната пахла пылью. Вроде приятная поначалу ткань платья, стала раздражать жесткими швами и колоться под мышками и между лопаток. Короче, хотелось рыдать, биться головой об стенку и одновременно, чтобы приложили к груди и пожалели. Я сопоставил все факты и подумал, а не ПМС ли у меня? Опыта у меня в таком, естественно, никакого, но судя по лишь нарастающей раздражительности и беспричинно плохому настроению, выглядело очень похоже. Вспомнилась шутка с изображением озверевшей женщины в эти особые дни и лежащим на земле, окровавленным мужчиной, кричащим зрителям: «Бегите, глупцы!»
Я гнал от себя еще одну страшную мысль. Мысль о том, что могу быть беременным. С чего бы обычной жрице, годами жившей при храме, хотеть стать авантюристкой? По моим первоначальным представлениям – это была вполне разумная мысль. Свобода, приключения, деньги. Но немного пожив в этом мире, я понял, что идти в авантюристы от хорошей жизни Ризольда бы не стала. Это слишком тяжелое, опасное и неприбыльное занятие. Может, к ней приставали в храме? Кто-то из охранников или верховных жрецов. Вдруг, её изнасиловали? Любой мог обидеть тихую, беззащитную девочку, за которую некому было заступиться после смерти отца, вот она и решилась уйти. Сбежать от еще большего зла.
Если её обесчестил и обрюхатил какой-то гад из храма, я его найду и изрублю в капусту. Голыми руками глаза ему выдавлю! Ой, ой, ой, как же меня трусило от гнева! Бедные женщины. При мысли, что скоро меня может раздуть, как лошадь, а потом придется рожать, меня бросило в пот. Нет, нет, нет, даже для вредной Каннон, это уж слишком. Не хочу! Не буду! Надо будет перед ней извиниться при новой встрече. Я же не сознательно нагрубил, это всё женские гормоны виноваты! Вот, блин.
Не получив от меня ответа, Арчибальд тут же послал в город за жрицей.
– Не беспокойтесь, леди Ризольда, я о вас позабочусь, – мягко, прямо по-отечески пообещал мужчина, а мне, почему-то захотелось плакать.
Я тут же зашмыгал носом и пустил слезу. Да твою ж мать, что со мной не так? Десять секунд я отчаянно пытался сдержать слезы, но бесполезно. Меня прорвало. Разрыдался, как баба. Хоть я внешне и есть баба, но внутри-то нет, но, похоже, физиология брала своё. Я рыдал, растирая слезы и сопли по щекам, и озадаченный барон забегал, как ужаленный. Мне даже показалось, что он волнуется не потому, что его сильнейший телохранитель выглядел нездоровым и деморализованным, а потому, что ему стало меня жаль, как человека, как бедную, нуждающуюся в помощи и заботе девушку. Я всё понимал умом, но не мог взять себя в руки и остановить бурный поток слез усилием воли. Твою ж мать! Позорище! Стыдно-то как!
Слуги, по приказу барона уложили меня на кровать. Кто-то из девушек принялся обтирать мне лицо влажным лоскутом ткани, смывая соленые слезы и следы засохшей крови, кто-то принялся убирать лужу крови на полу. Сам Арчибальд покинул комнату и я услышал его напряженный голос со стороны внутреннего двора. Он решил максимально ускорить доставку жрицы, для чего лично отправился в конюшню и отдал распоряжения возничему и курьеру из первых рук. Через полчаса он вернулся, раскрасневшийся от возмущения и сообщил причину своего недовольного состояния.
– Простите, леди Ризольда, но доставить к вам жрицу я пока не могу. Храм Кинвала наглухо закрыт. Более того, по словам очевидцев, его служители погрузили свой скарб в повозки и с рассветом покинули город. Ни одной жрицы в городе не осталось. Я не понимаю, что вообще происходит! Сначала Маргарет нарушила работу гильдии авантюристов, самовольно учинив расправу над её главой, теперь верховный жрец храма взбунтовался. Он прекратил службу в Кинвале, даже не сообщив о своем намерении мне, лорду провинции! Возмутительно! Я начинаю подозревать, что он находился в тайном сговоре с Альянсом. Обоз храмовников отправился на юг, в том же направлении, куда двинулись беглецы. Это очень подозрительно, не находите? Они явно отправились на помощь магам Альянса! Но, не беспокойтесь, скоро мои разведчики вернутся, и мы узнаем всю правду. Если жрецы Культа помогают Альянсу, я сдам их Графу Орвулу, а если он тоже в сговоре, то об этом узнает Маркграф Велфорд. Да что там, я могу отправить обличающее послание и Его Величеству! Давно пора навести порядок в Южном Гринвальде.
Не знаю, что там барон не поделил с Храмом, но его разведчики в этот день так и не вернулись. Запланированное нападение на лагерь Альянса отложилось на неопределенный срок, чему я был искренне рад. Тем более, моё плохое самочувствие никуда не делось и продлилось до вечера. Сражаться у меня не было ни сил, ни желания. Ночью я предпринял тщетные попытки связаться с Каннон. Я обращался к ней так, как она сама этого хотела, но всё без толку. Или она и вправду больше не могла поддерживать со мной связь или затаила на меня обиду. Я не знал, что и думать. Вроде, боги по определению, мудрые и великодушные существа. Они должны быть справедливы и беспристрастны и выше всяких мелких обид, но кто его знает, как оно на самом деле. Не увидел я от матери тысячи миров и защитницы слабых и угнетенных особой доброты.
Утром причина моего упадка сил, крайней раздражительности и плохого настроения подтвердилась. Мой пах ныл полночи, а когда я утром встал с постели, чтобы пописать в кадушку с водой, по ногам потекли потоки крови. «Значит, у меня таки ПМС», – облегченно подумал я. Ризольда не беременна. Фуф. Хоть и с жутким дискомфортом, но жить можно. Замарав все оставленные слугами тряпки, я стер с ног кровь и решил узнать у кого-то из прислуги, как они справляются с этой детородной напастью и выживают в отсутствии успокоительных препаратов и целого арсенала средств личной гигиены из моего мира.
Всё оказалось просто. В эти тяжелые дни у слуг-женщин и жриц храма законные выходные. Им позволено просто лежать, отдыхать и ничего не делать, а еще, категорически запрещено готовить пищу. Считается, что приготовленная в эти дни еда не дает, а наоборот, лишь отбирает силы. Я сделал себе в уме жирную пометку, что у меня теперь есть уважительная причина не участвовать ни в каких боевых действиях еще несколько дней. Однако, явившемуся ко мне после завтрака барону не пришлось ничего объяснять. Он не требовал срочно готовиться к бою и выдвигаться в путь. Сначала я подумал, что опять прислуга растрепала о моих женских днях, но вскоре выяснилась истинная причина отсрочки боя.
Отправленные в разведку охотники так и не вернулись. Барон был очень обеспокоен и послал новый, уже значительно более крупный отряд, включив в него людей из городской стражи. Раз первый отряд разведчиков не справился, и место расположения вражеского лагеря и его текущие силы оставались неизвестны, Арчибальд не рискнул устраивать какие-либо карательные походы. Тем более, что его сильнейший воин также был не в порядке. Наоборот, барон потребовал, чтобы я хорошо отдыхал и набирался сил. Без каких-либо просьб с моей стороны, на постели Луизы заменили старые шкуры и провели в комнате тщательную влажную уборку. Исчез преследовавший моё обострившееся обоняние запах плесени и пыли. В комнате стало намного приятней находиться и легче дышать, но просто валяться часами на постели было очень скучно, и я вернулся к изучению пергаментов.
***
«Что за бесполезный мусор!» – негодовал я, перебрав гору свитков на столе. Среди текстов подавляющее большинство относилось к обычной бытовой переписке: «Как дела, бла-бла-бла». Я думал, в мире, где далеко не каждый умеет читать и писать, люди не будут марать пергамент всякой бесполезной лабудой. Но нет! В походных сумках магов Альянса хранились письма от членов семьи, какие-то любовные послания, объявления о розыске приступников, листки с заданиями гильдии авантюристов, грамоты об окончании магических учебных заведений, причем не только Латора, но и Королевства Пон, просто непонятная мазня, а также приказы вышестоящего руководства. Никаких магических свитков и схем с изображением древней магии мне так и не повстречалось. Неужели, они здесь огромная редкость и в случае со свитком из сундука Луизы мне просто повезло? Захотелось еще раз встретиться с рыжеволосой предательницей и, во всех подробностях выяснить, откуда она раздобыла свой.
Особой полезностью не отличалось и содержимое сумки старого некроманта. Тут тоже не оказалось упорно разыскиваемых мною магических свитков, но среди писем и заумных и совершенно бесполезных философских трактатов нашлось несколько довольно интересных карт. Одна из них относилась к Центральному Гринвальду. Вторая к Южному, а ещё одна показывала какие-то объекты на территории Южного Герцогства и еще южнее, в местности, помеченной как «Дикие пустоши». Моё внимание привлекла карта Южного Гринвальда, на которой я смог видеть, где нахожусь сам.
По сути, старый некромант использовал для своих нужд уже знакомые мне карты гильдии авантюристов, но нанес на них свои личные отметки, указатели и элементы ландшафта. По изображению пунктирной линии, огибающей Кинвал с востока, примерно там же, где проходила обнаруженная мной лесная дорога, я предположил, что это карта показывает тайные бандитские маршруты и расположение их лагерей.
В моей голове сразу возник план на миллион. Если король щедро платит за каждого приспешника Альянса, то я смогу продать эту информацию за немалые деньги. И не только людям короля, а также авантюристам и всяким рыцарским орденам и прочим, желающим прославиться и подзаработать. Причем, мне совсем не обязательно продавать карты целиком, в таком виде, как они достались мне. Можно перенести пометки на другие копии карты, указав на каждой только один из объектов и втюхать их столько раз, сколь их пожелают купить. А всяких разных особых пометок и секретных дорог на карте одного только Южного Гринвальда было довольно много.
Да уж, на фоне других, крупных провинций, земли Арчибальда выглядели крохотным, жалким и незначительным прямоугольником в левом верхнем углу. Провинция имела всего один, небольшой, даже по местным меркам, город. Села и деревушки на карту не наносились, но судя по тому, что я уже видел, большинство из них располагалось вдоль основных дорог или по берегам рек.
Кинвал, действительно выглядел, как самая маленькая и отсталая провинция Западного Герцогства. И зачем её вообще отделили от остальных земель? Хотя, нет, тут как раз всё понятно. Дворянство награждалось за особые заслуги и подвиги своими личными, земельными владениями. Отсюда и появление таких крохотных лоскутов, лишь формально имеющих суверенитет. Вассалы во всем зависимы от своего господина. Самый могущественный человек во всей провинции, её лорд, лишь слуга для своего сюзерена.
Владения Графа Орвула, раскинувшиеся южнее Кинвала, были примерно в пять раз обширней владений барона, а дорога к его столице, Сигарду, если сравнивать отрезками, пути, равными дневному путешествию к Руизу, занимала примерно два дня. И чего Арчибальд так парился из-за недобитков? Можно смотаться по-быстрому на юг и вернуться через несколько дней. Никто даже не заметит его отсутствия. Что-то барон недоговаривал.
Сложив карты некроманта назад в походную сумку, я спрятал её в шкаф и решил выйти ненадолго из комнаты, немного прогуляться, пока мне опять дно не прорвало. Замок большой, а я видел всего пару коридоров, подсобное помещение на первом этаже, где принимал ванну, гостиную и главный зал. Хотелось осмотреться, а заодно узнать, где можно раздобыть письменные принадлежности и еще несколько экземпляров карт авантюристов, чтобы сделать пару поделок на продажу. Я, в принципе, не нуждался в деньгах. Кормили, поили, купали и обстирывали меня бесплатно, но голова автоматически продолжала думать в этом направлении. Про эту жадность говорила Каннон или про то, что я пытаюсь использовать больше магической энергии, чем располагаю?
Кстати, о моих магических силах. После почти суток отдыха, мои запасы должны были уже восстановиться. Я хотел продолжить эксперименты. Мне было интересно, доступны ли мне еще «зыбучие пески» и «оживление мертвеца». Как изменилась их механика и эффективность, если да. В сумме эти заклинания требовали сто двадцать маны, поэтому, по идее, мне должно было хватить энергии на их активацию. В своей комнате такие заклинания не проверить, поэтому я решил выйти ненадолго за пределы замка, а еще заглянуть в подземелье.
Я побродил по второму этажу замка и слегка разочаровался. Однообразные, серые, низкие и тесные коридоры с рядом глухих, деревянных дверей – так выглядел этаж с личными покоями титулованных обитателей и членов их семей. В самом дальнем конце коридора, в отдельном тамбуре за дверью, располагались комнаты наложниц лорда Селвиша. Они доживали в замке последние деньки. Когда Арчибальд вступит в права и станет полноценным хозяином Кинвала, он отправит всех этих женщин на вольные хлеба. Не с пустыми руками, конечно. Ценные подарки прошлого лорда они смогут забрать с собой, но, как я понял, этих даров им хватит на очень скромную жизнь и то, ненадолго. Дальше придется искать средства к существованию самим. Вот для кого смерть старого лорда стала настоящей трагедией.
Забавно, такой большой замок, более сотни обитателей, а за пять минут прогулки по второму этажу, я ни с кем из них не встретился. Все сидят по своим норам и никуда не выходят. Прямо, как во Внутреннем море. Тысячи модулей в соте, а я ни разу не видел даже своих ближайших соседей. Прямо дежавю. Забавная и грустная ассоциация. Одиночество в большом городе. Ладно, второй этаж был скучен. Я пошел на первый, где трудились люди, велись шумные разговоры, и кипела жизнь. На первом этаже находилось все необходимое для автономного функционирования замка. Свой водяной колодец, пекарня, кухня, огромные склады продуктов, древесины и даже железа. В арсенал, без письменного разрешения барона с гербовой печатью. Стражники меня не пустили. Ну и фиг с ним. В моей комнате лежал набор крепких доспехов и меч, которые я не собирался возвращать, хоть мне и выдали его во временное пользование.
На первом этаже также находились почти опустевшие сейчас казармы для стражи, комнатки для прислуги, прачечная, кузница, кожевенная и оружейная мастерские. Замок – это целый город, располагающий всем необходимым, чтобы обеспечивать спокойствие и безопасность жизни лорда земель. Круто. Даже захотелось заиметь и себе что-то подобное. И видно было, что все работники очень дорожат своим местом службы и стремятся всячески угодить своему господину. Арчибальд ведь новый господин и легко может избавиться от бестолковых, нерасторопных или сильно постаревших слуг, взяв на их места новых.
Я пробежался между помещениями, заглядывая в каждое на короткое время, и вышел во внутренний двор. Тут пахло свежо-скошенным сеном и лошадиным навозом. Это и понятно, немалую часть внутреннего двора занимала конюшня, а после боя с некромантами, она была заполнена лошадьми до отказа. Особо дорогих, молодых и породистых лошадей кормили сеном прямо на месте. Животных попроще отправили пастись под присмотром на окружающие замок луга.
Вообще, во внутреннем дворе сейчас было не протолкнуться. Плотными рядами его заполнили захваченные повозки. Здесь разместились далеко не все. Большую часть отогнали в город. В самом дальнем углу двора стояло две кареты. Гербовая и та, на которой я похитил Арчибальда на дороге в Руиз. За эти дни её тоже вернули на свое законное место. Барон не разбрасывался своими ценными приобретениями. Кроме затора из-за большого количества лишнего транспорта, во внутреннем дворе замка также толпились бригады плотников. Разбитые замковые ворота они уже полностью восстановили и сейчас меняли другие, поврежденные во время вторжения нежити двери. Одной из таких дверей, был вход в темницу, куда я сейчас направлялся. Проверку заклинания «оживления мертвеца», я решил провести не на мухе, а на более крупном подопытном. Заодно узнаю, как долго мой новый слуга продержится в роли ходячей нежити на одном касте. Знаний про действие оживляющей магии у меня было непростительно мало. Нужно было восполнять досадный пробел.
Заметив меня, столпившиеся у входа плотники развернулись и почему-то замерли на месте, вылупив зенки. «Что за день сегодня такой? У меня что, на носу огромный, белый прыщ? Чего на меня так странно реагируют окружающие?» – недовольно подумал я. Вылупятся и смотрят с открытым ртом. То же самое произошло с поварами на кухне, с пекарями, прачками и другой прислугой, увидевшей меня сегодня впервые. Чего они так бурно реагируют? Блондинок что ли не видели или я в замке уже знаменитость? Вскоре я понял, что взгляды мужчин прикованы к моему светящемуся, орихалковому ожерелью. Я, как одел его вчера, так и не снимал. Металл ожерелья нагрелся до температуры тела, а оно еще и находилось в слепой зоне, так что я быстро привык к нему и перестал замечать.
«Некоторые люди, возможно, видят магический орихалк впервые», – подумал я. В таком случае их реакция вполне объяснима. Они напомнили мне Виолетту, хваставшуюся, что она своими глазами видела в детстве редкое сокровище. Эх, как там поживает моя глупая сестрица? А не попросить ли барона перевезти её в замок, пока я у него на хорошем счету. Хотя, нет. Лучше не стоит. Если он узнает, что я уже не так крут в магии, отношение ко мне может резко измениться.
Постараюсь, если получится, не выдать себя. Буду молчать, как партизан. Вдруг, всё по тихому обойдется. Дождусь, когда барон наберет себе новую стражу, взамен той, что я перебил, получу обещанное мне жалование за месяц и свалю подальше. А пока буду ходить павлином и делать вид, что я так же крут, а они пусть думают, что хотят.
Нет, лучше пока Виолетту в свои дела не впутывать. Она моё самое слабое место. Пусть живет себе тихонечко в Руизе, а я к ней приеду, когда разберусь со своими текущими делами. Кто знает, может моё разоблачение произойдет совсем скоро. В следующей стычке с Альянсом я крупно опозорюсь и досрочно завершу свою карьеру телохранителя. А не попросить ли мне аванс, пока этого не случилось?
До того, как я успел нырнуть в темный проход, ведущей на подземный этаж винтовой лестницы, меня окликнул Седрик. Казначей вышел из башни, где хранился архив тайной службы и с озабоченным видом, подскочил ко мне.
– Леди Ризольда, можно узнать, куда вы направляетесь? – нахмурившись, спросил старик.
– Хочу проверить кое-какую магию…
Глянув на ожерелье на моей шее, старик испуганно выпучил глаза, резко схватил меня за запястье и потащил вниз по лестнице, увлекая за собой. Преодолев таким образом один пролет, он остановился, отпустил мою руку и взволновано воскликнул:
– Простите, леди Ризольда, что позволяю себе подобную грубость, но я не позволю вам сделать задуманное! Вы же не собирались использовать магию, нацепив ожерелье таким образом?
– А в чем проблема?
– В чем проблема!? – воскликнул Седрик, схватившись руками за голову, – это же кристаллы «Божественной крови»! Их категорически нельзя прижимать вот так к телу. Вам жить надоело? Одного такого камня достаточно, чтобы высосать всю вашу энергию. Как только вы откроете колодец духа, вы погибнете. Одного! А вы прижали к себе все девять! Многие маги погибли, пытаясь с помощью этих кристаллов увеличить свой запас магической энергии. Мой несчастный сын, Лисандр, тоже погиб из-за этого. Разве вы не знаете об опасности использования этих кристаллов?
– Откуда я могу это знать? – возмутился я, – вы же только сейчас сказали мне об этом! У вас всё в порядке с головой? Почему вы умолчали об этом, когда вручали мне артефакт?
– Но вы же маг! Лорд Арчибальд сказал, что вы сняли с него проклятие, убили своей магией десятки его лучших наёмников, а также с легкостью расправились с множеством магов Альянса. Это же вы уничтожили бушевавшие в замке орды нежити. Разве не так?
– И что с того? То, что я могу использовать магию, еще не значит, что я разбираюсь во всех тонкостях использования магических кристаллов. Вместо того, чтобы возмущаться, лучше расскажите, что да как.
– Я? Рассказать вам? – искренне удивился старик, – Мои знания об этих кристаллах, конечно, велики. К их изучению меня подтолкнули крайне печальные обстоятельства, но они далеко не исчерпывающи. Я могу в чём-то заблуждаться, так как сам не являюсь магом. Вам лучше обратиться к кому-то более сведущему.
– Мне очень жаль, что ваш сын погиб, уважаемый Седрик, – сказал я, желая расположить к себе старика, – пожалуйста, пожалуйста, расскажите мне про ожерелье, про кристаллы, всё, что знаете, а еще, как мне быстро восстанавливать магическую энергию, если использование кристаллов опасно.
Старик растерялся. Он никак не ожидал, что магесса будет задавать ему, человеку очень далекому от таинства магии, подобные вопросы. Однако, просьба есть просьба. Собравшись с мыслями, он сказал:
– Не знаю, почему вы просите рассказать меня, но так и быть. Если вам очень срочно нужен дополнительный запас магической энергии, то купите и используйте «Магический катализатор». Этот эликсир – крайне эффективное средство для быстрого восполнения энергии. Конечно же, стоит он недешево. Не каждый маг может себе позволить отдать за малый флакон полсотни серебра, и в нашей глуши их будет не так легко найти, но в торговой гильдии вы точно найдете парочку. Служащие гильдии всегда стараются держать в каждом своем отделении максимально широкий ассортимент товара, пусть и в единственном экземпляре.
– Пятьдесят серебра? Что-то дороговато.
– Я назвал последнюю, известную мне цену, но так как в Кинвале нет лавки алхимика, в торговой гильдии цена может быть существенно выше. Эти стервятники своего не упустят. Пройдитесь лучше сначала по торговому кварталу. Вдруг, у травницы или заезжих купцов, торгующих лечебными мазями, целебными настойками и противоядиями, тоже найдется один «катализатор». Только остерегайтесь подделки. Этот эликсир должен быть очень кислым на вкус и обычно небесно-голубого цвета. Бывают слегка зеленоватые. Так выглядят эликсиры, созданные учениками алхимиков или травницами. Они могут быть значительно хуже качеством, иметь резкий, неприятный запах и побочные эффекты, вроде рвоты, очень быстрого стула и даже временной слепоты. Но и такие зелья тоже используют, так как стоят они намного дешевле. На каждый товар – свой покупатель, но я не рекомендую вам так рисковать, тем более, что в деньгах вы не нуждаетесь. Не торопитесь покупать у первого торговца. Узнайте, какова цена эликсира в торговом квартале, а потом уже идите в торговую гильдию. Попросите показать товар. Там уже и определитесь, с кем иметь дело. Если хотите взять сразу несколько флаконов, лучше поторговаться и выбить скидку. А вообще, если вопрос не очень срочный, то лучше купить всё, что вас интересует в Сигарде. Там и цены наверняка будут ниже и выбор намного больше. Лично я сделал бы именно так.
– Ага, значит, вот для чего нужны катализаторы! Спасибо, у меня уже есть этот эликсир, – вспомнив о бутылочках с голубоватой жидкостью в сундуке Луизы, воскликнул я, – но я не знаю, как его правильно использовать. Сразу весь флакон надо выпить или половины хватит? Сколько он восстанавливает энергии?
– Что?! – опешив от множества новых вопросов, воскликнул старик и замахал руками, – Нет, нет, нет. Тут я не подскажу. У всех магов свой запас энергии. Так мой сын говорил. Кому-то хватит и половины флакона, чтобы полностью восстановиться, а кому-то и двух будет мало. Их же не пьют каждый день или ради развлечения. Это средство на крайний случай! Любой уважаемый себя маг всегда хранит один-два катализатора в своей походной сумке или на поясе, на случай затяжного боя.
– Да? Что-то я ни одного такого флакона среди вещей убитых магов не видел.
– Вы говорите про магов Альянса, так ведь?
– Ну, да.
– Всё дело в том, что «катализатор» очень дорогое и при этом, одноразовое средство. Оно создано для элиты, такой как Королевская Магическая Гвардия. Не многие могут позволить себе воспользоваться им из-за цены. Для восполнения энергии, если это не самый крайний случай, маги предпочитают использовать накапливающие кристаллы, принципом действия похожие на те, что украшают ваше ожерелье, но, конечно, значительно слабее. Несколько таких мы нашли среди вещей убитых. Если хотите, я передам их вам. Никому кроме магов они все равно не принесут пользы.
– Спасибо большое. Я буду за это очень благодарна.
– Не стоит благодарности, леди Ризольда, ведь, если быть справедливым, они и так принадлежат вам. Это лишь еще одна часть ваших трофеев, – поклонившись, заявил старик.
– Ясно, а отчего зависит запас магической энергии? Как его можно увеличить?
– Эх, боюсь соврать, но насколько я слышал, чем искусней маг, тем большим запасом энергии он обладает и меньше энергии расходует на создание и активацию магического конструкта. А истинное мастерство, как известно, приходит от ежедневной практики. Мой сын говорил, что в Академии они тренировались создавать основу и сложные магические конструкты по многу часов в день. По сути, обучение в Академии – это совсем немного знаний, а в основном – ежедневная и многолетняя практика. Причем, само построение магического конструкта почти не расходует энергию, ведь её потеря происходит только во время финальной активации. Пожалуй, это всё, что я знаю об интересующем вас вопросе.
– А что насчет кристаллов и самого «Ожерелья Бездны»?
– Мне очень тяжело вспоминать об этом, ведь это я виновен в смерти моего любимого сына. Мне так хотелось показать ему древнюю реликвию, которую мне доверил хранить лорд Селвиш. Если бы я только мог вернуть время вспять, то никогда бы не повторил своей чудовищной ошибки! Мой Лисандр, мой любимый сын оказался невежественным в вопросах использования магических кристаллов. Он пользовался в Академии лишь обычными поглощающими камнями и не знал, что кристаллы «Божественной крови» так опасны. Он решил испытать их силу, активировав заклинание, одев его таким же образом, как вы сейчас. Эти проклятые камни мгновенно высосали из Лисандра все его соки, оставив от моего несчастного мальчика одну безжизненную оболочку.
Старик погрузился в тягостные воспоминания прошлого и его подслеповатые, потускневшие, старческие глаза, наполнились скупыми слезами затаённой душевной боли. Вытерев глаза своей морщинистой рукой, Седрик сказал:
– Вот почему я окрикнул вас. Вы могли совершить ту же роковую ошибку, что и мой несчастный сын. Его милость описал вас, как очень могущественную магессу и я посчитал, что вы уже опытны и наверняка знаете, что попало к вам в руки. Однако, это оказалось не так. Сейчас я ясно вижу, что вы еще совсем ребенок. Магически одарены, но наивны и совсем неопытны в вопросах магии. О чем я только думал? «Ожерелье Бездны» для вас опасно. Это очень известный артефакт из наследия архимага Эббиса. Оно считается в Латоре утерянным. Мало кто знал, что оно хранилось здесь, в секретной сокровищнице, в глубоких пещерах под замком Кинвала. До вчерашнего дня это было полнейшей тайной. Только покойный лорд Селвиш, молодой наследник и я, знали о нем. Вам не стоит носить этот драгоценный артефакт так открыто, тем более, на виду у простолюдинов. Неизвестно, что у них на уме. Вы же знаете, предметы из орихалка стоят целое состояние. Пока вы ослаблены, вас могут попытаться убить и ограбить.
– Пусть только попробуют, – показав сжатый кулак, серьезно заявил я.
– Эх, леди Ризольда, вы еще так молоды. Намного моложе моего любимого, погибшего сына, но в вас уже чувствуется крепкий, волевой характер. Совсем как у моего Лисандра.
После этого старик оглянулся по сторонам, и сказал шепотом:
– Раз уж у нас сегодня такая доверительная беседа, я не стану от вас скрывать – я очень сильно занизил цену ожерелья, желая помочь Его милости с выкупом. Большую часть его стоимости составляет вовсе не орихалк, из которого сделана оправа, а сами редкие камни. Если вы решите продать ожерелье в Сигарде – можете смело просить за него пять тысяч золотых. Некроманты охотятся за кристаллами «Божественной крови», как за редчайшим сокровищем. Один такой камень стоит не менее пяти сотен. Во всяком случае, таковой их цена была в те годы, когда я интересовался этими кристаллами. Не буду врать, не знаю, зачем они нужны некромантам, но наверняка для жутких ритуалов с подчинением нежити. Для чего ж еще?
– А вам известно, как именно работает этот артефакт?
– После того несчастного случая мой сын лежал не живой не мертвый в течение трех дней, и умер, так и не открыв глаз. Я не смог попросить у него прощения. Он умер, не попрощавшись с матерью и своими младшими сестрами. Бедный Лисандр. Я очень долго искал ответ, мог ли я чем-то помочь ему в эти дни. Этот вопрос мучил меня долгие годы, и я, где мог, разыскивал сведения об «Ожерелье бездны» и его прошлом владельце, архимаге Эббисе. Так я и узнал о цене и свойствах редких камней. Ожерелье оправдывает своё название. Даже один кристалл «Божественной крови» способен поглотить огромный запас магической энергии, а в ожерелье их целых девять! Это настоящая магическая бездна! Бездонная пропасть, способная проглотить всё и вся.
– А как заряжать эти кристаллы?
– Кристаллы поглощают часть энергии созданной магии. А если ошибиться, то и жизнь своего владельца. Я уже описал, как.
«Ясно, кристаллы работают по принципу самозаряжающейся батареи. Эдакий магический аналог солнечных панелей в миниатюрном исполнении», – подумал я.
– А есть ли другой, более быстрый способ зарядки?
– Откуда ж мне, обычному старику, знать такое? Я бы вообще на вашем месте держался подальше от этой проклятой вещи. Ей самое место в той яме, где оно лежало до сих пор, подальше от живых людей. Только легендарные герои, такие как архимаг Эббис должны использовать его. Я даже не представляю, какие нас ждут беды, если артефакт Эббиса попадет в руки глав Альянса.
– Седрик, мне очень нужна дополнительная энергия. Будет глупо не воспользоваться ею, если она уже в моих руках. Скажите мне, что нужно знать, чтобы не погибнуть, как ваш одаренный, но неопытный сын?
Похвала в адрес сына наполнила старика желанием помочь юной, и такой же неопытной магессе, хотя он бы предпочел, чтобы она избавилась от опасного предмета как можно скорее. А еще лучше, чтобы это ожерелье вообще исчезло. Затерялось на дне какой-нибудь глубокой и непроходимой пещеры.
– Главное запомни самое важное правило, – схватив меня за ладони, как это делала Ольга Дмитриевна, желая произвести внушение, и впившись в мои глаза, сказал старик, – если желаешь получить из ожерелья энергию во время активации магии, надо касаться его только пальцами ЛЕВОЙ руки.
– Левой! Левой! – несколько раз подергав меня за руку, повторил старик.
– Если коснуться его правой рукой или другой частью тела, как сделал мой сын, то камни поглотят не только выпущенную из колодца энергию. Они на этом не остановятся. Они будут тянуть жизненную силу до тех пор, пока не высосут её всю без остатка! Эти проклятые камни, как пиявки, отстанут, только полностью насытившись, но насытить бездну невозможно. Мой мальчик, мой любимый Лисандр был поглощен ею. Это проклятое ожерелье украло его у меня.
На старика нашло какое-то помутнение рассудка. Он смотрел куда-то сквозь меня невидящим взглядом и повторяя одну и ту же фразу: «Бездна украла его, украла, украла». Я захотел немного утешить, подбодрить старика.
– Лисандр вчера спас мою жизнь, – крепко сжав, холодные, старческие ладони Седрика, громко сказал я, – так что можете считать, что смерть вашего замечательного сына была не напрасной.
– Лисандр? – выйдя из помутнения, спросил мужчина, – вы видели вчера моего мальчика?
– Да, – не краснея соврал я, – он вышел из ожерелья и спас меня, передав мне свои жизненные силы. Ваш сын вчера спас мою жизнь, Седрик, я искренне благодарю его и вас, за мое спасение.
– Он что-то сказал вам? – безумным взглядом уставившись на меня, спросил старик.
Я почувствовал, что мужчина действительно сойдет с ума, если я что-нибудь не совру.
– Он сказал, что любит вас и ни о чем не жалеет.
Последняя фраза, как и история с приходом Лисандра, была чистейшей выдумкой, приемом, подсмотренным мною в каком-то фильме или в одной из игр, но на старика мои слова произвели огромное впечатление. Он опять прослезился, но уже другими, радостными слезами. Было видно, что мучившее его годами чувство вины, наконец, отступило. Он получил через меня прощение от сына. У Седрика тут же возникло желание как-то отблагодарить меня за счастливую новость.
– Хотите, я принесу вам поглощающие кристаллы прямо сейчас?
– Да, но не нужно нести их сюда, лучше в мою комнату. Я как раз отдам вам уже ненужные мне свитки. Многие из них плохо пахнут, а я сейчас плохо переношу неприятные запахи.
Старик уже сорвался, было, с места, но глянув на меня остановился.
– Снимите, прошу вас, или хотя бы оденьте правильно это проклятое ожерелье, – потребовал он.
Под пристальным взглядом Седрика, я переодел ожерелье таким образом, чтобы камни больше не касались моей кожи. Нужно было запомнить главное правило эксплуатации артефакта. Никогда не использовать магию, при прямом контакте камней к кожей тела. Лучше вообще не носить его на шее, чтобы случайно не коснуться камней подбородком. Отбор накопленной кристаллами энергии при касте заклинаний производить исключительно пальцами левой руки. Я постарался это запомнить. Эх, как хорошо, что старик оказался рядом в момент, когда я шел экспериментировать в подземелье, а то отправился бы я на встречу с богиней еще раз и, по всей видимости, уже окончательно. Жадность и невежество. Да уж. Нужно чаще общаться с людьми, а не строить в голове бредовые гипотезы. Язык не отсохнет.
Задумавшись о том, что бы меня ждало, не встреть я Седрика, я слегка напрягся. Может гибель и избавила бы меня от всех сложностей жизни в теле ПМСной девушки, но я чувствовал, что еще не готов его покинуть. Виолетта была не пристроена, да и как её можно тут оставить и не волноваться, если по лесам вокруг городов бегают отморозки с армиями нежити? Взбредет шишкам Альянса в голову, пополнить свою армию свежими трупами, и они нападут на Руиз.
Хотелось разобраться с опасными отморозками и прочими неадекватами, сделать, так сказать, мир немного лучше, раз уж я приглашенный герой и что-то могу и умею, а после уже можно и возвращаться к своей старой жизни и старым проблемам, если моё возвращение вообще возможно, в чем я начал немного сомневаться. Не обговорили мы этот важный момент при переносе. Упустил я из виду эту деталь. Да и не мог не упустить. Во сне аналитическое мышление хромает. Я и сейчас не до конца верю, что всё это реально. Я девица с ПМС, начиненная игроком с амбициями победителя четырехсот миллионов противников «Эпохи Империй». Держись Латор! Я, пожалуй, даже пострашнее отморозков Альянса буду. У меня вообще мозги от всех этих женских гормонов набекрень.
***
Расставшись с просветлевшим лицом стариком, я проводил его глазами за изгиб винтовой лестницы, а сам стал углубляться в темные и зловещие подземные лабиринты замковой темницы. Здесь, у первой решетчатой перегородки меня встретил бледный и нервно поглядывающий по сторонам мужчина. Он тоже немного позалипал на моё светящееся ожерелье, но быстро переключился, услышав в темном коридоре за спиной подозрительный шорох. Да уж, жуткое это место. Стражник нервно стучал зубами при разговоре и тряс связкой ключей, чтобы хоть как-то заполнить звуками, зловещую, гробовую тишину подземной тюрьмы. Сейчас её обитателями стали нескольких десятков мертвецов, из-за чего она превратилась в еще более пугающий склеп.
Мужчину оставили следить за этим мрачным местом в одиночку и появление живого человека да еще не просто человека, а знаменитого среди городской стражи мага-истребителя нежити, заметно подняло его настроение. Правда, оно тут же упало, когда я потребовал открыть решетку и проследовать за мной в самую глубь пугающего лабиринта.
Стражник был просто счастлив, когда добравшись до коридора с камерами, я предложил ему проветриться на улице. Его как ветром сдуло, а я сразу пожалел, что не взял с собой с верхнего яруса еще пару факелов. Тот, что он мне дал, уже почти догорел, а яркости свечения моего ожерелья было явно недостаточно, чтобы хорошо подсветить пространство внутри камер. Открывать решетку и заходить внутрь камеры со сложенными на полу рядами трупов совсем не хотелось. Совсем, совсем не хотелось.
Пусть и не было объективных причин опасаться своих собственных мертвых слуг, но чисто психологически, я чувствовал себя гораздо более комфортно, если поднятый мною зомби будет отделен от меня металлической решеткой камеры.
Я прошелся по коридору вдоль камер, внимательно прислушиваясь к звукам в темных углах. Вроде, всё тихо и спокойно, но всё равно, страшно до жути. Куда я нахрен поперся в одиночку, да еще в своем раздражительном и мнительном состоянии? Мне пришлось срочно отвлекать себя, громко распевая песенку из разряда – «что вижу, то пою». Выходило не очень.
На трясущихся ногах я выбрался из темного коридора и тут мой факел резко погас. На этом вся моя смелость и закончилась. Я тут же дал деру, визжа на бегу, как настоящая баба. За мной никто не гнался, но у страха глаза велики. Я остановился и перестал визжать, лишь добравшись до самой ближайшей к выходу на поверхность решетки. Лишь её я закрыл на замок и швырнул связку ключей прибежавшему на крики со двора мужчине.
– Что произошло? – взволновано спросил стражник.
– Ничего, просто факел неожиданно погас и пение помогало ориентироваться в темноте, – переводя дух, ответил я.
– Пение? – недоверчиво глянув на меня, переспросил мужчина.
– Ага, по отражению звуков можно понять, куда идти в темноте. Ну, ты это, сходи, все замки и двери там закрой, а то мне без факела было не удобно этим заниматься.
Стражник посмотрел на меня полным отчаяния взглядом.
– Да ты не бойся, – подбодрил я мужчину, – там всё в порядке, всё спокойно, никто не встает и не ходит, все лежат тихонько, я всё проверила.
– Простите, вы же леди Ризольда, наша спасительница? – вдруг спросил мужчина, когда я повернулся к нему спиной.
– Ну, да, – ответил я.
– Прошу вас, вы не могли бы сходить со мной, я очень боюсь мертвецов, – клацая зубами, попросил мужчина.
«Думаешь, я не боюсь?» – раздраженно подумал я, но внутри возникло желание выглядеть круче и смелее, чем я был на самом деле. Тем более, что я так и не сделал то, ради чего сюда приперся. Нужно было пересилить страх. Ведь я уже не маленький мальчик, чтобы бояться темноты.
– Хорошо, давай вместе сходим. Но только мне нужно еще кое-что проверить. Подождешь меня минутку в коридоре, пока я не закончу, ладно?
– Да, да, конечно! Огромное спасибо, что не отказываете в помощи, – радостно воскликнул мужчина.
В этот раз я взял с собой сразу два три факела. Еще два было у моего трусоватого спутника. На самом деле, я его прекрасно понимал. В стране принято сразу же сжигать всех умерших из-за угрозы некромантского нашествия, а в темнице лежало шестьдесят неупокоенных по всем правилам мертвых тел, и вела к ним дорога из жутких, темных и извилистых коридоров, пугающих не только кромешной темнотой, но и зловещей тишиной. Тут любой испугается.
Мы без происшествий вернулись на второй подземный этаж, где в конце темного коридора, сразу за поворотом, начинались ряды камер узников. В этот момент, мой слух уловил странный звук, похожий на протяжный стон. Я тут же замер, прислушиваясь. Заметив моё настороженное поведение, мой спутник встал, как вкопанный. Опять воцарилась тишина, которую нарушал лишь тихий шелест пламени факелов. Едва мы продолжили движение, как пугающий стон повторился. У меня аж сердце ушло в пятки. Не послышалось. Кто-то присутствовал в подземелье кроме нас и, судя по звукам, это был зомби. Однако, звуки шли откуда-то сверху и справа, но там виднелась одна сплошная, серая стена с черными отверстиями каналов вентиляции.
– Ты слышишь это? – шепотом спросил я.
– Д-д-да! – заикаясь, ответил мужчина.
Запахло палеными волосами. Стражник так сильно приблизил факелы к себе, что даже не заметил, как опалил свои брови и волосы на висках.
– Шт-шт-што это? – также шепотом спросил мужчина.
– Не знаю, но мы должны это выяснить! – делая вид, что совершенно не напуган, сказал я.
Конечно, ничего мы были не должны, и лучше всего было сразу вернуться назад и позвать побольше народу, и не просто народу, а людей в полном латном доспехе, да с длинными, острыми алебардами и крепкими щитами, но я всё еще был в ролях и отыгрывал бесстрашного уничтожителя нежити. Между прочим, у меня и титул соответствующий имелся. Я, мать его, «Великий экзорцист»! Правда, теперь на минималках. А еще я «Великий экзорцист жнецов». С пятидесятикратным умножителем урона по всякой мелкой и крупной нечисти. Бойтесь меня!
В общем, вместо того, чтобы подумать своей головой и поскорее вернуться назад, я двинулся дальше. Пришлось перехватить факелы, взяв все три в левую руку, и высвободив правую для возможности беспрепятственного каста «луча божественного света».
Если ранее стоны звучали где-то далеко, словно снаружи темницы, через несколько секунд, жуткие хрипы и бульканье и шаги раздалось уже совсем близко – там, в конце темного коридора. Сомнений не оставалось, трупы превратились в нежить! За поворотом, в тихих и спокойных совсем недавно камерах, раздавался шум, хрип и грохот. Нежить пыталась вырваться наружу из клеток, и если она сломает железные прутья, нам придется не сладко. Вдруг, тот странный, протяжный стон, раздался уже где-то со спины. «Эта тварь бродит на поверхности, вдоль наружной стены замка», – догадался я.
Ненадежного я имел спутника. Это трусло кинулось наутек, решив, что нежить уже вырвалась на свободу и ходит по двору замка. Я не поддался на порыв к бегству и лихорадочно думал, что же происходит? Ведь совсем недавно я был у камер, и ничего не предвещало беды. Тела лежат в замке уже второй день, а значит, прошлая ночь прошла спокойно. Что же изменилось? Ответ пришел почти сразу. К замку пожаловал тот, кто способен оживлять – Лич. Я еще в ночь битвы заметил, что в отряде нежити, напавшей на нас со стороны брошенной мной повозки всего один Лич, ведь среди тел было двое магов. Видимо, один из них отлучился тогда по своим неотложным, мервечинским делам. Правда, не представляю по каким именно, но это было уже не важно. В ночной битве второй Лич не участвовал и таким образом избежал расправы. Почему же тогда он сейчас объявился? То, что он тусил прямо над склепом, наводило на мысль, что его привлекло скопление трупов. Видимо, этих созданий привлекают такие вещи.
Мне стоило огромного труда не сбежать, и заставить себя двигаться дальше. Нежить в камерах за поворотом бесновалась. Я слышал, как сотрясаются стены от яростных ударов об решетку чего-то твердого. «Всё нормально, всё хорошо, решетки очень крепкие, нежити никак не выбраться», – мысленно успокаивал я себя, а у самого колени тряслись. Блин. От страха у меня опять разболелась матка и сорвало дно. Твою мать, как невовремя! Я вскипел и волна раздражения помогла преодолеть страх.
Я смог заставить себя заглянуть за угол и бросил один из факелов вглубь тюремного коридора. Представшая передо мной картина была крайне пугающей. Зомби не смогли выбить решетки и попытались пролезть сквозь щели между прутьями, причем, не особо заботясь о сохранении целостности тела. Разрывая плоть, лишаясь кожи, ушей и ломая ребра, она рвалась наружу, но щели были слишком узкими и почти все они позастревали в таком полуразодранном виде. Лишь один из зомби, видимо бывший воин, а не маг, умудрился сдвинуть один из прутьев вбок и просунул в щель всё своё тело целиком, но при этом его большая голова застряла внутри камеры, и в таком странном виде, он дергался взад-вперед, ломая нижнюю челюсть и срывая с черепа куски плоти.
Казалось бы – чего тут страшного. Пальнул один раз «лучом» и всей нежити придет конец, но я не знал, сколько маны требует «луч божественного света», и очень рисковал опять оказаться на полу темницы без чувств, применив слишком расточительное заклинание. В этот момент, время словно замедлилось. Я смотрел в замедленном темпе, за тем, как зомби, вырвал свою голову из плена, провернув её в щели по кругу. Его нос и лоскуты кожи с лица остались висеть на прутьях, обнажив голые кости черепа, а сам он тут же кинулся ко мне.
Словно в трансе, ведь в этот момент я был оглушен стуком собственного, рвущегося от страха наружу сердца, я выпустил из кисти зажатые в левой руке факелы, и рывком, следуя рекомендациям Седрика, прижал левую ладонь к ожерелью. Выставив вперед открытую правую ладонь, я понадеялся на сокрытые в ожерелье магические запасы.
Последние звуки заклинания сорвались с губ за миг до столкновения с почти вплотную приблизившимся проклятым созданием. В момент всполоха, озарившей коридоры ослепляющей вспышки, я всё еще смотрел широко открытыми глазами на уродливое лицо своего надвигающегося врага.
Конечно же, я был полностью ослеплен, и в этой слепоте интуитивно отшатнулся назад, лихорадочно отмахиваясь руками от исчезнувшего в темноте врага. Нападения зомби не последовало. Я уперся спиной в холодную стену подземелья и замер. Первое, что я ощутил, это обжигающий жар, исходивший от сковавшего мою шею орихалка. Жар был настолько сильным, что я взвыл от боли, схватился за цепочку руками и, что было сил, рванул в разные стороны. Моих сил хватило, чтобы разорвать самое тонкое звено и артефакт скользнул вниз, с характерным звуком ударившись об каменный пол темницы.
Минута напряженного ожидания превратились в целую вечность. Меня спасало от паники лишь то, что я больше не слышал никаких жутких стонов и хрипов. Моя магия упокоила если не всех, то очень многих восставших обитателей склепа, но что же случилось с «Ожерельем бездны»? Почему оно вдруг раскалилось и стало жечь меня словно огнем? Кожа шеи и пальцы ладоней ныли от полученных ожогов. Захотелось унять эту неприятную, острую боль и я, без малейшей надежды на успех, сказал активирующие слова магии лечения.
К моему огромному удивлению, магия стихии воды сработала. Отступила не только боль ожогов, но и кромешная тьма слепоты. Я увидел себя, стоящим в ярко освещенном углу коридора. Безумно яркое свечение исходило от моего пышущего жаром ожерелья. Пришлось зажмуриться, чтобы рассмотреть его чуть лучше. «Ожерелье бездны» преобразилось. Темно-красные камни теперь пылали ярко красным огнем. Это они нагрели металл оправы. Каким-то образом применение «луча божественного света» повлияло на состояние кристаллов. Я не мог точно сказать, что именно произошло, но это событие дало редким камням так много энергии.
В моей голове возникло пару догадок. Или кристаллы захватили энергию уничтоженных проклятых созданий, или сама магия, усиленная титулом в пятьдесят раз дала такой мощный выхлоп. Может, оба эти события наложились друг на друга, но факт оставался фактом. Я зарядил своё уникальное ожерелье, да так, что теперь не мог к нему прикоснуться голыми руками. Перестарался, сам того не желая.
Потушив один из факелов об пол, я поддел ожерелье палкой и, нащупав устойчивое положение, прошелся с этим ярким «светильником» вдоль опустевших камер тюрьмы. Больше здесь не было трупов, только остатки их одежды на полу и между прутьев. Даже на отраженный от стен свет от ярко мерцающих камней ожерелья смотреть было больно. Поднимаясь наверх, я максимально прищурился и закрылся руками от их свечения.
У выхода с винтовой лестницы первого подземного этажа, меня встретил взмыленный Седрик. Зажмурившись и прикрыв лицо руками от неожиданно яркого света, он воскликнул:
– Леди Ризольда, скорее! Скорее выходите к воротам! Вокруг замка бродит какая-то магическая тварь. Стража на стенах подняла тревогу. Лорд Арчибальд приказал срочно вас разыскать. По его словам, эта тварь похожа на Лича.
– Хорошо, я иду, – отозвался я хриплым голосом.
От недавних переживаний у меня в горле пересохло. Я уже догадывался, что причиной неожиданного восстания нежити стал Лич, а заявления барона лишь подтвердили мои догадки. Я слегка расстроился, что мой последний каст не убил находившегося снаружи подземелья монстра, однако, я кастовал заклинание без усиления, а за то время, что я крался к камерам, Лич вполне мог выйти из радиуса действия магии. То, что магическая нежить уцелела, еще не значило, что моя магия стала слабей. Наоборот, после полученных мной титулов она должна была стать намного, а точнее в пятьдесят раз убийственней. Скорее всего, нежить просто удалилась из зоны поражения. Напакостила и свалила. Нет теперь у меня трупов для экспериментов и создания собственной неживой армии, однако я совсем не печалился. Лечение! У меня сработало лечение! А значит, что и другие заклинания воды могут сработать. Похоже, потеряв «щедрые» дары богини я , наоборот, избавился от создаваемых ими ограничений. Пока был целителем, был ограничен заклинаниями стихии воды. Пока был повелителем природы, был ограничен одними земляными заклинаниями и то, их небольшой частью. Пусть теперь «лечение» и не вызывало вселенский экстаз, чего оно в принципе не должно было делать, оно реально работало. Не знаю, как насчет серьезных ранений, но оно с легкостью излечило мои ожоги.
Перед встречей с Личем оставался лишь один невыясненный вопрос. Смогу ли я повторить активацию «луча» без помощи своего ожерелья? Прикасаться к раскаленным кристаллам мне совсем не хотелось, но и упасть замертво от истощения тоже. Передо мной возникла дилемма? Рискнуть и запустить магию без поддержки или обжечь свой палец и потом его подлечить. Второй вариант казался куда безопасней, но при мысли, что нужно будет терпеть боль, у меня испортилось настроение.