Лекции даются тяжело. На меня давит проклятое обещание отцу, иначе сейчас я бы спал в своей большой, удобной кровати. Всё равно это бесполезно. В голове белый шум. Информация не усваивается. Радует только то, что херово сегодня не только мне. Глеб умирает рядом. У меня за спиной чавкает жвачками и дышит перегаром остальная шобла: Миха Тарасов, сын хозяина оптовой сети стройматериалов. Компания отца с ним работает, а мы типа дружим. Ванька Коптель. Его отец владеет заводом металлоконструкций. Тоже сотрудничает с нами. И Димка Беркутов. У него отец занимается бытовками и быстровозводимыми домами. В общем, тесно работает с моей семьёй. Ну и как-то на этом фоне у нас образовалась компания.
Все сегодня притащились в универ.
В прошлом году был залёт с пропусками. Мы вместо сессии свалили пить карибский ром на его родину. Предки нас быстро отыскали, дали втык и взяли обещание, что такого больше не повторится, а взамен нам так уж и быть не будут обнулять карточки.
Сессию нам дали закрыть. Это было несложно. Я в материале, потому что поступал сюда осознанно, чтобы потом работать с отцом и понимать процессы не только как бизнесмен. Последнему я ещё успею научиться, папа подтянет, а вот узкую специализацию надо развивать сразу. Я технарь. Вот гуманитарные предметы – не моё. В школе спасали либо мачеха, либо Лизка, а потом я уехал в Штаты, в профильный лицей, и ненужные мне предметы были сведены к минимуму.
– Назар, может ну их на хуй, эти лекции? – толкает в плечо Ванька. – Свалим?
– Валите, – отвечаю не оглядываясь. – Ко мне отец сегодня приедет. Я не могу.
– Оу. За вискарь или за ствол? – хрипит Дима.
– За второе. Да не парьтесь. Нормально всё будет. До вас не долетит.
– Да я не парюсь, – хмыкает Димка. – Если что, зови, подтвердим, что ты был вменяем.
– Сам разберусь, – роняю голову себе на руки и закрываю глаза.
Бля, как спать-то хочется. У меня даже почти получается, но лекция заканчивается, и надо двигать дальше.
Бреду по коридору, чувствуя себя немножко зомби. Народ расступается. С похмелья я особенно злобный мудак. Начиная со второго курса все в теме. А вот первый рискует попасть под раздачу прямо сейчас.
– Здравствуй, Назар.
Смотрю сверху вниз на поравнявшуюся со мной девчонку. Шестерёнки в больной голове трутся друг об друга, как… Да, точно! Вспомнил. Как мой член об её узкую киску. Это она вчера стала моим трофеем в честь дня рождения.
– Чего надо?
Я, блин, даже имени её не знаю. Не интересовался.
– Я… – она опускает взгляд. – Хотела сказать спасибо за вчерашнее, – её щёки заливаются краской. – Ты даже не представляешь, от чего меня спас. И… – дёргает головой, и чёрный шёлк длинных волос закрывает её пылающее лицо практически полностью. – Прости за губу. Я не думала, что это бывает так больно.
– Обращайся. Только не сегодня. Я немного не в форме, – равнодушно пожав плечами, собираюсь уйти.
– Назар, – окрикивает она.
– Ну чего ещё? – раздражённо оглядываюсь.
– Мне больше не надо, – крутит головой. – Если бы ты мог попросить друзей, чтобы об этом не болтали, – комкает край длинной туники.
– Да все уже забыли. Расслабься.
«Тоже мне, событие!»
Избавившись от странной первокурсницы, спускаюсь на первый этаж в рекреацию с автоматами. У того, что с водой, стоит знакомая мне фигурка. Облокотившись плечом на стену, засовываю руки в карманы и внимательно её изучаю.
Ульяна, значит…
«Ну, привет, Ульяна»
Между лопаток лежит светло-русая коса с растрёпанным кончиком. Потёртые голубые «бананы» с подворотами не дают никакого представления о стройности и ровности её ног. Простая белая и довольно свободная футболка прикрывает задницу. Кеды давно умоляют отправить их на покой в ближайший мусорный бак. Как-то всё очень печально. Как она вообще попала в наш универ? Я бы подумал, что дала самому ректору, но не тянет она на роковую соблазнительницу от слова «совсем».
Я то чего пялюсь? В универе есть экземпляры поинтереснее. Да взять ту же девчонку, что подходила ко мне недавно. Вполне ничего, симпатичная.
Достаю из кармана заколку. Сжав в кулаке, подхожу к сладкой парочке. Вздрогнув от неожиданности, они синхронно разворачиваются. Ульяна распахивает яркие серо-голубые глаза с воспалёнными белками. То ли не спала, то ли плакала. Мне в принципе нет дела ни до того, ни до другого. Я подошёл, чтобы вернуть заколку, но просто так я ничего не делаю. Надо что-то взять взамен. А что с неё возьмешь? Ну кроме девственности.
Не хочу пока, мне вчера хватило одной для галочки. С опытными тёлками всё же поинтереснее будет. А тут… Яркие веснушки рассыпаны по переносице, розовые губки, явно ещё никем не целованы. Всё настолько очевидно, что даже скучно.
– Это моё, – отмирает Ульяна, увидев заколку в моей руке. – Верни, пожалуйста.
– А что мне за это будет? – склонив голову набок, слежу за её реакцией.
Венка на шее нервно колотится, выдох рвётся. Боится меня, а смотрит всё равно упрямо.
– Это же моя вещь. Можешь просто вернуть. Или… давай я её выкуплю. Нам же вчера заплатили за работу.
Даже так? То есть это не просто заколка?
Окей. Убираю её обратно в карман. Ульяна провожает её совершенно несчастным взглядом.
– Назар, верни мне её. – ещё одна попытка.
– Если она так тебе дорога, чего разбрасываешь где попало?
– Я не разбрасывала. Думала, что потеряла. Наверное, случайно выпала из кармашка рюкзака, когда мы домой собирались.
– Она всё утро мне спать не давала. Искала эту заколку, – подаёт голос её подружка.
– Знаешь, я передумал. Оставлю её пока у себя, – хлопаю пальцами по карману. – Как будет, что мне предложить. Приходи, поговорим.
Разворачиваюсь на пятках, скрипнув подошвой кроссовок по полу, и сваливаю.
– Демон, – до меня эхом доносится всхлип Ульяны.
– Ага, – громко шепчет её подруга. – Опасный и привлекательный, – хихикает она, но, судя по всему, девочка с веснушками с ней не согласна.
– Мне нечего ему предложить, – как-то растерянно, даже отчаянно, я бы сказал.
«Думай, милашка. Думай» – довольно посмеиваясь, ухожу достаточно далеко, и дальнейший их разговор до меня уже не долетает.
Дожив до конца занятий, вместе с парнями выходим на улицу. Достаю вейп, затягиваюсь грейпфрутовым паром. Миха толкает меня в рёбра, кивая на только что подъехавшую тачку отца.
Чёрт. Он же вечером собирался приехать.
Махнув рукой, что увидел, жму руки парням и сбегаю по ступенькам вниз. Прохожу через плац перед корпусом. Дёргаю дверь машины, сажусь на заднее. Руслан Аркадьевич Грановский смотрит на меня хмурым взглядом.
Ну да, выгляжу я так себе, уже в курсе.
– Поехали, – даёт команду водителю. – Как самочувствие? – с издёвкой интересуется у меня.
– Можешь сразу приступать к следующей части, – откинувшись на удобную спинку, прикрываю глаза.
– Что, я не могу поинтересоваться, как чувствует себя мой сын после опустошения моего личного бара?
– Хреново, пап. По мне не видно? – кошу на него взгляд, сползая по спинке ниже. Очень хочется лечь и отрубиться часов на десять, а не слушать его нотации.
– Ты вчера целился в человека, – он всё же переходит к делу.
– Это была случайность. Никто не пострадал.
– Ты осознаешь, что мог убить девушку? – его тон становится тяжелее от накапливающегося в нём льда.
Отец лезет в карман пиджака и на сиденье между нами высыпает собранные им гильзы.
– Боевые, Назар! Да что с тобой?! – срывается на крик, что бывает ещё реже. – Пьяный в дрова. Палец сорвался и на твоих руках была бы чужая кровь! Ты мог убить человека! Я многое тебе позволяю. На многое закрываю глаза, но это перебор.
– Да я извинился перед ней! Чего ещё вы от меня хотите? Говорю же, случайность. Мы по банкам стреляли. Девчонка вошла, я дёрнулся, но не выстрелил.
– По банкам, говоришь?
Отец достаёт телефон и открывает мне видео с камер наблюдения, где очень эпично над моей головой разлетается яблоко.
– Миха меткий, – привожу аргумент в нашу защиту.
– Миха пьяный! – скрипит зубами отец.
Решаю не спорить. Вывести его из себя очень сложно, но, если всё же получается, проще принять и промолчать.
Водитель останавливается у моего подъезда. Поднимаемся с отцом в квартиру.
– Пистолет сюда давай, – требует он с порога.
– Да хорош, пап. Я ж не юзаю его даже. Так, иногда…
– Сюда неси, я сказал! – перебивает он очередную попытку отмазаться.
Сам идёт за мной к сейфу и забирает оружие, подаренное на восемнадцатилетие, коробки с патронами тоже оказываются у него в руках.
Ладно, пусть. Если ему так легче. Потом всё равно заберу.
Папа проходится по квартире, задерживается у моего мини-бара, расположенного в гостиной на случай, если придут друзья или надо угостить девушку.
С подачи отца всё это добро летит в большой мусорный пакет.
– Ну заче-е-ем? – застонав, падаю задницей на диван.
– Потому что ты выходишь из-под контроля! – рявкает отец. – Целиться в человека! Да твою мать, Назар! – психует он.
– Не надо про мать, – огрызаюсь в ответ.
– Извини, – он садится рядом со мной и проводит ладонями по лицу.
– И ты меня, – решаю, что это честно.
– В этот раз так не выйдет, Назар. Я не могу проигнорировать твою выходку. Будут санкции.