КУШЕТКИ, ОБИТЫЕ ТКАНЯМИ И ШКУРАМИ ЗВЕРЕЙ, КОВРЫ, ПОЛЫ С ПРЕКРАСНОЙ ИНКРУСТАЦИЕЙ
РАХАВ
Признайтесь мне! Ведь вы – сыны Израиля.
ПИНХАС
Да, это так.
(Калев молча кивает, глядя в сторону, сквозь мебель.)
РАХАВ
Изнеможены сердца наши, тают они подобно воску от страха перед вами
(Рахав подводит гостей к широкому окну с видом на иерихонскую долину под обрывом. Затем – shot – Реума, горничная.)
РАХАВ
Когда вы нападете на нас, то одолеете нас чудесным образом. Таким же, как разошлась пред вами гладь морская. Таким же, как одолели вы фараона Египта. Таким же, как…
КАЛЕВ
Короче
КАЛЕВ,
(сложив руки на груди)
что просишь ты для себя? Заслуга твоя велика. Говори.
Рахав подходит к нему, испепеляя его взором.
Ее внутренний монолог
Да как смеешь ты перебивать меня, фактическую царицу Ханаана? Да я любому из царей тут словечко скажу, и ты зажарен будешь на шампуре!
Рахав заглядывает в бронзовую полость зерцала. Себя там видит, а гостей – нет. Вместо них – свет струится.
ВНУТРЕННИЙ МОНОЛОГ РАХАВ
…Ну вот, и зерцало подтвердило, что они – другие. Из другого сотканы вещества, что ли. Два ангела из того сна…
Ну, тогда я стало быть, не изменница Родине.
РАХАВ
Ладно, присядьте. Поговорим.
КАЛЕВ
Говори же. В чем награда твоя состоит?
РАХАВ
Как звать вождя вашего?
КАЛЕВ
Иегошуа бин Нун.
РАХАВ
Ну, вот он-то мне и нужен.
(Пинхас и калев переглядываются с недоумением)
Я ясно вижу будущее, но сейчас вам нужно от меня не это,
РАХАВ
(голос становится торжественным)
Итак, награда.
КАЛЕВ
Да, награда за то, что спустишь нас из окна крепости на веревке и дашь нам спастись бегством.
РАХАВ
Понятно, что не за красивые глаза
(Обращается к младшей горничной. Реума тут же стоит и слушает.)
Принеси из конюшни веревку длины такой, чтоб до земли хватило. Поняла? Да не проболтайся никому там. Сыщиками весь дом кишит. Я жду. Быстрее возвращайся.