Услышав отдаленный визг, Ким вскочила с тюфяка и отработанными многолетними тренировками движеньями накинула тунику с нашитыми тонкими стальными полосками, застегнула пояс с оружием и натянула сапожки. Надевать юбку в такой ситуации она и не подумала, а штанов и рубашки на ночь не снимала.
Рядом так же быстро и молча одевалась Варена. Куэлянки и магини в шатре уже не было. Ким бесшумно выскользнула вслед за ними и натолкнулась на Астру, неподвижно застывшую сразу за откинутым пологом. Этот небольшой походный шатер принадлежал ей, и девушки не стали отказываться, когда магиня пригласила их на ночевку.
Привычным жестом достав из кошеля, висевшего на поясе, пузырек с ночным взором, Ким собралась было поднести его к губам, но рука магини сжала её запястье.
– Не надо. Их слишком много. Я зажгу свет.
Быстрый шепот заставил Ким сунуть бутылочку на место.
– Что там… – начала было выскочившая следом за новыми подругами Варена, как над стоявшими на дороге телегами взмыл магический светильник. И почти сразу оттуда раздались звуки боя. Вскрики, стоны, звон оружия.
– Кричи, как вчера! – приказала Варене магиня и бросила что-то вперед и вверх, увлекая девушек за шатер.
Сообразительной Варене долго объяснять не пришлось, пронзительный визг раздался немедленно.
А потом началась битва. Когда Ким и Астра в неё вступили, на земле уже лежала пара недвижных тел и вдвое больше корчилось от боли. Не все удары Анжийту смертельны, но очень болезненны абсолютно все.
Астра прицельно снимала бегущих черными молниями, Кимелия добивала упавших мечом. Никаких угрызений совести при этом не испытывая. Не хочешь умирать – не ходи убивать. Варена довольно ловко ей помогала, несмотря на вчерашнее признание, что оружие держит в руках в первый раз. Зато с кухонным ножом, по-видимому, была знакома не понаслышке. Из-за шатров выскочили подоспевшие охранники и, с ходу оценив расстановку, влились в бой, сразу потеснив противника. И хотя дрались они отменно, нападавших было слишком много.
– Четверка! – негромко скомандовал кому-то бившийся неподалеку от Астры Старший, откидывая мощным ударом сразу двоих бандитов. – Выпускайте фэй.
Магиня даже с темпа на мгновение сбилась, услышав это слово. Заветная тайна была где-то рядом! Ей хотелось опрометью броситься за исчезнувшим между шатрами охранником, но отвлек громкий голос, скомандовавший за спинами нападавших по-таргильски.
– Одна возле кареты! Да не оружием! Сети бросайте, идиоты! – злобно заорал он через несколько секунд на том же языке, перекрывая звон мечей, крики женщин и стоны раненых.
Рядом тенью мелькнула Улидат, но в этот раз не успела. Вылезший из-за соседнего шатра бандит успел ударить Варену копьем в плечо и умер в следующий же момент, даже не поняв, что именно его убило. Удар пролетевшей мимо хрупкой женщины с очень коротко стриженными черными волосами, молния, вонзившаяся в грудь или мощный удар меча, пронзивший тело со спины.
Астра бросилась к упавшей девушке, а Ким и Улидат встали рядом, спина к спине, бдительно следя за противником и время от времени нанося смертельные удары.
В этот момент она и появилась. Легендарная тайна, разгадать которую так мечтала Астра. Страшная и загадочная фэй. Возникающая из ниоткуда и исчезающая в никуда птица-смерть, неуязвимая для оружия и для магии. Все рассказы о её появлении противоречили друг другу и здравому смыслу.
Заливая в рану, из которой хлестала кровь, снадобье и стягивая края повязкой, Астра с восхищением следила краем глаза за стремительным полетом сталекрылой птицы. Проследить, куда та улетит, казалось ей самым правильным действием. Ведь если найти место, где её держали… наверняка там остались следы. Крошки еды, отходы… а уж если перо… с каким изумлением взглянет тогда мастер на нескладную ученицу! Опасений, будто сопровождающие воины смогут удержать магиню в обозе после того, как та разузнает все её интересующее, Астра даже в голову не брала.
Глупости какие! Нет и не может быть в этом обозе человека, способного ей противостоять!
Мечты разбились, как тонкая сосулька, сорвавшаяся с верхнего края башни. Метнувшись между шатрами, птица устремилась в лес, догоняя улепётывающих в ужасе налетчиков. Астра, вскочив с колен, помчалась следом, наперегонки с охранниками обоза. Но выбежав на поляну, где недавно был бандитский лагерь, не увидала и следов таинственной фэй. Только разорванные останки налетчиков да разбросанные вещи. Выскочившие вместе с нею охранники внимательно разглядывали следы погрома, но Астру это не интересовало. Разочарованно вздохнув, девушка поплелась назад, размышляя над своей несчастной судьбой. Тайна была почти рядом! И как не вовремя ранили эту Вару!
Стоп. И что же она такое пропустила, отвлекшись на этого убийцу? Ну да! Правильно говорит учитель. Она пенёк. Ведь… есть еще этот охранник, сказавший про птицу! Значит… о, как много это значит! И самое главное, Астра недаром трясется в телеге по этому лесу! Она на правильном пути, а следовательно, ничего еще не потеряно!
Гости пришли так внезапно, что Лародель едва успела привычным жестом занавесить нижнюю часть лица вуалью.
– Ну, вот и мы, девочка, – ласково и уверенно произнесла знахарка, открывая приделанную каким-то возницей дверцу.
За работу он попросил золотой, и принцесса, потрясенная последними событиями, без разговора отдала деньги. Хотя, не в пример некоторым избалованным барышням, была в курсе всех цен. Было время изучить и экономику, и многие другие неинтересные остальным девушкам науки.
– А мы тебе спутницу принесли. Её в телеге растрясет, а у тебя тут сиденья мягкие, – уверенно продолжала женщина, легко взбираясь в карету. – Давайте.
Она подхватила за углы одеяло, на котором лежала рыжеволосая бледная девушка, и уверенно подтянула его на переднее сиденье. Крепкие руки незнакомой девицы в воинском облачении помогали снаружи. Вдвоем они быстро устроили рыженькую поудобнее, и девица-воин молча исчезла, а знахарка бесцеремонно присела рядом с принцессой.
– Ну как ты? – так сочувственно и добросердечно взглянула она на Лародель, что девушка не выдержала.
Все невысказанное и невыплаканное, так давно копившееся в её сердце, горьким потоком разом хлынуло наружу, и ей самой показалось, будто в душе прорвало какую-то невидимую плотину. И слова и слезы рвались наружу с такой силой, словно торопились всё наверстать за те дни и недели, которые она держала их взаперти.
– Поплачь, поплачь, легче будет, – мягко приговаривала женщина, прижимая к себе девичью головку и гладя мозолистой рукой роскошные золотистые локоны.
Вуаль давно исчезла куда-то, да Лародель и не вспоминала про неё, интуитивно чувствуя, что эта женщина не дёрнется брезгливо при виде её изуродованного лица. Мало было посвящённых в главный секрет парадных портретов принцессы, висевших в королевской галерее. И подлинники работы знаменитых мастеров и копии с них, продаваемые в художественных лавках, изображали принцессу такой, какой она была год назад. За пару недель до несостоявшейся свадьбы.
Про несчастный случай на прогулке, когда её конь внезапно понёс и принцесса вылетела из седла на крутом повороте горной тропинки, слышали многие. Слишком долго тогда её искали, и слишком много лекарей и знахарей всех рангов призвали во дворец.
Но лишь несколько человек знало, что лекари, вернув принцессу почти с того света, так и не смогли убрать с лица страшные шрамы. И восстановить объеденную зверьками часть переломанной ноги.
Сначала Дель верила, будто герцог Дейризи, её нареченный жених, с которым её обручили почти сразу после рождения, испытывает к ней те же чувства, что и до катастрофы. Пока повязки не сняли с её лица, он целыми днями сидел возле кровати, приносил огромные букеты и смешные безделушки. Рассказывал сказки, сплетни и даже пел.
Но после того как увидал её тщательно загримированные шрамы, побледнел и сник. А вскоре уехал по важным делам в свой замок и не возвращался долгих три недели.
Потом все же вернулся и заявил, будто любит её по-прежнему и когда видит её прекрасные синие глаза, то не замечает никаких шрамов. И мечтает немедленно соединить с ней свою жизнь. Только… было нечто в его интонациях, мигом заставившее её насторожиться. Принцесса категорически отказалась от немедленной свадьбы, мотивируя это неокрепшим здоровьем. А позже поняла: жених ей лжет. Когда стала замечать, как герцог отводит взгляд, разговаривая с нею, и как много времени он стал уделять неведомым важным делам.
Лародель с тех пор проводила все дни за серьезными книгами, танцы и прогулки теперь были не для неё, а любовные романы раздражали и вызывали слезы. Так же как и многое другое. И постепенно принцесса начала постигать глубинный смысл прочитанного, находить в изучении политических интриг и перипетий моральное удовольствие. Слова и действия тех, кого она знала с детства, словно стали прозрачными, и из них выглянуло истинное значение.
Она откладывала свадьбу ещё не раз, пока обозленный жених не намекнул, что в неё теперь намного труднее влюбиться, чем раньше, и потому она зря тянет время. Она ответила насмешкой, и он рассвирепел. Внезапно схватил невесту на руки, швырнул на диван и, навалившись на неё всем весом, сунул руку под юбки. И вдруг побледнел как от укуса змеи, вскочил и опрометью бросился из комнаты. Только вечером, когда служанки переодевали её ко сну, принцесса поняла, в чем дело. Заметив мельком скользнувшую по губам горничной гримаску отвращения, когда та задела рукой её изуродованную ногу.
Утром герцог был необычайно мил и виновато опускал глаза, прося прощения за вчерашнюю выходку. И клялся подождать столько, сколько будет угодно ей.
Он был неимоверно обходителен и скромен после того случая, и вскоре принцесса почувствовала себя виноватой. И однажды, сидя по обыкновению после обеда у окна с книгой, вдруг сообразила, что действительно зря тянет время. Никого лучше и красивее жениха для неё все равно не существует, и потому неважно, насколько сильны его чувства. Они поженятся, он будет принадлежать только ей и постепенно перестанет замечать её шрамы.
И это откровение показалось ей таким важным, что Дель поднялась с кресла и, приволакивая калечную ногу, отправилась его искать. Неслышно ступая мягкими туфлями без так любимых ею раньше каблучков, она неспешно преодолела два зала и в третьем нашла его.
Не сразу разглядела в полутьме уютной гостиной, чем занят её жених, а когда поняла, то мчалась оттуда почти так же быстро, как бегала до катастрофы. Влетела в свою спальню и, заперев дверь за собой на все засовы, забилась под одеяло. Её трясло от омерзения и боли, а временами сквозь разрывающие грудь рыданья прорывался истерический хохот. Она вовсе не была наивной девицей, ждущей от жениха чистоты и верности. Поумнев за последний год, Лародель начала легко понимать недосказанное по отдельным фразам, многозначительным ухмылкам, взглядам и жестам. И давно осознала, что её жених далеко не невинный монашек. Но все же наивно считала, будто у него достаточно ума и такта крутить свои шашни где-нибудь подальше от королевского дворца.
Как выяснилось, она глубоко ошибалась.
Ей стучали и кричали, но Дель не отвечала. И только когда дверь рухнула под ударами топоров, ясно поняла: никого видеть она пока просто не может. Но если позволит сейчас себя пожалеть или уговорить, то в ближайшую же ночь начнёт искать способ уйти за грань. Принцесса собрала всю свою выдержку и ледяным тоном так отчитала ворвавшихся придворных во главе с отцом и женихом, что те уходили буквально на цыпочках.
Дверь немедленно поставили новую, и пару недель девушка провела в одиночестве и почти полной темноте, запрещая открывать тяжелые шторы даже на миг. Вся её жизнь разбилась, как упавший на пол сосуд драгоценного тончайшего зигайского хрусталя. И ей нужно было понять, как жить дальше. И вообще стоит ли жизнь таких мук, какие она испытывала.
– Бедная девочка, – вытирая платочком, найденным в шитом серебром кошеле принцессы, её зареванное личико, сочувственно вздохнула Дисси. – Так это не из-за тебя ли было сегодняшнее нападение?
– Он еще не знает, где я. А если этих наёмников послал и он, то не за мной, а за Бини. Когда я ещё… хотела найти ему необычный подарок к свадьбе, я заказала украсть… не смотри на меня так, король часто пользуется услугами этой гильдии. Не только редкие вещи… документы, компрометирующие письма… да много чего. Вот я и заказала эльфийскую защиту. Бини заказ выполнила, но пока везла в условленное место, амулет пропал. Она бросилась к своим собратьям… бесполезно. Все считали, будто она сама его спрятала. Её поймали и посадили в тюрьму. А чтобы быстрее призналась… сообщили, будто повесят. И действительно, наутро повели к виселице. Она бросила свои знаменитые иглы и сбежала. Её искали несколько недель, а потом… после того случая… я приказала прекратить поиски.
– Но он не прекратил, – понимающе хмыкнула Дисси. – Очень уж заманчиво с его замашками иметь такую защиту. А Бини… я не знаю точно, но мне кажется, она всё же нашла вора сама и украла амулет второй раз. Подумай хорошо, как бы вы её схватили, если бы защита всегда была на ней? Я сегодня видела… она мне жизнь спасла. Встала под копье. Так оно просто растаяло. Но не будем про это. Я другое хочу спросить, тебе ничего не нужно? Теперь я буду за тобой присматривать, поэтому не стесняйся.
– А Мартин? – затаила дыхание принцесса. – Он… убит?
– Боги с тобой, девочка! Только ранен. Но тяжело. До Места Встречи вряд ли поднимется. Их на телеге везут, раненых мужчин. А девушек по повозкам разместили.
– Мне можно к вам? – В распахнувшейся двери появилась голова Бини.
– Иди уж. Сядешь в ногах у раненой. Сказали, когда трогаемся?
– Да. Скоро. Они уже всё упаковали. И для своих костер сложили. А наёмников магическим кругом закрыли, Астра помогала. Про них в надзор сообщат, это его дело разбираться с бандитами, – отрапортовала всезнающая Бини, осторожно отодвигая ноги Варены к стенке и устраиваясь рядом.
Интересно, сколько там было настоящих бандитов, подумалось Дисси, но вслух она ничего не сказала. У неё в голове постепенно начинала проясняться какая-то догадка, но пока все не станет абсолютно ясным, тревожить спутниц она не станет. Да и после хорошенько подумает, нужно ли им знать то, что понемногу приоткрывается ей.
Отправление обоза действительно скомандовали через полчаса, сразу после того как зажгли на широкой прогалине погребальный костер. Обоз оставлял здесь девять тел, пять мужских и четыре женских.
Еще шестеро мужчин ехали теперь не верхом, а на специально освобожденной от груза телеге, укрытой от солнца спешно сооруженным пологом. Среди них был и преданный телохранитель принцессы, выдававший себя за лакея, а после отправления обоза сидевший за кучера. Каждой женщине разрешалось иметь не больше одного сопровождавшего. И то лишь до Места Встречи, крепости, где сходились караваны.
Дисси прикрыла покрывалом задремавшую принцессу и выглянула в окошко. Какая рань. Только начинает светать. Но о том, чтобы остаться досыпать там, где все пропахло кровью и смертью, не могло быть и речи. В этот раз многие путницы помогали мужчинам собирать вещи на телеги. Кроме раненых и тех, кто при виде нескольких капель крови бежал в кусты. Да смертельно больной дамы, ехавшей в крытой повозке. Она тоже спала, не выходя из экипажа, и Дисси, с крестьянской приметливостью уже разглядевшая всех остальных женщин, её, как и принцессу, этой ночью увидела впервые.
Сама подошла, морщась от боли, заметив, как ловко Дисси сшивает и перевязывает раны. Попросить обезболивающей настойки. Поглядев на её сереющее лицо, Дисси накапала в воду несколько капель настойки синь-травы и подала несчастной. Однако отдавать даме весь пузырек не стала, ведь выпьет за одни сутки, а у неё еще несколько раненых.
Хотя официально обязанности лекаря лежали на одном из воинов надзора, сопровождавших обоз, но умел он немногое, то лишь, что обычно требуется в дороге. Перевязать пустячную ранку, дать снадобье тому, кто съел несвежее мясо, смазать ожог. Потому и легла вся основная тяжесть врачевания на плечи знахарки.
Повезло, как говорят. Одно хорошо, тяжелых было всего двое, возница с пропоротым животом да кучер принцессы. Этот попал в самую гущу битвы и получил несколько глубоких резаных ран. Как только обоз остановится, нужно будет сбегать, перевязать его и дать снадобья той даме. Почему она решилась на этот путь, и зайцу понятно. Конец-то по-любому один.
Словно по приказу Дисси карета начала сбавлять ход и вскоре остановилась. Стараясь не разбудить спящих девушек, знахарка осторожно выскользнула на покрытую росой придорожную траву.
И тут же столкнулась с Киксом, обозным лекарем. За эту ночь он незаметно для себя превратился в её помощника и посредника в общении между Дисси и молчуном кашеваром, оказавшимся по совместительству командиром наёмников.
– Старший сказал, горячее на завтрак варить не будем. Нужно торопиться, – на одном дыхании выпалил он. – У кого припасов нет, пусть получат у меня.
– Таких теперь всего двое. Едут в той телеге, что перед желтой повозкой. Иди и скажи им сам. Я пока раненых проведаю.
Решительно отодвинув Кикса, знахарка направилась к телеге с ранеными.
Сама Дисси вместе с Бини собиралась позавтракать припасами принцессы, такое решение к знахарке пришло, еще когда она доставала для Лародель графин с соком и огорчённо подивилась непрактичности мужчин. Набрать столько скоропортящихся продуктов не додумалась бы ни одна женщина. А уж про то, что принцессе этого и в неделю не съесть, и говорить нечего. Да и сам Мартин пока не едок. Вот и придется им с Бини помогать, жаль же выбрасывать такие вкусности.
Сама Лародель, услышав монолог Дисси на эту тему, только повеселела. С тех пор, как она встала с постели после травмы, девушка всегда кушала в одиночестве. Даже отец старался не поднимать от тарелки глаз, если видел рядом её перекошенный ротик.
Раненые оказались в довольно неплохом состоянии. Настойки и мази Дисси делали свое дело. Даже Мартин уже пришел в себя и хотя не мог пока ни двигаться, ни говорить, но упорно пытался что-то прошипеть, увидав знахарку.
– Молчи. Не волнуйся. С ней все в порядке. Я сама с ней еду. В обед вместе придем тебя проведать. А пока выпей вот это, – поднося к губам раненого маленький стаканчик со снадобьем, шепнула Дисси.
Пока обоз ни прибыл к Месту Встречи, лучше никому не говорить, что принцесса Лародель едет с ними. И себе спокойнее, и другим меньше соблазну. Вот почему так некоторые люди устроены: едва узнают о чужой беде, начинают думать не о том, как помочь, а о том, как нагреть на этом руки.
Посветлевший взгляд раненого и покатившаяся по бледной щеке слезинка были для Дисси лучшей наградой за труд. Ведь когда приступаешь к лечению незнакомца, понять, кому спасаешь жизнь, очень трудно. И только потом, начиная его узнавать получше, либо радуешься, что помог хорошему человеку, либо жалеешь силы, зря потраченные на подлеца.
Дама уже ждала Дисси, распахнув полог, заменявший дверцу. Не говоря ни слова, выхватила из руки знахарки приготовленное зелье и одним махом вылила в себя. Так выливают в себя спиртное горькие пьяницы после трёхдневной разлуки с любимым ядом.
– Хорошее у тебя лекарство, – прошептала, посидев минутку с закрытыми глазами. – Я знаю, ты не продашь… но я бы все отдала.
– В обед принесу еще. А отдать не могу, мало у меня. Попробую сходить ночью в лес, может, и найду траву. Однако ей хоть три дня настояться нужно, – мягко тронула руку страдалицы Дисси, окидывая по-крестьянски проницательным взглядом удобное нутро неприметной снаружи повозки. Две неширокие лежанки, расположенные с двух сторон от входа, находившегося в задней части кибитки, можно было использовать и как отдельные диванчики, и соединить на ночь в широкую постель, определённо более привычную этой холеной женщине с наполненным страданием взором.
– А покушать у тебя есть или принести?
– Добрая ты, – недоверчиво разглядывали Дисси постепенно избавляющиеся от муки глаза. – Да только не прожить мне трех дней. Если б обоз недели на две раньше… а еда есть. Да мне уже не идет. Забери, отдай, у кого нету. Там корзина… под сиденьем.
– И не выдумывай! Немного полегчает и поешь лёгонького чего. А я тебе ещё в обед отвар сделаю, сейчас огня не разжигаем.
И ободряюще улыбнувшись, знахарка скрылась между телегами.
– Добрая, – горько вздохнула пациентка, – и умная. А я дрянь. Ведь я тебя убить была готова за твой пузырек.
А Дисси уже подходила к телеге, на которой расположились подружки рыженькой девицы, спавшей сейчас на мягком диване напротив Лародель. Странная у них подобралась компания. Иностранка-убийца, красавица магиня и дворянка в костюме воина. С какой стати они приняли в свой кружок рыженькую простолюдинку, так сразу и не угадаешь.
– Что с ней? – завидев остановившуюся рядом знахарку, отставила кружку воительница.
– Спит пока. Я спросить хотела, ей какое снадобье заливали? А то в обед отвар делать буду, чтоб не положить чего лишнего. Они, снадобья-то, не все в теле дружно уживаются, и навредить можно.
– Вот, – протянула магиня пузырек. – Можешь забрать, у меня еще есть.
– Вот за это спасибо! – обрадовалась Дисси. – Но мне все равно придется ночью в лес сбегать. Дама у нас одна… совсем плоха.
– Ты… про принцессу?! – вскинула голову дворянка.
– Тсс! А ты откуда знаешь? – опасливо оглянулась по сторонам знахарка.
– Узнала, – понимающе прищурилась собеседница. – Так это она?
– Она. Но больна другая. Та, что в повозке ночевала.
– Маркиза Ан ле Кринну, – сообщила магиня. – Я с ней встречалась. Интриганка и сплетница, все про всех всегда знала. И про её болезнь я тоже слышала. Говорили… её отравить пытались… яд дали с таргильским вином. Как она выжить умудрилась, не понять, но с тех пор без снадобья не ходила.
– Теперь понятно, – вздохнула Дисси. – А я ведь на другое сначала подумала. Она от боли исходит, за снадобьем пришла. Значит, свои запасы уже выпила.
– Или уже не помогают, – не поднимая глаз от тарелки, пробормотала куэлянка. – С таргильским дают обычно три яда. Шимскую зелень, иштай и ун. Ей наверняка дали зелень, хотели, чтоб помучилась. Тем и спасли, противоядие успела выпить. Оно редкое, но достать можно. А вот от боли ничего не помогает, любое снадобье вскоре перестает действовать.
– Спасибо, – с изумлением глядела знахарка на куэлянку.
Услышать столько слов за раз от этой девушки она не ожидала. Молва твердит, что «летучие смерти» молчаливы и держатся неприметно.
– Я Улидат, – испытующе смотрели загадочные раскосые глаза.
– А я Дисси, – открыто улыбнулась в ответ знахарка. – Приходите в обед проведать подружку, она к тому времени проснется!
– Хорошая женщина, – глянув вслед быстро пробирающейся среди телег Дисси, вновь опустила глаза к еде Улидат. – Нужно дружить.
– Ты права, – кивнула Кимелия.
Астра лишь пожала плечиками. Дружить так дружить. Хотя лично она ничего особенно ценного в этой знахарке не увидела.
В карете принцессы Бини с ловкостью бывалой официантки уже накрыла к завтраку маленький раздвижной столик.
Дисси привычно села слева от принцессы, повела чутким носом и, безошибочно выудив из разнообразья кушаний блюдо с курником, стряхнула пирог за дверь. Блюдо сунула под сиденье, на стоянке помыть. Не выбрасывать же такую красоту!
– Яд?! – потрясенно уставились на неё расширенные синие глаза.
– Ну откуда тут быть яду! Просто закисать начал. Была бы дома, соседской собаке бросила, чтобы хоть ночь спокойно поспать. – И озорно подмигнула.
Это неважно, что у самой в сердце только пепел, точно такой, какой небось остался от сгоревшего дома. Однако показывать свою боль другим Дисси не станет. Этим юным девочкам очень нужны теперь её поддержка и вера в благополучный исход.
– Лародель… – осторожно начала Бини и смолкла.
Карета вновь покачивалась на рессорах, парень из стражников надзора, сидевший теперь за кучера, изредка покрикивал на лошадей, за раздернутыми занавесками окошек проплывали могучие ели. Лес понемногу начинал меняться. Вместо дубов и сосен, окружавших Лизяки, пошел почти не разбавленный соснами ельник.
– О чем ты хочешь спросить? – У принцессы было на редкость хорошее настроение.
За завтраком, которого она боялась до дрожи в коленях, девушка впервые за последний год забыла про свои шрамы. Смеялась над шутками Дисси, с умилением следила, как Бини с невероятным аппетитом поглощает непривычные деликатесы, поблескивая на неё смущенными и благодарными глазами. И первый раз за последние недели забыла про разрывающие душу сомнения. И пусть впереди ждут какие угодно испытания, этот час, словно вернувший её в счастливое прошлое, того стоит!
– Угу… – Воровка нерешительно ковыряла пальцем дорогое покрывало.
– Ну, спрашивай! И зови меня просто Дель, принцессы больше нет.
– Я про Изагор. У вас… в смысле у короля… должны же быть какие-то… точные… сведения.
– Должны, – печально хмыкнула Лародель и достала из походного баула толстый, плотно свернутый свиток. – Вот здесь все, чему можно верить. Я сама выбрала все в десяти сундуках с донесениями и отдала писарю на переписку.
– И ты это уже прочла?! – неверяще выдохнула Дисси.
Вот грамота была её слабым местом. Нет, совсем неграмотной знахарку назвать было трудно, но читала она медленно и обстоятельно.
– Прочла. Могу и вам дать.
– Не надо! – испугалась Бини. – Скажи лучше сама! Мы тебе доверяем.
– Как хотите. Коротко или поподробнее?
– Самую суть, – определилась Дисси. – А мы потом вопросы зададим, если что не поймем.
– Тогда так. Первые сведения мой прапра… не помню какой дед получил больше четырехсот лет назад. Появились у купцов очень необычные предметы.
– Про это мы знаем, – поторопила Бини.
– А дед еще не знал. И дал задание надзору выяснить, откуда все это берется. И вскоре имел подробные сведения о неизвестных контрабандистах, приходящих к купцам непонятно откуда. Тогда прижали купцов. Прадед был очень решительный человек, а дело пахло большими прибылями. И купцы под страхом смерти устроили встречу. В одном из охотничьих домов короля, абсолютно секретном месте.
Дисси слушала затаив дыханье. Россказни и легенды превращались в доказанные факты.
– Они явились втроем, причем никто не понял, откуда. Перепуганный слуга спросил, как доложить. Они и сказали, неизвестные из-за гор. Но он, то ли от волненья, то ли сам не понял, объявил – неизвестные жители страны Изагор. А они и спорить не стали. Так и зовутся по сей день. Вот на той тайной встрече и договорились, что свои поделки они будут продавать королевским представителям, в определенном пункте, который с тех пор называют Местом Встречи. Разумеется, по выгодным для короля ценам. А вторым пунктом был договор про женщин. Могу прочесть.
– Да говори уже!
– Что король не будет препятствовать, а наоборот, окажет содействие женщинам, желающим выполнить для страны Изагор очень опасное и трудное задание. За которое с ними обязуются расплатиться исполнением заветного желания. Касающегося только самой наёмницы. И с тех пор каждую весну, готовя к отправке на Место Встречи обозы с заказанными изагорцами товарами, королевские представители вешают на один день объявления о вербовке женщин.
– А хоть какие-то… доказательства… что их не просто съедают… или используют как рабынь… были? – задала Дисси главный вопрос, интересующий всех едущих в неизвестность женщин.
– Вот здесь точные сведения о женщинах, вернувшихся назад. Они были красивы, молоды… здоровы. Но ничего не рассказывали. Магистры быстро определили, что за тот период, что они провели в Изагоре, у них стерта память. Не совсем, а только про место нахождения Изагора и про выполнение задания. Ну, и вот тут мнения магистров резко разделились. Сомненью подвергались все свидетельства. Некоторые даже утверждали, будто вернувшиеся вовсе не те, за кого себя выдают. И до сих пор советники спорят, насколько мне известно. А женщины… каждую весну приезжают в деревни, откуда уходят обозы. В основном в Лизяки, туда дорога лучше и к большим городам ближе.
– А короли не пытались узнать больше?
– Некоторые пытались. Но быстро прекращали это неблагодарное дело. В обоз почти всегда уходят только те, кому уже нечего терять, а это не самые ценные подданные короля. И ссориться с выгодными партнёрами тоже не входит в королевские планы. В конце концов, несколько десятков женщин в год – это значительно меньше, чем продается на рынках Таргила.