Двумя сутками ранее
Приличных девочек воспитывают в строгости.
Стремясь вырастить истинных и послушных леди, родители отправляют собственных чад по школам благородных девиц при монастырях, и через десять лет получают кроткую лань, не способную даже глаза поднять выше собственного роста.
Мой же отец посчитал такой подход полной чушью.
Будучи владельцем крупнейшего портового города, лорд Антуан де Сент сразу после моего рождения приказал девочку спрятать от чужих глаз и воспитывать так, чтобы ему не было за меня стыдно.
Уверена, в глубине души он надеялся, что мать подарит ему еще и сыновей, но, увы, не случилось. Мать скончалась от чахотки, когда мне было три, и тогда моим воспитанием занялась мадам Роксан – лучшая подруга матери и истинная стерва во плоти. Она много курила, любила дорогие наряды, украшения и ненавидела большинство мужчин.
Не знаю, как именно отец уговорил ее покинуть город, уехать в глушь ради воспитания мелкой девчонки, но я была ему благодарна за это. При всех своих недостатках Роксана всегда обладала некой циничной житейской мудростью.
В провинции, у черта на куличках, где мы поселились под чужими именами, никто даже подумать не смел, что девочка-сорванец Беллатриса дочь истинного лорда.
В то время как мои сельские подружки, с которыми мне позволяла общаться мадам Роксана, ходили по воскресеньям в церковь и учились ручному труду, мне преподавали танцы, этикет, математику, стрельбу и немного бытовой магии, к которой у меня обнаружились слабые способности.
Отец же приезжал редко, хорошо, если раз в полгода, но каждый его визит для меня был целым событием. Очень быстро я поняла, что такое положение вещей в моей жизни не случайно – врагов у лорда де Сента было много, а вот из наследников лишь я.
– Твоему отцу следовало бы завести сыновей от другой женщины, – неоднократно поговаривала мадам Роксана, особенно вечерами, когда употребляла бокал-другой вина. – Но он слишком любил твою мать, так что тебе повезло, Беллатрис. Когда-нибудь ты унаследуешь целый город, да еще какой…
Я жила мыслью и уверенностью в этом, хотя слухи даже до нашей провинции доходили разные и противоречивые.
Так однажды в одной из газет я прочла о лорде Кроули – молодом, амбициозном, с кучей денег, метившем на место моего отца, у которого нет наследников и который уже немолод.
Помню, тогда скомкала газету и хотела выбросить, но передумала. Разгладила и спрятала в укромном месте, чтобы, когда приедет отец, спросить у него напрямую, что все это значит.
Тогда-то я и услышала о завещании, в котором указано мое имя, и о том, что если что-то случится, то тогда все узнают о моем существовании. Я стала козырем в рукаве собственного отца.
Признаться, мне нравилось думать об этом, чем-то даже льстило.
Годы тем временем шли, мне минуло девятнадцать. Мои подруги повыходили замуж, и скучное существование в провинции мне порядком опротивело. Хотелось уже побыстрее выбраться из этой скорлупы и зажить настоящей жизнью.
В этот момент я и получила письмо от отца – собираться в город. Он ждет. Появились важные новости, которые я срочно должна была узнать.
В тот же вечер я и мисс Роксана выехали в Локшер и через трое суток пути добрались до города. Несмотря на поздний закатный час, жизнь тут кипела, туда-сюда сновали люди, из окон таверн слышались пьяные песни, лилась музыка, и все это тонуло в пыли, поднятой многочисленными лошадьми и экипажами.
– Сядьте ровно, Беллатрис, – строго произнесла мисс Роксана. – Вы торчите в окне, будто глупый пудель. Разве так пристало вести себя будущей владелице всего этого?
– Прошу прощения, – я отстранилась от окна. – Это все любопытство.
– Там нет ничего интересного, – скучающе произнесла женщина, чиркая зажигалкой, чтобы поджечь одну из сигарет, которые она смолила по десятку в день. – Простые люди, ничем не отличающиеся от тех, с кем вы провели все свои годы.
– Но их так много…
– Разве это фактор? – лениво спросила Роксана. – Разве этому я вас учила?
– Нет, – отчеканила я. – Важна лишь суть. Зная суть, можно постигнуть смысл вещей, а значит, управлять ими.
– Вот именно, – кивнула она. – Это бедняки, крестьяне – их потребности низменны, и, если их иногда удовлетворять, они будут спокойны и лояльны к вашей власти. Главное, не давать слишком многого и не отбирать, в противном случае эти люди имеют свойство наглеть или устраивать восстания.
Дальше поехали молча, хотя я украдкой и косилась в окно.
Так миновали несколько кварталов, пока карета неожиданно не встала.
В окно было видно, что впереди собралось множество людей, которые чего-то ждали.
Через пару минут такого бессмысленного стояния мадам Роксана не выдержала.
– Что там такое? – выглянув в окно, крикнула она вознице.
Но ответ, даже если он и был, мы не услышали.
Толпа взревела и принялась скандировать:
– Лорд Кроули! Да здравствует лорд Кроули!
В этот раз свое любопытство я не сумела пересилить и выглянула, отведя в сторону вторую занавесь.
Толпа, мешавшая нам проехать, радовалась и улюлюкала, пропуская другой экипаж – открытую колесницу, в которой стоял молодой мужчина и приветствовал собравшихся, подняв руку с тростью. Он был молод и действительно притягателен. Красивое лицо, обаятельная улыбка. Женщины из толпы бросали в него цветами и буквально млели в попытке поймать его взгляд.
– Хорош, черт, – услышала я полушепот мадам Роксаны. – Беллатрис, сядьте на место!
Пришлось подчиниться, тем более что загадочный лорд уже проехал мимо и толпа начала расходиться.
Наша карета двинулась вперед.
– Лорд Кроули, – задумчиво произнесла я, понимая, что это имя мне знакомо из газеты.
– Конкурент вашего отца, – строго произнесла Роксана и закашлялась, а когда прекратила, договорила: – Не вздумайте поддаваться его обаянию, Беллатриса. Этот человек ваш враг и другом никогда не станет.
Я согласно прикрыла глаза, и наш путь продолжился далее.
– Дом вашего отца, – произнесла Роксана через несколько часов пути, когда я уже отчаялась доехать до конца.
Этот город Локшер оказался просто огромным, даже не верилось, что всем этим может владеть мой отец и когда-нибудь смогу и я. А ведь мы проехали всего половину, оказавшись ровно в центре у огромной четырехэтажной резиденции.
Роксана переговорила о чем-то с охраной, показав им письмо с печатью лорда, после чего нас пропустили на территорию.
– Куда теперь? – спросила я, когда карета остановилась у огромного крыльца с уходящими вверх ступенями.
– К вашему отцу, разумеется, – ответила женщина, спускаясь с порожка экипажа и наконец выпрямляясь в полный рост и вдыхая воздух полной грудью – Наконец-то город. Как же я по нему скучала!