Девять гладиаторов и конвой вышли во двор, где их ожидал транспорт – та же тарелка, что доставила заключенных сюда из «спальни», как окрестили тюрьму. Трофим, кивнув на транспорт, тихо заметил:
– О, наш звездолет прилетел!
Охранник буркнул:
– Тихо!
Трофим огрызнулся:
– А что ты сделаешь? Не пустишь меня на арену? Сам, что ли, полезешь кишки выпускать?
Охранник ответил:
– Вот вернешься, поговорим!
Трофим мрачно пробормотал под нос:
– Ага, поговорим!
Их провели в салон, где они пристегнулись ремнями в креслах. Охранники заняли позиции у дверей выходов. «Звездолет» бесшумно взлетел и помчался. Все бойцы молчали, задумчиво глядя в иллюминаторы, за которыми ничего нельзя было разглядеть из-за большой скорости. Через несколько минут транспорт пошел на посадку. Охранники поднялись с мест. Бизон встал первым и деланно весело заявил
– Ну, что, пацаны, погнали!
Их провели по коридору, на лифте опустили на один уровень ниже и оставили в просторной раздевалке. У стен стояли девять вешал с различными доспехами. Охрана запретила подходить к ним. Через минуту появился ланиста Петр Петрович, который бодро приветствовал бойцов:
– Ребята, не подведите! Я в вас верю. Оглашаю список: одиночники бьются так: заключенный Петров – гопломах, заключенный Мухин – провокатор. Готовьтесь!
Тарзан и Муха направились к вешалам с доспехами.
Ланиста продолжил, обращаясь к остальным::
Так, теперь вы.
Он огласил список: команда состоит из одного гопломаха, димахера и галла, двух сагиттариев и двух провокаторов. С лучниками и галлом все было понятно и так. А вот с бойцами на мечах сразу определиться не смогли и решили бросить жребий. Николаю выпал димахер, Бизону – гопломах, Садык и Таран стали провокаторами. Ланиста сказал, что новой информации у него нет. Идея прежняя – битва трех команд сразу, штурм крепостей. Таран спросил, есть ли что-то по сюрпризу, о котором говорил Петр Петрович. Ланиста отрицательно покачал головой. Он еще раз напомнил, как ждет от бойцов победы и ушел. Гладиаторы направились к вешалам. Переодевшись, Николай оглядел товарищей по команде. Садык и Таран выглядели устрашающе в сверкающих шлемах и кирасах. Димахеру полагалось иметь только поножи. Зато он мог легко двигаться. Гопломах Бизон тоже быстро переоделся. На ногах у всех были сандалии. Муха заметил, вызвав общий хохот:
– Симпатичные босоножки!
Затем охранники перевели их в соседнее помещение с высокими сводчатыми потолками. В центре стоял стол, заваленный оружием. У одной из стен начинались ступеньки, упиравшиеся в арочный проем, закрытый решеткой. Два охранника встали около нее с оружием на изготовку. Из проема доносился шум трибун, по которому становилось понятно, что это выход на арену. Николай сразу выбрал два положенных ему гладиуса и положил мечи в ножнах перед собой. На прикрепленном к стене видеоэкране шла трансляция мега-проекта «Колизей». Среди этих стен крупной каменной кладки создавалось впечатление, будто ты действительно находился в подземельях античного театра, и огромный монитор выглядел совершенно инородным предметом. Трансляция показывала трибуны, заполненные до отказа радостными и возбужденными зрителями. Периодически камера пробегала по арене. Гладиаторы внимательно присматривались к месту сражения. Огромная площадка была засыпана песком. Четыре большие арки на противоположных сторонах стадиона служили выходами на поле боя. Бизон кивнул на вооруженных охранников, стоящих по периметру:
– Сколько их поставили! Не иначе роту целую привели.
Тарзан со смехом прокомментировал:
– Ты же натренированный убийца! Вдруг пойдешь на рывок, кто тебя остановит? Зрители?
Все засмеялись. От Николая не укрылось, что Бизон неожиданно серьезно посмотрел на Тарзана и спросил:
– Думаешь, я собираюсь бежать? Я, по-твоему, идиот, что ли?
Муха внимательно взглянул на Бизона и поспешил разрядить обстановку:
– Отсюда рванешь, пожалуй! Ха-ха! В один миг превратят в труху.
В этот момент на арене раздался низкий трубный звук. Гомельский подумал, что это гудят одновременно несколько цимбал. Ведущий, некто Дмитрий Гонт-Резовский, объявил начало первых гладиаторских игр в рамках проекта «Колизей». Он представлял важных персон, присутствующих сегодня на трибунах лично. Николай слушал невнимательно и взглянул на экран лишь тогда, когда Гонт-Резовский принялся озвучивать условия одиночных сражений. От каждой из школ выступят по два бойца, которые будут биться один на один согласно жеребьёвке. Шоумен начал представлять публике гладиаторов. Он называл имя и совершенные преступления. Завершив с краткими досье бойцов, ведущий выдал фактически обоснование проекта:
– Сегодня на этой арене прольют свою кровь убийцы и воры. И это справедливо! Их наказали многолетним принудительным сном, но поспать несколько десятков лет – слишком легкая плата за их деяния! Они отняли жизни, но сами живы. Вот пусть и докажут, что достойны жить!
Гонт-Резовский оглядел арену и выкрикнул:
– Мы начинаем, господа! Идущие на смерть приветствуют нас!
Раздался звук цимбал. Гонт-Резовский объявил первый поединок – Муха против питерского Зверя.
Муха встал, обернулся к команде и произнес:
– Ну, пацаны, не поминайте лихом, если что…
Бизон коротко пожелал:
– Ни пуха, ни пера!
Муха вдруг улыбнулся:
– Да к черту! Где наша не пропадала!
Охранники отворили решетку. Он поднялся по лестнице и шагнул в проход. Все обратились к монитору. Муха в вооружении провокатора выглядел очень внушительно. Он вышел на арену и огляделся.
Таран заметил:
– А день-то сегодня какой солнечный!
Арена была залита ярким солнцем. Казалось, что даже песок отражает его лучи как зеркало. С противоположной стороны из такого же прохода появился соперник – гладиатор Зверь из Петербурга. Он был огромного роста, выше Мухи на целую голову, хотя тот был самым высоким во всей московской школе.
Садык мрачно произнес:
– Вот это кабан!
Зверь также был в вооружении провокатора. Тяжелыми шагами он двинулся к центру арены. Муха сделал то же самое. Они остановилось в двух метрах друг от друга, ожидая сигнала к началу поединка – два гиганта с большими щитами, в тяжелых шлемах и нагрудниках. Гонт-Резовский прокомментировал:
– Два убийцы, готовые пролить свою кровь за право жить дальше, стоят на арене. Не будем затягивать ожидание!
Загудели цимбалы, и гладиаторы обнажили мечи. Они начали перемещаться по кругу, выискивая лучшую позицию для атаки. Бизон обернулся:
– Думаю, Муха легко справится с ним.
Таран спросил:
– Почему?
– Этот Зверь, конечно, мужик здоровый, но тяжелый.
В это время Муха сделал атакующее движение. Противник неожиданно легко ушел влево и нанес своим большом щитом удар такой силы, что Муха едва не выронил меч. Теперь в атаку пошел Зверь, который обрушил на Муху рубящий удар сверху. Щит Мухи зазвенел, но выдержал. И тут снова атака щитом и опять свист меча сверху. Используя эту комбинацию, Зверь начал теснить Муху. Зрители что-то кричали, подбадривая бойцов. Спустя некоторое время на помятом щите Мухи появилась трещина. Зверь, осмелев, начал активнее атаковать. Его гладиус со свистом разрезал воздух. Муха попытался перехватить инициативу, нанося удары в голову, чтобы прощупать реакцию соперника, но тот успешно прикрывался щитом, тут же контратакуя. Муха продолжал отступать, стараясь сберечь щит и уворачиваясь от ударов. Он делал выпады, которые Зверь гасил встречными ударами щита. В очередной раз он с силой выставил щит навстречу, но Муха вдруг резко отскочил вправо. Не встретив сопротивления, Зверь «провалился» вперед, и Муха, оказавшись позади противника, нанес молниеносный рубящий удар мечом в незащищенную спину соперника. Арена удивленно охнула. Капли крови из раны упали на песок. Бизон, обернувшись, заявил:
– Я же говорил вам!
Не давая опомниться противнику, Муха вонзил гладиус под левую лопатку Зверя, который, коротко застонав, медленно упал на колени, а потом завалился на песок. Арена заревела от восторга. Ведущий закричал:
– Первая победа и первое поражение, первая кровь и первая смерть! Поединок выиграл гладиатор московской школы. Они выступают под своими кличками. Теперь мы знаем, чего стоит гладиатор Муха!
Публика бурно аплодировала. Муха поднял меч над головой, приветствуя зрителей. Потом направился в сторону прохода, из которого он выходил на арену.
Команда встретила победителя одобрительными возгласами. Николай сидел, задумчиво глядя перед собой. Он вспоминал самые счастливые моменты своей жизни, заново проживая их. Перед глазами стоял отец, который, смеясь, учил его кататься на велосипеде; мама, ласково целующая маленького Колю. Потом он вспомнил, как чистил с бабушкой картошку. Гомельский подумал, что по-настоящему счастлив был именно в детстве – среди любимых людей, которые всегда очень любили его. Вдруг на память пришел старый сон. Он идет по улице своего детства и видит давно снесенное здание, в котором когда-то был канцелярский магазин. Николай проходит мимо, но вдруг оборачивается и смотрит на магазин еще раз и неожиданно начинает рыдать. Его душат слезы, они рекой льются из глаз. Во сне у него было совершенно четкое понимание, что видит он это в последний раз. Проснувшись, Николай долго вспоминал видение и размышлял, чтобы оно могло означать. Для себя самого Гомельский решил, что после этого сна детство окончательно оставило его. Это было такое своеобразное прощание. И, действительно, вскоре после этого начались уже серьезные проблемы – потеря работы, ее безуспешные поиски, а потом и тюрьма. Беззаботное детство – вот настоящая квинтэссенция счастья. А все остальное – карьера, свершения, деньги, даже женщины и власть – полная ерунда в сравнении с этим. Предложите любому властелину или богачу вернуться в какой-нибудь солнечный день его детства, чтобы еще раз провести его с любимыми родителями или родными, – никто не откажется, что угодно отдадут за это. Простые истины иногда встают перед нами во всей своей неприкрытой очевидности, и Гомельский подумал, что в тот день, стоя на кухне рядом с любимой бабушкой, он был самым счастливым человеком в мире. Вот только, к огромному сожалению, ничего тогда об этом не знал.
От раздумий его отвлекли крики гладиаторов. Гомельский взглянул на экран, где питерский Душегуб, не встретив особого сопротивления, зверски расправлялся с Тигром из Самары. Он вонзил меч ему в живот и поднял умирающего противника над собой. Многотысячный стадион ликовал, ведущий визжал от восторга. Наконец, Душегуб бросил Тигра на песок и обратился к публике за решением. Аудитория проголосовала за смерть Тигра, и Душегуб перерезал ему горло.
Пока гладиаторы наблюдали за трансляцией, Тарзан начал готовиться к поединку с Когтем и, надев шлем, со звуком цимбал вышел на арену. Он вернулся минут через двадцать. Соперник оказался заведомо слабее, и Тарзану не стоило больших трудов его одолеть. В помещение вошел Петр Петрович и заявил:
– Молодцы! Отлично! Все, ребята, одиночные поединки закончились. Переходим к командным сражениям. Готовьтесь!
Он замолчал, явно что-то вспоминая. Затем добавил:
– С сюрпризом по-прежнему непонятно, но кое-что я разузнал. Крепости будет только две, а команды три. Питерцы и самарцы в бешенстве из-за поражений, поэтому вся ярость будет обращена прежде всего на вас.
Через минуту Гонт-Резовский принялся объяснять правила командного сражения:
– Команды, капитаны которых вытянут из кувшина белый шар, занимают крепость. Если достался черный шар, то у такой команды крепости нет, только несколько фанерных щитов. Но в помощь мы кое-что предоставим. Бой длится, пока в команде остается хотя бы один живой гладиатор! Команда считается проигравшей, если захвачено знамя. Судьбу уцелевших гладиаторов проигравшей команды решают зрители!
Через пять минут Бизон вышел на арену и встал рядом с капитанами команд-соперников. Девушка в римской тунике вынесла и поставила перед ними глиняный кувшин. Гонт-Резовский объявил:
– Мы приступаем к жеребьевке! Прошу!
Капитан самарской команды, бородатый черноволосый гигант-провокатор наклонился к кувшину и, вытащив белый шар, поднял его над головой.
Ведущий объявил:
– Гладиаторы из Самары занимают крепость под синим флагом!
Следующим был капитан команды Петербурга. Он поднял над головой черный шар.
Гонт-Резовский радостно провозгласил:
– Дамы и господа, жребий брошен! Итак, в крепостях размещаются гладиаторы Самары и Москвы. Команда из Петербурга скрывается за фанерными щитами! Капитаны, вернитесь к командам!
Первое, что сказал Бизон, спускаясь по лестнице к команде, было:
– Как же, твою мать, жарко в этих ватных штанах. Аж зудит все!
Трофим со смехом подтвердил:
– Штанишки что надо!
Бизону действительно было очень неудобно в доспехах, но так защищали гопломаха в античности. Он уселся за стол и заявил:
– Не знаю, что там за крепость такая будет у нас, но пока давайте так: Трофим и Историк, вы охраняете подходы на случай, если противник подойдет близко или ворвется внутрь. Лучники, займите позиции наверху или в бойницах, если найдете их. Ваша задача – обстреливать издалека. Садык, Таран и я – будем стараться атаковать, но не исключено, что кто-то останется в обороне. Пока так, а там посмотрим.
Открылась дверь, и две девушки в длинных синих туниках вошли с подносами, на которых была еда и напитки. Мужчины радостно приветствовали их появление. Едва они подкрепились, раздался звук цимбал. Их ждали на арене. Николай молча надел стальной шлем с решётками для защиты глаз и закрепил мечи на поясе. Остальные тоже вооружились. Тарзан и Муха, пожелав товарищам удачи, остались за столом. Охранники отворили решетку, и семь вооруженных мужчин вышли из арки на песок арены.