5 Слухи
Чем ближе обитательницы домика «Навахо» подходили к главному зданию, тем больше к ним присоединялось других отдыхающих. К тому моменту, когда они встали в очередь за едой, просторный зал уже гудел от восторженных голосов.
Вновь почувствовав себя немного не в своей тарелке, Сэм сконцентрировала внимание на выборе блюд, а выбрать было из чего. Найдя длинный стол с надписью «Навахо», они с Элли сели и оглянулись. Вокруг них было, должно быть, девочек сто, не считая дюжины вожатых и сотрудников.
– Сколько всего человек в лагере? – спросила Сэм сидящую рядом с ней Лекси. (Батончик ушла за стол вожатых.)
– Ох, чёрт… хороший вопрос. – Постукивая вилкой по зубам, Лекси задумчиво подняла глаза к потолку. – Думаю, у каждого класса по три домика, плюс типи. Если в каждом домике живут по шестеро, плюс три больших типи, то я бы сказала, что человек сто. Но в последнюю смену говорили, что продажи путёвок пошли вниз. Прошлым летом здесь никогда не было ни одной свободной кровати. Путёвки расхватывали задолго до начала смены. В мой первый год я едва не пролетела с местом, хотя подала заявку за три месяца заранее.
– А мы записались в прошлый понедельник, – сказала Элли и откусила от большой булки.
– Не думаю, что нас, двенадцатилетних, записали в верхние домики, потому что нас много, – продолжила Лекси. – Мне кажется, это потому, что в нижних не хватило мест. Моя подружка из младших классов сказала, что домики третьеклассников закрыли и распределили третьеклашек по другим домикам. Они поселили тех, кому тринадцать, в типи, но один всё равно остался пустым. И я слышала, что четырёх вожатых отправили домой, потому что в них нет надобности.
– Эллина тётя сказала, что это самый популярный лагерь в штате, – заспорила Сэм. – Почему же они продали так мало путёвок?
– Ну, он уже не тот, что прежде. Даже в последние два года, что я сюда приезжаю, здесь уже не так всё хорошо организовано, не говоря уже о… всяких нехороших делах, что тут происходили.
– Что за нехорошие дела? – спросила Бекки, позабыв о еде.
– Мне, наверное, не стоит об этом говорить… – засомневалась Лекси. Впервые с момента их знакомства девочка не знала, что сказать. – Я не хочу распространять слухи и усугублять ситуацию. Я люблю это место и хочу приезжать сюда снова…
– Ой, да кому какое дело! – внезапно подала голос Сэнди. Четыре девочки повернулись к ней, удивлённые резким тоном. – Мой папа предложил купить это разбитое корыто, а совет директоров имел наглость ему отказать! Так что всё наверняка не так плохо.
Секунду все растерянно молчали. Сэм первой переварила неожиданную информацию.
– С чего твоему папе покупать этот лагерь? И если ты тут так всё ненавидишь, Сэнди, зачем приехала сюда?
Сэнди с отвращением уставилась на кукурузу у себя на тарелке. Похоже, она сожалела, что вовремя не прикусила язык. Пожав плечами, она повернулась к Сэм, и та с удивлением увидела в её глазах слёзы.
– Видимо, компании моего папы нужно тихое место, что-то вроде корпоративной базы отдыха, а когда они с мамой приехали сюда осмотреться, она влюбилась в это болото. После того, как глупый совет директоров проголосовал против продажи лагеря, мама настояла, чтобы я приехала сюда, потому что тут так замечательно. Она год практически со мной не разговаривала, и тут внезапно озаботилась… как она это назвала? Формированием моего характера. Она была убеждена, что «Шепчущие сосны» станут для меня ценным опытом.
Обескураженная таким эмоциональным признанием, Сэм вопросительно посмотрела на Элли, которая намного лучше умела проявлять сочувствие.
– Может, здесь будет не так уж плохо, – мягко сказала она, похлопав Сэнди по руке.
Резко отдёрнув руку, будто её хотела укусить змея, Сэнди вскочила и отпрянула от стола. На её лице застыла смесь ужаса и изумления, что она так вдруг открылась почти совсем незнакомым девочкам. Развернувшись, она выбежала из зала, провожаемая недоумёнными взглядами.
– М-да… Ну и истеричка, – покачала головой Лекси и вернулась к еде.
– А мне её жалко, – прошептала Бекки.
Мнение Сэм было где-то посередине. С одной стороны, она сочувствовала Сэнди, но в то же время не могла не сердиться на неё за чрезмерно бурную и эгоистичную реакцию. Но что она знала наверняка, так это то, что её слова породили лишь новые вопросы.
– Что вы ей сказали? – раздался позади Сэм и Элли резкий голос, и девочки подскочили.
Сэм едва не упала со стула, оборачиваясь, и оказалась лицом к лицу с мисс Купер, которая вблизи выглядела ещё неприступнее. Сев ровно, Сэм обвела взглядом её высокую строгую фигуру. Директор лагеря стояла, скрестив на груди руки и нахмурив тёмные брови, и сурово смотрела на девочек сверху вниз.
– Н… ничего, – запнулась Сэм. – Она просто рассказывала, что её папа хотел купить «Шепчущие сосны», и она из-за этого расстроилась, но…
– Достаточно! – оборвала её мисс Купер. – Мы здесь не терпим сплетен, вам стоит это запомнить!
И она в гневе удалилась, громко топая по деревянному полу.
– Что это сейчас было? – с обеспокоенным выражением лица подошла к ним Батончик.
Три девочки посмотрели на Лекси, призывая её всё объяснить.
– Мне кажется, мисс Купер не нравятся любые упоминания о возможной продаже лагеря, – предположила Лекси.
– Потому что она боится потерять работу? – спросила Элли.
– Нет, потому она состоит в совете директоров, – ответила Лекси. – Её отцом был Гарольд Пайн.
– Что?! – вырвалось у Сэм.
Голова Сэм разрывалась от вопросов, но Батончик не дала ей озвучить ни одного из них.
– Вы должны уважать желания мисс Купер и ни с кем об этом не говорить. Хорошо? – Девушка, не скрывая тревоги, посмотрела в сторону, куда ушла мисс Купер. – Пойдёмте. Нам ещё нужно переодеться, а потом отправимся к бассейну.
Девочки молча послушались. Они убирали за собой грязные тарелки и не видели, как мисс Купер вышла на крыльцо. В противном случае, они могли бы заметить, как хмурое выражение её лица сменилось довольной ухмылкой.
