Пустая пивная банка с жестяным звоном покатилась под кровать. Стефан уткнулся в телефон.
– Не полечу! – сказал он сквозь зубы.
Вещал телевизор. Политический обозреватель показывал на экране моложавое, загримированное лицо и белые зубы: «Этот мусор нашего общества послужит благородной цели освоения Марса. Мы сделаем их жизнь полезной, полноценной, осмысленной…»
– Не полечу! – Стефан вытащил изо рта трубку и выдохнул облачко марихуаны. Настроение у него улучшилось.
Янек рассеянно пинал начищенным казенным ботинком ножку стола.
Мать сидела, крутя в пальцах повестку.
– Ладно, я пойду ночевать в казарму. – Янек отогнал от лица вонючее облачко, выпущенное братом.
– Нет уж! – глаза Стефана масляно заблестели. – Собирайся, государственный брат. Осваивать Марс. Повесточка-то вот здесь!
Он подскочил с дивана, вырвал у матери тонкий желтоватый клочок бумаги и сунул ему под нос.
Янек скрестил руки на груди, отгораживаясь от брата.
Политический обозреватель, донельзя похожий на истинного арийца, сменился на экране миловидной девушкой. «Постановление правительства предусматривает отправку на Марс первым эшелоном заключенных тюрем с пожизненным сроком и лиц, состоящих на учете в наркологических и психоневрологических диспансерах. По результатам опроса Левада-центра, девяносто девять процентов граждан страны поддерживают это решение. Экономия бюджетных затрат на содержании мест заключения и койко-мест по предварительным данным составит…»