Глава 9. Макар

Когда Макар вышел на улицу, он с наслаждением вдохнул морозный воздух. С некоторым удивлением посмотрел на идущих без спешки людей, на то, как они раскланиваются друг с другом и громко задают вопросы о житье-бытье, не переживая за то, что могут быть услышаны или неправильно поняты.

– Слава хороший парень, в театральной студии у нас занимался, когда в школе учился, – отвлек Макара Щербинин.

– Ну да, ну да… – пробормотал тот, внезапно подумав, что все, что он сейчас видит, действительно похоже на театральные подмостки. Как там говорится: вся жизнь – театр, а люди в нем – актеры? Какая же роль уготована ему?

– Амалия Яновна, кстати, недалеко здесь живет… Тьфу, жила… – Альберт Венедиктович запахнул пальто и надвинул шапку на лоб. – Хотите посмотреть?

Произнесено это было таким тоном, словно Макар обратился к риэлтору в поисках временного пристанища, но Чердынцев пожал плечами – почему бы, собственно, и нет?

– А потом к нотариусу зайдем, пошепчемся… – Щербинин сунул руки в карманы и посмотрел снизу вверх на Макара.

– Хорошо, – ответил тот, доставая ключи от машины.

– Тут буквально пять минут ходьбы, – неуверенно пояснил худрук. – Машина у вас какая… большая… – в его глазах загорелся мальчишеский восторг.

Макар оценил тот факт, что Щербинин сразу предупредил его о том, что гонять авто до дома Горецкой не имеет смысла, и все же не смог отказать себе в удовольствии похвалиться кроссовером.

– Залезайте! В ногах правды нет! – кивнул он.

– А где она, правда-то? – грустно парировал Щербинин.

– Мой отец говорил, что в детях… – вырвалось у Макара.

– И он абсолютно прав, – не заметив мелькнувшую тень на лице Чердынцева, согласился худрук. – Вот у меня три девочки, представляете? Жена говорит, что я ювелир, – гордо резюмировал он, влезая на переднее сидение. – Вам-то, наверное, пока не с чем сравнивать или… – он вопросительно посмотрел на Макара.

Чердынцев качнул головой и выехал на дорогу.

– Сначала надо, как бы, женщину найти, – хохотнул он, выруливая в нужном направлении.

– Ох, с этим у вас, я думаю, проблем нет. Но вы правы. В том смысле, что женщина, это ведь вершина всего… Вот вы сейчас скажете, что я старый гриб и мало что смыслю, но поверьте – нет для мужчины большего счастья, чем любимая женщина рядом. И я сейчас не про борщи и чистую одежду, а… – Щербинин вдруг ткнул пальцем в стекло. – Вот этот дом.

Макар оглядел строение из красного кирпича и аккуратно въехал в арку.

Подъезд Макару понравился. Чувствовалось, что жильцы заботятся о своем жилище, а Чердынцев считал, что поговорка о родных стенах, которые помогают, верна именно в связи с этой обоюдной заботой.

Щербинин позвонил в одну из дверей второго этажа, и после минутной задержки выглянула соседка – женщина за пятьдесят. Она была при полном параде – на голове возвышалась завитая «хала», мощная грудь была обтянута пушистым, небесно-голубого цвета свитером, в ушах покачивались розово-сиреневые агатовые подвески, а с шеи свисало нефритовое ожерелье. От такого цветового диссонанса у Чердынцева зарябило в глазах. Позволив худруку самому разбираться с ключами, он коротко поздоровался и отошел на пару шагов в сторону.

– Зинаида Семеновна, приветствую, – раскланялся Щербинин. – Хотели заглянуть к Амалии Яновне на минуточку. Тут, понимаете ли, родственник ее приехал. А вы, как домоуправ, можете нам посодействовать…

– Даже не знаю, – нахмурилась соседка, – имею ли я право вот так впускать вас. Вы-то, Альберт Венедиктович, мне знакомы, а вот молодой человек… Я и так полдня провела там, – дернула она подбородком в сторону квартиры напротив. – Пока фотографировали, пока бродили из стороны в сторону… Натоптали, ужас! Я распорядилась, чтобы новый замок поставили. Оплатила из своих средств, – она шагнула за порог, и вместе с ней на площадку важно вышел огромный кот-британец.

– Да мы одним глазком, – успокоил ее худрук. – Макар Дмитриевич потом к нотариусу пойдет. Ну и насчет похорон суетиться начнет.

Чердынцев присел на корточки и погладил круглую кошачью голову.

– Ну ладно, пойдемте, – смилостивилась соседка. – Только ключи я вам отдам, когда вы мне бумагу принесете, – добавила твердо.

– А вы давно здесь живете? – спросил Макар.

– Несколько лет, – расплывчато ответила женщина.

– Амалию Яновну хорошо знали?

– У нас не так много жильцов, чтобы в них путаться. Конечно. – Соседка вставила ключ в скважину и открыла дверь с номером четыре.

– И как она вам? – не отставал Чердынцев.

– Если вы родственник, то вам и объяснять ничего не надо.

Судя по выражению ее лица, Макар сделал определенные выводы. Что ж, старуху не любили, а значит, хоть в чем-то и он был прав.

– А ее домработница? Знаете ее?

– Бегала к ней пигалица какая-то… Я ее спросила, кто она и что делает у Горецкой, но… – соседка осталась в холле напротив входа в гостиную. – Конечно, Амалии Яновне нужна была помощь. И я предлагала ей свою сотрудницу. И по деньгам это было бы недорого. И вообще… Я могла бы даже бесплатно ей все организовать, – отвернулась она.

– За договор наследования? – уточнил Макар, изучая висящий на стене портрет.

Зинаида Семеновна усмехнулась и посмотрела прямо в глаза Чердынцеву.

– За пожилыми родственниками надо присматривать, молодой человек. А то появляетесь, когда они уже на тот свет отправляются. Наследство вам подавай, – хмыкнула она.

Макар спорить не стал. Стоя в дверях гостиной, он разглядывал обстановку, отмечая про себя мелочи вроде покосившегося абажура, старинной, из настоящего дуба, мебели, и небольшого телевизора, которому было хорошо за двадцать. Спальня была еще более спартанской, если не считать разбросанных вокруг трюмо «жемчугов» и «бриллиантов».

– Фальшивки, – услышал он за спиной голос соседки.

Макар ни минуты не сомневался, что великолепная Зинаида Семеновна уже все проверила, а потому лишь согласно кивнул.

– Квартиры в вашем доме дорогие, – задумчиво произнес он.

– Да, но, если вы решите ее продавать, сразу минусуйте из-за трупа, – торопливо ответила соседка. – В общем, если надумаете, то приходите ко мне. Порешаем.

Загрузка...