Мне конец. Эта девушка меня прикончила. Убила. Разрушила. В тот миг, когда с громким протяжным стоном запрокинула голову, закатила глаза, немыслимо выгнулась и сжала собой мой член на пике своего наслаждения, а я осознал, что не видел и не испытывал ничего более охренительного в своей жизни. Будто бы и не существовало ни одной другой до неё. Аж перед глазами померкло, пока кончал вместе с ней. Позвоночник ошпарило волной нахлынувшего оргазма, а я откровенно сдох. И воскрес. Опять вместе с ней. Вместе с её новым судорожным вдохом. Она словно прокляла меня им. И пусть на задворках моего одурманеного разума я ещё вроде как помнил, что человек оборотню не пара… плевать, зверь не согласен.
Моя.
Только моя!
Никому не отдам.
И не отпущу!
О том и заявил ей, не видя смысла отрицать очевидное и тянуть с оглашением вынесенного приговора для нас двоих. В конце концов, все знают, волк выбирает себе избранницу раз и навсегда, его не волнуют условности и запреты, отказаться уже невозможно, хоть реально умри, всё равно иначе не станет.
Все, да не все…
На мои слова малышка Адель растеряла всю свою расслабленность и отняла голову от моего плеча, на котором до этого прятала своё лицо. В голубых глазах вновь воцарились испуг и недоверие. Смотрела на меня теперь так, словно я только что в красках признался ей, что я серийный маньяк, а она моя последняя жертва.
– Что, считаешь, я спятил? – усмехнулся невольно. – Или скажешь, что тебе не понравилось? – прищурился, пристально глядя на неё.
Девичьи щёчки тут же окрасил румянец смущения, хотя настороженность из глаз так никуда и не делась. Что только подтолкнуло меня продолжать. Уровень наполненности ванной к этому моменту достиг почти половины, частично скрывая наши переплетённые вместе тела, и я, не скрывая своего предвкушения, прочертил пальцами путь по её бархатной влажной коже от затылка до поясницы и ниже, скользнув под воду, накрывая округлые ягодицы, чтобы продолжить ласкать уже там. Это простое действие отозвалось болезненным импульсом в паху. Пусть мой организм и получил недавно разрядку, а взбесившиеся на фоне попытки побега девушки инстинкты больше не затмевали полностью разум, этого всё равно оказалось мало, чтобы я насытился.
– Скажешь, ты недостаточно быстро кончила в моих руках? Недостаточно искреннее стонала подо мной, пока я был в тебе? Стоит это исправить? – добавил, склонившись ближе к истерзанным мною губам.
Последнее напомнило о том, какая же она хрупкая и нежная, насколько осторожным стоит быть с ней, иначе могу случайно сломать или непоправимо навредить ей. Несмотря на то, как старательно я зализал каждую царапину, оставленную мной в жажде утоления лютой похоти, на нижней губе всё равно осталась трещина. Ведомый этим открытием, я и потянулся ещё ближе к ней, чтобы всё исправить. И тут же недовольно рыкнул, когда она резко шарахнулась прочь.
– Не надо, – выдохнула в испуге.
Мысленно чертыхнулся. А на деле всего лишь поймал свою добычу, обхватив за затылок и вернул дистанцию между нами в прежнее положение.
– Болит? – только и спросил.
Девичье смущение стало сильнее, отражалось теперь не только на щёчках, но и перешло на шею. Но всё же она тихонько выдохнула:
– Да.
Вновь рвущееся наружу рычание я сдержал в последний миг. Но её затылок не отпустил. Наоборот. Усилил хватку. В том числе и второй руки, что покоилась на её упругих ягодицах, которые я с удовольствием сжал.
– Где? – выдохнул хрипло, одним рывком притянув девушку ещё ближе к себе, чтоб никакого расстояния между нами совсем не осталось. – Покажи.
Встречной реакции дожидаться не стал. Знал, что не скажет. По крайней мере, не сразу. Ответ мне придётся вытащить из неё самому. И это лишь обостряло желание заполучить её.
– Здесь? – добавил, лизнув ранку на нижней губе.
Адель вздрогнула, а из приоткрытого ротика вырвался судорожный вздох. Тогда я и позволил себе повторить содеянное. На этот раз гораздо медленнее, неторопливо, позволяя ей в полной мере осознать, что именно происходит. Трещинка, сдобренная моей слюной, затянулась, и вряд ли моя добыча не могла этого заметить.
– Всё ещё болит? – поинтересовался.
В глазах цвета антарктических ледников сперва появилось смятение, затем пришло осознание, которое тут же сменило неверие. Адель тронула пальцами свои губы, глядя на меня с замешательством.
– Ты… Что ты сделал? – вмиг позабыла обо всём своём смущении и упрямстве, продолжая недоверчиво водить пальцами по отсутствующей ранке на губе.
– А на что это похоже, по-твоему? – улыбнулся.
Уж больно забавной в своей наивности она выглядела в этот момент. Так бы и зацеловал всю… и непременно так и сделаю. Чуть позже. Сперва стоило закончить с расстановкой приоритетов, чтоб я не получил какой-нибудь новый сюрприз в виде вилки в плечо.
Кстати, об этом.
– Ты же не думала, что я не злюсь на тебя за твою нелепую попытку убить меня, потому что я исключительно добрый и всепрощающий? – не удержался от комментария, взяв её ладошку, которую уложил себе на плечо, ровно туда, куда она нанесла рану.
И если в первое мгновение в голубом взоре сверкнуло недовольство, то уже через миг оно сменилось новым изумлением, когда до малышки Адель дошло, что на моём плече раны тоже больше не было, лишь четыре белесые точки напоминали о её недавней выходке.
– Как так? – выдохнула она в изумлении, принявшись поочерёдно обводить каждую из них.
– Регенерация оборотней, – сказал, как есть, аккуратно перехватывая тонкие пальчики в своей ладони чуть иначе, чтоб не просто касалась, но обняла.
Она и обняла. За шею. Я же ей выбора не оставил. Как и времени в полной мере осмыслить сделанное открытие. Перешёл к следующей немаловажной части.
– Это не единственное, в чём мы различаемся. Твой и мой виды в принципе биологически разные. Я знаю, что напугал тебя до чёртиков таким своим поведением, но и иначе я не могу. Не получается. Я не человек, малышка Адель, не жди от меня привычного тебе поведения, – произнёс тихо, но твёрдо, отпуская её ладошку на моей шее, но только для того, чтобы поймать другую и уложить себе на грудь. – Тобой сейчас, к примеру, руководит инстинкт самосохранения. Но он абсолютное ничто в сравнении с тем, который сейчас движет мной, – продолжил, позволяя ей ощутить под пальцами, как сильно бьётся в моей груди сердце, чтоб этот ритм её немного отвлёк, а затем сдвинул её ладонь ещё ниже вдоль рельефа моего живота. – Я правда поначалу собирался тебя отпустить, когда тяга зверя во мне ослабнет к твоему запаху, но понял, что этому не бывать. Я физически не могу этого сделать, даже если бы сам захотел. Я слишком сильно хочу тебя, чтобы позволить тебе уйти, – признался и в этом, завершив путь наших сцепленных вместе рук под водой, аккурат у основания моего каменным стояком вздыбленного члена, который вынудил её обхватить, чтоб не только услышала, но и прочувствовала всё то, о чём я говорил. – Даже сейчас, когда попробовал тебя, хочу только сильнее. Ты слишком вкусная, чтобы не хотеть. Ты моя. Только моя. Луна так решила. Ещё вопросы?
Девушка не сразу, но кивнула, после чего спросила негромко:
– А если я не хочу?
Она попыталась отобрать ладошку и вновь отодвинуться, но только кто бы ей позволил. Чуть сжимая немного сильнее её пальчики вокруг моего стояка, я не оставил ей других вариантов, надавив другой пятернёй на упругие ягодицы, скользнув средним между ними.
– Враньё. Хочешь, – заявил, глубже втягивая в себя воздух, пропитанный тонким ароматом цветущего манго, осевшего в лёгких тяжёлым свинцом. – Зверь выбирает себе избранницу лишь раз. И навсегда. И она ему идеально подходит. Во всём. Не бывает пары, которая может от тебя отказаться, – надавил чуть сильнее, присоединив к среднему пальцу указательный. – Единственная проблема, которая реально может между нами возникнуть, это то, что ты всего лишь слабый человек. Недостаточно выносливая для меня. Неопытная. Придётся тебя всему научить. Недаром, волею Лунной, обычно парой оборотню становится лишь такая же, как он. Волчица. Всё-таки наши виды настолько отличаются, что у нас даже совместного потомства не может быть, шанс слишком низкий. Цикл нашей жизни тоже разный. Мы живём гораздо дольше, чем вы. Но исключения всё же бывают. Редко. Так редко, что практически невозможны. Но всё же. Ты моё исключение, малышка Адель, – закончил, глядя в её широко распахнутые глаза.
– Нет, – затрясла девушка головой. – Нет. Я не хочу, – вновь попыталась отодвинуться.
Очередной отказ резанул по разуму огненной плетью, выжигая ту человеческую часть меня, что все последние минуты я старательно выводил на передний план в тщетной попытке договориться со своей упрямицей. Волчья сущность рванула вперёд, норовя усмирить непокорную самку. Она ведь снова провоцировала. Неосознанно, но бросала вызов, на который очень сложно не ответить.
Ладно, не желает цивилизованно, пусть!
Так мне даже понравится больше…
Но то про себя. Вслух:
– Оставим этот вопрос на потом, – фактически приказал, не сдержав выплеск силы, хоть и не собирался её применять. – Вернёмся к тому, где у тебя ещё болит.
И… отпустил её. Убрал руки. Собрав всю свою волю в кулак. Ненадолго, конечно. Как и ожидал, девушка тут же наивно воспользовалась подвернувшейся возможностью, подскочив, чтобы броситься прочь. Я ей даже позволил. Подняться. Мгновенья на два. А в следующее вернул её обратно, напомнив, кто тут альфа, а кто подчиняется. Часть воды с громким плеском всколыхнулась и расплескалась на пол, таким резким вышло её падение. Я позаботился о том, чтобы ей не было больно, упала она на меня. Хотя и не в прежнем положении. Теперь Адель лежала на мне спиной, позволяя любоваться дерзко торчащими над уровнем набранной воды бледно розовыми, как неспелая вишня, вершинами её аппетитной груди.
– Правило первое, забыла? – прошептал ей на ухо вкрадчиво, крепко прижимая к себе, уложив обе свои ладони на её плоский мягкий животик.
Если и забыла, то теперь точно вспомнила. Замерла, едва дыша. Её распаренная и раскрасневшаяся от горячей воды кожа вся покрылась мурашками. Но едва ли потому, что она вдруг замёрзла.
– Повтори его. Вслух. Хочу услышать, как хорошо ты усвоила, – добавил. – Или будем изучать заново?
– Нельзя убежать от волка, – послушно повторила она, правильно решив не спорить больше со мной.
Но я на этом не остановился.
– Дальше, – потребовал.
– Где догонишь, там и расплачусь, – припомнила Адель и это правило дрожащим голосом.
«Умница…» – похвалил про себя, ласково погладив её животик, сместив одну из ладоней повыше, чтоб под её тихий выдох накрыть так и манящую прикоснуться к ней грудь.
– Не хочешь, чтоб догнал, не беги, – прокомментировал то, о чём она ещё не сказала, как и собственные действия, так и нашёптывая ей на ушко. – Но ты побежала. Хочешь, чтоб догнал? И взял расплату.
Лично я ещё как хотел. Желание растекалось по венам ядовитой жгучей патокой, становилось сильнее и начинало граничить с той степенью жажды, где совсем скоро вновь станет безразлично, согласна ли она сама, ведь пара не может отказаться.
– Готова снова расплатиться со мной?
– Нет. Не надо. Я всё поняла, – выдохнула девушка поспешно.
Усмехнулся на столь предсказуемую реакцию. И ущипнул за сосок, едва она заёрзала на мне в очередной попытке избавиться от нашего столь тесного контакта тел.
– Третье правило, – напомнил.
Адель вновь замерла, тяжело дыша. Но недолго длилось её послушание. Я едва успел сосредоточиться на том, какой твёрдой стала задетая моим большим пальцем горошина полушария, как она слегка обиженно и чуть язвительно заметила:
– А что, без правил у вас, оборотней, отношения с девушками не складываются, да?
– Мне и не нужны никакие отношения, – отозвался резче и быстрее, чем до самого дошло, что сказал.
Может, мне они и правда были не нужны, недаром я провёл последние пять лет в этом месте, где нет никого, кто мешал бы жить, но вряд ли стоило о таком заявлять той, чью девственность ты забрал менее часа назад.
Вот и Адель закономерно возмутилась на сказанное мной.
– Ты поэтому меня украл и не отпускаешь? – поинтересовалась, полуобернувшись ко мне, опалив гневным взглядом.
– Я уже говорил тебе, почему я это сделал. Не раз. Тебе не запоминается, или ты просто плохо слушаешь меня? – ухмыльнулся встречно. – А может, тебе просто на самом деле нравится провоцировать?
Гнева в голубых глазах прибавилось.
– Я как раз слушаю тебя отлично, а вот ты ведёшь себя совершенно не логично. Если так хотелось простого секса, зачем крал? Мог просто подойти и нормально познакомиться. Уверяю, тебе бы и одного короткого свидания хватило, чтобы уложить меня в кровать. А потом бы шёл дальше гулять, куда тебе надо, а не вот это вот всё, – развела она руками. – И не буду я тебе подчиняться, понятно? Хоть сколько раз наказывай. И обязательно придумаю способ сбежать от тебя. Надо будет, одной вилкой не ограничусь! – закончила в откровенном обещании.
В чём-то она была права. Если бы мне реально хотелось заурядного секса, мне и правда было достаточно спуститься с горы к подножью в город, где фактически каждая первая готова была раздвинуть для меня свои ножки, не в силах устоять перед моей аурой. Я так не единожды делал за последние пять лет, что провёл здесь. Но и… Я ей разве не объяснил уже?! К тому же, как и решил ранее, не желает цивилизованно договориться, другой вариант даже проще.
Вот и…
– Я разве говорил что-то про наказание? Волк не обидит свою пару, малышка Адель. Твоя расплата понравится нам обоим, – коротко рыкнул, вновь ущипнув за твёрдый сосок, одновременно с тем раздвигая её ножки шире, накрывая ладонью промежность. – Но хватит пустой болтовни. Ты так и не сказала мне, где ещё болит. Здесь? – надавил, раскрывая чувствительную плоть.
Ответом мне стал новый тихий выдох и зажмуренные глаза. Девичьи пальчики вцепились в моё запястье, но едва ли способны были остановить меня. Стоило проникнуть чуть глубже, как в присущем ей аромате цветущего манго добавились новые ноты, сулящие наслаждение. В чём бы Адель не клялась в погоне за своей мнимой свободой, а язык тела не обманешь. А я отныне собирался говорить с ней лишь на нём. На данный момент только в нём у нас царило обоюдное понимание.
– Я ведь едва в тебе поместился, хоть и предварительно растянул до предела, – продолжил шептать для неё, ощущая, как девичьи бёдра двинулись навстречу заданному ритму моих пальцев, кружащих поверх самой чувствительной точки её прекрасного гибкого тела. – Ты настолько маленькая и тугая, несмотря на всю твою сладкую отзывчивость…
Она ведь и правда пиздец какая отзывчивая. Превосходя все мои ожидания. Даже сейчас текла на моих пальцах так обильно, что я чувствовал этот запах, невзирая на толщу воды, отделяющую от моего нюха основное происходящее действо. Заставляя меня не только ощущать. Но и представлять. Гораздо больше. Ярче. Полнее. Пусть конкретно в данный момент я не мог, но собирался в самое кратчайшее время изучить каждый изгиб её миниатюрной фигурки. Сперва пальцами. Как сейчас. Затем языком. Как в спальне. Губами. Как ни с кем и никогда до этого. Чтобы собрать всю её влагу. До последней капельки пота. Почувствовать на вкус. Поглотить каждый последующий стон. Раскрыть для себя так широко и глубоко, как она сама себе ещё не может представить. Чтоб больше не только не смела мне отказать, но и помыслить о чём-то подобном была не в состоянии. Адель и не мыслила. Уж точно не здесь и сейчас. Пока я растирал её набухший клитор снова и снова, другой ладонью лаская требующую внимания грудь, изредка прихватывая зубами сперва кончик ушка, а затем и пульсирующую жилку на шее, девушка только и могла, что кусать свои роскошные губы, с каждым уходящим мгновением всё глубже и глубже прогибаясь в спине, ведомая моей властью, отчаянно желающая утонуть и захлебнуться в ней, очень быстро приближающаяся к самому краю… на котором я оставил её одну. Ненадолго.
– Уже не больно?
Она кивнула. И тут же отчаянно замотала головой из стороны в сторону. И сама не зная, какой вариант верный.
Что ж…
Я охотно ей всё подскажу…
– В любом случае сегодня я больше не вторгнусь туда. Не хочу, чтобы тебе снова стало больно, – коротко обозначил. – У нас ведь есть ещё как минимум два варианта того, каким способом я могу войти в тебя, верно?
Вряд ли она поняла, о чём я. Её плоть пульсировала и жаждала, чтобы я довёл начатое до конца, и все девичьи мысли находились там, где я до сих пор касался, но не делал ничего, что позволило бы её оргазму случиться.
Рано.
Ещё нет.
И пусть у меня самого в голове билось лишь то, как охренительно узко и блаженно туго быть в ней, будто она создана специально под мой член. Пусть я хотел натянуть её прямо сейчас до одури и настолько бешено интенсивно, что зверь во мне рвал и метал, истязая сознание за необоснованное промедление, подталкивая поскорее взять податливую самку. Я всё равно медлил.
То, что я собирался от неё получить в ближайшее время, предполагало немного терпения…
А ещё капельку-другую ароматно благоухающего сандалом масла, которое я не использовал прежде никогда, оно тут вообще просто-напросто удачным стечением обстоятельств оказалось, как часть интерьера, устроенного при купле-продаже этого дома.
– Приподнимись, – шепнул ей в ушко, как продолжение своих мыслей.
И сделал всё сам. Поставил девушку в удобное мне положение, слегка наклонив грудью над бортиком ванны, позволяя ей цепляться за край обеими ладошками для большей устойчивости. Она же такая хрупкая и слабая, а я не всегда в силах вовремя брать под контроль свой напор.
– Уайетт… – послышалось от Адель.
Девушка начала возвращаться в реальность, чего позволять ей совершенно точно не следовало.
– Т-шш… – накрыл собой, даруя тепло, возвращаясь к ласкам между её красивых стройных ног.
И не только к ним. Скользнул языком по позвонкам между лопаток, с удовольствием отмечая ответный чувственный полустон, который она изо всех старалась тщетно сдержать. Вывел влажную дорожку до самой шеи, чуть прикусив то чувствительное место, где начиналась линия роста волос и должна быть оставлена метка принадлежности мне. Моя отзывчивая пара отреагировала моментально, выгнувшись в спине глубже, подаваясь навстречу, рефлекторно отставляя свою соблазнительную попку, вплотную прижимаясь ягодицами к моему стояку.
Хорошая девочка!
Такая податливая и покорная сейчас, что у меня снова и снова ехала крыша от одного только осознания, что она мне принадлежит, что моя, что ничья больше.
Я первый и последний.
Всегда…
Везде…
А Адель…
Адель снова вздрогнула от контраста недостаточно тёплого масла, пролившегося на разгорячённую кожу. Вылил немного прямо между её соблазнительных округлостей, не давая ей времени опомниться и опять начать сомневаться в происходящем. Малышка охнула и попыталась обернуться, но я не позволил, надавив на ту самую желаемую мной точку, что вынудила её сжаться и замереть.
– Просто доверься мне. И расслабься. Тебе понравится, – пообещал, прежде чем надавить ещё немного глубже.
Вполне возможно, она не сдалась бы настолько легко, если б я не продолжал всё это время ласково трахать её пальцами и с другой стороны. Но ведь я продолжал. А Адель слишком приблизилась к грани своего подступающего оргазма, чтобы концентрироваться на чём-то другом. На этот раз я позволил ей в нём утонуть. Позволил захлебнуться своим новым протяжным стоном, что отзывался в моих ушах, как самая сладкая музыка. И сам тоже вкусил часть её наслаждения, на самом пике его вталкивая всё глубже и глубже в её соблазнительный зад первый палец, чуть массируя и растягивая, к своему удовольствию не встречая ожидаемого сопротивления.
Дальше всё намного проще…
Секунды слились в неимоверно долгий калейдоскоп, смешанный из моего жадного ожидания, боли в моих яйцах и череды особенно громких девичьих стонов, постепенно переросших в бессвязное отчаянное мычание, пока я снова и снова растягивал никем ранее не тронутую дырочку, раз за разом вынуждая её прекрасную обладательницу раскачиваться на моих пальцах, предаваясь греховному соблазну плоти. И так долго, пока не стало возможно не только всунуть сразу три пальца, но и войти одним крепким толчком.
– Mon Dieu! – стало мне наградой, помимо сводящей с ума тесноты, которой она приветливо сжала мой пульсирующий член так крепко, будто собиралась выжать из него всё до последней капли.
Собственно, вряд ли бы я возразил, будь оно правдой. В эти секунды я согласился бы вообще на что угодно, даже если бы Адель собралась меня четвертовать, только бы она и дальше дарила мне свои глухие сладкие стоны-всхлипы, до хрипоты срывая голос, вновь и вновь принимая каждый мой последующий толчок, сталкивающих нас обоих в океан умопомрачительных ощущений…
Я кончил в неё трижды. За раз.
Оргазм накрыл один за другим, подобно взрыву вулкана. Меня погребло там вместе с ней.
Погребло безвозвратно.
Иначе бы я никогда, ни под одной пыткой, будучи в здравом уме и твёрдой памяти не заявил:
– Подаришь мне тысячу таких оргазмов, и я тебя отпущу…