Рвануло вверх открывшимся куполом, ППШ пошёл вниз, сорвавшись ремнем с плеча. Спасла двухслойная бечевка, которой притянул оружие за ствол, ниже магазина, к вертикальным ремням спасательной системы. Покрутило на закрученных стропах два оборота. Раскинул широко руки, удерживая их от встречной закрутки. Тьма была беспросветной. Даже в самолете была подсветка от приборов. Чернильная мгла впитала его в себя, глаза не различали ничего. Через какое-то время появились чёрные пятна леса и светлые поля. Михаил затянул свободные концы влево от набегающего мрачного пятна леса. Только не на деревья!
Перед самым приземлением развернулся в подвесной системе лицом к ветру, становясь на «малый снос», накрест перехватив свободные концы. Удар ногами о землю, падение на бок, перекатился через спину. При ударе подвернул стопу правой ноги, хотя и старался сжимать валенки вместе…
Резкий ледяной ветер пытался повалить опять его на землю, дернув стропами наполненного купола. Ему удалось устоять, с огромным усилием забежал вправо от купола по глубокому снегу. Освободился от грудных и ножных обхватов. Отвязал ППШ, выбил из кожуха снег, потряс магазин, вщелкнул в окно пулеприемника. Проверил в кармане ватных штанов «ТТ». На месте, пристегнут ревшнуром к поясному ремню.
По полю мелькали серые тени бойцов и парашютов. Попер через снег к ним. Помогал отцепиться от купола, готовить и заряжать оружие в темноте. Всех, кого собрал капитан Суржиков, а их было около 50 бойцов, отвёл на окраину леса. Здесь не разжигая костров два часа протряслись от лютой стужи до серой зари. Кутались в купола по нескольку человек, хлопали себя и друг друга по плечам и спине. Боролись вспоминая приемы самбо.
Как только чуть-чуть просветлело, два отделения пошли по полю и лесу искать мешки и контейнеры с лыжами и боекомплектом. Лыжи собрали на целую роту. Контейнеры с боеприпасами были разбиты, но собрать патроны и магазины в снегу не было проблемой. Разобрали и подогнали лыжи и палки. За ночь все парашюты стащили в лес и закидали снегом. Стоило остановиться, как лютый холод схватывал за бока, студил лицо, не помогала шерстяная маска. Построились, провели перекличку личного состава.
Из двух групп не досчитались больше взвода. Пропал, также прыгавший с первой группой комиссар! Бойцы выбирались к комбату из леса поодиночке и группами и надежда, что комиссар где-то с ними, и скоро выйдет оставалась.
У нескольких бойцов (у пятерых) на ярко-белых маскировочных штанах расползлись жёлтые пятна. Они стыдились этого, старались закрыть эти места коротким подолом белой куртки, или оружием. Никому в голову не пришло позорить их, или высмеять. Для кого-то это был первый ночной прыжок, для кого-то просто первый и сразу ночной, в страшный мороз, и сразу в тыл врага. А для кого-то и…
Суржиков приказал бойцам срочно переодеться. Тюки со снаряжением и обмундированием уже нашли и притащили на санках. Разожгли костры, переодевались, грелись, пили горячий чай. Всем в крышки котелков плеснули по глотку спирта.
Капитан сориентировал карту. Выброска получилась ошибочной! На 20 км юго-западнее запланированной точки!!! Около деревни Таборы! Все-таки те костры были наши! Суржиков материт летунов, жестко по русски, по матушке…
Связисты по рации говорят с командирами десантированных групп. Связь отвратительная. Ближайшие группы были еще дальше от нужной точки. От 5 до 10 км.
Суржиков был относительно ближе всех к запланированной зоне высадки. Решили готовить это поле для десантирования посадочных групп. Отсюда развивать наступление. Бойцы других групп проинформирован и должны были подтянуться к ним. На окраину поля вышли два взвода второй роты. Ещё через три часа группа в 15 бойцов. Собралось около 300 десантников. Пока ждали посадочные группы, десантники расчистили длинную площадку в снегу, для транспотных самолетов.
Три группы разведчиков по 12 бойцов провели рейд по ближним деревням. Сходу уничтожили в Таборах немецкий гарнизон. От местных жителей стало известно, что начальник политотдела 8-й ВДБР батальонный комиссар И. А. Горохов и двое офицеров попали в руки нацистов. Приземлились на окраине села Щербинино, прямо перед немецкой казармой. Их повесили вчера на площади, согнав всех жителей для устрашения. За это десантники в Щербино и Ковалево растреляли всех старост.
На избах сельских управ везде вывесили красные флаги. Весь следующий день встречали десантные борта бригады подполковника А. А. Онуфриева.
Начальнику штаба 4 ВДК: « Установили связь с Большой землей, бригада подполковника А. А. Онуфриева приступила к активным действиям, широко применяем обходы и охваты. Гарнизоны нацистов уничтожены в деревнях Семеновское, Гвозденково, Мармоново, Дягилево, Савино… Во взаимодействии с партизанами за 8—10 февраля разгромили штабы неприятеля, убиты до 2000 солдат и офицеров (в деревне Мармоново противник оставил 330 трупов), захватили 64 мотоцикла, 40 полевых и 9 зенитных орудий, 13 радиостанций, большие запасы боеприпасов, 7 складов с продовольствием, ценные документы, боевые знамена, 18 танков, проходивших ремонт, более 200 различных автомашин, включая два автомобиля, переоборудованных под камеры-душегубки.»
Командующему Западного Фронта генералу армии Г. К. Жукову: «10 февраля 8-я воздушно-десантная бригада и отряды партизан заняли район Моршаново – Дягилево, где разгромили штаб 5-й немецкой танковой дивизии, захватив при этом многочисленные трофеи. В тот же день мы поставили об этом в известность генералов П. А. Белова (комбриг кавалериской бригады рейдирующей в тылу фашистов уже месяц и М. Г. Ефремова (командир 33 армии). Им было указано увязать свои действия с командиром нашей бригады, штаб которой находится в настоящее время в Дягилеве.»