Чтобы вызвать пандемию, патогену необходимо перебраться через огромные пространства лесов и океанов. Такую возможность ему предоставляет авиасообщение. Именно поэтому транспортное сообщение гораздо сильнее определяет характер пандемии, чем физическая география.
Так, глобальной эпидемии холеры удалось бы избежать, если бы в это время активно не развивался морской транспорт. Вибрион не может распространиться самостоятельно, потому что зоопланктон, служащий ему «домом», обычно не покидает своего мелководья, а в человеческом организме вибрион живет не больше семи дней, если не убьет его раньше.
К середине девятнадцатого века холере удалось добраться до Европы. Несмотря на то, что в развитых странах ее традиционно считали болезнью дикарей, в Париже она стала причиной смерти более 7000 жителей города. Просвещенная Франция была в ужасе от «дикарских» симптомов болезни (неконтролируемой диареи) и страха быть похороненным заживо.
Мертвецов хоронили без промедления, скидывая в общие могилы, а жителей домов больных удерживали на карантине.
Более 50 000 парижан покинули свой город в разгар эпидемии, не только распространив болезнь по Европе, но и перевезя ее в Северную Америку. Заражению на борту кораблей способствовали и привычка добывать питьевую воду из рек и заливов, которые местные использовали для купания, и антисанитария в каютах третьего класса, и транспортировка водорослей и моллюсков.
На берегу Северной Америки распространение патогена ненадолго остановилось из-за горной цепи Аппалачи, отрезавшей океанское сообщение от речного. Однако после открытия канала Эри микробов больше ничего не сдерживало.