«Асмодей» был огромен. Бронепоезда «Че» и «Ленин» были либо примитивными самоделками, либо древними, выжившими из ума стариками по сравнению с этим монстром.
– «Асмодей» – наше всё! – любил говорить Снилс.
Изначально это и был бронепоезд, а использовался он в качестве второго уровня обороны. Способность к полёту состав получил уже здесь. В своём мире «Асмодей» должен был прикрывать воздух средствами ПВО от самолётов, вертолётов, дронов и даже тактических ракет, наносить удары высокоточными ракетами и отражать нападение на транспортную развязку диверсионно-разведывательных групп противника, оснащённых лёгкой бронетехникой и средствами борьбы с танками. Бронепоезд мог ремонтировать рельсы, имел ремонтную базу для бронетехники и несколько отделений с роботизированным цехом по сборке электроники.
Попав в Стикс, почти весь экипаж переродился. Из первого экипажа иммунными оказалось два десятка человек. Бронепоезд долго мыкался по перезагружаемым рельсам и выехал к поселению нолдов. Здесь была почти та же история. Само поселение организовано на борту летающего крейсера высокоразвитой цивилизации. Мало людей и очень много тяжёлого вооружения от стратегических ракет до стратосферных бомбардировщиков в количестве трёх штук, способных облететь планету полтора раза.
Никаких страшных секретов не имелось, просто платформа из кусков высокотемпературного сверхпроводника. Это был один блок, собранный из небольших кусков, а сверху поставили военный корабль, набитый ядерными боеголовками и заваленный пушечно-ракетным вооружением и системами ближнего ПВО. Материал становился сверхпроводником уже при минус двадцати, и даже при небольшой подаче электричества парил над поверхностью на высоте метров десяти. Попав в тёплый климат Стикса из ледяной пустыни, боевая махина легла брюхом на землю, и случились все остальные неприятности, происходящие в этом мире. Так и стояли рядышком. Громадина летающего корабля, не имевшего сил летать, и циклопического размера бронепоезд с жалкими остатками экипажа.
А потом к отчаявшимся, голодным и с трудом отбивающимся от заражённых людям припёрлась Азалана. Возможно, стальную зверюгу привлёк летающий крейсер или броня «Асмодея». Металлическая горгулья притащила с собой холод и выбила бродивших вокруг поселения заражённых, решив проблему безопасности и нехватки споранов, а крейсер, снова попав в ледяную стужу, поднялся в воздух. От экипажа летающего корабля нолдов тоже осталась всего горстка людей, и тогда в чью-то умную голову пришла мысль перетащить остатки экипажа крейсера на бронепоезд, а затем появился грандиозный проект.
Смысла держать всю громадину стратегического ракетоносца в рабочем состоянии не было. Он летал только в холоде, а для жизни гораздо лучше подойдёт стаб с тёплым климатом, чем промороженное жильё при минусовой температуре. С платформы крейсера вытащили два небольших реактора и блоки сверхпроводника, которые установили под вагоны. Теперь «Асмодей» мог летать в условиях низких температур, а саму низкотемпературную аномалию обеспечивало наше знакомое чудовище, бывшая Алёнушка, которую тут называли Азалана. Для неё даже специальные лежанки на вагонах создали, чтобы она могла удобно усесться и превращаться в металлическую статую.
Позднее, через много лет, из остатков крейсера создали ещё один транспорт, с реактором и холодильниками, которые охлаждали сверхпроводники, и появилась возможность передвигаться при комнатной температуре. Судно ползало с черепашьей скоростью, приподнимаясь всего на несколько метров, но имело впечатляющую грузоподъёмность. Приходилось выискивать маршрут, чтобы оно могло пролететь, не сев на торчащую крышу дома или холм, но зато на него можно было загонять «Асмодея» целиком. Осталось и несколько блоков на изготовление небольших летающих катеров для быстрых перемещений.
Летающие только в холоде корабли – штука очень удобная, но позднее и у «Асмодея» появилась возможность двигаться по тёплым зонам Стикса. Нужно было всего лишь сделать термоизоляцию и охладить платформу сверхпроводника до минус двадцати градусов Цельсия, а потом подать немного тока, чтобы взлететь, но основная проблема была не в этом. Так получилось, что «Асмодей» и крейсер нолдов попали в Стикс глубоко в Пекле, и только крепкая броня и избыточное вооружение помогли выжить до встречи с Азаланой. Да, именно с её появлением все связывали своё чудесное спасение. Холод, который приходил с ней, распугивал тварей лучше скорострельных зенитных пушек. Именно поэтому бронепоезд путешествовал по наводке своей волшебной хозяйки, следуя за студёной бурей. «Асмодей» плыл по ледяной пустыне, пинками распихивая самых громадных и страшных заражённых, которые забивались в глухие норы, прижимались друг к другу и грелись. Собственно, что мы и видели в нашем торговом центре.
Под защитой отрицательных температур жители бронепоезда могли нагребать груды полезного оборудования и уникальных материалов, которые можно найти только в центральных, самых опасных областях Пекла. При обычных обстоятельствах неприкрытые суровой стужей обитатели «Асмодея» наверняка были бы съедены. Заражённых здесь так много, и они такие здоровые, что от них не спасёт никакая летающая броня высокоразвитой цивилизации и избыточное пулемётно-пушечное вооружение.
Вот какие интересные истории рассказывал Снилс, ковыряя вилкой в тарелке и пьяно буровя:
– Азалана приказала вас в гости притащить. Она тут самая главная и именно она знает, куда ледяная аномалия пойдёт. Всё такое: гостеприимство, покормить, одеть, экскурсионная программа. – Он выдохнул и бахнул сразу полстакана коллекционного вискаря.
Судя по лёгкости, с которой спиртное было выпито в один глоток в таком объёме, человек долго и упорно тренировался. Вешалка встала в полный рост, сделала серьёзное лицо и заорала:
– Именем Азаланы! Заклинаю тебя скрипкой, которой ты согревала наши промёрзшие души, покажи нам свой город! Я требую положенную нам экскурсию! Я хочу увидеть всё, что видели ваши гости! Везде, где вы водите гостей, я тоже хочу побывать!
Всё было так, как супруга орала на заброшенном корабле древних космонавтов. Тот же требовательный тон и серьёзное лицо. Снилс аж поперхнулся куском колбасы, которым он в тот момент закусывал, и замер с перепуганным лицом, а я пытался успокоить трясущуюся в беззвучном смехе диафрагму. Ничего не происходило, динамики под потолком молчали, а «Асмодей» продолжал свой неспешный полёт без единого толчка. Супруга по-прежнему стояла с командным выражением лица, подобающим моменту.
– Вот разоралась, – бурчал Снилс. – Услышали тебя. Она всё знает, что в вагонах происходит, и нечего так орать.
Мне оставалось только лыбиться. Вариант с голосом с потолка не прокатил, но попробовать стоило.
Неожиданно «Асмодей» содрогнулся и начал уходить юзом. Сцепка летающих вагонов подразумевала небольшие люфты, но была жёсткой. Мы с Вешалкой бросились к выходу из вагона и полезли на переходную галерею. С неё открывался прекрасный вид на весь состав. Словно утки к корыту с кормом, мы пёрлись вверх, слегка подталкивая друг друга боками, при этом не нарушая общего направления движения и не замедляясь. Вешалка видела одно, я видел то же самое, только с некоторыми добавками.
Вагоны тормозились, насколько это можно сделать экстренным торможением летающего состава. Хвост бронепоезда заносило, а на головном и находящемся в середине состава локомотиве включили две здоровенные авиационные турбины на реверс. Передняя часть практически остановилась, а летящие сзади вагоны разворачивали состав. Самое интересное происходило в голове поезда. Азалана была на своём месте, только сейчас превратилась в огромную горгулью из серого металла и стала раза в полтора больше. Словно испуганная кошка, она шипела, рычала и скребла когтями по броне, показывая всем своим видом силу и мощь. Это, наверное, ещё одно боевое превращение, пришедшее на смену красивому, инкрустированному драгоценными камнями телу. Такое поведение всемогущей хозяйки состава было неслучайным. Азалана пыталась отпугнуть другое страшное чудовище.
Моя старая знакомая, в лице той самой дымной тётки, находилась на какой-то штуке, сделанной тоже из дыма. Не знаю, почему её никто не видит, кроме меня и стальной горгульи, но именно из-за неё бронепоезд и тормознулся. Мы висели метрах в двадцати над небольшим городком из одно-двухэтажных домиков в незатейливом исполнении. Они были сделаны из мусора и подручных материалов, с элементами восточного стиля. Трущобы, только в бедном районе Азии. Меня даже гордость охватила, раз моя тётка круче, чем хозяйка «Асмодея».
Вешалка наверняка умеет читать мысли или уже просто приловчилась наблюдать за моим поведением.
– Опять она?
– Ага, – ответил я, рассматривая в оптический прицел происходящее.
Супруга делала то же, но дымную не видела. Рассматривать окружающих через оптический прицел – дурной тон, но из оптики больше ничего под рукой не имелось, а любопытство было.
Гостья разместилась на чём-то вроде довольно большой старинной лодки и сидела на бочке, которая стояла на палубе. Через прицел разглядеть сложно. Вольготно рассевшись, закинув ногу за ногу, она равнодушно поглядывала на шипящую и скребущую когтями Азалану и уходящий в дрифт «Асмодей». Затем, наверное, подул мистический ветер, паруса утлой лачуги надулись, и дымная лодка поплыла вдоль состава. Бывшая Алёнушка бежала по крыше, шипела, рычала и скребла когтями по броне, сопровождая идущую метрах в десяти от вагонов лодку с нашей гостьей.
Посудина почти поравнялась с нашим вагоном, откуда мы с Вешалкой с интересом наблюдали за происходящим. Теперь я мог разглядеть картину в полном великолепии. Да, мне не показалось, она сидела на бочке и держала в зубах трубку. Я не курю, поэтому не знаю, как она называется, такая, как в мультиках про пиратов, с тонкой ножкой и бочоночком, в который табак запихивают.
Всё это время я подробно докладывал супруге то, что она не видела, в максимально полной и литературной форме.
– Пиратка, блин. Ей только треуголки не хватает, – негромко пробурчала Вешалка.
Тётка достала из-за бочки самую настоящую треуголку и водрузила на голову.
– Теперь есть. Твои мольбы услышаны. Она её из-за бочки достала, а сейчас в твою сторону смотрит и лыбится, – сообщил я о произошедшем.
– Пипец, – традиционно прокомментировала супруга.
Проплыв ещё немного, дымный корабль рассеялся, Азалана успокоилась, перестала рычать и шипеть, а затем вернула себе прежний облик горгульи в драгоценных камнях и диковинных надписях. Она была совсем рядом и перед тем, как убежать в голову поезда, очень подозрительно и внимательно глянула в нашу сторону. Мы провожали скачущую по вагонам богиню бронепоезда взглядом, с интересом наблюдая, как она прыгала.