Также во второй взвод с нами пошли Артишок, Пробел, История, Декади и ещё несколько парней. Зеланда распределили в разведку. Сырок с Хэтчем – в первый взвод. Контру – куда уже, не помню. О некоторых я буду вспоминать в дальнейшем. Но спелись мы именно с Апкой и Кетоном.
Мы опять загрузились в КамАЗ и выдвинулись к некоему домику. На дворе стоял июль. Погода была чудная. Я всё ждал, когда же по нам начнут ебашить, потому что разбитые колонны регулярных войск из сводок до сих пор стояли перед глазами. Это ведь диджитал война, как вы помните.
Наш КамАЗ уверенно лавировал среди потока гражданских машин вперемешку с военным транспортом. Сначала – по улицам Луганска, потом – по другим населённым пунктам, пока не начался частный сектор: разбитые тяжёлой техникой грунтовые дороги и поля.
Мы приближались к линии фронта. Мимо пустых полей, по грунтовкам. КамАЗ подъехал к группе домиков. Мы спрыгнули. Кто-то сказал, чтобы мы быстро нырнули во двор и не отсвечивали на открытке, скоро нам выдадут боекомплект, и затем «капля» заберёт нас отсюда.
Мы рассосались по двору, и нас по одному стали выдёргивать в соседний домик. Подошла моя очередь. Я зашёл в соседний двор. Там сидели пацаны, вскрывали цинки с патронами и ящики с гранатами. Патронов дали, не спрашивая, упаковок пятнадцать.
– Гранат сколько брать будешь? – спросили меня.
Я прикинул в голове, что много не мало, и сказал:
– С десяток возьму?
– Бери, братец.
По итогу я хапнул все десять. Вернулся, снарядил свои четыре магазина. Остальную россыпуху закинул в шмурдяк, высыпав в футболку. Начал вкручивать запалы в гранаты. Пока я занимался укладкой БК, во двор приезжали несколько уазиков и даже одна «Мицубиси», или «Мицубиши». Ну его на хрен, откуда мне знать, как правильно оно называется по-русски? Короче, один япошка точно был. В общем, разобрали всех по нормальным машинам, остались только Апка, Кетон со своей крупнокалиберной хренью, я и Маздур.
Чуть погодя появился человек, слегка прихрамывающий, с бородой и ксюхой, в крутой броне.
– Парни, вы во второй? Меня Шинник зовут.
– Да!
– Надо подождать, «капля» сломалась. Сейчас другую найдут, и поедем.
– Шинник? С Ярославля что ль? – Я просто не смог сдержать любопытства.
– Нет, – ответил Шинник.
Шинник к нашему приезду уже участвовал во взятии Попасной. У него раньше был другой позывной, а потом парни стали звать Шинником. Так и осталось.
Мы стали ждать. Через час возле забора останавливается «каблучок». Да, блядь, что ни на есть тот самый, сука, «каблук», ИЖ-2715.
– Мужики, в общем, «капли» сломаны. На этом поедете? – спросил Шинник с невозмутимым видом.
Потом он посмотрел на нас хитрым взглядом, почесал яйца и так же со спокойствием памятника сказал:
– Или надо ждать.
Ну, мы, конечно, сказали, что поедем. Не девицы красные. Я планировал прыгнуть в кабину и ехать с Шинником, потому что я здоровый лось, и впереди мне было бы удобнее. Но Маздур тихой сапой проскочил и уже сидел в кабине. Ну, думаю, вот ты сучка!!!
В итоге мы вчетвером, я, Кетон, Апка и Библос, погрузились в кузов каблука и кое-как расселись. Места было и так как в жопе у карлика, а ещё эта крупнокалиберная хрень Кетона. Я худо-бедно уселся, опираясь одним плечом на Кетона, а жопой вцепился за диск колеса, которое ехало с нами в кузове.
Ехать было крайне неудобно: воняло бензином и трясло нещадно. Но, как говорится, лучше плохо ехать, чем хорошо идти. Тем не менее, обмениваясь шутками и взаимными подколками, мы куда-то приехали и остановились. Я разжал булки и, клянусь вам, на диске колеса осталась довольно приличная вмятина.
Шинник распахнул дверцы кузова, стали выгружаться, и он сказал, что надо двигать в сторону гостиницы. Когда мы дошли до точки, то на крыльце этой самой гостинице, на вытащенных на улицу диванах сидели пацаны. Я начал подниматься по ступеням, повернул голову, чтобы поздороваться с парнями, и охуел. От удивления, конечно.
– Твою мать! Цыган?
– Габыч, родной! Ты откуда здесь? – Лицо Цыгана вытянулось.
– Оттуда! – ответил я.
– Ну, вот и свиделись, – сказал Цыган. – Бита тоже здесь.
С Цыганом мы не виделись с две тысячи десятого. С момента моего освобождения из мест не столь отдалённых. Там Цыган был помощником у Биты. В шестом отряде, в Обухово, где Бита был старшиной. Если Цыгана я знал четырнадцать лет, то Биту – все двадцать! Это был взрослый мужик из Волхова. Крутой тип, ломом подпоясанный. В Металлострое он оказал большое влияние на меня. Я очень многому научился у него в плане характера и отношения к жизни. Не сказать, что он сделал из меня человека или тому подобную хрень собачью, но он мне очень помог в плане воспитания моего характера. Я уважал его, и уж кого-кого, но его точно был бы рад увидеть снова. Тем более при таких обстоятельствах.