– Мистер… вы кого-то ищете?.. – Раздалось у меня за спиной, когда я самым естественным способом, то-есть через дверь, попытался покинуть кабинет. От неожиданности пришлось подпрыгнуть, а в остальном, на моем лице не дрогнул ни один мускул. Смотревший на меня доктор, был молод и абсолютно здоров, в отличие от меня. Взгляд у него был оценивающий и какой-то очень злой, должно-быть попался проктолог. Всю жизнь в одну точку заглядывать – озвереешь!
– Я-бы хотел увидеть доктора Беллоу… но… похоже он меня не дождался…
– А… что вы делали в его кабинете?..
– Я?..А-а… Так мы договорились с доктором… что я зайду за ним…
– Странно… Я собственными глазами видел… как доктор Беллоу час назад отъезжал со стоянки на своем автомобиле…
– Да?.. Значит я перепутал время… Что-то знаете-ли с головой… – Я постучал по шляпе.
– Бывает… А… как ваша фамилия… мистер?..
– Лейтенант Твист…
– Но… позвольте… Лейтенант Твист… – Я не дал ему договорить и кулаком врезал в солнечное сплетение. Доктор сразу весь посерел и обмяк, как старый мешок с картошкой и мне пришлось подхватить этот мешок, пока он совсем не сдулся и препроводить его в кабинет Беллоу. Когда проктолог очухается и поднимет тревогу, меня уже в здании не будет. Да и вряд-ли кто-нибудь додумается после этого пройти с проверкой по палатам, пересчитывая больных поголовно. Подумают просто, что кто-то проник с улицы, в надежде пошарить по карманам главного врача.
Чтобы не испытывать дальше судьбу, я быстрым шагом пересёк коридор, спустился на первый этаж, вышел через вестибюль на улицу и, не оглядываясь, зашагал в сторону Беверли-Хиллз.
Путь предстоял не близкий, но было наивно надеяться, что доктор Беллоу оставлял в каждом своём костюме немного наличных денег, для случайных воришек, поэтому поездка на такси отменялась.
Первым, кому я собирался нанести визит, был консьерж дома, в котором жил Лучано.
Саманта заступала на дежурство в восемь вечера, процедуру охмурения охранника и переодевания в цивильный костюм заняла не более часа, значит было начало десятого.
Город постепенно погружался в разноцветие рекламных огней и неоновых вывесок, жизнь оживала и плавно перекочёвывала из парков, скверов и офисов в бары и ночные клубы, открытые до утра. Если у вас водились денежки, то можно было легко избавиться от их тяжести за вечер и ночь в каком-нибудь из многочисленных и шикарных ресторанов, швыряя купюры направо и налево, словно сеятель. Здесь к вашим услугам было всё, от дорогущей выпивки, вымуштрованных официантов и бриллиантовых красоток, до громил вышибал с бицепсами, как у «Скалы» Джонсона.
Публика попроще осаждала клубы со стриптизом и бары, где вас, может быть и не побьют, но нарваться на неприятности вполне реально.
Если-же денег у вас нет, делать в Лос-Анжелесе вам нечего.
Меня сейчас мало волновали рестораны, бары и красотки, но передвигаться по городу на своих двоих было полезно только с физической точки зрения, но ни как не ускоряло ход дела. А времени у меня было часов шесть-семь, не больше. Поэтому я смело зашёл в ближайшую забегаловку, где было полным-полно народу.
Вообще-то, если кто не знает, Лос-Анжелес известен в мире, как центр всего шоу-биза и киноиндустрии в частности. Название «Голливуд» известно даже детям в памперсах, а имена знаменитых комиков, начиная с Чаплина и Лесли Нильсона и до наших дней, где понятие комика хотя и трансформировалось в понятие стендапера, но не исчезло как класс и всегда на слуху. Сложно было удивить кого-либо и разнообразием костюмов или отсутствием последних вообще, но когда я вошёл, все присутствующие поняли, что зашедший к ним комик – звезда голливуда! Писаный двухметровый красавец, герой-любовник и ковбой в одном лице, стоял посреди бара в костюме, из брючин и рукавов которого на пол метра торчали голые руки и ноги, обутые в тапочки.
Зал замер.
Стихла даже музыка.
Было слышно, как, нечаянно залетевшая на огонек муха, со страшным жужжанием носилась по залу, пугая саму себя. Но, когда вместо того, чтобы спеть песенку, пройтись нижним брейком или рассказать анекдот, я негромко спросил, где телефон, вздох разочарования прокатился по столам. Бармен взглядом указал в угол, где кроме телефона располагался ещё и туалет.
Я позвонил Салли, своей подружке и, не вдаваясь в подробности, попросил срочно приехать и привезти мою нормальную одежду и обувь, а главное, не забыть бейсболку, так как в шляпе я и выглядел, как шляпа!
Так как теперь спешить было некуда, я уселся за стойку и заказал чашечку «американо» с коньяком.
Салли появилась минут через пятнадцать и с порога начала хохотать. Зрители подумали, что дождались-таки представления и тоже заржали. Вакханалия продолжалась до тех пор, пока я не появился из туалета полностью переодетым и, заплатив за кофе, покинул забегаловку.
Мне показалось, что людей я оставил в некоем замешательстве, но стыдно мне, почему-то не было.