Брюнет посмотрел на нас примерно так же, как недавно я смотрела на кучу мусора, решаясь ковырнуть её мыском.
Если бы не гримаса высокомерного отвращения, лицо мужчины можно было бы назвать привлекательным. По крайней мере, черты вполне приятные, будто скульптор-эстет поработал. Светлая фарфоровая кожа лишь усиливала ассоциации с куклой. А уж сочетание белой кожи, чёрных волос и тёмных глаз, подчёркнутых цветом мундира вовсе превращали его в настоящего красавца. И мэтр, несмотря на все свои профессиональные, годами отточенные фишки, рядом с брюнетом смотрелся дёшево и нелепо.
Мы остановились, точнее мой провожатый остановился, а я чуть не наступила ему на пятку. Кажется, присутствие брюнета для мэтра сюрприз, да ещё и неприятный. Понять бы, кто этот брюнет. Вполне возможно, что клиент, но тогда не ясно, почему его оставили топтаться в холле, а не пригласили в приёмную и не прислали ему девочек скрасить ожидание. На владельца брюнет точно не похож: хозяин бы у окна вряд ли отирался. Вот мундир интересный. В том плане, что отдалённо напоминает форму патрульных. Военный? Не угадать. Зато я начала понимать, что значит фраза: «Рожа просит кирпича». Выражение лица мужчины очень хотелось подправить. В жизни, оставшейся по ту сторону зеркала, я бы демонстративно скривилась и отвернулась. Как минимум. В новой жизни про права личности я благополучно забыла.
– Яртный кнез, моё глубочайшее почтение, – поклонился мэтр.
Как-как он его обозвал?
– Сирината Равьен заставляет себя ждать, – процедил брюнет.
– Приношу от её имени глубочайшие извинения. Мадам Ината хлопочет по всему дому. Вероятно, она уже спешит. Я разберусь в причинах задержки. Яртный кнез, рискну пригласить вас в комнату отдыха. Лёгкий завтрак, приятная компания?
– Эта, что ли? – кивнул в мою сторону кнез.
Я бы на него посмотрела, если бы он на Землю провалился, без денег и документов, зато в труселях и ночном колпаке. То же бы, небось, в конечном итоге на свалке оказался.
– О, это наш ещё не огранённый алмаз. Новенькая.
– Поторопите Равьен, – перебил брюнет начавшуюся рекламную кампанию.
– Будет исполнено, яртный кнез.
Мэтр снова низко поклонился, ухватил меня за руку и потащил за собой. Я на миг встретилась взглядом с брюнетом, получила прощальную порцию неприязни. То же мне, выискался, смотри от чувства собственной важности не лопни.
Пфф.
Умом понимаю, что мнение незнакомца, которого я вижу в первый и последний раз, не должно иметь для меня никакого значения, но всё же он меня зацепил. Обидно, чёрт возьми! Потому что его мысли отчасти с моими совпадают, потому что саму меня от Дома маман воротит. Не виновата я, что здесь оказалась! То есть ответственность с себя я не снимаю, получение метки – от и до следствие моих решений, но всё же…
Мысленно послав яртного кнеза в дальние дали, я выбросила его из головы. Не о нём надо думать, а о предстоящем знакомстве с девочками, от которых я не ждала ничего хорошего.
– Шевелись, – прошипел мэтр.
Жилая часть встретила тишиной. Я запоздало сообразила, что после рабочей ночи птички разлетелись по комнатам отсыпаться. Хорошо…
Мэтр по-прежнему тащил меня за руку. Осмотреться не получилось. Большая комната, напоминающая гостиную, очередной коридор, поворот, мы вошли в небольшое, похожее на ресепшен помещение.
– Гайда! – рявкнул мэтр.
Никто не ответил.
– Жди здесь, – рыкнул мэтр. – Пришлю Гайду, она скажет, что делать.
– Ясно.
– Ясно, мэтр Иос, – вызверился он, но, к счастью, не ударил, а вылетел вон, грохнув дверью.
Неужто на брюнета реакция? Тьфу, опять о кнезе подумалось.
Так, несколько минут свободы надо употребить с максимальной пользой. В коридор высунуться? Нет, нарываться плохая идея. Я попробовала ближайшую дверцу. Дверца поддалась, за ней оказалось просторное помещение. Справа небольшой бассейн, слава ряд душей. Я прошла вперёд, сунула нос за следующую – парилка, сейчас остывшая.
Вернувшись в холл, попробовала следующую дверь. За ней обнаружился ещё один бассейн, в отличии от предыдущего, похожего на глубокий котёл, длинный и широкий, поплавать можно вволю. За третьей дверью скрывался массажный кабинет.
Да это полноценный спа-салон. Вау!
Счёт за услуги наверняка к долгу приплюсуют…
Остальные двери попробовать не успела.
– Новенькая?
Я обернулась.
Если маман была пышнотелой жгучей красоткой несмотря на возраст, то эта женщина выглядела старой, отёкшей и уставшей. Зевнув, она коротко велела:
– Раздевайся.
– Вы Гайда? – уточнила я.
– Угу. Новенькая, ко мне на «ты».
Женщина ещё раз зевнула, закрыла входную дверь и прошлёпала к неприметной дверке, помещение за которой я обследовать не успела. За дверью оказалось подобие кладовки. На полках громоздились ровные стопки полотенец, висели на вешалках халаты. Гайда дошлёпала до кухонного уголка, достала из шкафчика здоровую лохань и потянулась к чайнику.
– Любопытная, смотри, нос бы не прищемило, – буркнула она.
Чай мне не предложат. Жаль.
– Просто не ожидала, что здесь всё так шикарно, – честно сказала я.
Целый спа ради ночных бабочек? Не верю. Слишком жирно. К тому же спа поражает не только метровым перечнем услуг, но и роскошью интерьеров.
– Так это же «Купальня роз», – хмыкнула Гайда.
– А?
– Неожиданно, да? Но всё просто. Здание огромное, не дворец, конечно, но близко. С одного входа дамы заходят красоту наводить. С другого – господа, тоже за красотой, – она хохотнула. – И невдомёк дамам, кто, кроме них, в бассейнах плещется.
Я скинула балахон, свернула, положила на пол у дивана, вернулась к женщине. Она как раз переливала заварившийся чай в безразмерную кружку.
– Что встала? В душ иди.
– Полотенце можно?
– Обойдёшься, – Гайда выдала мне дырявую простыню.
– Спасибо.
Вдогонку Гайда вручила мочалку, банку с травяным мылом, пемзу, шампунь. Долг рос на глазах, но спорить я не собиралась. Избавиться от грязи, постоять под горячими струями воды мне хотелось, так что я постаралась отрешиться от всех проблем и получать удовольствие. Так бы вечность и простояла. Увы. Допив чай, Гайда взбодрилась и погнала меня сначала на обёртывание. Щедро измазав меня буро-зелёной жижей и замотав в свежую простыню, Гайда пообещала, что через пять минут ни одного лишнего волоска на теле не останется, причём навсегда. Было бы замечательно, если бы жижа не начала сначала припекать, а потом и вовсе жечь.
– Терпи, – отрезала Гайда.
Терплю.
После купания Гайда осчастливила меня успокаивающей маской для тела и освежающей – для лица. Наконец, разрешила снова замотаться в простынку, усадила на стул и занялась волосами.
– Неужто свой цвет?
– Свой.
– Повезло тебе. Один раз тряхнуть, и половина клиентов – твои. Огоньком, наверное, будешь. Только, – она дёрнула меня за прядь, – что же волосы короткие такие?!
Длиннющие вообще-то, аж до лопаток. А клиентов оставьте себе.
– Кончики подравняем, поухаживаем, чтоб блестели и здоровыми выглядели, – кажется, Гайда увлеклась.
В итоге в общей сложности она провозилась со мной больше часа и закончила процедуры потрясающим массажем. В холл я вышла слегка ошалевшей, уткнулась взглядом в помятую, сидящую в кресле красотку, облачённую в закрытое насыщенно-зелёное платье. Девушка взаимно прошлась по мне оценивающем взглядом буркнула, практически, выплюнула:
– Новенькая.
А имя моё тут никому не интересно?
Красотка указала на брошенную на подлокотник одежду: хлопковую белоснежную сорочку, похожую на мою, только с закрытым воротом и длинными рукавами, простенькое тёмно-синие платье с голубой оторочкой и голубой пояс. На полу валялись туфли-лодочки. Я опасалась, что мне выдадут нечто в том же стиле, что и алое платье маман, но обошлось. Что у меня, что у красотки нерабочая одежда оказалась на диво целомудренной.
Я оделась. Простыню Гайда отобрала, зато выдала ещё одну банку со снадобьем для роста волос. Ну-ну. Я подобрала с пола свою сорочку и балахон – пригодятся. Наблюдающая за мной красотка скривилась и грациозно поднялась:
– Идём, новенькая. Мэтр Иос сказал, что тебя нужно накормить.
То есть девочка рассчитывала отдохнуть как все, выспаться, а её нагрузили дополнительной работой, и злость она будет выплёскивать на меня, потому что больше не на кого. Понятно, но неприятно. Впрочем, плохое настроение не помешало красотке привести меня в длинный узкий зал, почти полностью занятый обеденным столом с лавками по обеим сторонам.
– Сядь. У нас принято, что кормят всех в одно время, для тебя в первый день мэтр сделал исключение. Но если не нравится, можно столоваться в любое время за деньги.
– Запомню.
Девушка ушла в следующее помещение и вернулась с подносом, хлопнула его передо мной, приятного аппетита не пожелала, отвернулась. Я решила, что наладить отношения можно и позже, на голодный желудок общаться никакого желания, тем более мне выдали восхитительную сдобренную сухофруктами горячую кашу и мясо на тонкой пресной лепёшке.
– Не хочешь нажить проблем – не высовывайся, – вдруг сказала красотка всё так же глядя в сторону.
– В смысле?
– У тебя морда наглая. Зыркаешь, будто поубивать всех вокруг хочешь. И не таких обламывали, но… Если меня к тебе приставят окончательно, а ты проблемы начнёшь создавать…
– Лично против тебя я ничего не имею, – пожала я плечами. – Но откровенно говоря, от ситуации я не в восторге. Я собой не торгую, а меня в «птички» записали.
– Тю! Откуда ты такая неженка?
– Ты здесь по собственному желанию? – я не стала отвечать на её вопрос и задала свой.
– Поначалу – нет.
Я думала, больше она ничего не скажет, но, помолчав, девушка пояснила:
– Отец в карты проигрался. Денег у него не было. Отдал меня, – она невесело хмыкнула. – Я прям как ты нос воротила. Хотя нет, столько наглости у меня никогда не было.
Разве я наглая? По меркам мира, где женщина бесправная бессловесная вещь, наверное, да.
– Плакала я тогда, чуть с собой не покончила, – вздохнула красотка нарочито безразлично. – А теперь понимаю, что дура была. Повезло мне, что здесь оказалась. Зарабатываю, два раза в месяц домой отпускают, матери деньги даю, семья голодать перестала.
– Сочувствую.
– Чему? Тому, что у меня в семье благополучие наступило?
– Тому, что тебе пришлось собой пожертвовать.
Красотка резко обернулась, вытаращилась на меня неверяще и вдруг расхохоталась:
– Дурочка, думаешь, лучше бы меня на улице бесплатно? А знаешь, я уже предвкушаю, как тебя маман жизни будет учить.
Я лишь усмехнулась. Посмотрим. С утверждением «Не хочешь проблем – не высовывайся» я категорически не согласна. Я их не хочу, поэтому высунусь, да ещё как.