Загадка калашей

Еще немного о калашах

Между тем вернемся к тому, с чего начали. Посмотрим, не забыли ли мы увидеть и осознать нечто необычное в быте, устройстве жизни калашей – народа, живущего в окружение мусульман. Быть может, это поможет нам понять-таки происхождение загадочного народа. Как выяснили лингвисты, язык, на котором общаются калаши, является индоевропейским. В нем встречаются весьма архаические фонемы, которые, вероятно, были характерны для ариев, пришедших в Иран и Индостан около 3 с половиной тысяч лет назад. Весьма интересно, что в калашаском языке сохранился базовый состав слов санскрита – литературного языка, на котором разговаривали предки иранских и индийских ариев. Вот, к примеру, некоторые слова, совпадающие у калашей и в санскрите.



Рис. 19. Раздача подарков детям на празднике поминовения предков у калашей


Любопытно также, что у калашей многобожие. Их пантеон имеет много параллелей с пантеоном древних ариев, пришедших в Индию в первой половине 2 тысячелетия до н. э. Кое-кто хотел бы видеть в калашах потомков воинов Александра Македонского (надо же как-то объяснить удивительный для тамошних мест европейский облик народа, затерянного в горах Гиндукуша), но это вряд ли соответствует действительности. Некоторые журналисты лукавят, когда утверждают, что калаши поклоняются древнегреческим богам: Аполлону, Зевсу, Артемиде и другим. Такого нет и в помине. Имра – это наиболее почитаемый бог калашского пантеона. Богом войны является Гиша. Каждое селение калашей имеет свое родовое божество, которое охраняет жителей от козней враждебных людям демонов. И в этом местная религия весьма похожа на древнеарийскую и праиндоевропейскую. Кроме всего прочего калаши, как все праиндоевропейцы, особенно почитают божества огня. Погребальный обряд отчасти напоминает трансформированный ритуал зороастрийцев.


Рис. 20. Светло-русая и светлоглазая девушка с заплетенной косичкой. Народность калаши. Обратите внимание на крестообразные символы солнца на щеках и на лбу

Кафиры в гинудукуше

Надо отметить, что народом, чей облик так разительно напоминает облик типичных европейцев, впервые заинтересовалось отнюдь не ведомство Гиммлера, занимавшееся в 1939 году поиском «нордических» арийцев на Тибете. Первые энтузиасты и исследователи из Европы стали проникать в высокогорный Кафиристан (слово «Кафиристан» переводится с мусульманского как «земля неверных») после колонизации Индии англичанами в середине XVIII века. Однако наиболее полные сведения о Кафиристане и кафирах собрал английский врач Георг Скотт Робертсон. Он посетил эти места в 1889 году и жил среди затерянного в горах народа около одного года. Робертсон в 1896 году издал книгу «Кафиры в Гиндукуше». Уникальность этой книги заключается в том, что собранные исследователем материалы приходятся на время, предшествующее активной исламизации этого района. К началу XIX века зона обитания кафиров-язычников сильно сократилась из-за сильнейшего давления со стороны воинствующих мусульман.

Робертсон описал, как выглядит главное родовое село кафиров Камдеш. Дома были обильно украшены сложной деревянной резьбой, как это, например, имеет место и поныне в северных русских селах. Здесь, конечно, не было той домовой резьбы, к которой мы с вами привыкли, покрывающей внешний фасад избы, крыльцо, двускатные крыши, наличники и домовые фризы. Потому что самих изб и двускатных крыш не было. Дома в Камдеш имели несколько другую архитектуру. Дома ютятся вдоль крутого склона горы и поэтому имеют плоскую крышу. Крыша одного дома является одновременно верандой-лоджией или полом для другого, расположенного выше дома. Этакий многоэтажный жилой комплекс, вздымающийся порой до самой вершины горы.

Мы с вами, россияне, живущие в типовых многоэтажках, лишены возможности видеть на фасадах своих зданий образцы древнерусского зодчества. Однако у кафиров были украшены сложной резьбой столбы, поддерживающие веранды. На этих столбах присутствовали фигуры божеств-охранителей и тотемных животных. Над входом в жилище также располагалось изображение солнечного колеса, практически такое же, какое можно и сегодня увидеть на русских северных избах. Свои дома кафиры, когда нужно, отапливают по-черному. Дым выходит из очага через открытую дверь.


Рис. 21. Смотровая вышка. Резьба по дереву. Народность калаши

Божества-охранители

Изначально функция домовой резьбы сводилась вовсе не к украшению дома с его внешней стороны. Она играла охранительную роль. Именно поэтому в русских селах можно увидеть у чердачного окошка под крышей резное «полотенце» с изображением солнца в его трех ипостасях: утренее, дневное и вечернее. Стилизованные фигуры львов, райских птиц, грифонов и змей, стерегущие покой хозяев, вырезаны на широкой длинной доске и словно идут сверху вниз по скату крыши. Эти боги и звери охраняют хозяев от вторжения нечистой силы и демонов и поныне, даже если сами хозяева дома об этом и не догадываются. Здесь мы видим прямую перекличку с т. н. скифским звериным стилем.


Рис. 22. Стилизованные изображения коньков. Россия, XIX век: а) головы коней повернуты от солнца; б) головы коней повернуты к солнцу


Рис. 23. Русская вышивка: дева-солнце едет на двух конях. Справа и слева видны руки двух мужчин, ведущих под уздцы коней


Массивные золотые бляхи, пришитые к одежде воина, с изображениями крылатых львов, грифонов, единорогов и баранов с завитыми рогами, а также солярные знаки охраняли скифов и саков от ранения и смерти, от быстрой стрелы врага, от острой секиры и тяжелого копья.

Согласно вере праиндоевропейцев мир наполнен живыми сущностями, в нем постоянно борются злые демоны и добрые боги – покровители людей. Именно поэтому для привлечения добрых богов – защитников на фасадах дома и появлялись их изображения. Созданием деревянных скульптурных композиций, играющих охранительную функцию, занимались мужчины. Женщины работали в поле. На очищенных мужчинами от камней, корней и зарослей участках высевается пшеница и другие злаки.

Кто знает, может быть, кафирам удалось отстоять свою независимость и сохранить древнейшую арийскую культуру только потому, что они не променяли ее на пришлую чужеродную… Те кафиры, которые отказались от помощи родовых божеств, очень быстро утратили свою культурную самостоятельность. Облик этих людей заметно изменился со временем. Закон предков требовал от кафиров соблюдение суровых кастовых норм и правил. Браки с иноплеменниками, имеющими другую веру и иной внешний вид, не разрешались.

Надо также отметить, что и по сей день сохранились обереги на национальном женском костюме калашей, которые также выполнены в виде повторяющихся стилизованных солярных знаков, коней, мирового древа, диковинных растений и змей. Так, подолы женского платья, воротник, рукава и головные уборы расшиты разноцветной тканью, украшены бисером. Мужскую одежду калаши все-таки переняли от мусульман. Однако в отличие от своих соседей, исповедующих иную веру, мужчины по праздникам украшают свои плоские головные уборы – береты-паколи – разноцветными перьями, что отчасти напоминает головные уборы, обнаруженные у древних таримцев и жителей Тироля. У неженатых юношей-калашей в моде еще сохранились картузы, подозрительно напоминающие русские картузы XIX века.

«Потешные человечки» – демоны

А вот как В. Сарианиди, используя материалы, собранные Робертсоном, описывает храм главного бога кафиров: «Главный храм Имры находился в одном из селений и представлял собой большое сооружение с квадратным портиком, крыша которого поддерживалась резными деревянными колоннами. Одни из колонн были сплошь украшены скульптурными головками баранов, другие имели только у основания одну вырезанную в круглом рельефе голову животного, рога которого, обвивая ствол колонны и перекрещиваясь, поднимались вверх, образуя своеобразную ажурную сетку. В ее пустых ячейках располагались скульптурные фигурки потешных человечков».

Здесь мы видим все те же рогатые головы и фигурки тотемных козлов, кои гораздо позже очень поразили Мишеля Песселя, исследовавшего народ минаро, живущей в Западных Гималаях. Кроме всего прочего в цитируемом фрагменте говорится, что рога божества извивались и перекрещивались, образуя арку. Это уже символ змея – хозяина преисподней.

По всей видимости, рогатые божества были неотъемлемой чертой пантеона у всех праиндоевропейцев. Нам же, современным людям, эти рогатые головы внушают по большой части суеверный ужас. «Потешные человечки» – это фигурки демонов. Своим небольшим ростом, искаженными пропорциями они должны были создать у смотрящего на них человека эмоцию смеха, а не страха. Демоны выглядят смешными, у них уморительные рожи, а тела их карикатурны. Разве можно всерьез думать, что такие гномы могут причинить вред?

Семь врат

Вот как дальше описывает храм кафиров Робертсон. Передний фасад этого храма имел семь ворот. Каждые из этих ворот были снабжены небольшой калиткой. Однако все семь врат открывались крайне редко. Очевидно, это происходило по большим праздникам или в случае войны, когда требовалось вмешательство божества в ход событий. Все эти двери были украшены тонкой резьбой, а сами двери были выполнены в виде рельефных изображений бога Имру. Весьма интересно, что Имру отличала такая особенность: у него было большое вытянутое лицо с квадратным подбородком – типичный признак европейской антропологической группы. Кроме того, на фасаде храма имелись многочисленные изображения голов быков и баранов… И снова мы встречаем свидетельства существования культа рогатого божества, утраченного у славян, балтов, германцев и италиков, в просторечии – черта. Надо отметить, что культ воловьего бога Велеса не исчез бесследно у русских. О нем сохранились воспоминания фольклорного свойства.

В древнерусских источниках, начиная с договора русских с греками 907 года. Велес соотнесен с золотом. Другой упоминаемый вместе с ним бог Перун соотнесен с оружием. В «Повести временных лет» Велес выступает как «скотий бог и покровитель домашних животных. Кроме того, он является богом, дарующим богатство.

Имра и Велес – хозяева преисподней

Надо полагать, что Имра также является олицетворением богатства и покровителем скота. Надо отметить, что, по свидетельству Робертсона, кафиры установили перед храмом Имры жертвенник в виде особого камня. В дни праздников именно на этом камне Имра получает жертвенное животное – козу. Богом же, ответственным за военную и охранительную функцию, является у кафиров бог Гиша. Он является аналогом древнерусского Перуна.

В дохристианскую эпоху идолы Велеса были весьма распространены. Обычно они изготовлялись из камня. Однако совершенно нельзя исключать, что существовало немало идолов Велеса, изготовленных из дерева. За давностью лет они не дошли до нашего времени и мы о них мало что знаем. Тем не менее голова рогатого черта иногда встречается на современных вырезанных из дерева изображениях. Однако носит по большей части юмористический характер. В христианскую эпоху Велес был заменен и ассимилирован покровителем скота – св. Власием. Следы почитания св. Власия весьма распространены на Русском Севере, именно там, где и был распространен культ Велеса. Вероятно, сыграло и созвучие имен старого и нового божества… В новгородских и северорусских иконах прослеживается связь св. Власия со скотом. Кроме того, отмечается переплетение образа св. Власия – Велеса с культом медведя, воспринимаемого как хозяина животных. У восточных славян сохранился обычай оставлять в дар Власию-Велесу несколько несжатых колосков – волотей – на поле пшеницы или ржи. Их называют «Волосовой бородкой». Велес также имеет явное сходство с балтийским богом подземного мира Велсом. В ведийской мифологии Велес, Велс ассоциируются с Валу – «пожирателем скота». Очевидно, в древние времена на Руси, у балтов и у индоариев некоему прототипу этих богов приносили в жертву домашних животных, возможно быка, корову, козу. Этим пытались умилостивить бога – царя преисподней, дабы он выпустил из своего царства на свет божий коров, души детей и даровал людям богатство. Этот обряд сохранился по сей день у кафиров. Поражает и созвучие бога Имры с русским словом «умирать». Очевидно, Имра и является хозяином преисподней у калашей.

Похороны заканчиваются… непристойно

Весьма экзотично, с точки зрения современного человека, выглядят похороны у калашей. Мужчины облачаются в козьи шкуры, надевая их поверх одежды. Очевидно, это опять-таки является неким воспоминанием о культе горного козла или козы – символах солнца.

Если брать в целом, то похоронная процессия вначале весьма напоминает современные, которые можно видеть и в Европе и в Азии. Ее сопровождают горестные всхлипывания собравшихся. По мере продвижения к кладбищу всхлипывания усиливаются. У самых кладбищенских врат их сменяют горестные и дружные рыдания, переходящие в непрерывный вой и плач.

Своего апогея траурное действо достигает уже на кладбище, в тот момент, когда покойника укладывают в грубо сколоченный гроб и закрывают наскоро оструганной крышкой – доской. Сверху наваливают тяжелый камень, дабы покойник не подвергся нападению диких зверей и птиц. Эти импровизированные гробы так и остаются стоять на земле. Их не закапывают. Почва здесь камениста. Это отчасти напоминает обряды зороастрийцев, которые также не погребают своих покойников. Однако покинув кладбищенские пределы и вернувшись в село, калаши начинают вести себя весьма необычно. Они устраивают перед храмом необычные танцы, которые сопровождаются боем барабанов и радостной игрой на камышовых дудках. Похороны плавно переходят в праздник с застольем и закуской. Заканчивается это грустное дело громкими песнопениями и застольем. Ночью зажигают факелы и костры.

Отчасти это напоминает поминки где-нибудь в русской глубинке, когда собравшиеся, под воздействием обильных возлияний, словно бы забывают, что они собрались в траурный и скорбный день. Порой за столом можно услышать громкий смех и скабрезные шуточки. Конечно, до танцев дело не доходит, но песни и гулянья при луне случаются.

Зачатие на могилах

Согласно указанию одного автора, у калашей третий день поминального обряда носит порой откровенно эротический характер. Очевидно, мы имеем дело не с аномалиями и искажениями, а с каким-то древним ритуалом, когда, проводив в последний путь покойника, близкие проявляли заботу о душе умершего и старались не отпускать ее далеко – в заоблачные дали. Не долго думая и не откладывая дело в долгий ящик, для души создавали новое тело.

Судя по всему, во времена не столь отдаленные зачатие проходило прямо на огороженном некрополе. Дабы облегчить схождение души, в момент зачатия использовались специальные маски, символизирующие умершего человека. Эти маски надевали на свои лица молодые пары. Сегодня юные дамы украшают свои лица рогами, нарисованными сажей. Как тут не вспомнить странные обычаи веселого итальянского карнавала, когда тема смерти соседствует с темой возрождающейся новой жизни? Все это кажется нам, цивилизованным людям, весьма странным и необычным… но это только так кажется. Наши древние пращуры – праиндоевропейцы, а также их приемники и потомки: славяне, балты, италики, кельты, германцы, скифы, туранцы, сарматы, саки и прочие народы и племена, имен которых не сохранила история, верили в реинкарнацию – перевоплощение души.

У калашей довольно-таки своеобразные семейные отношения. Девушка сама выбирает себе будущего мужа. Происходит это весной, во время танцев. Будущий муж должен похитить свою невесту. Такова традиция. Через три дня после мнимого похищения в доме жениха играют свадьбу. Однако статус жены вовсе не возбраняет женщине встречаться с другим мужчиной. Она даже имеет возможность покинуть своего мужа и перебраться жить к новому мужчине. Но при этом она должна вернуть свое приданое. В этом своеобразии семейных отношений можно усмотреть отзвук былого многомужества – полиандрии.

Искупительная жертва

Что же касается калашей, то их обряды можно наблюдать и сегодня. Загодя на жертвенном камне перед храмом богу Имре, под священным дубом приносят в жертву козу. К тому времени, когда начинается «праздник любви», жареные кусочки плоти козы уже разложены на огромном жертвенном блюде и выставлены на алтаре перед идолом Имры.

Этот ритуал можно интерпретировать так: у хозяина загробного мира выкупают душу умершего. При этом Имре приносят искупительную жертву. Свершается обряд ритуальной подмены – к богу идет душа священной козы, а душа покойника остается в мире людей. Душу человека старается «заарканить» жрец и при помощи специальных магических манипуляций вселяет в новое зарождающееся тело. Церемонию сопровождает огненное жертвоприношение. Следующий после похорон день выглядит как веселый пир или даже свадьба. При этом калаши славят своих богов, так разумно и мудро устроивших все в этом солнечном и подлунном мире. Очевидно, в былые времена такой или примерно такой обряд проводили индоарии.

Надо отметить, что этот способ продолжения своего рода укрепляет родовые связи, а не разрушает их. Семья, выступающая как ячейка древнего общества, сама решает, кого из членов своего клана следует возродить к новой жизни, а кого за прегрешения перед кланом следует лишить этого права.

Считается, что душа умершего в течение девяти дней после смерти еще кое-что помнит из своего прошлого опыта. Поэтому воплощение такой души в стенах родного дома и у родного очага сулит большие преимущества. Внуки воспроизводят новое тело для своих почивших дедушек и бабушек и в свою очередь сами надеются на то, что после их смерти потомки и родственники не оставят без внимания и позаботятся о них, предоставив им новые телесные оболочки. И в самом деле, зачатие ребенка становится куда более важным и ответственным делом, если молодые пары осознают, что они выполняют важную общественную функцию – даруют новое тело для своего родственника, члена семейного клана.