Вместо пролога
Уже больше двух столетий ведутся споры о происхождении Руси, но на многие вопросы так и нет четких ответов. Поэтому предлагаю подробнее рассмотреть ключевые проблемы, которые сторонники норманнской версии стараются не замечать или намерено искажают.
А начну с имен первых русских князей и их окружения, которые почему то должны быть обязательно славянскими. Большинство наших имен сегодня греческие или еврейские, но ведь мы ими не являемся. Да и вообще эти якобы скандинавские имена на самом деле общегерманские или кельтские.
И в этом нет ничего удивительного, так как переселившиеся на берег Балтийского моря славяне не могли не застать там остатки прежнего населения. К тому же в состав Руси, о которой пойдет речь какое-то время входил остров Готланд, и его жителей славяне звали гудами. Кстати до недавнего времени так литовцы называли белорусов.
Ее всплеск в Северной Европе в 8 веке был вызван увеличившимся спросом на меха самый вывозимый оттуда товар. К тому времени британская и франкская знать уже могла себе позволить дорогие меха. А центром этой торговли стал город Дорестад находившийся на землях фризов в низовьях Рейна, что подтверждается его быстрым ростом.
После 695 года им уже владели франки, но у Беды Достопочтенного жившего в 7-8 веках есть сведенья о крепости Вильтабург находившейся рядом с Дорестадом. О ней рассказывает и Утрехтский летописец, упоминая о поселениях славян вильтов-велетов на землях фризов и саксов. Имелись их селения и в Британии: страна Вильтс, город Вильтон, графство Вильтшир и другие.
Похоже, именно вильты и фризы создавали торговые поселения: Каупанг у данов, Бирку в землях свеонов, Трузо у эстиев и другие. Причем почти одновременное их появление можно объяснить, только целенаправленными действиями, что свидетельствует об объединение купцов в товарищество, которое контролировало значительную часть меховой торговли с Британией и королевством франков. А свеоны на эту роль явно не подходят.
Однако из-за насаждения франками христианства купцы язычники были вынуждены покинуть Дорестад и, судя по более поздним сведеньям, обосноваться на островах в низовьях Одера. Иначе трудно объяснить возникновение там нового центра торговли и финское наименование приезжавших к ним купцов вендами или венетами.
Объединившись, торговцам стало проще обеспечивать, как свою безопасность, так и созданных ими торговых поселений, в том числе на будущих новгородских землях, откуда вывозилось большое количество мехов. Именно там, в начале восьмого века они встречают хазарских купцов, расплачивающихся с местными жителями арабскими монетами.
В то время в Европе ощущался дефицит серебра, и новый источник металла сулил огромные прибыли. Однако освоение торгового пути в Хазарию являлось трудным делом, требующим больших расходов. Надо было не только обеспечить безопасность торговых караванов, но и не допускать проникновения в Хазарию конкурентов.
Да и само по себе плаванье реками восточной Европы сильно отличалось от морских поездок. Плывущие с запада суда на Неве поджидал Ивановский порог с сильным течением, и приходилось перетаскивать ладьи по суше. Какое-то время легче был путь по Вуоксе, но с подъемом Карельского перешейка и там уже приходилось переносить суда.
Далее купцов ждало Ладожское озеро с непредсказуемой погодой и мелководным южным берегом, неслучайно в 18 веке там прорыли канал. А за озером начинались новые трудности – волховские и свирские пороги и плаванье по более мелким рекам с многочисленными порогами и перекатами. Причем все это приходилось преодолеть еще до волоков и спуска по впадавшим в Волгу рекам.
Трудно представить, чтобы тяжелые скандинавские кнорры могли преодолеть такие преграды, скорей всего по рекам плавали на ладьях весивших не более тонны. Но остается вопрос, как обеспечивались в этих малонаселенных местах, порой с враждебным населением, экипажи судов едой. Ладьи не каравеллы Колумба, куда можно было загрузить тонны продовольствия.
И, похоже, решением всех проблем стало переселение с Одера на восток части велетов, о чем свидетельствует тип построенных на Волхове городищ, и данные лингвистики и археологии. А скандинавы там появляются намного позже, ведь по найденным в восточной Европе вещам нельзя надежно определить этническую принадлежность их владельца.
Так что созданное фризами и вильтами в землях свеонов поселение Бирка, постоянное население которого не превышало 500 – 600 человек, никогда не торговало напрямую с Хазарией. Тем более что ни в сагах, ни в описаниях христианских миссионеров живших в Свеонии в девятом веке нет никаких упоминаний о плаваньях в Хазарию или Византию.
Не знаю, кто первым поставил знак равенства между викингами и варягами, но это заблуждение оказалось живучим и воспринимается сейчас даже историками как непреложная истина. Хотя если взять толковый словарь великорусского языка Владимира Даля, то сразу почувствуешь смысловую разницу этих названий.
«ВАРЯГ м. скупщик всячины по деревням; маяк, тархан, орел; или кулак, маклак, прасол, перекупщик; или офеня, коробейник, щепетильник, меняющий мелочной товар на шкуры, шерсть, щетину, масло, посконь и пр.»
Надеюсь, современное значение слова викинг никому не надо объяснять. Правда, в средневековье этих морских разбойников чаще именовали норманнами, то есть просто северными людьми. Причем тогда это название распространялось на все народы, живущие севернее франков, в том числе и славян.
Не понятно, почему никто не задумался, что с расширением торговли вендским купцам понадобилось как-то именовать людей, служивших гребцами и охранниками на ладьях. Неслучайно в русском языке слово варяг обозначает не только человека со стороны, но и мелочного торговца, чем большинство из них занималось.
Если говорить о национальном составе варяжских дружин, то изначально они состояли из славян. Однако уже вскоре среди них начинают появляться скандинавы. Особенно много варягов было выходцами с Готланда из-за постоянной перенаселенности острова, что подтверждает количество и размеры найденных там кладов арабских монет.
А само слово варяг происходит от индоевропейского – uer – вода, дождь, река. Причем восприняли его славяне через кельтов, что доказывает ирландское название моря – farrage. Ведь до прихода славян на побережье Балтийского моря жили, в том числе и кельты, еще Тацит писал, что язык эстиев близок бретонскому.
Подтверждением, что это слово связанно с морем является и новгородское наименование Балтийского моря – Варяжским, а всех приплывающих из него варягами. Поэтому и викингов нанятых на службу Ярославом Мудрым в летописях тоже называют варягами. Кстати, нет ни одного подтверждения, чтобы скандинавы когда-нибудь так себя именовали.
В средние века торговые плаванья были опасным делом, и варяги являлись не только гребцами, но и воинами. Так что иногда их использовали и как дружинников в военных походах, наподобие современной морской пехоты. Но основным занятием варягов все же было сопровождение купеческих караванов ну и мелочная торговля дорогой.
Иногда они оседали на землях будущей Руси, на что указывает разнообразие захоронений на реках Паше и Ояти, где одно время проходили пути на Волгу. А самое массовое переселение случилось во времена Рюрика, о чем свидетельствует «Повесть временных лет»: «Новгородцы же – те люди от варяжского рода, а прежде были словене…».
Причем отсутствие в местном диалекте древнерусского языка скандинавских слов, в отличие от западнославянского влияния, свидетельствует, что большинство варягов были славянами. О чем говорит и незначительность скандинавских захоронений, начиная с десятого века, а главное связанных с ними топонимов на русских землях.
Стоит еще обратить внимание на отсутствие в «Повести временных лет» упоминания о вендах и ободритах, которое указывает, что именно их новгородцы звали варягами. Ведь те были основными торговыми партнерами Новгорода до образования в 1267 году Ганзы ставшей посредником между восточной и западной Европой.
Теперь о скандинавском слове varingr, которое известно лишь из поздних саг и всегда связано с рассказами о службе у византийских императоров. Дело в том, что в греческих текстах слово варяги писалось как βαραγγοι, а читалось как варанги, откуда оно и появляется в таком виде у скандинавов и арабов.
Идея происхождения имени русов от ругов не нова, но сторонники норманнской версии делают все возможное, чтобы она не стала даже обсуждаемой гипотезой. При этом они стараются не замечать или просто замалчивают замены буквы «г» на «з» в древнерусских летописях: варяги – варязи, враги – врази.
Из чего следует, что все ссылки на невозможность перехода букв «г» в «з» при палатализации не соответствуют действительности. К тому же нам почти неизвестны языки поморских славян и предшествующего им населения. А доказательством перехода буквы «з» в «с» является упоминание «Баварским географом» пруссов под именем Bruzi, и где Русь названа Ruzzi.
Создается впечатление, что историки просто не знают, как связать общепринятое расположение Руси с ругами, жившими вначале на южном берегу Балтийского моря, а позже создавшими королевство на среднем Дунае. Просуществовало оно недолго, но оставило после себя тоже много топонимов искаженных славянами, франками и византийцами, одним из которых является древняя сербская область Рашка.
Кстати земли королевства Ругиланд на Дунае франки позже именовали восточной маркой, от которой и произошло называние Австрия. Причем любопытно, что в чешском, а так же лужицком и поляком языках, сохранилось и ее прежнее название «Ракусы». Оно свидетельствует о сложностях процессов палатализации, а проще смягчения согласных в славянских языках.
К тому же франки долгое время знали соседей ругов-русов, как восточных ободритов или вендов, а скандинавы именовали их страну Гардарикой или Веонодландом. Только в конце девятого века франки стали называть ее Ругией, после распоряжения Людовика Благочастивого выяснить, кто же такой народ «Рос». Поэтому позже они и именуют Ольгу королевой ругов, а остров Руян получает название Рюген.
Однако существование Рузии или Русции Саксона Грамматика на территории балтийского Поморья никак не вяжется с общепризнанной точкой зрения на возникновение нашего государства. Хотя такое расположение изначальной Руси или Арсании средневековых арабских географов не противоречит информации письменных источников и подтверждается данными лингвистики и археологии