Была ты птица странного полёта:
Всегда летала в гущи облаков,
И даже в дни дневного перелёта
Старалась заманить к себе в альков.
Парила демоном в своей стихии,
Пронзая алчной плотью облака.
А те мужчины, что с тобою были,
Давненько уже канули в века.
Ох, много отутюжила ты судеб!
Ты знала плод услады в тираже:
Вино и женщины мужчину губят.
Опасность и игра – его клише.
Ты наслаждалась безрассудной властью,
Любовью упивалась, как вампир…
Но таял дым обманчивого счастья
И возвращал тебя в реальный мир.
И, падая с небес бескрылой птицей
В пустое, как по осени, гнездо,
Листала пожелтевшие страницы,
Увидев в зеркале уставшее лицо:
Потухли огоньки зерцал зелёных.
Угрюмо месяц над бровями плыл.
Бродяга-ветер – на губах солёных.
От красоты былой и след простыл.
Исчезло всё: рассветы и закаты,
И лунный берег, и лесная тень,
И солнца луч растаял безвозвратно,
И не слышна весенняя капель.
И, сидя на кровати в серой маске,
Потухшим взглядом упираясь в мглу,
Ты будешь вспоминать былые краски,
Роняя горькую своей судьбы слезу.
* * *
Не вечна красота, как молодость не вечна!
Когда летаешь, надо точно знать,
Что от игры холодной, бессердечной,
Одна в постели будешь засыпать.