So there may be no image of Russian Philosophy in the Anglophone West.
Или то, что за это выдавали, объявляя "свое", партикулярное – за универсальное. Это было, заметим, довольно часто.
Западноевропейский трансцендентализм или декартово-кантовская линия философии "в границах только мышления" – собственно наиболее экстремистский вид философского универсализма – сегодня сам предстает старомодным европейским партикуляризмом в глазах англо-американских философов и примыкающих к ним неевропейских интеллектуалов.
Шацки Ежи. Утопия и традиция. М.: Прогресс, 1990. С. 284.
Арабский Восток до Нового времени – это всё же в основном "Запад", как ислам – милитаризованный и жестко формализованный вариант иудейского монотеизма.
Л. Н. Толстой: непротивление злу насилием, народ-богоносец. Ф. М. Достоевский: этическая критика прогресса (пассаж о слезинке ребенка), этический пафос христианства (если нет Бога, всё позволено).
"Русская идея" Н. Бердяева, "Истории русской философии" Н. Лосского и В. Зеньковского.
Нечто подобное возобновилось в 90 гг. XX в., когда по магистерским программам, платно или бесплатно (по итогам конкурсов), наши современные молодые философы проходят подобное же обучение в Америке или Европе, правда, как правило, в более краткие сроки: 2-3 года.
Заметим, что английские новации (Б. Рассел, Л. Витгенштейн, Дж. Мур), породившие позднее англо-американскую лингвистическую традицию, остались в целом вне поля их зрения вследствие определенной философской прописки их профессиональной социализации. Да и в то время нынешние классики англоязычного философского мира были лишь философскими маргиналами.
Яковенко Б. Очерки развития русской философии // Мощь философии. СПб.: Наука, 2000. С. 793. Декартово-гуссерлианское первородство здесь бесспорно и очевидно.
Других философов, из иноземцев и иноверцев, менее слушают: ну что, мол, они в нас могут понять, не их это дело, они не мы. А вот когда о том говорят свои, со знанием наших реалий, с теми же, что и мы, чувствами, – это другое дело.
История дружбы антиподов: Гуссерля и Шестова. После шестовской заочной иррационалистической критики его позиций Гуссерль сам пошел на знакомство с Шестовым. Между ними не было почти ничего общего, но это-то и было интересно и стало основанием их взаимной приязни. О том же пишет Бердяев, рассказывая о встречах и отношениях с Кайзерлинком, Маритеном и Марселем.
Народная мудрость зафиксировала это в поговорках: "горбатого могила исправит", "как волка ни корми, а он всё в лес глядит".
См. подробнее: Красиков В. И. Синдром существования. Томск, 2002.
Преобладая в общественном мнении западнической ориентации еще в XIX в., подобная позиция представлена и у Бердяева в его "Самопознании", когда он говорит о том, что мы еще молодой народ, варвары, тогда как западноевропейцы – уже старый, утомленный народ. И другие философы его генерации высказывали сходные идеи. В наше время эту позицию ярко выразил Л. В. Карасев (Русская идея /символика и смысл/ // Вопросы философии.1992. № 8).
То есть построенной с обеих сторон на одной, объединяющей почве классического немецкого идеализма с его общей мировоззренческо-категориальной системой координат, который был кумиром как славянофилов, так и западников.
"Мы имеем пока только патриотические инстинкты", – с горечью констатировал тогда Чаадаев. См.: Чаадаев П. Я. Апология сумасшедшего // Сочинения. М.: Правда, 1989. С. 153.
Он тяготел сначала к "логосовцам", но потом стал вполне правоверным славянофилом. Это, кстати, судьба многих западником. Неустойчивость их типажа?
1875 – "Наш умственный строй", 1884 – "Философия и наука…" Излишне говорить, что у западников в основе выявления остова национального характера лежат европейские стандарты, европейская точка в понимании того, каковым должны быть интеллект, чувственность, деятельность и нормы,их регулирующие.
Чаадаев П. Я. Философические письма // Сочинения. М.: Правда, 1989. С. 22-23.
Чаадаев П. Я. Апология сумасшедшего // Сочинения. М.: Правда, 1989. С. 143.
Восток есть Восток, Запад есть Запад, и никогда им не сойтись, однако они взаимодополняют единую человеческую натуру.
Кавелин К. Д. Философия и наука в Европе и у нас // Наш умственный строй. М.: Правда, 1989. С. 288.
Западники, так сказать, более левого спектра, типа Герцена, Чернышевского, Белинского, Добролюбова, впоследствии народников, имели скорее близкие к славянофильским, идеализирующие представления о патриархальных, докапиталистических "добродетелях" (и, соответственно, негативных чертах) русского народа, столь необходимые им для обоснования своих утопических проектов дальнейшего общественного развития России.
Дисциплина католицизма, размякшая было в средние века от роскоши, содомии и индульгенций, была восстановлена сначала посредством "возвращения к истокам" протестантизма, затем самоочищением католической контрреформации.
"В нас, – писал Кавелин, – мало производительности, слишком мало труда, энергии, выдержки. В уме, талантах, способностях – нет недостатка, но они пропадают даром, вырождаются в пустоцвет". – Кавелин К. Д. Наш умственный строй // Наш умственный строй. М.: Правда, 1989. С. 307.
Булгаков С. Н. Размышления о национальности // Сочинения в 2 тт. Т. 2: Избранные статьи. М.: Наука, 1993. С. 453.
Розанов В. И. Черта характера древней Руси // Религия и культура. Т. 1. М.: Правда, 1990. С. 86, 94-95.
Хомяков А. С. Несколько слов о философическом письме (Напечатанном в 15 книжке "Телескопа") (Письмо к г-же Н.) // Сочинения в 2 тт. Т. 1: Работы по историософии. М.: Московский философский фонд. Изд-во "Медиум", 1994. С. 450. Спустя 170 лет так же пафосно и ничтоже сумняшеся пишет о "миссионерском предназначении российского народа" уже современный славянофил: "поиск смысла жизни для себя и других народов, словом – для всего мира". – Курашов В. И. "Русская идея": философская и культурологическая точки зрения // Вестник Российского философского общества. М., 2006. № 3. С. 127. Хомяков всё же более реалистичен: мы ну никак не сможем выразить истины африканцев или австралийцев, потому мы всё же центр "человечества европейского полушария"; для г. Курашова нужен смысл жизни никак не меньше, чем для "всего мира". Вот только забыли спросить эти другие народы: нужен ли им навязываемый смысл?
Цитата о "задаче" скомбинирована из двух источников: Соловьев В. С. Национальный вопрос в России. Вып. 1 // Соч. в 2 тт. Т. 1: Философская публицистика. М.: Правда, 1989. С. 289; Соловьев В. С. Русская идея // Соч. в 2 тт. Т. 2: Чтения о богочеловечестве. Философская публицистика. М.: Правда, 1989. С. 246.
Даже у Чаадаева, наряду с нелицеприятной критикой, мы встречаем неожиданно-горделивое: "мы, так сказать, самой природой (? – В.К.) предназначены быть настоящим совестным судом по многим тяжбам, которые ведутся перед великим трибуналом человеческого духа и человеческого общества … Мы призваны решить большую часть проблем социального порядка … ответить на важнейшие вопросы, какие занимают человечество". – Чаадаев П. Я. Апология сумасшедшего // Сочинения. М.: Правда, 1989. С. 150. Да, прав был Кавелин: "в нас аппетиты часто бывают развиты до болезненности, но нет ни охоты, ни способности трудиться". – Кавелин К. Д. Наш умственный строй // Наш умственный строй. М.: Правда, 1989. С. 314.
Известно, что большинство русских, религиозно настроенных философов, таких как Соловьев, Бердяев, Булгаков, Флоренский, как и великих, также религиозно философствующих литераторов (Достоевский, Толстой), очень сдержанно, если не сказать неприязненно, воспринимались официозом православной церкви. Однако они не отказывались эксплуатировать культурный капитал своих великих соотечественников.
Вышеславцев Б. Этика преображенного Эроса. М.: Республика, 1994. С. 9.
Европоцентризма или позиции "внешнего" наблюдателя, национального партикуляризма или "включенного" наблюдателя.
Термин "конструирование" означает выдвижение каких-то новых идей, в которые истово верит сам выдвигающий, всю жизнь посвящающий их активной наступательной пропаганде, миссионерству. Конструирование – полуосознанное, полубессознательное встраивание (корреляция) желаемого нового в имеющееся старое, преобразование, формирование новых привычек.
Скажут, есть народы, живущие еще в более суровых условиях. Несомненно, но эти народы лишь выживают: сил, времени и возможностей на созидание более отвлеченных от практических нужд форм культуры, которые, собственно, и ценимы как "духовная культура", не остается. По этой шкале "объема затрачиваемых на выживание сил" русские занимают место, весьма приближающееся к северным народам или же народам сельвы и пустынь, нежели к так называемым цивилизованным народам стабильно-теплых широт Средиземноморья, Индокитая или Центральной Америки. Причем мы говорим всегда о традиционных обществах: модернизация радикально изменила цивилизационные "правила игры".
Хотя трудно отрицать, что при прочих равных условиях эти склонности более часто и в более массовом порядке, чем у других народов, могут приводить к "обломовщине" и "маниловщине". Здесь мы скорее хотим обратить внимание на то, что причины вовсе не в мифическом исходном отвращении к активной добросклонной деятельности.
Опыт жизни поселенцев: немцев в Поволжье и Сибири (XVIII-XX вв.), китайцев в наши дни, – показывает, что с ними хотя и происходят какие-то процессы русификации в ментальном отношении, однако всё же отличные от наших: трудовая этика и культура способны давать иные, более отрадные – результаты. Правда, эти результаты получены в относительно тепличных условиях особого патронажа государства и в режиме "осажденной крепости" (особой этнической сплоченности и относительно отличном неблагоприятном окружении). Вывод: технологии и знания меняются, особенно последние столетия модернизации, но мысли мертвых (традиции) крепко еще держат умы живых.
"The speculative capacity of human mind, the ability to perceive logical relationships and general concepts". The Phoenix of Philosophy. On the meaning and significance of contemporary Russian thought by Mikhail Epstein.http://www.emory.edu/ INTELNET/ar_phoenix_philosophy.html#_edn1 Спекулятивная способность человеческого разума постигать логические отношения и общие понятия. Родовой признак российской интеллигенции – особо интенсивное проявление этого качества сознания, доходящего до уверенности в способности изменять реальность при помощи силы чистой мысли.
Впрочем, подобная отличность становится относительной, когда мы сравниваем нашу интеллигенцию, в истории которой возобладали радикальные, в основном левые, тенденции, с левыми же западными интеллектуалами, в основном которых Манхейм называл "свободнопарящей интеллигенцией". Другое дело, что на Западе они оставались в маргинальном положении "поденщиков революций".
"Карамазовы не негодяи, но философы, потому что все настоящие русские – философы" ("Братья Карамазовы"). Русским свойственно стремление к философии, отмечал и Н. А. Бердяев, подразумевая, однако, "по умолчанию" людей своего круга.
Западники зависели и буквально боготворили Гегеля: гегелевские кружки 30-40 гг. XIX в. – М. А. Бакунин, Н. В. Станкевич, В. Г. Белинский, А. И. Герцен. Н. Г. Чернышевский был производен в своей философии от Л. Фейербаха. Позднейшие гегельянцы: Б. Н. Чичерин, Н. Г. Дебольский, П. А. Бакунин. Неолейбницианцы: А. А. Козлов, Л. М. Лопатин, Н. О. Лосский. Неокантианцы: А. И. Введенский, И. И. Лапшин, Г. И. Челпанов, Г. Д. Гурвич, Б. В. Яковенко, Ф. А. Степун, С. И. Гессен. Социал-демократическая, а затем и советская философия, как известно, развивалась также в формате "Гегель-марксизм"или же опять "немецкие ревизионисты".