Откровение
Вавилонская башня
От автора
––
Друзья мои!
Мы стоим на пороге чего-то нового, неизведанного.
Возможно это священные врата в мир Божественной, сакральной истины. Но куда мы попадаем, переступив этот порог? Неужели это врата в рай?.. Или в ад? Чего нам ждать от грядущего Апокалипсиса?
Мы…только мы сами можем сделать этот выбор! Ибо Всевышний нам дал право на него, равно как и право на свободу волеизъявления, свободу мысли, свободу действия… Какой дорогой мы пойдем, какой путь выберем ‑ зависит только от нас. Судьба человечества в наших руках!
В предыдущем романе «Откровение. Потомки солнечной расы» рассказывается о нашем современнике Александре Ларине. Это некий герой нашего времени. Он такой же, как все мы. Он живет, любит, страдает… Он так же, как и многие из нас, пытается понять, в чем смысл жизни, где истина и каково его предназначение в этом мире. Александр желает знать, где есть граница между добром и злом, что есть любовь, красота, верность, честь и правда жизни.
И вдруг ему начинают сниться странные сны… и сниться ли?.. Они, будто сны наяву…словно выходят из глубин подсознания. В этих снах Александру открываются тайны его перерождений с самых незапамятных времен: начиная с гибели древнего, овеянного легендами материка. Затем он видит себя верховным жрецом великого Ра, египетского бога солнца, во времена строительства Амарны и эпоху правления восемнадцатой династии фараонов земли Та-Кемет. Далее он путешествует с пророком Моисеем по Синайскому полуострову в поисках Земли Обетованной, где присутствует при получении скрижалей с дестью священными заповедями. Что означают эти сны?
Неожиданно Александр находит ответ в горах Кавказа, в развалинах древнего заброшенного монастыря. Там он мистическим образом, встречает ветхого отшельника отца Серафима, личность таинственную и необычную. Старожилы здешних мест рассказывают о нем много чудесного и невероятного. Никто не знает, сколько ему лет и как, откуда и когда он появился в этих труднодоступных безлюдных местах.
Старый отшельник открывает Александру его миссию, предначертанную судьбой. Он раскрывает ему тайну древних – людей солнечной расы -потомком которых является и сам Александр. Отец Серафим рассказывает Ларину о том, что неспроста ему сняться эти странные сны. Они являются подсказкой в его предстоящей миссии, которая заключается в том, чтобы найти семь пластин священного кристалла пирамидальной формы, много тысячелетий тому назад, венчавшего вершину гигантской пирамиды легендарного Храма Солнца. Этот магический артефакт должен сыграть важную роль в судьбе всего человечества.
В предыдущей книге Александр Ларин на горе Синай находит первую пластину – основание священного кристалла…
Предисловие
Был Свет истины, который просвещает
всякого человека, приходящего в мир.
(Откровение от Иоанна Богослова.
Гл. 1,9).
– На все Воля Божья, – произнес отец Серафим, и его голос гулким эхом отозвался в каменных сводах. – На все Воля Божья, – повторил он. – Ибо все в этом мире творится по воле Всевышнего.
Старый отшельник осторожно взял с алтаря камень и поднес его к огню. Он держал его нежно и трепетно, словно это было новорожденное дитя. Он всем своим существом чувствовал этот камень, тепло и энергию которого ощущали его ладони. Незримым потоком эта священная энергия, излучаемая камнем, устремившись по его рукам, проникала в самое сердце, наполняя душу отца Серафима сакральным светом.
Через некоторое время отшельник вновь положил камень на алтарь перед распятьем и, пригладив седую бороду, взял приготовленный заранее металлический предмет, чем-то похожий на большое зубило. Твердым, точным движением он ударил этим инструментом по поверхности камня, отколов большой кусок. Затем он ударил еще раз и еще. И вот, на алтаре освещенная пламенем лежала первая пластина – основание священного кристалла. Она была четырехугольной формы, размером с ладонь и излучала красный мерцающий свет.
Отец Серафим взял пурпурную пластину в руки и рукавом аккуратно стер с нее пыль и мелкие осколки.
– Вот она, одна из семи частей Святого Грааля. Его основание. Основание пирамидального кристалла храма Солнца. Долгие века эта пластина, замурованная в камне, ждала своего часа на самой вершине горы Моисея. И вот, наконец, она здесь. И это первый шаг в твоей миссии, Александр. Господь направил твои стопы, указав тебе верный путь, – отшельник нежно, по-отечески, посмотрел на стоящего рядом Ларина. – Но почему в глазах твоих грусть? Ведь память твоей бессмертной души помогла отыскать эту священную реликвию, оставленную Моисеем на горе Синай. Отчего же в глазах твоих печаль?
– Все нормально, отец Серафим, – твердым голосом произнес Александр. – Я рад, что оправдал надежды. Мне удалось найти этот камень. Но ведь еще нужно отыскать шесть пластин.
– Да. Тебе судьбой предначертана важная роль. Это нелегкий путь. Но я в тебя верю. Я знаю, ты не боишься трудностей и страх тебе чужд. И печаль твоя вовсе не от этого…
Отшельник внимательно посмотрел в глаза Александра. Его пристальный взгляд как бы проникал в глубины сознания, блуждая по тропам-извилинам и по самым затаенным уголкам мозга Александра.
– Ты опечален потерей, – тихим голосом произнес отшельник. – Потерей чего-то важного для тебя… Потерей любви… Так?
Александр непроизвольно вздохнул.
– Так, – выдавил он из себя.
– Твоя душа страдает, – вновь тихим голосом продолжил отец Серафим. – И в этом страдании она закаляется. Ей послано очередное испытание. Но ничего в этом мире не делается просто так. Находя или приобретая нечто, мы взамен что-то теряем. Поверь, сынок, случилось то, что должно было случиться. Пути Господни неисповедимы, и их смысл нам не ясен. Он от нашего пытливого разума находится за семью печатями. Но знай, все, что ни делается – все к лучшему. Значит, так оно должно быть. На все воля Божья.
Глава 1. В бункере
«Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам
в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные»
(Ев. от Матфея 7,15)
Подземная Москва – это целый огромный город со своими улицами, тоннелями, домами, водоемами и подземными жителями, начиная диггерами и заканчивая спецработниками. Многие объекты здесь строго засекречены, и проникнуть на их территорию крайне сложно и даже опасно. Например, тайная линия метро, именуемая объект ДБ или метро-2 (закрытая правительственная ветка, заложенная еще при Сталине) или секретные бункеры и другие стратегические объекты. Вот, например, недалеко от метро Таганская есть двухэтажный дом. Дом как дом. Ничего особенного. Таких немало в Москве. Кажется, в нем размещается какая-либо контора или другое частное или социальное учреждение.
Ан нет!
Это здание не такое как все.
Этот дом особенный.
Мало кому известно, что в нем нет ни комнат, ни кабинетов, ни коридоров. Лифтов и лестниц в нем тоже нет. В нем нет ничего!
Это просто монолитный кусок бетона!
Вы спросите, а окна и двери? Они существуют только для маскировки. За ними ничего нет. За ними сплошной бетон. Зачем же нужен такой странный дом, подумаете вы. Там находится огромный секретный бункер "Таганский". Дом над бункером построили не только для того, чтобы замаскировать объект, уходящий на глубину шестьдесят метров. Монолитный кусок бетона нужен еще для того, чтобы на случай атомной атаки защитить восемнадцатиэтажный подземный бункер от ядерной волны и предотвратить его разрушение. Он был построен во время холодной войны в 1954 году и предназначался для важных командно-стратегических задач.
Вот именно в этом бункере на его минус восемнадцатом этаже происходят следующие описываемые ниже события…
Мощная стальная дверь со скрежетом отворилась. В длинный тускло освещенный коридор семенящей походкой, переваливаясь с боку на бок, как гусыня, вошел человек невысокого роста. Можно даже сказать, совсем невысокого. Полтора метра с кепкой. Правда кепки на нем не было, а голову украшала смешная розовая лысина. Розовая и блестящая, в которой отражался свет настенных светильников. На его мясистом носу в форме картошки неловко располагались круглые очки с толстенными линзами, за которыми прятались плутоватые глазки.
Его бесформенное туловище было облачено в нелепый клетчатый пиджак на несколько размеров больше необходимого. Этот пиджак, висящий на полурослике, доходил этому странному человечку почти до колен. Из-под него виднелись короткие брюки, столь же бесформенные, как и пиджак, и башмаки на толстой, тракторной подошве. Ну ни дать, ни взять – хоббит или скорее нелепый гоблин, так как хоббиты, по утверждению старика Толкиена, обуви не носили.
В руке полурослик держал потертый, видавший виды портфель.
Остановившись перед очередной стальной дверью, он протер свою вспотевшую лысину застиранным платочком, и потянул за ручку. Дверь отворилась, и он вошел в просторную лабораторию.
В помещении, оснащенном по последнему слову науки и техники, среди многочисленных научных приборов, колб, пробирок и компьютеров, работали три человека в белых халатах. Трудно было вообразить, что в старом бункере, предназначенном в советское время для пункта стратегического назначения и защиты от ядерной атаки, разместилась столь прекрасно оборудованная лаборатория.
Увидев вошедшего, люди прервали работу, и на их лицах появились некое подобие улыбок. Один из них, старший по возрасту, всплеснув руками, произнес:
– О! Какие люди! Семен Семеныч собственной персоной! Давненько вы нас, подземных жителей не посещали.
– Так еще срок не подошел, – плутовато улыбнулся Семен Семеныч. – А вот сейчас в самый раз. Самое время, уважаемый Павел Ильич, именуемый в научных кругах Алхимик, я бы хотел у вас поинтересоваться… Как обстоят наши дела? Надеюсь, в этот самый срок вы уложились?
Человеку, которого гость назвал Алхимик, было около шестидесяти лет. Его, как было сказано выше, звали Павел Ильич. Алхимиком он был прозван неслучайно. Если копнуть его биографию, то читатель знал бы, что это прозвище ему дали за особые успехи на поприще химии. Он был талантливым ученым, но, увы, человеком морально нечистоплотным. Из Российской Академии наук его погнали еще в конце восьмидесятых за сомнительные опыты. Затем, он связался с воротилами наркобизнеса и занимался разработкой наркотических веществ. За что и отсидел восемь лет в колонии строгого режима. Выйдя на свободу, он вновь приступил к своему грязному ремеслу. Увы, талант дается не только достойным людям, и Павел Ильич по прозвищу Алхимик был явным тому подтверждением.
В жизни больше химии он любил деньги. Деньги ему были нужны вовсе не для красивой жизни, равно как не для семьи и не для детей, коих у него в помине никогда не было.
Деньги ему нужны были как таковые! Чтобы были… И, чтобы были в большом количестве… И ради них, ради денег, ради беззаветной и преданной любви к ним, он готов был продавать свой талант любому, лишь бы платили.
Павел Ильич был тощим сухим человеком с глубоко посаженными глазами и редеющей шевелюрой. Он носил старомодные очки с такими же толстыми линзами, как и у гостя. Эти очки делали его маленькие, всегда бегающие глаза вполне нормальными по размеру.
Алхимик, услышав вопрос гостя, весело ответил, покосившись на потертый портфель:
– Все готово, все готово, уважаемый, – Алхимик открыл сейф и достал оттуда журнал с записями и маленький кейс.
Остальные двое сотрудников продолжали работать с пробирками, делая вид, что разговор их не касается.
Алхимик подошел на полусогнутых ногах к Семен Семенычу и, по-прежнему улыбаясь, протянул кейс:
– Все как вы просили… и журнал… он в единственном экземпляре, как договаривались. Только…
– Что только?! – спросил гость.
Ученый замялся и нерешительно продолжил:
– Только дозы не определены… не было, знаете ли… на ком проверить… Но теоретически мы знаем. Там все написано… но… надо все равно проверить… Мы не до конца изучили возможность проявления побочных эффектов… Знаем только, что клетки стареют в несколько раз быстрее, пока препарат в крови… Это может пагубно сказаться на организме человека. Даже возможен летальный исход. Хотя, возможно…
– Что-с! – полурослик смешно почесал нос.
– Возможно, и нет. Но, тем не менее, испытуемый наверняка станет инвалидом. Зато эффект поразительный! Результат колоссальный! Только вот что! – Алхимик неуверенно почесал затылок – Мы не изучили цикличность…
– Что вы имеете в виду, Павел Ильич?
– Я не могу назвать точные цифры, за какой промежуток времени организм, израсходовав свои резервы, претерпит изменения… и в какой степени будет отклонение от нормы, но…
– Так-с, опять эти «но», – на лице полурослика, отразилось удивление. – Мы же с вами договаривались, что к сегодняшнему дню вы полностью закончите все эксперименты. Так-с, уважаемый Павел Ильич?
– Мы все закончили, это… так, подстраховка, – проговорил Алхимик. – Вы меня поймите правильно. В свое время профессор Преображенский вел работу над этим препаратом, рассчитывая использовать его в совершенно иных целях. Мы преобразовали формулу по вашему заказу. Препарат готов… но…
– Опять ваши «но»! Ведь вам, уважаемый, было предоставлено достаточно времени и все, что вы просили… – гость указал рукой на хорошо оснащенную лабораторию.
– Да, да, конечно, – развел руками Алхимик. – И у нас, почти, все закончено. Желательно провести некоторые доработки, а так все… Окончательная формула готова. И хотелось бы… ммм… затронуть шкурный вопрос, – Павел Ильич снова заискивающе улыбнулся. – Так сказать, об оплате детского труда. Вы деньги принесли? – Алхимик с вожделением посмотрел на увесистый портфель Семена Семеныча.
– Деньги? – губы Семен Семеныча расползлись в улыбке. – А как же! Конечно! Мы всегда выполняем обещания! Вот только один вопрос. Зачем вам деньги «Паниковский»?
Лицо Алхимика вытянулось в гримасе недоумения. Но когда гость щелкнул замком на портфеле, Павел Ильич облегченно выдохнул.
Казалось бы, вот они, долгожданные, шуршащие, милые банкноты…
– Странный вы тип, Павел Ильич. Просто уникум. Откуда в вас столько жадности? Вы прямо-таки шедевр… Вы единственный в своем роде экспонат, которому удалось сбежать из Кунсткамеры…
С этим своеобразным юмором благодетель и работодатель извлек из портфеля не пакет с долгожданными банкнотами, а нечто совсем иное… Семен Семеныч достал из портфеля…
Пистолет «ТТ» с глушителем!
Пошленькая улыбка исчезла с лица Алхимика, и его физиономия искривилась от удивления и ужаса. Он задрожал, как осиновый лист, его впалые глаза округлились. Он недоуменно смотрел на благодетеля. Вид же гостя был настолько несуразным и ситуация столь неожиданной, что Алхимик не смог вымолвить ни слова.
Казалось бы, в руке Семен Семеныча можно было представить что угодно: счеты, калькулятор, шариковую ручку… Но пистолет с глушителем… Он попросту не вязался с его образом, словно в той поговорке про корову и седло. Даже вязальные спицы в его руках смотрелись бы более естественно и правдоподобно…
Тем не менее, факт был налицо. В руке смешного гоблина вместо банкнот появилось грозное оружие.
И вот! Неожиданно для всех, мягкий, нелепый, похожий на задрыпаного бухгалтера Семен Семеныч в то же мгновение произвел два выстрела в ассистентов Алхимика. Тишину нарушили два глухих хлопка, и коллеги Алхимика рухнули, как подкошенные, роняя колбы и пробирки. Убийца сделал шаг вперед и всадил еще по одной дополнительной пуле в головы ассистентов. Потом, через пару секунду он еще раз продублировал свои действия. Чтобы уж совсем наверняка!
Руки Алхимика задрожали. В его глазах появился дикий, животный ужас. По лбу стекла крупная капля пота.
Ассистенты лежали на полу, раскинув руки. Их глаза стали стеклянными, в них застыло недоумение. Белые халаты покрыли багряные пятна крови, и она – эта кровь, стекая, стала образовывать вокруг тел большие пурпурные лужи.
– Зачем? Зачем? – в ужасе выдавил из себя Алхимик.
– Это, многоуважаемый, вам сейчас объяснят, – с этими словами бухгалтер-оборотень подошел к специальному переговорному устройству, вмонтированному в стену и набрав специальный кодовый номер, произнес в трубку. – Все готово к ревизии… С нетерпением ждем-с…
Буквально через пять минут после звонка в лабораторию спустился человек в дорогом костюме. У него были широкие скулы, тонкие губы и характерный для жителей Кавказа огромный нос с горбинкой. Сильно прихрамывая на левую ногу, он вошел в помещение, и опираясь на трость с серебряным набалдашником в виде головы волка, безразличным взглядом посмотрел на трупы ассистентов. Затем, обратившись к Семену Семенычу, он произнес:
– Ну что, Леприкон? Как говорится, мастерство не пропьешь. Умница! Где кейс?
Семен Семеныч, с подходящей ему кличкой Леприкон, протянул прибывшему гостю все то, что взял у Алхимика, и мило, даже можно сказать застенчиво, улыбнулся.
Гость, взяв кейс и журнал, внимательно, исподлобья посмотрел на вспотевшего от страха Алхимика.
– Ну что, Павел Ильич, потеете, как шлюха в церкви… Не бойтесь, вы нам нужны. А поэтому вас не постигнет участь коллег, – гость кивнул в сторону убитых ассистентов. – К тому же, теперь ваш гонорар увеличится, и вам не придется делиться. Теперь мы будем уверены, что кроме вас, Алхимик, конечную формулу этого препарата никто не знает. Но запомните! Хоть один шаг в сторону – вас тоже постигнет участь этих жмуриков! Вопросы есть?
Алхимик испуганно замотал головой не в силах вымолвить ни слова.
Глава 2. На горе Моисея
Кто не любит, тот не познал Бога,
потому что Бог есть любовь
(Первое послание Иоанна).
Синайский полуостров. Гора Моисея. Наше время
Гряда Синайских гор была окрашена в изумительно розовый цвет. Воздух был чист и прозрачен, и казалось, на близлежащих скалах была видна каждая трещина, каждый камень. Всю душу наполнял трепетный восторг. Положив найденный артефакт в карман бежевой куртки, Александр спустился с крыши часовни Святой Троицы. Пропитанная торжеством эйфория охватила его.
Ларин испытал катарсис – чувство радостного эмоционально-психологического очищения через сопереживание и осмысление происходящего.
Ларин подошел к Кате, которая по-прежнему сидела на каменном утесе, закутанная в одеяло. Александр незаметно переложил камень из кармана куртки в синюю спортивную сумку с веселой надписью «Санта Фе» и присел рядом с подругой.
Так они молча сидели, созерцая восхитительный ландшафт, горизонт которого был очерчен ломаным зигзагом горных кряжей.
Постепенно паломники стали покидать вершину священной горы, и вереница людей заструилась вниз по склону, как ручей, огибая утесы и скалы по заранее определенному руслу-тропе.
Тепло восходящего солнца заметно повлияло на температурный режим, согрев воздух. Но Катя не решалась скинуть одеяло и стала спускаться по ступенькам по-прежнему закутанная в нем.
Ларин заметил, что эйфория, охватившая его, почему-то не передается Кате, и ее настроение не соответствует кульминационному моменту встречи небесного светила на священной горе. Восторг, овладевший Александра, почему-то не проник в Катерину, ее вид был задумчив и мрачен. Ему казалось, что девушка не была рада ни восхождению на гору, ни даже самим лучам солнцеликого Ра. Это удивляло и разочаровывало Александра.
«Как же так? И это его половинка?»
По идее они должны и радоваться вместе и грустить. Неужели ей на самом деле было важнее проваляться этот день на пляже, лениво распластавшись на шезлонге?
А он мечтал объехать с ней весь мир. Взбираться по горным кряжам Гималаев, погружаться на дно Тихого и Атлантического океана, пробираться по джунглям Амазонки и даже, возможно, отправиться в экспедицию на Северный полюс… Что угодно, лишь бы движение, экстрим, познание. И все вместе с ней… Если, конечно, она на самом деле его половинка… А если нет?
Снова стальная игла сомнения уколола сердце Александра, и он непроизвольно почувствовал, как эта игла начинает превращаться сначала в острие стрелы, а затем в наконечник копья. Ему стало трудно дышать, так реально ощущался этот воображаемый металлический предмет в груди. Не хватало воздуха.
Ощущение катарсиса исчезло, и его заменило чувство безысходности. Но ведь, в конце концов, она же могла за три месяца понять душу Александра, его неуемное стремление к романтике, красоте и, наконец, любви. Казалось бы, что такое три месяца? Но эти три месяца были, как три года и… о Боже… Ларин поймал себя на мысли, что ровно три месяца назад, день в день и чуть ли не час в час, он познакомился с Екатериной.
Александр готов был мириться со многими проявлениями ее характера, с ее амбициями, с ее упрямством. Он признавал ее равенство… Но ему не хватало понимания, поддержки с ее стороны. Он хотел видеть с собой подругу, соратницу, верную спутницу, человека, который смотрит в одну с ним сторону, ведь не даром говорят, что истинно любят не те, которые смотрят с вожделением друг на друга, а те, которые смотрят в одном направлении. Близких людей, как минимум, должна объединять общая цель. А цель Александра, точнее его миссия, состояла в том, чтобы собрать все семь пластин сакрального кристала. Для чего. Он до конца не осознавал, но понимал, что это очень важно.... Что это важно и нужно, для чего-то большого и светлого. Для чего конкретно? Наверное, это еще предстояло ему понять.
Но Катя… его любимая Катя!.. Какая роль предначертана ей в его миссии и его судьбе? Какая-то жесткая внутренняя интуиция, сродни гласу небесному, непреклонно подсказывала ему, что Катя неким образом, является преградой, камнем преткновения в его стремлениях. Он в очередной раз задавал себе вопрос: с какой стороны он слышит этот глас? От правого плеча, кое оберегают ангелы, либо от левого – от лукавого. Энергия, поднимающаяся от сердца к головому мозу, вдруг отчетливо сформировала мысль. Мысль как образ, образ как видение. Он оглянулся на вершину горы Моисея, подарившую ему каменную пластину и отчетливо осознал: если он продолжит отношения с Катей, то либо погубит свою цель и себя, либо погубит девушку. Мысль, как снежный ком, катящийся с вершины горы, нарастала и превращалась в лавину.
В это время мрачные размышления Александра прервала Катя.
– Саша, мы уже спустились по лестнице. Давай возьмем верблюдов.
– Зачем, Катя, – удивился Ларин. – Ведь спускаться гораздо легче, чем подниматься.
– Нет, Саша, давай спустимся на верблюдах.
– Ну ладно, будь по-твоему.
И вот они уже спускались верхом на кораблях пустыни по горной тропе, серпантином уходящей вниз. Когда Александр расположился на горбу животного, то обнаружил, что седло чрезвычайно неудобно. То ли оно было нестандартного размера, то ли конструкция была неправильной формы, но деревянная дуга, выпирающая сзади седла, с каждым шагом верблюда с невыносимой болью впивалась в поясницу Александра, напоминая орудие пыток средневековых инквизиторов.
– Я пойду пешком, – сказал он Кате. – За хвостом твоего верблюда! – добавил он с иронией. – Может, хоть сумку перекинешь через седло?
Девушка перекинула лямку спортивной сумки через выступ седла.
Вдруг ремешок на сумке оторвался, и она, со всем содержимым рухнув на землю, готова уже была скатиться в обрыв. Александр рванулся к ней и успел перехватить над самым краем пропасти. Еще мгновение и сумка покатилась бы по камням, увлекая с собой находку Ларина.
В принципе, вины Кати в этой ситуации не было, но… Если бы Катерине не вздумалось бы снова оседлать верблюда… если бы… Может, снова знак… Да сколько можно! Знаки, знаки, одни знаки!
Ларин снова пошел вслед за верблюдом Катерины, разбивая замшевые туфли о камни горной тропы.
За полкилометра до монастыря Святой Екатерины Александр снял Катю с верблюда. Они шли молча, но через некоторое время девушка обратилась к Ларину.
– Почему ты молчишь? Не хочешь со мной разговаривать?
– Нет, – мрачно ответил Александр. – Давай помолчим.
– Может, возьмем такси и быстрее окажемся на пляже? Не будем ждать всю группу?..
– Отсюда до Шарм-Эль-Шейха километров двести. Тех денег, которые у меня остались в кармане, вряд ли хватит на такси. Поедем вместе со всеми.
Катерина нахмурилась, а Александр посмотрев на нее, почему-то подумал о том, что Катя была изначально против восхождения на гору Моисея. Но если бы он, Ларин, пошел у нее на поводу, то не нашел бы камень! И еще… Если бы сумка сорвалась с обрыва, то камень был бы потерян. Так неужели роль Кати заключается в том, чтобы чинить препятствия его миссии?!
Уверенность в душе Александра разрасталась… Как будто на тлеющий уголек злости дул ветер безысходности. Да, он по-прежнему любит ее, любит всем сердцем. Но разум, его разум осознает, что те проявления черт характера Катерины, с которыми он, Ларин, примириться не может, создают преграду их отношениям.
Конечно, он как сильный мужчина должен разломать эту преграду ради любви, ради Кати… но, руша эту преграду, он наверняка проявит агрессию! А агрессия и любовь несовместимы.
За последние дни Ларин осознал, что оказывается, они с Катей не настолько похожи, как ему казалось раньше.
И вот, он с ужасом отметил для себя, что существование их как единого целого – невозможно.
Но любовь! Они ведь любят друг друга…
Что же есть любовь?! Неужели любовь на самом деле химия? Неужели любовь проникает в сердце человека как энергетическая инфекция, совершенно игнорируя здравый рассудок. Ведь почему ему Александру было суждено полюбить именно Катю? Именно ее? А ей полюбить именно его? Ведь ей наверняка нужен другой? А ему? Неужели и ему нужна другая?..
Так может, те голоса, что он слышал на горе и во время спуска с нее, вовсе не принадлежали лукавому? Может, это голос рассудка? Может, это были здравые мысли? Но он ведь так любит ее!
Что же происходит?
Отчего такая обреченность? Ведь если пойти на попятную и уступить любимой, Катерина тут же возьмет верх, и будет доминировать в отношениях.
А его жизнь? А его принципы и мировоззрение? И, в конце концов, его миссия! В рассудке Александра помутнело, и он доподлинно, до мельчайших подробностей представил их будущее, где-либо конфликты и скандалы, либо его отречение от своих принципов, от своего «эго», от своего «я».
Что же делать? Все это нельзя пускать на самотек! Нельзя пассивно плыть по течению. Надо что-то предпринять, надо что-то делать. Злость, которая доселе одолевала Ларина, достигла кульминации. В это время они подошли к пустому автобусу, который стоял на стоянке недалеко от монастыря Святой Екатерины.
«Любопытно, – отметил про себя Александр. – Именно на этом самом месте пророка Моисея тоже охватил мощный гнев, и именно здесь он уничтожил часть сынов Израиля, которые были зачинщиками мятежа против Единого Бога.»
И именно здесь, и именно на этом месте Александр тоже почувствовал страшный гнев…
На что, на кого? Он точно не знал…
На Катю?..
На себя?..
На несправедливость, творящуюся в мире?..
На темные силы, овладевающие природой человека?.. Неужели силы мрака подступились и к Катиной душе? А может, они там уже были?..
Но в мире все не так-то просто. Ведь, в сущности, Катя не злая. Ведь Александр не мог полюбить плохого человека. Но необязательно человеку нужно быть плохим, чтобы темные силы выбрали его своим орудием.
Катя не оставляла ему выхода. Нужно было что-то делать.
Безысходность… Кромешная безысходность! В глазах у Александра потемнело. У него не было выбора. Ему были предоставлены судьбой лишь два пути их совместного с Катей существования. Ему нужно было либо сломать ее упрямый характер, либо… поломать самого себя! Ни то, ни другое сделать он не мог! Выбора не оставалось. Не столько ради себя, сколько ради нее он решился на жесткий шаг!
Зайдя с ней в пустой автобус, Александр посмотрел в глаза девушки, и твердым голосом произнес:
– Слушай меня внимательно, Катя, я так больше не хочу. Не хочу и не могу. Мы не подходим друг другу. Мы с тобой расстаемся!
Глаза девушки округлились. Она изумленно и отрешенно смотрела на Александра. Она молчала, но ни одна слезинка не выкатилась из ее глаз. Александр вышел из автобуса.
Глава 3. Магия древних
Я полагаю в основание на Сионе камень, -
камень испытанный, краеугольный,
драгоценный, крепко утвержденный:
верующий в него не постыдится.
(Исаия, 28, 16)
Приэльбрусье. Далекий горный монастырь. Наше время.
Отец Серафим не удивился прибытию Александра: он будто бы заранее знал о его визите. Когда старец увидел гостя, в глазах его засветился радостный огонь, и он по-отечески обнял Ларина.
– Я ждал тебя, сынок. Я знал, что ты придешь. Мне этой ночью было видение. В нем я видел сфинкса, возлежащего у подножия пирамид Гизы. Я видел Синайские горы… Я видел тебя на вершине горы… озаренного лучами восходящего солнца…
Ларин изумленно, широко открытыми глазами, смотрел на старого отшельника, не понимая, откуда отец Серафим мог знать о путешествии на Синайский полуостров. Хотя с ним, с Лариным, столько приключилось за последний год, что, казалось бы, удивляться нечему, но все же…
Отец Серафим внимательно посмотрел в глаза Александру.
– Ты принес?
– Да. Вот он, – с этими словами Ларин протянул старцу сверток, и отец Серафим бережно взял его. Затем они вместе проследовали в подземный лабиринт, где среди сталактитов на алтаре в пещере у подземного озера отец Серафим освободил от каменного плена первую из семи пластин Святого Грааля.
Около двух дней провел Александр в заброшенном горном монастыре. Все это время он посвятил общению с отшельником, постигая древнюю мудрость. Отец Серафим не переставал удивлять Ларина. Это был невероятный, особенный человек, человек не от мира сего, человек, в котором сосредоточилась особая доброта и многовековая мудрость.
Больше всего Ларина поражала речь отца Серафима. Отшельник мог незаметно переходить с манеры разговора ветхого священнослужителя на язык прогрессивного ученого, смешивая устаревшие слова архаизмы с современными научными терминами и неологизмами. Самое любопытное, что перевоплощение древнего отшельника в ученого академика было практически незаметным.
Феномен подобного синтеза Ларин обнаружил еще у Григория Матвеевича – православного священника, который когда-то был деканом философского факультета. Но у отца Серафима манера разговора была еще более колоритной, чем у отца Григория. Иногда казалось, что Ларин говорит с неким ветхим проповедником, но через некоторое время он уже ловил себя на мысли, что речь отца Серафима настолько грамотна и научна, будто перед ним не отшельник, живущий вдалеке от людей, а современный научный деятель, кандидат в лауреаты Нобелевской премии.
Как-то, сидя у огня, Александр спросил у отца Серафима:
– Есть ли в мире магия?
– А ты сам, как думаешь? – поинтересовался отшельник.
– Трудно сказать, – задумался Ларин. – Не знаю… Может, есть… а, может, нет. С детства я был воспитан в духе материализма и привык верить только тому, что непосредственно вижу. Магию раньше я воспринимал только как фантастику, ибо мой мозг признавал ее как сказку или фэнтези. Мне всегда нравилось то, o чем писали в своих книгах Толкиен и Желязны. Но безоговорочно верить в оккультные силы я не решался. Колдуны, маги, ведуны, чародеи… Как-то это все больше напоминало древние легенды, эпос и старинные предания. Внутренний голос подсказывал мне, что нечто подобное в мире существует… Но безоговорочно поверить я смог только в Бога.
– Правильно, Александр. Господь всесилен и все в этом мире происходит по Воле Его. По Воле Его также существует много непостижимых для людского разума вещей, которые имеют определенную цель… в том числе добро и зло. Но расскажи мне, как ты осознал, что Бог есть?
– Очень оригинальным способом! Я задал себе вопрос: верю ли я в добро? Да! Верю! В любовь? В красоту? Да! В справедливость? Да! В истину? Верю! Так все это и есть Бог!!! Следовательно, я верю в Бога! Все гениальное просто, а вера истинна…
–Ты совершенно прав, сынок! Я искренне рад, что ты пришел к сакральной истине таким простым путем! Но все-таки, что ты думаешь о магии в этом бренном мире?
– Нам, людям, трудно понять внесознательное, или подсознательное, или бессознательное. Все то, что выходит за рамки наших знаний.
– Теперь, ведая истину о сакральной энергии, созданной Всевышним, которая пронизывает все, ты понимаешь, что в мире существуют некие силы, о которых современная наука умалчивает, так как в состоянии осветить лишь частично, – отец Серафим внимательно посмотрел на Александра своими пронзительно синими глазами, сияющими из-под седых густых бровей. – Как ни называй это НЕЧТО, оно есть, хотим мы этого или нет. Понимаем это или нет. Верим в это или нет. Оно существует вне нашего сознания и понимания, независимо от того какую позицию занимает человек…
– Вы имеете в виду антропоцентрическую или оккультную позиции? – блеснул познаниями Ларин.
– Да. Если, например, человек науки будет говорить лишь об объективных законах, то оккультист может считать, что бытие зависит от астральных и тонкоматериальных влияний. А православный священнослужитель скажет по этому поводу, что все свершается по Воле Господа нашего, и, естественно, в первую очередь, прав будет именно он.
– Согласен с вами. Хотя в школе и университете меня учили совершенно иному. Воспитанный в духе материализма, я не мог верить во что-то, не имея на то весомых доказательств. Будучи позитивистом я верил только тому, что мог доказать и аргументировать неопровержимыми фактами. Вера в Бога ко мне пришла осознано уже в достаточно зрелом возрасте. Тогда же я столкнулся с такими вещами, как магия и чародейство, гневно осуждаемые православием.
– Тем не менее, сын мой, любая наука рано или поздно заканчивается метафизикой, так как в любой области знаний существуют пределы нашего понимания, за коими лежит пространство чистых ощущений, не поддающихся описанию или терминологическому определению. Например, такие категории как сила и энергия. Их невозможно выразить формулой, их нельзя понять, осмыслить, но их можно почувствовать. А любовь? А бесконечность? А жизнь и смерть? А бессмертная душа? Так вот. Магия, как бы мы ее ни называли или классифицировали, существует. Только современные ученые и оккультисты называют ее по-разному. Магия – это сила, при помощи которой посвященный может взаимодействовать с всеобщей космической энергией, с энергией Высшего разума, и влиять на различные физические и психические процессы окружающего мира.
– То есть, вы хотите сказать, что, если говорить оккультным языком, посвященный может привлекать к своей работе астральные силы. Если же говорить языком психофизиологии, человек посредством ассоциированного образа дает позитивную программу своему подсознанию, что опять же, в сущности одно и тоже. Так?
– Именно так, Саша. Посвященный может воздействовать на окружающий мир мысленно и при помощи речи, неся этим определенную программу, определенные установки. «В начале было слово!» – как сказано в «Откровении» Святого Иоанна. Слово способно творить истинные чудеса. Например, молитвы воистину имеют чудодейственную силу и способны влиять на окружающий мир, в том числе и на людей, ибо они обращены к Всевышнему и производят некую сакральную вибрацию, при помощи которой люди могут общаться с Богом.
– А мантры и заклинания? – поинтересовался Александр.
– Они тоже обладают вибрацией тонкого мира. Но в зависимости от того, являются ли они проявлениями добрых или злых намерений, они носят в себе различные полюса…
– Эгрегоры света или эгрегоры тьмы? – спросил Александр.
– В каком-то роде, – ответил отец Серафим. – Представители древней расы обладали почти утерянными в наши дни тайными знаниями и могли манипулировать природными явлениями. Последовавший за всемирной катастрофой регресс, а затем выбранный путь технократии и материализма заблокировали знания древних, и магия дошла до наших времен в ничтожном объеме. Цель ариев, древних жрецов храма Солнца, – помочь человечеству стать на путь духовного развития и приблизиться к Божественному. Потомки мортов, жрецов храма Луны, привлекая на свою сторону темные силы, хотят помешать им в этом и опрокинуть человечество в бездну, хаос и небытие.
– Зачем? – поинтересовался Ларин.
– Тебе это пока не суждено понять. Считай, что это испытание рода людского. Свет и Тьма воюют между собой за самое дорогое из созданного Всевышним – души людей.
– Я знаю, что в наше время принято противопоставлять две точки зрения – оккультную и психологическую, представляя их чем-то вроде тезиса и антитезиса, – задумчиво произнес Александр. – Но один ученый сказал, что если существует тезис и антитезис, то возможен и синтез. С позиции синтеза эти два мировоззрения всего лишь разными описательными средствами на самом деле говорят об одном и том же.
– Правильно, – согласился отец Серафим, поглаживая свою окладистую бороду.
– Так вот, – воодушевлено продолжил Ларин, блистая познаниями. – Если оккультисты относительно природы событий происходящих в жизни человека скажут: «То или иное событие вначале совершается на астральном плане, а затем реализуется на физическом», то психоаналитики заметят: «То, что случается в жизни человека, уже случилось в его Бессознательном».
– Вот именно, – согласившись, кивнул отшельник. – В этом случае противоречия снимаются сами собой. В действительности «астрал» бессознателен, это мир эмоций, импульсов, желаний и воображения. Так что в сущности речь идет об одном и том же. Главное, посвященный должен уметь расширять пределы своего сознания, подвергая его магической трансформации. Ведь в каждой вещи вокруг нас таится сила, и каждая вещь пронизана Бытием. Все существующее принимает участие в том процессе, в том глобальном потоке мышления, которое называется Жизнь. Посвященный должен научиться не только смотреть, но и видеть. Когда он научится видеть – он прозреет. Когда же он откроется миру – мир откроется ему, и его сознание заполнит каждый уголок пространства, а внесознание станет доступным.
– Это, если не ошибаюсь, называется трансперсональным переживанием? – поинтересовался Ларин.
– Называй, как хочешь – мистическим, магическим или иррациональным. Суть в том, что мир окружающий нас реален и нереален одновременно, смотря с какого ракурса на него смотреть. Или например, другие измерения и параллельные миры… А парадоксальные перемещения в пространстве и времени… Вот, например, общение со мной в данный момент ты считаешь маловероятным или вовсе не реальным… А все окружающее нас похожим на мираж, на фантазию! Где правда? В чем истина? Кто его знает… – старый отшельник подмигнул и, многозначительно помолчав, продолжил – В настоящее время сознание человечества заблокировано. Многие знания забыты и, следовательно, возможности человека сильно ограничены. Трудно не заметить, что в науке за последний век произошли глобальные перемены…
– Да! – воскликнул Александр. – Наука развивается в геометрической прогрессии. Казалось бы, еще несколько сотен лет назад люди пользовались луком и стрелами, как тысячи лет до этого. А сейчас атомная энергия, генетика, полеты в космос, высокие технологии Что же будет через десять, двадцать, тридцать лет?! Что раньше было сказкой, сейчас стало явью. Что раньше было лишь игрой фантазии, сейчас имеет место в повседневной жизни. Что же будет дальше?
– Это зависит от нас, от тебя, от меня, от всех людей. Настал решающий момент – время трансформации сознания человека. Человек подошел к обрыву. Ему предстоит сделать шаг вперед. Он либо сорвется в пропасть, либо воспарит к Божественному. От этого зависит судьба всей человеческой расы. И вот, человек стоит на пороге, и обратного пути нет…
– Решающий, переломный момент… и человеку нужно сделать шаг? Это и есть Рубикон! Рубикон для всего человечества! И этот Рубикон необходимо перейти.
– Да, Александр, человечеству предстоит сделать правильный выбор и сделать шаг либо в сторону Света… либо в сторону Тьмы… Ты говоришь Рубикон, переломный момент… Да, так оно и есть. Это и есть грядущий Апокалипсис! Это Божий суд. И от него зависит судьба всей расы – расы людей. У каждого из нас есть свой Рубикон, и каждому предстоит выполнить свою миссию. Твоя состоит в том, чтобы собрать пластины Святого Грааля. Первый шаг сделан. Ты принес основание священного кристалла. Я горжусь тобой.
– Но почему же тогда мне это далось без особого труда? Ведь ничего героического я не совершил. Просто отправился в путешествие на Синайский полуостров. Просто забрался на гору Моисея и нашел на крыше часовни Святой Троицы камень…
– Ничего в этой жизни просто не бывает. Разве ты сам это не чувствуешь? – отец Серафим пристально посмотрел на Александра.
Тяжелый вздох вырвался из груди Ларина.
Отшельник положил руку на плечо Александра, продолжая смотреть в его глаза.
– Сын мой, ты сполна заплатил за свою находку! Заплатил своей болью. Как я тебе сказал вчера – в жизни за все приходится платить. Ты заплатил болью сердца!
Александр, выслушав отца Серафима, осознал, что за камень, найденный им на горе Моисея, ему пришлось заплатить страданием. Страданием о погибшей любви.
– Одно меня смущает – задумался Ларин,– Я всей душой чувствую, что поиски пластин имеют сакральную важность, но неужели эти, пусть даже магические артефакты, смогут спасти людей от сил зла? В чем смысл этого священного кристалла?
– Сынок, даже я не могу подробно ответить тебе на этот вопрос, это тайна за семью печатями, известная лишь Всевышнему. Одно я могу сказать тебе точно: суть не только в этом священном кристалле, он лишь ключ к мощнейшей энергии Вселенной. И при помощи него, мы сможем восстановить правильный баланс между светлыми и темными силами и найти путь гармонии, ибо зло на чаше весов жизни, является балансом добра. Как Инь и Ян. Люди должны выйти из мира заблуждений. В этом будет их спасение.
– Но ведь не даром говорят- один в поле не воин… Что я смогу сделать один?
– А кто тебе сказал, что ты один? Каждый человек, встреченный тобой на жизненном пути, является и проверкой, и твоим учителем одновременно. Силы воинов света активизируются, как впрочем, и силы воинов тьмы. А сейчас настал в твоей жизни такой период, что на твоем пути будет встречаться множество друзей и врагов.
– Как я опознаю, кто мне друг, а кто враг?
– Слушай сердце – оно тебе подскажет! В мире существует много последователей древнего учения Ариев. Многие из них об этом не знают. Как и ты не знал раньше, но вы сможете почувствовать друг друга. На особом энергетическом уровне. И вместе вы будете строить новую Вавилонскую башню, устремленную в небо, к свету, к солнцу. Не забывай, Александр, что тебе Всевышним дарована мощная, колоссальная энергия. Но если ты не научишься управлять ею, она может разорвать тебя изнутри.
– Я чувствую эту энергию, отец Серафим, но на самом деле до конца не понимаю, как можно ей управлять. Она несет мне, как пользу, так и вред. Импульсивность, вспыльчивость, экспансия, гнев – эти черты часто мешают мне в жизни. Из-за них я часто теряю близких людей. Как же сделать энергию можно только позитивной, созидательной и направлять ее по нужному вектору?
– Определенные древние практики помогут тебе в этом. А учителя… Они возникнут в твоей жизни! Но сама жизнь, это есть самый лучший учитель. Так что, храни тебя Господь, сынок…
Отшельник протянул Александру священную чашу, не потускневшую от времени. В ее поверхности отражался священный огонь алтаря. Он взял из рук старца этот кубок и выпил терпкий травяной настой. В голове сразу прояснилось, а потом, вдруг, как и в прошлый раз, все закружилось в бешеном хороводе. Потом снова все прояснилось.
Ларин ушел в библиотеку и присел на большую, широкую скамью.
Оглянувшись вокруг, среди диковинных всевозможных вещей, коими изобиловала библиотека, он увидел короткий меч, лежащий на полке рядом со скамьей. Ларин взял его в руки. Клинок был древний, и металл потемнел от времени. Но лезвие меча лишь кое-где было покрыто ржавчиной. Видно было, что клинку не менее двух тысяч лет, а то и поболее, и хранись он в земле, ржавчина полностью уничтожила бы его. Ясно было, что эту реликвию хранили бережно, оберегая от влаги. Ларин, разбиравшийся в оружии, был удивлен. Этот клинок был истинным раритетом.
На самом деле, возраст клинка насчитывал как минимум две с половиной тысячи лет. Это был настоящий спартанский меч.
В голове Александра снова помутилось. Он положил оружие и прилег на скамью. Cон овладел им.
Глава 4. Спартанский царь
Древняя Греция. Фермопилы. 480 год до н.э.
Вынув из ножен короткий меч, Леонид поднял его, и направил в сторону Эгейского моря. Утренняя заря, окрашивая розовым цветом морскую гладь и кипарисы обрывистого горного склона, багрянцем блеснула на клинке. Словно орошенный кровью меч предвещал нечто зловещее и трагическое. Погладив холодную сталь клинка с выгравированным на нем солнечным диском, спартанский царь поцеловал его и вложил обратно в ножны.
Он знал – этот день для него последний. Три дня назад он преградил путь громадному персидскому войску царя Ксеркса, возглавляя малочисленный сборный греческий отряд, в коем насчитывалось не более пяти тысяч воинов. Авангардом этого малочисленного войска была его личная гвардия – триста преданных ему воинов-спартанцев.
Целых два дня его мужественный отряд отражал мощнейшие натиски могучего персидского войска. Отвагой и героизмом его солдат был несказанно удивлен и сам царь Ксеркс.
Леонид знал, что именно в Фермопилах, в этом узком проходе между обрывистым горным склоном и южным берегом Малийского залива, ведущем из Северной в Среднюю Грецию, он сможет организовать достойную преграду персам.
Но не только стратегически удобное положение помогало спартанскому царю. Главная мощь этого живого щита заключалась в мужестве и храбрости воинов, защищающих свою землю.
Ксеркс, находясь в полном замешательстве, не знал, как преодолеть сопротивление бесстрашных эллинов. И тогда к нему явился местный житель по имени Спартаклес и предложил за большое вознаграждение указать тайный путь в тыл воинов Эллады.
И этой самой ночью, гнусный предатель провел отборные персидские части из «корпуса бессмертных» по горной тропе в обход греческой обороны.
Двенадцать тысяч «бессмертных» застигли врасплох и уничтожили отряд охранявших тропу греков из соседней области Фокиды. Лишь одному воину из этого отряда удалось бежать. Он пробирался по обрывистой горной местности, продирался сквозь кустарник и только что, весь в крови, израненный, изможденный прибыл в лагерь греков.
Пройдет немного времени, и солнечный диск лишь начнет подниматься над Эгейским морем, а малочисленное войско греков будет окружено и встретит неминуемую гибель.
Леониду предстояло принять решение.
И он его принял.
Вернувшись в лагерь, он собрал своих соратников. Посмотрев в глаза каждого из них, он не обнаружил ни тени страха. Они все были готовы принять этот последний, безнадежный бой.
Но Леонид решил по-другому.
– Вот мой приказ! – провозгласил он. – Вы все отходите в глубь Греции! Останутся только спартанцы! На некоторое время мы сможем задержать персов.
– У тебя храбрые воины, царь Леонид, – решительно посмотрел в глаза спартанского царя предводитель отряда из Феспии. Но у тебя только триста бойцов. Ты не сможешь этими силами достаточное время противостоять персам, чтобы дать возможность отойти остальному войску. У меня осталось семьсот воинов, готовых сложить свои головы ради свободы Эллады. Уходя из Феспии, я дал клятву отцу, что не уйду из Фермопил. Заклинаю тебя именем Зевса, разреши мне остаться и встретить врага вместе с тобой. У нас будет тысяча воинов, и этими силами мы сможем обеспечить отход остальным бойцам. Прости, Леонид, что я не могу подчиниться твоему приказу. Я дал слово отцу и сдержу его.
– Хорошо, мой друг. Но остальные должны выдвинуться прямо сейчас. И никаких возражений. Будет так, как я сказал.
Подойдя к пожилому воину высокого роста и крепкого телосложения в бронзовых доспехах, украшенных золотым изображением льва и накинутым на плечи пурпурным плащом, Леонид положил руку на его могучее плечо. Отведя его в сторону, он молвил:
– Мой дорогой друг, Алфис, ты великий воин и прославленный военачальник. Ты брат царя Аркадии. Твое чело во время боя украшает шлем Афины Паллады. Именно на тебя я хочу возложить ответственность за спасение нашего войска.
– Нет, царь Леонид, я тоже останусь с тобой и возглавлю воинов Аркадии, чтобы вместе со спартанцами и феспийцами дать отпор персам.
– Нет, мой друг, именно ты должен отвести оставшееся войско.
– Почему я? Мои воины – воины горной Аркадии не уступят в отваге спартанцам и феспийцам.
– Я не сомневаюсь, Алфис, в твоей отваге и отваге аркадцев. Но ты еще будешь нужен Элладе. Тебе предстоит разгромить персов в победоносной войне. Да. Мне же придется сложить здесь голову… но это будет не зря. И еще… – Леонид сделал паузу. – У меня есть к тебе важная просьба.
– Просьба? – удивленно посмотрел Алфис на царя Спарты.
– Да. Я открою тебе тайну, Алфис, послушай меня…
Леонид замолчал и испытывающим взглядом посмотрел на пожилого аркадского воина. Через некоторое время он продолжил:
– Когда-то, три года назад я был в Дельфах, в святилище храма Аполлона. И тогда я услышал от дельфийского оракула нечто, что изменило мою жизнь. Оракул провозгласил, что ровно через три года я погибну в битве, и это прославит мое имя во веки веков. Я погибну как воин. С мечом в руке защищая свою родину. Это моя судьба. Но это не все, что я услышал от оракула. Он объявил мне то, что у меня родится сын. Сын, который будет, сродни Прометею, принесшему огонь людям. Сын, на которого будет возложена священная миссия, смысл которой постичь мне не суждено. В ту же самую ночь в Дельфах я увидел ее, молодую жрицу из храма Аполлона Дельфийского. Ее звали Ариадна, как легендарную дочь царя Миноса, которая когда-то помогла Тесею победить в лабиринте Минотавра. Я не видел прекраснее женщины, чем эта юная жрица. Ариадна была прекрасна, как богиня Афродита. Казалось, эту внезапную, как молния любовь, мне послали боги Олимпа.
Три месяца мы были неразлучны с Ариадной. Три месяца вопреки суровым обычаям Спарты я отошел от государственных дел возложенных на меня моим народом. Страсть, охватившая меня, затуманила мой рассудок, словно богиня любви Афродита напоила меня волшебным нектаром. Я хотел было сложить с себя царские полномочия и уступить свой трон брату. Мечтая остаться в Дельфах в объятиях златокудрой Ариадны, я решил стать жрецом храма Аполлона, но в один момент великий гиперборейский бог просветлил мою голову, озаряя ее разумом. Я вспомнил о долге. Будучи спартанским царем и патриотом своей родины я был обязан вернуться в родные края. Я собрал всю свою волю и объявил об этом Ариадне. Я сказал, что мне необходимо расстаться с ней навсегда. Мой вердикт, словно молния, пущенная Зевсом, поразила прекрасную жрицу в самое сердце. Ариадна смотрела на меня широко раскрытыми глазами, в которых отражались звезды ночного неба Эллады. Чувствовалось. каких усилий стоило ей сдерживать слезы. Молча, ничего не говоря, она развернулась и ушла. Я не стал ее догонять.
На следующий день я вернулся в Спарту.
Через год один из дельфийских жрецов, прибывших в Лаконию в честь праздника Аполлона, тайно сообщил мне, что у Ариадны родился сын. Мой сын! Ради любви я нарушил спартанские законы. Я изменил своей жене, царице Спарты. Но я уверен, на то была воля Аполлона Дельфийского, и я не стал ей противиться. Но когда передо мной стал выбор между любовью и долгом, я как настоящий спартанец выбрал долг. Мое сердце разрывается на части от сознания того, что я никогда больше не увижу Ариадну. Ни ее, ни своего сына, который сейчас растет в Дельфах. Ему два года. Его зовут Аристокл. Я сегодня погибну, и о рождении моего внебрачного сына будешь знать только ты, Алфис. Я заклинаю тебя нашей давней дружбой и всеми богами Олимпа, выполни мою просьбу.
– Я выполню твою просьбу! – твердо пообещал аркадский военачальник. – Но в чем же она состоит, Леонид?
– Слушай меня внимательно, Алфис. Когда мальчику исполнится семь лет, ты должен отдать ему мой меч, – с этими словами спартанский царь протянул аркадцу свой клинок. – Ты заберешь моего сына из Дельфийского храма и отвезешь его в Спарту. Он должен будет пройти путь спартанского воина. И ты станешь его наставником и расскажешь ему, как сложил голову его отец. Ты опытный прославленный воин, Алфис, и мой старый преданный друг. Мы вместе с тобой ведем род от Ликурга. Ты обещаешь выполнить мою просьбу?
– Даю слово, – твердым голосом произнес Алфис. – Я клянусь сделать все то, о чем ты меня попросил.
Несметные полчища персов окружили малочисленный отряд храбрых воинов Эллады. Спартанцы в пурпурных плащах, феспийцы – в синих стали плечом к плечу, сомкнув щиты, и заняли круговую оборону.
Солнце стояло в зените. В глазах эллинов не было ни капли страха. Их мужественные лица в своей решимости были прекрасны и одухотворены.
Ксеркс, удивляясь немыслимой отваге воинов идущих на смерть, провозгласил:
– Кто сложит оружие, тот сохранит жизнь.
На что царь Леонид ответил:
– Мы с мечом в руке сложим голову во имя Эллады.
Тогда персидский царь отдал приказ лучникам. Одним мощным глухим эхом зазвенели тетивы многих тысяч луков. На бесстрашных воинов Эллады обрушился град стрел. Смертоносная туча смертельным потоком пролила свой ядовитый дождь, поражая отчаянных греков.
Тысячи стрел поразили спартанцев и феспийцев. Щиты не могли защитить воинов от разящего потока стрел, которые как жало впивались в тела эллинов. А лучники все натягивали тетиву. И вновь поток устремился в остатки греческого отряда. И тогда бесстрашные греки ринулись в бой, на неминуемую смерть, на копья персидских воинов…
Все до единого полегли бесстрашные воины Эллады. Сложил голову и сам спартанский царь Леонид, пронзенный многочисленными стрелами. Но крови не было видно на его пурпурном плаще. Не подобает врагам видеть кровь спартанского воина. Он лежал прикрытый плащом на своем щите. В правой руке он сжимал меч. Меч, который оставил ему Алфис – аркадский меч, взамен спартанского, который он завещал сыну…
Последнее, что мелькнуло у него в сознании: «со щитом или на щите». Эти легендарные слова произносит каждая спартанская женщина, провожая на войну своего сына, мужа, брата. Тем самым кратко и лаконично она говорит: «либо мы ждем тебя как победителя со щитом в руке, либо погибшего, принесенного на щите соратниками». И еще Леонид успел подумать о своем сыне Аристокле, которого никогда не видел.
Подвиг спартанцев при Фермопилах вошел в историю, как один из ярчайших примеров беззаветного мужества и патриотизма. В последствии, на месте сражения благодарные жители Эллады установят статую льва с надписью: «Путник, весть отнеси всем гражданам воинской Спарты: их исполняя наказ здесь мы костьми полегли…»
Глава 5. Злая боль
Женщины не прощают нам наших ошибок –
и даже своих собственных
(Альфред Капю).
Москва. Наше время
Александр лежал на диване, тупо уставившись в потолок, на котором горела декоративная люстра в виде лучезарного солнышка. Зажженные лампы отбрасывали причудливые оттенки на белый потолок, которые переплетались в абстрактном узоре.
Больше года минуло с того момента, как Александр вернулся из старого монастыря. И ровно полтора года с того времени, как Ларин совершил восхождение на гору Моисея, где, взобравшись на крышу часовни Святой Троицы, нашел камень. Там, стоя на коленях перед восходящим солнцем, он держал в руках священную реликвию и молился Всевышнему. Древняя память его души с помощью видений и вещих снов подсказала ему правильный путь, а провидение направило его стопы в Египет, на Синайский полуостров.
Тогда, освещенный лучами восходящего светила, Александр молился Богу, впитывая энергию найденного камня, и не знал, что буквально через три часа примет решение, о котором даже не догадывался, поднимаясь на гору Моисея.
Почему же он все-таки принял то жесткое и роковое решение? Почему он решил разорвать отношения с Катей? Он сам сейчас не мог толком ответить на этот вопрос, но… какая-то неведомая сила подтолкнула его к этому поступку.
Ларин полюбил Катю всем сердцем. И чувствуя, что поток мощной, всеобъемлющей страсти может вскоре поглотить его, глубоко задумался. Ведь любовь может не только нести счастье и радость, она может сделать его зависимым, сковать волю и этим обречь его к переходу на иной путь, возможно радикально противоположный тому, который был ему предначертан судьбой.
Человек, который безумно влюблен, не может адекватно мыслить и совершать разумные поступки. Сильная страсть делает влюбленного психически неуравновешенным. Она поглощает его целиком, не оставляя шанса на выбор правильного решения. В голове и сердце безраздельно царствует только предмет обожания, как навязчивая идея, как точка, вокруг которой вращается весь мир.
Разум Александру подсказывал, что так любить можно человека, в котором полностью уверен. Но был ли он уверен в Кате? Скорее всего, нет. Да, он страстно любил ее, но…
Когда-то давно он больно обжегся на доверии. Тогда Александр любил Ольгу и самозабвенно верил ей. И тогда, одиннадцать лет назад, как гром с ясного неба прозвучали слова Ольги о том, что им не быть вместе. Та кромешная боль, которая незаживающей раной осталась в сердце Александра, породила вечное сомнение. Сомнение и разочарование. Вновь испытать то же чувство мог желать только законченный мазохист или приверженец душевного суицида. А поскольку Ларин таковым не являлся, то столь мощный поток любви вызывал в его сердце тревогу.
Как поется в песне «не отрекаются любя…» В глубине души он не хотел отрекаться от Кати, но подсознательно ему хотелось проверить ее. Точнее, об этом всем он тогда не думал. Его вердикт был спонтанным. Подстегнутый чувством недоверия и негодования, он произнес суровые слова. Но если бы… Если бы он увидел слезы в глазах Катерины… Если бы она кинулась к нему на шею… Если бы он поверил в то, что ее любовь так же сильна, как его, он не смог бы отречься от любимой, но… Она поступила так, как он не мог и ожидать!
Выйдя из автобуса после слов о расставании, он долго бродил близ монастыря Святой Екатерины. В голове был полнейший хаос и какой-то липкий склизкий туман. Сердце все больнее сжимали тиски мрака. Воздуха не хватало. Существовали только пустота и отрешенность.
Через час он все-таки вернулся во все еще пустой автобус. «На самом деле, горбатого могила исправит. Зачем я вспылил? Зачем я вынес такой жестокий вердикт? Зачем я принес Кате такую боль? Не так все должно быть. Неправильно это.»
Они ведь договаривались решать все проблемы при помощи диалога, и он первым нарушил соглашение. Если все-таки им не суждено быть вместе, то расставаться надо не так. Почему же тогда он сказал эти жестокие слова? Может быть, он испугался того, что когда-нибудь она может сказать ему это? Или ему стало страшно оттого, что если пройдет еще некоторое время, он уже просто не сможет расстаться с Катей, даже если это будет необходимо? Даже если это будет правильно. Неужели ему стало страшно от нереальной, воображаемой перспективы новой боли? Но ведь он, Ларин, практически ничего не боится. Все считают его смелым, отчаянным, мужественным человеком! И в первую очередь он сам считал себя таковым!
Когда Александр сказал Кате о том, что расстается с ней, он посчитал это проявлением силы его характера! Или это слабость? Или все-таки сила? Скорее он об этом не думал. Он просто сказал ЭТО!
Войдя в автобус, Александр увидел Катю. Она сидела неподвижно и немигающим взглядом смотрела в окно. Лицо ее было бледным, а глаза ничего не выражали. Казалось, что девушка даже не заметила вошедшего Ларина. Она словно не дышала. Сознание Александра пронзила жалость, сердце дрогнуло.
Он подошел к Катерине и аккуратно дотронулся до ее плеча. Девушка резко обернулась. Взгляд ее был полон ненависти. Плотно сжатые губы разомкнулись, и из горла вырвался крик:
– Не трогай меня! Я ненавижу тебя! Ты предал, ты обманул меня! Ты лжец! Ты подлец!
Глаза девушки метали молнии. Энергетика ненависти и негодования могла, словно взрывной волной снести Александра. Он опешил от такого потока негативной энергии. Он хотел сказать что-то доброе, нежное, ласковое, но будто ком подкатил к горлу, не давая возможности Александру вымолвить слово.
Возвращаясь в Шарм-Эль-Шейх, они сидели на разных сиденьях. Солнце было в самом зените, освещая своими палящими лучами каменистый ландшафт по обе стороны дороги. Неожиданно автобус притормозил и, сбавив ход, медленно обогнул скопление машин. Здесь были полиция и скорая помощь. Это была авария. Ларин увидел искореженное такси. Водитель, по-видимому, на всей скорости не справившись с управлением, врезался в идущий навстречу грузовик. Судя по смятому, как гармошка, капоту и разбитому лобовому стеклу, авария была сильная.
Александр мельком увидел, как санитары несли к «скорой помощи» носилки, покрытые темной тканью.
Стоп! Ведь они с Катей могли ехать в этой самой машине. Если бы он послушал девушку, и они наняли бы такси для возвращения в Шарм-Эль-Шейх, то возможно.… О, ужас! Они были бы на этих носилках!
От неожиданной мрачной мысли Александр опешил. Ему, конечно, почудился этот возможный мрачный роковой исход. А вдруг нет? Ведь после беседы с отцом Серафимом он знал, что все вокруг пронизывают потоки невидимой энергии, как позитивной, так и злой, негативной. Возможно, это была очередная ловушка темных сил, которая помешала бы Александру выполнить свою миссию. Так это или нет, Ларин доподлинно не знал, а посему, он прогнал от себя эти мрачные мысли. Но на душе ему почему-то светлее не стало.
На гору Моисея они ехали влюбленной парой, обратно возвращаются чуть ли не врагами, по крайней мере, со стороны Кати. От осознания этого Ларину было очень тяжело. Он еще не знал, какая неимоверная боль ожидает его дальше. Он почему-то до конца не верил, что они с Катей расстаются. Им еще предстояло провести вместе сутки в Египте.
Все попытки Александра растопить лед, оказались тщетны. Девушка была тверда и непреклонна.
Добравшись до отеля, они молча вошли в номер. Катя, не проронив ни слова, взяла полотенце и ушла на пляж. Ларин тупо походил по номеру, включил телевизор, но ничего, что показывали на экране, он не видел. Страшное одиночество охватило все его существо.
«Нет, так продолжаться не может! Как-то все глупо и нелепо. Он же взрослый человек. Надо объясниться с Катериной. Нужно поговорить».
Александр вышел из номера и отправился к Красному морю. Катю он обнаружил на пляже, лежащую в шезлонге. Подойдя, он присел рядом. Помолчав некоторое время, произнес:
– Давай поговорим.
– Не о чем мне с тобой разговаривать, – жестко ответила Катя. – Я ждала от тебя всего, но не этого. Ты специально все подстроил. Ты заранее решил расстаться со мной. Ты мне лгал и лицемерил. Я презираю тебя. Я никогда и никому больше не буду верить.
– О чем ты говоришь, Катя! – снова опешил Александр. – Я ведь по-прежнему тебя люблю. Но ты же сама понимаешь… Ты, наверное, сама поняла, что нам не быть вместе. Мы же уничтожим друг друга! Я по-прежнему люблю тебя, но видно нам не суждено быть вместе. За любовь нужно бороться! Ты бороться не хочешь! А я не желаю бороться один. Я готов на любые компромиссы… Но не буду слепо следовать твоим решениям… Ты очень упряма. А упрямство первый признак тупости.
– Ты сюда оскорблять меня пришел! – возмутилась девушка, в ее зеленых глазах снова сверкнули молнии.
– Нет, Катенька, я пришел поговорить.
– Ты все сказал. Нам не о чем с тобой больше разговаривать. Ты открыл мне свое лицо.
– Я по-прежнему люблю тебя, Катя!
– Я не верю тебе.
– Ты не веришь в мою любовь?
– Не знаю. Когда любят, так себя не ведут.
– Все люди разные.
– Если люди разные, то мне нужен другой человек.
– Подкаблучник?
– Это уже тебя не касается. Ты решил расстаться, и я… Я согласна с тобой, – голос девушки срывался на крик. – Я ошиблась в тебе Саша! Ты не тот человек, который мне нужен.
– Да будет так, – не выдержав, вспылил Александр и, вскочив с шезлонга, направился в сторону отеля.
Войдя в номер, он зашел в ванную комнату, и стал под холодный душ. Так он стоял долго, подставляя лицо под прохладные струи, надеясь, что они смоют боль и тоску. Но у воды, к сожалению, на этот раз не было той власти.
Когда Ларин вышел из ванной комнаты, опоясанный полотенцем, он увидел Катю. Она стояла и гневно, с презрением смотрела на него. Так жестоко могла смотреть только она.
Опять Александр увидел странную жизненную метаморфозу. Ведь только сутки назад она нежно прижималась к нему и шептала слова любви. Сейчас любви в ее глазах не было! В ее глазах жила ненависть. Недаром говорят, от любви до ненависти один шаг. Верна народная мудрость.
– Я жалею, что полюбила тебя, я очень хочу забыть тебя и все, что между нами было…
По прошествии времени боль потерянной любви притупилась, на самом деле, права народная мудрость, гласящая, что время лечит все. Ларину вспомнилась легенда о царе Соломоне и его кольце, на котором была выгравирована надпись «все пройдет». В самые тяжелые моменты жизни, когда даже эта надпись не помогала, легендарный иудейский царь снимал кольцо с пальца и его взору открывалась вторая гравировка с внутренней стороны – «пройдет и это»
Ларин лежал на мягком диване в своей квартире. На журнальном столике перед ним стояло несколько базальтовых статуэток, привезенных им из Египта. Это были боги земли Та-Кемет. На переднем плане стоял Амон-Ра. Слева от него бог мудрости Тот с головой ибиса, а справа сокологоловый бог Гор. Следом за ними возвышались статуэтки богини кошки Баст, Анубиса – проводника в царство мертвых, Сехмет – львиноголовой богини и Маат – богини справедливости.
Он смотрел на базальтовые изваяния богов и вспомнил одно из своих сновидений, в котором он, будучи Арихатоном – жрецом бога солнца Ра был очевидцем триумфального шествия богов Древнего Египта. Он доподлинно почувствовал, как тяжело было Арихатону на долгие годы замуровать любовь к царице Нефертити в своем пламенном сердце. Он представлял, какую нестерпимую боль пришлось терпеть верховному жрецу Ра.
Вещие сны возобновились. Первый из них он увидел в горном монастыре. После этого они долго не посещали его. Теперь, в сновидениях он видел Древнюю Элладу: лазурное Эгейское море, стройные кипарисы и античные храмы пантеона эллинских богов.
Да, эти сны вновь наполнили смыслом жизнь Александра,
Казалось бы, он выполнил поставленную перед ним задачу и нашел первую пластину кристалла. Но как правильно сказал древний отшельник, человеку суждено, находя нечто, что-то и терять, и Александр потерял. Почему ему в жизни приходится оставаться без тех, кого он любит…
Глава 6. Спарта
Древняя Греция. Дельфы – Спарта. 475 год до н.э.
Генеральное сражение общеэллинского флота с персидским в Саломинском проливе у берегов Аттики нанесло царю Ксерксу сокрушительное поражение. Более легкие и маневренные греческие корабли-триеры дружно и решительно атаковали противника. Эллины хорошо знали местную акваторию, изобилующую подводными камнями и мелями. Под руководством Фемистокла, умело используя эти знания, они разбили персидский флот.
Ксеркс после саломинского разгрома, опасаясь, что эллины разрушат сооруженную им понтонную переправу через Геллеспонт и этим лишат его возможности вернуться в Персию, поспешил начать отступление по уже знакомому пути вдоль западного и северного берегов Эгейского моря. В Элладе он оставил с большим войском Мардония, отошедшего для зимовки на север в союзную персам Фессалию.
Когда же Мардоний вновь вторгся в Аттику, его победы были недолгими.
Греки собрали достаточно большое войско, куда вошли Спарта и другие полисы Пелопонесского союза, причем спартанцев возглавлял Павсаний – племянник царя Леонида.
В Беотии, у города Латеи, произошла решающая жестокая сеча, в которой главнокомандующий персов Мардоний погиб, а его армия полегла почти целиком. В этой битве сражался Алфис – предводитель аркадского войска.
И вот, после разгрома Мардония минуло четыре года. Подошел срок выполнить обещания, данные царю Леониду. И вот сейчас, стоя в храме Аполлона, он ждал прихода жрицы Ариадны. Сердце его бешено колотилось. Слово, данное Алфисом спартанскому царю, взвалило на его плечи большую ответственность. Являясь дальним родственником по материнской линии самому Леониду, а, следовательно, и его сыну, аркадиец осознавал, что теперь ему предстоит заменить мальчику и отца, и наставника, и учителя.
Алфис знал, что он исполнит предначертанную для него роль.
И вот он, наконец, увидел ее. Ариадна была прекрасна, как богиня Афродита. У нее были правильные черты лица, тонкий нос, чувственные губы и огромные серые глаза. Золотистые локоны спускались на плечи. Ее стройная фигура была облачена в белоснежную тунику. За руку жрица вела мальчика, как две капли воды похожего на Леонида.
Преклонив перед жрицей колено, Алфис нежно поцеловал ее запястье, затем своими сильными мощными руками оторвал мальчика от земли и, приподняв, посмотрел ему в смелые зеленые глаза, в коих не было ни тени страха.
– Я приветствую тебя, Аристокл.
Алфис и Ариадна долго беседовали среди колонн Дельфийского храма. Аркадиец рассказывал дельфийской жрице, как мужественно сражался царь Леонид с персами при Фермопилах. Как сложил он голову за родную Элладу.
Слеза покатилась по мраморной щеке дельфийской жрицы, и она молвила:
– Я знала, что Леонид погибнет как легендарный герой. Этому суждено было сбыться и это произошло по воле богов. Так предвещал Дельфийский оракул. А сейчас, Алфис, ты пришел за Аристоклом, и я вверяю тебе его, ибо на то была воля его отца – спартанского царя Леонида. Но ровно через десять лет он должен вновь прибыть сюда, в Дельфийский храм. Его ждет ответственная миссия. Такова воля Аполлона. Да будут охранять мальчика боги Олимпа… И ты, Алфис! Да будет так.
Положив на ступени перед алтарем сверток, который до этого аркадиец держал в руке, он развернул его. На красной, пурпурной материи лежал меч царя Леонида. Алфис взял его двумя руками и протянул Аристоклу.
– Это меч твоего отца, Аристокл. Теперь он твой. Так завещал Леонид. Завтра, на утренней заре мы тронемся в путь. Тебя ждет Спарта – родина твоего отца.
Спарта – одно из самых известных и могущественных государств Древней Греции, славное своей армией, никогда не отступавшей перед врагом. Идеальный полис, Спарта была государством, которое не знало смут и гражданских распрей.
В этой удивительной стране не было ни богатых, ни бедных, поэтому спартанцы называли себя «общиной равных». Хотя о грозной Спарте знали буквально во всех уголках Древней Греции, мало кто мог похвастаться, что бывал на земле Лакедемона и хорошо знает жизнь и обычаи этой страны. Спартанцы окутали свое государство покровом тайны, не разрешая ни чужеземцам приезжать к ним, ни своим гражданам покидать рубежи общины. Даже купцы не привозили товаров в Спарту или Лаконию, как она еще называлась – спартанцы ничего не покупали и не продавали.
Государственное устройство Спарты не было демократическим, как в Афинах. В Лаконии царила олигархия, что обозначает «власть немногих». Устройство Спарты было аристократическим и не имело аналогов в Греции. Во главе Спарты стояло два царя из династий Агиадов и Эврипонтидов. Эти правители были постоянными членами герусии – совета старейшин. Но все-таки высшим органом власти в лаконском государстве, как и в любом другом греческом полисе, было народное собрание. В Спарте оно называлось апелло. Но все же во главе апеллы стоял совет старейшин и спартанские цари
Создателем спартанского государства считается законодатель Ликург. Именно он решил навсегда искоренить богатство и бедность в полисе. Он запретил употреблять в Спарте золотые и серебряные монеты, которые имели хождение по всей Греции, и ввел железные деньги, настолько тяжелые, что даже для небольшой суммы требовалась целая повозка.
По его указу все спартанцы, от царя до простого гражданина, должны были жить в совершенно одинаковых условиях. Специальными предписаниями указывалось, какие можно строить дома, какую носить одежду, и даже еда должна была быть у всех одинаковой. Спартанские граждане не знали покоя домашней жизни, не могли по своему усмотрению распоряжаться своим временем. Вся их жизнь от рождения и до смерти проходила под неусыпным контролем. Спартанец вступал в брак, когда ему разрешала община, но молодые женатые мужчины еще долгое время жили отдельно от своих семей. Даже дети не принадлежали родителям. Новорожденного младенца отец приносил в лесху, где заседали старейшины. Ребенка внимательно осматривали, и если находили больным или хилым, то отправляли к Апотетам – обрыву на горном хребте Тайгет, и там оставляли умирать.
Именно в эту суровую страну воинов привел Аристокла Алфис. Объявив совету старейшин, что это его сын, он обратился с просьбой о том, чтобы Аристокл получил спартанское воспитание. Поскольку аркадиец Алфис имел спартанские корни и вел свой род от самого Ликурга, его просьба была удовлетворена.
Аристокл был определен в агел – специальный учебный отряд. Наравне со всеми остальными спартанскими детьми ему пришлось вести жесткую полувоенную жизнь. Даже зимой спартанские мальчики ходили легко одетыми. Сами сооружали себе постель из тростника, получали очень мало еды и целые сутки напролет проводили в неустанных тренировках. Суровая система воспитания была направлена на то, чтобы они выросли сильными, дисциплинированными и бесстрашными воинами. Их учили читать и писать, приучали подолгу молчать, а если говорить, то говорить лаконично – кратко и четко. Зачастую взрослые спартанцы, наблюдая за детьми, нарочно их сорили, вызывая драку, и следили, кто окажется ловчее, смелее и сильнее.
Суровое воспитание делало из спартанских детей превосходных воинов, готовых к тяжестям и лишениям воинской службы.
Аристокл был лучшим учеником в своем отряде. Его силе, ловкости и смелости поражались опытные наставники. Постоянно рядом с ним находился и Алфис, строго следя за тем, чтобы из мальчика вырос отважный воин, как завещал его царственный отец.
Аристокл превосходно владел мечом и другими видами спартанского оружия. Он отлично бегал, плавал и преуспел в рукопашном бою. Боролся не только со своими сверстниками, но и с мальчиками гораздо старше него, и практически всегда выходил победителем.
Так прошло десять лет. Аристокл вырос и возмужал. И вот, по спартанской традиции, он подвергся суровому испытанию у алтаря богини Артемиды. Юношу жестоко бичевали. Его тело покрылось кровавыми рубцами, но он молчал, сжав зубы. Он мужественно выдержал жестокое испытание. Теперь Аристокл стал настоящим спартанским воином, готовым к боевым сражениям во имя своего государства.
Но решением Алфиса ему была определена другая роль. Еще тогда в Дельфах, он обещал его матери Ариадне, что ровно через десять лет, пройдя спартанское воспитание, Аристокл явится к ней, в храм Аполлона Дельфийского.
Алфис не без труда сумел убедить старейшин отпустить Аристокла в Дельфы.
И вот, сын спартанского царя Леонида, взяв посох, скудную пищу, и меч своего отца тронулся в путь.
Глава 7. Наташа
Любовь вечна! Меняются
только возлюбленные
(Мартин Кэрол).
Москва. Наше время.
После поездки в Приэльбрусье, в древний затерянный монастырь к отшельнику отцу Серафиму, Александр Ларин вплотную занялся работой над своим очередным романом. Этот роман в корне отличался от предыдущих произведений писателя, если раньше Ларин писал криминально психологические бестселлеры, детективы, то в последней книге, он перешел к вопросам теологии, истории, психологии, философии.
Назвал он свой новый роман «Апокалипсис».
В течение двух лет это произведение стало бестселлером, и автор был удостоен международной премии «Символ свободы». Мысли о добре и зле, жизни и смерти, любви и ненависти будоражили умы читателей. Александр с удовлетворением отметил для себя, что книга не оставила людей равнодушными.
Но через два года после выхода романа произошли события, несказанно удивившие писателя.
Как-то после ночной пирушки и веселого вояжа с друзьями по ночным клубам столицы, он отсыпался днем, покоренный чарами морфея, как вдруг под самым его ухом зазвонил телефон, лежавший на соседней подушке. Самое любопытное, что это был мобильный, которым он не пользовался больше года: считал его запасным, номер давно никому не давал и вообще использовал крайне редко. Находись он в зале, на своем обычном месте, Александр его бы не и услышал… Странная случайность.
Что он делал в спальне, Александр так и не понял. Ларин взял трубку
‑ Да, слушаю
‑ Здравствуйте, – услышал он приятный женский голос,‑ это Александр?
‑ Да, с кем имею честь?
‑ Меня зовут Наташа. Вы, наверное, меня не помните, мы познакомились с вами на презентации в итальянском посольстве два года назад. И тогда вы подарили мне свой роман. Я точно знаю, что книга приходит человеку, когда это особенно ему нужно. Недавно наткнувшись на нее, я начала ее читать. Она поразила меня… она открыла мне глаза… И даже возможно, спасла мне жизнь…
Пауза. Продолжительная пауза. У Ларина сон, как рукой сняло. Честно говоря, он много лестного слышал о своем романе, но чтобы он спас человеку жизнь…
‑ Как это? ‑ поинтересовался писатель у девушки, образ которой с трудом вырисовывался его голове, как впрочем и сама презентация в итальянском посольстве.
‑ Вы знаете, Александр, я, прочитав ее, осознала, что в мире еще есть люди, не погрязшие в пошлости и цинизме, что в мире существуют такие понятия, как добро, любовь и красота! Мне снова захотелось жить! Спасибо вам за книгу.
‑ Это вам спасибо за добрые слова. Они для меня очень много значат, честное слово очень много! ‑ растрогался Ларин.
‑ Мне так нравятся ваши герои, у меня к вам столько вопросов, может у вас как-нибудь найдется возможность встретиться и поговорить о книге? ‑ с надеждой в голосе спросила девушка.
‑ Разумеется, у меня определился ваш телефон, я на неделе вам позвоню, и мы обязательно встретимся.
Спустя несколько дней, Александр договорился o встрече с Наташей в одном из столичных ресторанов.
В девушке, вихрем влетевшей в двери заведения, Ларин сразу узнал Наташу. Ее образ восстановился в его памяти. Он вспомнил вечеринку в итальянском посольстве, где они познакомились. Там некий модный обувной бренд с Апеннинского полуострова представлял свою коллекцию. Девушка вместе с несколькими моделями рекламировала ее. Они непринужденно пообщались. Александр вручил и подписал ей свою книгу, вложив туда свою визитную карточку. На этом их общение до последних событий прекратилось.
В помещении ресторана как будто стало светлей: такая яркая солнечная энергия исходила от этой белокурой девушки. Ее по-скифски раскосые миндалевидные зеленые глаза искрились особым лучезарным светом. Очаровательная, открытая, по-детски радостная улыбка, украшала ее красивое лицо. У нее была спортивная, но в тоже время грациозная походка, в которой угадывалась артистка балета или по крайней мере профессиональная танцовщица. Одета она была в молодежном тинейджерском стиле, в руках держала спортивные сумки, как будто она вернулась из какого-то путешествия. Как говорится, с корабля на бал, а точнее с вокзала в ресторан. Эдакий подвижный, взъерошенный солнечный зайчик. В ее облике угадывалось, либо стопроцентная уверенность в себе, либо бесшабашная инфантильность.
Она сразу узнала Александра и, подлетев к нему, окатила потоком жизнерадостной энергии.
‑ Здравствуйте! Я так рада! Мне так приятно! Очень!!! ‑ мило глотая слова затараторила она.‑ Мне надо о стольком вас расспросить… А что, герои вашей книги реальны? А отшельник? А главный герой? А девушки-героини?.‑ Осыпала она Ларина потоком вопросов, как будто выпускала автоматную очередь.
‑ Не так быстро, Наташа.‑ опешил Александр,‑ подожди минутку, отдышись, не стоит с такой скоростью расстреливать многочисленными вопросами. Посмотри меню, здесь хорошая кухня, мы же, надеюсь, не сильно торопимся?
‑ Да, конечно, понимаю. Я всегда такая,‑ по-детски виновато улыбнулась девушка,‑ вы, пожалуйста, не обижайтесь на меня.
‑ Не обижусь, если ты пообещаешь обращаться ко мне на «ты».
‑ Ок,‑ быстро согласилась Наташа и, не заглядывая в меню, заказала официанту салат «Цезарь» и апельсиновый сок.
Сделав заказ, она улыбнулась и внимательно посмотрела на Александра.
‑ Я тебе правду, Саша, правду сказала по телефону. Я на самом деле хотела встретиться и сказать тебе огромное «спасибо» за твой роман.
‑ Ты меня удивила фразой, ‑ не сдержав любопытства, заметил Александр, ‑ что означают слова о том, что моя книга спасла тебе жизнь? ‑ Ларин вопросительно посмотрел на Наташу.
Девушка, некоторое время помолчав, ответила:
‑ У меня был очень тяжелый период жизни: я разочаровалась во всем и во всех, не знала, куда идти. и шла, как я сейчас понимаю, неправильным путем. Об этом я сейчас не хочу говорить, мне немного стыдно, мы еще мало знакомы. Возможно, если мы когда-нибудь еще увидимся, я расскажу тебе об этом подробнее… И в этот самый мой душевный кризис, я нашла подаренную тобой книгу и с первых строк поняла, что мне ее послал Бог. Боженька ведь знает, когда и чем нужно помочь человеку… И это настоящее чудо! Книга вновь возродила меня к жизни! Я говорю правду, честное слово! Теперь я снова хочу жить, снова радуюсь миру, и именно за это, Александр, я хочу сказать тебе огромное «СПАСИБО»!
Они разговаривали долго и о многом: о романе, о жизни, о добре и зле, о любви и ненависти… Наташа много расспрашивала о сюжете книги и о ее героях. Девушку интересовало буквально все. Александру нравилась ее искренняя любознательность и неподдельный интерес к произведению. И еще то… как Наташа смотрела на него. Так смотреть могут только немногие: честно, искренне, с восторгом. Именно такой взгляд дает возможность мужчине чувствовать себя истинным героем, а это, между прочим, надолго оседает в сердце любого безнадежного романтика. В восхищенном взгляде Наташи чувствовалась искренность. Жизненные позиции и интересы девушки совпадали с энергетикой Александра. Ее жажда к познанию мира, к всеобъемлющей полноте ощущений, ее незаурядное жизнелюбие удивило и одновременно порадовало Ларина. Девушка была по-своему уникальна: она хотела жить, мечтала любить, познавать мир, планету, Вселенную. К сожалению, подобное в циничном пространстве мегаполиса встречалось крайне редко. Жители столицы погрязли в материальных стремлениях и утонули в океане меркантильности. Деньги и всевозможные материальные блага, сделались основным критерием в классификации людей. Это стало определенной шкалой качества даже в таких позитивных понятиях, как общение, дружба и даже любовь. Наташа была будто бы с иной планеты…
Она была другой…
Глава 8. Необычный каменщик
Блаженны алчущие и жаждущие
правды, ибо они насытятся.
(Ев. от Матфея, 5,6)
Москва. Наше время.
После встречи с Наташей, Александр решил, проезжая Старый Арбат, навестить свою крестную мать ‑ Джуну Давиташвили. Имя этой легендарной целительницы широко известно в России и за рубежом. Ей удалось по сути совершить реальный человеческий подвиг: она заставила своим самоотверженным служением науке признать объективную реальность биоэнергетики, необычных возможностей человека, высочайшую эффективность и перспективность практического их использования.
Джуна реально была пионером, первооткрывателем этого направления. Она шла в одном ряду с такими легендами как Вольф Мессинг и болгарская ясновидящая Ванга. Александр дружил с Джуной много лет. Как-то давно, узнав, что Ларин прошел таинство крещения, она поинтересовалась, кто его крестные родители. Он ответил, что крестным отцом его стал священник, который его и крестил, а крестной матери у него нет. На что Джуна, задумавшись, сказала ему, что теперь она будет его крестной матерью. Впоследствии, в 2001 году трагически погиб ее единственный сын Вахтанг, который был дружен с Александром и относился к нему, как к старшему брату. Нет слов, которыми можно описать безмерное страдание горем убитой матери. Ларин был рядом с ней в это тяжелое время. Он напоминал ей ее сына Вахо, и в этой трагедии их дружба окрепла еще больше. Целительница спасла столько человеческих жизней, что целый отряд хирургов вряд ли смог бы конкурировать с ней по количеству добра, принесенного людям.
Александр подъехал к четырехэтажному особняку, расположенному на Старом Арбате, по соседству с Театром им.Вахтангова. Массивную дверь ему отворили ассистенты целительницы, они же проводили к ней в кабинет. Джуна обрадовалась, увидев Александра.
‑ Саша, сынок, ну наконец-то… Почему давно не заходил?
‑ Суета сует, мам. Все в трудах праведных,‑ улыбнулся Ларин.
‑ Ох, ты у меня получишь,‑ погрозила пальцем Джуна.
‑ Ой, боюсь-боюсь,‑ засмеялся Александр
‑ Ты пишешь?
‑ Пишу.
‑ Молодец сынок, умница,‑ и, задумавшись, добавила, – тебя ждет великая судьба! Я тебе точно говорю…
Поговорив с Джуной о нанотехнологиях и глобальных катаклизмах, Александр мило уступил ее ожидавшим лечения пациентам. Сам же присел на ее чудодейственный аппарат, влияющий на коррекцию биоэнергетического баланса человека, кстати, сконструированного ею самой в Академии Наук по длине ее волшебных биоволн. Сидя на аппарате и магнетически подпитываясь, Ларин думал о Наташе. Бывают же в жизни такие совпадения! Прямо-таки цепь нечаянных совпадений, а так как в жизни ничего случайного не бывает, Александр понимал, что это знакомство два года назад, подаренная книга, этот телефон, звонок и встреча явно не случайны. Сколько еще Всевышний готовит ему сюрпризов?
Вдруг откуда ни возьмись, появилось нечто большое, творчески лохматое, в модном рваном джинсовом костюме. Пронеслось, как цунами, в сторону кабинета Джуны, по дороге поздоровавшись с Лариным:«Привет.» Пространство аппаратной, и без того пропитанное целительной энергией, еще больше наэлектризовалось. Ларин ощутил мощный поток энергии, исходивший от этого гостя, причем энергии позитивной. Он уловил это, несмотря на то, что видел его всего лишь мгновение ‑ дар ощущать особые биоволны был присущ Александру с раннего детства.
Через несколько минут Джуна материализовалась в аппаратной в сопровождении этого великана-цунами и, указав на Ларина, произнесла: «Вот, Сереженька, знакомься, это мой сынок Саша, Александр Ларин, он писатель», ‑ с этими словами она перевела взгляд на рекламный плакат, висящий в рамке прямо над бренной головой Александра, среди ее дипломов, почетных грамот и многочисленных фотографий. На плакате красовалась физиономия Ларина, вылизанная фотошопом до блеска, и обложка его романа «Апокалипсис». Это рекламное издательское произведение было снабжено комментариями о том, какой якобы это популярный писатель и какой сногсшибательный его роман.
‑ О, Апокалипсис, круто! – рецензировал Сергей, кинув взгляд на рекламный постер,‑ интересно.
Тут же после знакомства, великан Сергей и Джуна дематериализовались из комнаты обратно в кабинет целительницы. Отсидев должное время на аппарате, Ларин влетел в кабинет к Джуне, где она вела беседу с его новым знакомым Сергеем. Сразу было видно, что этот гость особенно дорог Джуне. Ибо ей пришлось, оставив пациентов, удалиться с ним на индивидуальную беседу.
В свое время, еще двадцать лет назад, Джуна, по отцу являясь прямым потомком ассирийских царей, носивших древнюю фамилию Бет-Сардис, и по матери ‑ российской столбовой дворянкой, организовала первое в России со времен октябрьской революции, дворянское общество «Элита России». Являясь главой этого общества, она назначила Александра Ларина, как представителя древнего княжеского рода, председателем регентского совета. На этом самом регентском совете было принято решение жаловать княжеский титул за особые заслуги перед отечеством на поприще медицины и потомственное дворянство, пластическому хирургу Осину Максиму Александровичу.
Этот талантливый хирург помимо высочайшего профессионализма обладал дарованными Всевышним руками и творил поистине чудеса. Он, являясь духовным последователем Гиппократа и Авиценны, в прямом смысле ваял красоту, даря людям счастье. Человек создан по образу и подобию Божьему, а Всевышний прекрасен и совершенен. Значит и в человеке должно быть все прекрасно. Следовательно, все, что во внешности людей не является совершенным, или более того, уродует их внешний облик, есть происки лукавого. Понятно, что внешняя красота без духовной ничего не значит, но бессмертная душа человека облачена в бренное тело, дарованное ему Всевышним. Это как платье, подаренное любящей матерью дочери. И естественно, дочь будет любить и беречь это платье. Если по каким-то причинам что-то во внешнем облике человека негармонично и мешает ему жить, пластический хирург в данном случае является инструментом коррекции Господа нашего. Главное, это сделает человека счастливее и увереннее в себе. Красота спасет мир…
Беспардонно вклинившись в общение Джуны и Сергея, Ларин обратился к целительнице:
‑ Мама, открой сейф: мне надо взять печати дворянского собрания. Проштамповать грамоту хирурга Осина.
‑ Сынок, подожди минут пятнадцать, дай я с Сережей пообщаюсь…
Ларин хотел уже развернуться и выйти, но Сергей остановил его:
‑ Джуночка, пусть Александр останется с нами. Интересно пообщаться с писателем.
Ларин присел за стол. Сергей ему понравился. Помимо мощной энергии, которая исходила от этого человека, у него еще были живые глаза. Глаза ищущего человека. Человека, который жадно любит жизнь, пытается понять ее смысл, но не пассивно, а стараясь изменить ее к лучшему.
Тем временем дискуссия в кабинете продолжалась. Сергей продолжил прерванное повествование:
‑ Мы все люди, и отличаемся от обезьян тем, что можем прогнозировать последствия свих действий. Причем у каждого из нас есть своя машина времени, с помощью которой можно не просто посмотреть будущее, а решить, каким оно будет. И все, что мы делаем и говорим ‑ это лишь следствие того, каким мы видим будущее.‑ увлеченно рассказывал Сергей.‑ Кто-то говорит, что человек живет по принципу «шила и морковки», или «морковки и шила». Но тогда получается, что все мы ‑ собаки Павлова. Кто-то утверждает, что двигателем у человека является рассогласование – это когда у тебя «Жигули», а ты хочешь «Мерседес». Другими словами, это отличие между действительным и желаемым. Если у человека слабо развиты части мозга, отвечающие за визуализацию, то он просто не может представить себя на «Мерседесе». В этом самом случае имеется рассогласование «ноль».
‑ Так «ноль», в твоем понимании плохо или хорошо?‑ поинтересовалась Джуна.
‑ Человек, который не имеет рассогласования, наверняка чувствует себя комфортно, но при этом тормозится его дальнейшее развитие. При всем при этом, основная ценность на пути человека ‑ это постоянная изменчивость. Ты то постоянно изменчив, то неизменчив… Вот выбор между одним и другим – это и есть мудрость. Но только глупец делает выбор между горами и морем. Умный не может быть и там, и там одновременно, поэтому он прислушивается к своему сердцу и едет, куда оно зовет.
Но если он все время ездит только туда, куда зовет сердце, то в итоге он не увидит мир, поскольку будет ездить только в одно место. И в этом постоянстве есть стабильность и уверенность. И хорошо, когда человек уверен в завтрашнем дне. И важно знать, когда ты умрешь.
‑ Ты так думаешь, Сережа?
‑ Конечно, это нужно, чтобы все знали, что будет, когда ты умрешь. И необходимо все расписать на много лет вперед. Ты поступаешь так, как сам мыслишь. Ты сам программируешь себя. Нет, все не так! Ты лишь частичка мира, и Бог решил уже как, где и кем ты завершишь свой путь! И только слабый духом попадет в рай. И получается, что если ты искренне слаб духом, то все остальные работают на тебя. А если ты силен духом, но притворяешься слабым, а все работают на тебя ‑ ты подонок! И если ты думаешь, что тайные знания о том, как попасть в рай, напишут – так, чтобы любой их прочитал, и понял, и попал бы в рай, ‑ что же это за система?! Нет, даже не так! Чем ты хуже, тем больше вероятность попасть в рай! Я считаю, что перевести это надо так: земля ‑ и есть рай, в котором ты живешь! Хочешь быть слабым ‑ твое дело! Но второй жизни не будет! И мы живы не в будущем, а сейчас и здесь! Это шизофрения. Да, все мы живем в будущем! Точнее, тот, кто живет в будущем, он двигает весь мир, он всегда хочет чего-то лучшего, все лучшего и лучшего. А тот, кто не хочет получать все лучшее, либо переходит в состояние "ОМ", либо деградирует. И не могут быть на дороге жизни только правильные указатели! На этой дороге много поворотов, и неизвестно к чему приведет каждый последующий. Но знаки покажут правильный путь, нужно только понять их истинный смысл. Ты веришь в знаки, Александр? ‑ обратился он к Ларину.
‑ Да, верю, в жизни ничего не бывает случайно. Главное научиться правильно трактовать эти знаки. Если человек верит, то Вселенная посылает ему их. Подобное притягивает подобное. Вот только вопрос: как научиться понимать знаки..... Наверное, человек должен выработать интуицию, суметь подключиться к сфере разума Земли ‑ ноосфере. И черпать мудрость из этого необъятного источника знаний. Если человек сумеет это, то включится его подсознательное, напрямую связанное с ноосферой. Ведь не секрет, что мозг человека функционирует на ничтожную долю от своего потенциала. Резервы огромны, нужно только задействовать их. Древние владели этим искусством, но в процессе эволюции, этот дар был утерян. Я мечтаю отыскать его…
‑ Отлично! ‑ воодушевился Сергей,‑ я долгие годы работаю над этим, изучаю даосские и йогические практики, общаюсь с известными мастерами цигун. Недавно я вывел теорию, что у человека существует трехступенчатое развитие. Первая ступень – это человек, как таковой, со своими физическими и духовными чаяниями, проблемами. Человек, просто плывущий по течению жизни, гонимый волной быта, заблуждений и находящийся в ограниченных рамках бренного существа. Вторая ступень- это человек реализованный. Тот, который добился большего, чем многие другие. Я, например не понимаю пресловутое равенство людей, да, пусть мы рождаемся одинаковыми. Конечно, в нас генетически заложен разный потенциал. Кто-то рождается умней, талантливей и энергичней… но все эти качества можно свести на нет, если не развивать их. Степень же успеха зависит от стремления и трудолюбия каждого отдельного индивидуума. Я считаю, в данном случае должен действовать некий закон справедливости. Почему, например, бедный, или игрок, выигравший лотерею, получает сто миллионов просто потому, что ему повезло? А соседу – нет. Хотя сосед трудился от звонка до звонка на работе. Но ведь и китайцы пашут от звонка до звонка на полях. А кто хочет в Китай? Или тысячи африканцев умирают из-за нехватки воды, а у кого-то ее очень много. Но ведь они родились на планете Земля, и они люди. Почему они живут хуже зверей в зоопарке? Где та грань правил? И вот пока человечество не найдет ее, оно и будет находиться в хаосе. Религии, войны, профсоюзы, социалка, политика, деньги ‑ все это доказательства только одного ‑ эгоизма. Нам наплевать, что будет с планетой через сто лет! Нам наплевать на Африку! И все решения, которые мы принимаем, мы принимаем, исходя только из своей выгоды! В итоге, практически все мы имеем равные возможности, но одни тунеядцы, лентяи и лоботрясы, а другие стремятся максимально реализовать себя. И не имеет значения, в какой сфере человек состоялся: бизнесмен он, политик, ученый, писатель или художник, артист или спортсмен, ‑ главное, что он добился того, чтобы находиться в авангарде своего направления жизнедеятельности. Итог – второй уровень – это люди, реализованные в жизни.
Теперь третий уровень – это уровень высшей сферы, так сказать сакральной Божественной сферы, куда попадают лишь немногие. Это сфера скрыта от понимания большинства людей, населяющих планету. Это царство высшего интеллекта и духовности.
‑ Да, Сережа, ты прямо-таки удивляешь меня,‑ восхитилась монологом Сергея Джуна.‑ Я, конечно, знала, что ты неординарный человек, но твои мысли воистину разумны.
В это время раздался звонок мобильного телефона Сергея, он посмотрел на табло телефона и, извинившись, вышел из кабинета. Известная целительница перевела взгляд на Александра и произнесла:
‑ Сынок, Сережа очень хороший и интересный человек, обязательно дружи с ним… Вы с ним совершенно одинаковы, он будет нужен тебе, а ты ему. У вас очень похожая мощная энергия, такие же амбиции, такие же стремления изменить мир. И, в конце концов, вы оба родились под знаком стрельца,‑ многозначительно добавила она.
Сергей вернулся в кабинет.
‑ Джуночка, мне сейчас был звонок от Мурика.
‑ Это он так ласково жену Юлю называет,‑ комментировала Джуна Ларину. ‑ Замечательная девушка, мне она очень нравится. Как дела у Юлечки? ‑ поинтересовалась она у Сергея..
‑ Все хорошо, спасибо. Она передает тебе большой привет. Между прочим, написала прикольную книжку «Про кнопки» и хочет тебе ее подарить.
‑ Приезжайте вместе, я буду рада видеть вас обоих. Скажи Юле, что мама по ней соскучилась.
‑ Хорошо, Джуночка на следующей неделе обязательно заедем.
‑ И вот что еще, Сережа,‑ взяла за руку великана целительница,‑ я знаю, что пресловутый мировой кризис, принес тебе много неприятностей: тебе открылись многие люди, подлость, предательство, лицемерие… Но ты «стойкий оловянный солдатик» и у тебя есть настоящий мужской стержень. А самое главное, ты лучший в России строитель. Строитель с большой буквы и ты еще построишь свою Вавилонскую башню!
Глава 9. Вавилонская башня
Афины, 475 год до н.э.
И сказали друг другу: наделаем кирпичей и обожжем огнем.
И стали у них кирпичи вместо камней, а земляная смола
вместо извести. И сказали они: построим себе башню
высотой до небес; и сделаем себе имя, прежде, нежели
рассеемся по лицу всей земли. Все выше и выше
поднималась башня, пока не встревожился
Яхве и решил посмотреть, что она собой
представляет. Человеческая гордыня
привела его в гнев, и он наказал людей
тем, что смешал их языки. Строители
перестали понимать друг друга, побросали
строительные материалы и орудия труда,
отказались от своего дерзкого замысла
и рассеялись по всему белому свету
(Книга бытия).
Перед тем, как отправиться в Дельфы, Аристокл решил посетить Афины. Он никогда раньше не был в этом городе-государстве. А между тем, Афинский полис к тому времени уже слыл центром демократии, просвещения, культуры и искусства.
Сюда стекались просвещенные люди со всех концов света. После побед над персами, город получил новое развитие: строили храмы, здания и другие социальные сооружения.
Близ Акрополя, еще не увенчанная легендарным Парфеноном – храмом покровительницы города Афины Паллады, воздвигнутым Периклом через несколько десятилетий ‑ располагалась агора – большой рынок на центральной площади. Торговля в Афинах шла в гору, и город креп и богател. К пристани мощной эллинской державы, причаливали многочисленные торговые суда, нагруженные товаром из далеких стран. Таким образом, агора являлась центром торговли и политики.
Побродив по торговым рядам и проголодавшись, Аристокл зашел в небольшую таверну при постоялом дворе на окраине рынка. Он заказал хлеб, маслины, сыр и вареные яйца, а также вино, разбавленное по местной традиции родниковой водой. Предавшись сдержанному спартанскому чревоугодию, он обратил внимание на старика, одетого в видавшую виды тунику из овечьей шерсти, покрытую заплатами и пылью. У него было восточного типа лицо, обрамленное седой окладистой бородой и черные глаза мудреца. Он медленно жевал небольшой кусочек хлеба и запивал его водой. Когда он закончил трапезу, к нему подошел хозяин таверны, чтобы получить плату за скромный обед. Порывшись в грязной холщовой котомке странник не смог найти там даже мелочь. Он растеряно продолжал рыться в своей сумке и, осознав, что найти ничего не может, виновато посмотрел на таверщика, недовольный вид которого, не предвещал ничего хорошего.
Аристокл, внимательно наблюдавший за этой ситуацией, окликнул недовольного хозяина таверны. «Друг, не сердись.... во имя Апполона надо быть милосердней. Я хочу угостить этого путника», -‑ спартанский юноша жестом пригласил старика за стол. Виновато улыбнувшись, путник присел к Аристоклу. Тот отломил кусок козьего сыра и протянул его страннику, затем налил в глиняную чашу вина и тоже подвинул ее старику.
‑ Благодарю тебя, юноша. Да благословят тебя боги Олимпа.
‑ Ешь, странник, укрепляй свои силы. Я вижу у тебя был долгий путь…
‑ Да, я исходил много дорог, много повидал дальних земель,‑ кивнул старик.
‑ Поведай мне о своих странствиях. Откуда ты и куда держишь путь?
Старик задумался. Юноша вызывал у него чувство благодарности и уважения. Наверное, не каждому он смог бы поведать историю своей жизни, но Аристоклу, судя по всему, можно было доверять.
‑ Зовут меня Набопаласар. Трудно, наверное, представить,– начал свой рассказ странник,‑ но мои предки восходят к роду вавилонских царей, и ведут свой род от самого Хаммурапи. Мой отец был жрецом храма, построенного Навуходоносором, в честь бога Мардука. Но, когда персы вторглись и завоевали Вавилон, моей семье пришлось бежать и, покинув Междуречье, мы ушли через Синайский полуостров в Египет. Вскоре после побега мои родители умерли, а я стал странствовать по всему миру. Ботиня Иштар, всегда сопровождала и оберегала меня от всевозможных напастей и болезней, и вот буквально, несколько лет назад я посетил свой родной Вавилон, завоеванный персами. В храме Мардука и Иштар, где некогда служили мои предки, царствовал культ пророка Заратустры. Храм, построенный в виде четырехугольной ступенчатой башни, называется зиккуратом. И когда его строил в свое время Навуходоносор, он взял за основу прообраз легендарной Вавилонской башни.
‑ Вавилонской башни! ‑ воодушевился Аристокл,‑ я слышал про нее. Друг мой, Набопаласар, расскажи мне о ней.
‑ О, это древняя легенда,‑ произнес странник,‑ когда-то, очень давно в Вавилоне, который в те далекие времена именовался страной Сенар и являлся столицей мира, жили люди, говорившие на одном языке. Они жили счастливо, не зная ни в чем нужды. Говорили они на одном языке потому, что после Всемирного потопа, люди не знали другого языка. Язык был один для всех. Жители древнего Вавилона решили добраться до небес и для этого стали строить грандиозную башню в виде спирали, уходящей в небо. Очень хотелось людям постигнуть тайны мироздания, узнать, как устроен мир, понять, в чем заключаются Божественные тайны. Вопреки общепринятому мнению, что жителями страны Сенар, двигала исключительно гордыня, я обнаружил в древних шумерских манускриптах, иную трактовку случившегося. Там было изложено следующее: люди пытались построить грандиозный зиккурат, чтобы вернуть утраченную прародителями связь с Богом.
Но у Бога было свое мнение на этот счет, он понимал, что люди не созрели до осознания божественных истин, им еще рано открывать тайны бытия. Он не стал разрушать грандиозное творение рук человеческих, но сотворил иное: смешал языки гордых каменщиков. Люди перестали понимать друг-друга и разбрелись по всему белому свету, забросив идею o штурме неба. Вавилонская башня осталась недостроенной. Может быть, когда-нибудь человечество созреет до того, чтобы понять Божественную истину, и тогда, спустя много веков, человек постоит новую Вавилонскую башню и доберется до небес, чтобы в этом стремлении слиться с Божественным.
Глава 10. В гостях у Сергея
Я интересуюсь будущим, потому что
собираюсь провести в нем всю свою
остальную жизнь
(Чарльз Кеттеринг).
Москва. Наше время.
Сергей позвонил Ларину на следующий день.
‑ Чем занят сегодня вечером? ‑ лаконично поинтересовался он.
‑ Наверное с тобой общаюсь, ‑ парировал на опережение Александр.
‑ Может часикам к восьми подъедешь ко мне домой?
‑ Хорошо, высылай адрес.
‑ С тобой свяжется мой секретарь.
В девятнадцать сорок «Мерседес» Александра съехал с Кольцевой на Новорижское шоссе, буквально через двести метров в сторону области он свернул направо и притормозил у шлагбаума. Из сторожевого домика вышли два охранника, посмотрев номер машины, заранее заявленный Александром, пропустили автомобиль на территорию. Проехав по лесу и полю пару-тройку гектаров, «Мерседес» подъехал еще к одному КПП, где тоже были и шлагбаум и охрана. Миновав второй кордон, Ларин увидел большой, но невысокий дом, расположенный на самом берегу живописного пруда. Он словно врезался в пруд, и казалось, что он построен на сваях или понтоне. «Оригинальный персонаж Сережа.» ‑ подумал Александр, выйдя из машины, которую его водитель припарковал перед зданием-причалом. Ларин заметил, что у дома находились еще несколько дорогих автомобилей. Среди них был такой же как у Александра «Мерседес» представительского класса последней 221 модели. Но, несмотря на то что у Ларина был лонгированный – то есть удлиненный – «Мерседес», лимузин Сергея был еще так на полметра длиннее, помимо этого он был бронированный. «Хорошо, однако, живут строители»,‑ подумал Александр и последовал к дому, из которого вышла очередная партия охраны уже в гражданской одежде: в костюмах и галстуках. «И охраняют российских строителей, как президентов!»
С левой стороны от тротуара, ведущего к главному входу, находилась массивная скамья, на которой восседал.... сам хозяин дома… только отлитый из бронзы! Его параметры и габариты полностью соответствовали прототипу, по образу и подобию коего он был создан!
В это самое время в дверном проеме нарисовался и сам прототип во весь свой огромный рост. На нем были модные шаровары тинейджерской раскраски, веселый пуловер и большие домашние тапочки в форме деревянных голландских башмаков. Великан приветливо улыбался. Его глаза озорного мальчишки весело искрились и излучали энергию.
‑ В скромности тебе не откажешь,‑ пошутил Александр, указывая на бронзовое изваяние,‑ в совдеповские времена только дважды героям социалистического труда памятники при жизни ставили.
‑ Мне как честному строителю – а это сейчас редкость – могли бы и трижды героя капиталистического труда дать,‑ засмеялся Сергей. ‑ А если честно, мне это изваяние на День рождения один известный скульптор подарил. Ну не прятать же мне это произведение от людей!
‑ И то верно: одна голова хорошо, а две лучше, пусть даже одна из них бронзовая.
Сергей провел гостя внутрь. Дом был отделан ценными породами дерева и другими качественными строительными материалами. В этом здании всюду чувствовался неординарный вкус хозяина: этакая колоритная смесь из русского терема, парохода, причала и авангардного стиля. Раздвижные стеклянные стены позволяли выйти на балкон, который окружала водная гладь и большой понтон, служивший причалом. Растущие на нем в огромных бочках хвойные деревья, а также другие оригинальные прибамбасы подчеркивали, что здесь живет продвинутая нестандартная семья.
Расположившись на понтоне, к которому были пришвартованы яхта и лодки, хозяин и гость разлили по чашкам китайский чай, и Сергей, показывая Александру на айпад, сказал:
‑ Ты представляешь, один журналюга написал про меня лживую статью. Я этому паразиту послал письмо, в котором разнес его в пух и прах, а в конце пошутил, что если б он поступил так в давние времена, то я бы вызвал его на дуэль или попросту набил бы морду. Здесь же я с юмором добавил, что попрошу Джуну, так как мы с ней большие друзья, наслать на этого провокатора порчу. Представляешь, этот гаденыш принял все за чистую монету и разместил мое письмо в Интернете. Вот шуму-то было. На, почитай.
С этими словами Сергей протянул Александру свой айпад. Ларин взял эту последнюю разработку корпорации Apple и стал читать, водя пальцем по экрану. Буквально через минуту экран замигал и погас.
‑ Да что это с ним! ‑ удивился Сергей. Взяв его в руки, привел в рабочее состояние и снова передал Ларину.
Александр стал читать, но только лишь коснулся экрана рукой, чтобы передвинуть текст, тот снова «заглючил».
‑ Ни хрена ж себе у тебя энергетика! ‑ воскликнул Сергей.‑ С моей аппаратурой такого еще не бывало… Ну и мощь!
‑ Сам от этого страдаю,‑ пожал плечами Ларин,– вечно компьютеры выходят из строя, лампочки перегорают, электронная техника ломается и даже с автомобилями я не в ладу, всегда езжу с водителем. Да и в информатике я лузер.
‑ Я сразу определил, что у тебя мощная энергетика. Только знаешь, Саша, не обижайся, я считаю, что она прет из тебя хаотичным потоком. Ты не боишься, что она тебя когда-нибудь просто разорвет? С этим шутить нельзя!
‑ Знаю, Сережа, но я пока не освоил методику управления ею.
‑ Есть специальные техники цигун, которые помогают обуздать неуемную энергию и учат запускать ее в нужном направлении.
‑ В принципе я много лет посвятил восточным единоборствам. Еще давно я получил первый дан по карате в стиле «шотокан». Был даже чемпионом России. Потом изучал ушу-саньда, называемое в голливудских боевиках «кунг-фу». Получил квалификацию «Мастера шифу» первой ступени и открыл свою школу в Пятигорске, где и преподавал несколько лет. Так что с даосским учением «цигун» я знаком.
‑ Но это не то. Я приглашаю к себе лучших мастеров со всего света по различным видам и стилям. Путешествую по разным странам, выискивая продвинутых специалистов… Пытаюсь систематизировать и синтезировать лучшее и адаптировать к нашему менталитету и нашей среде. И отдал я этому немало времени. Так вот, мы вместе с серьезными специалистами работаем над новой методикой, я бы даже сказал над новой духовной практикой, которая, надеюсь, произведет революцию на этом поприще. Я приглашаю тебя на тренировки, они проходят в башне «Федерация», по вторникам и четвергам.