У города есть смысл,
в нём – ты.
Каждый вечер
вырезаю белых бумажных коней
и пускаю на ветер.
Для
тебя.
А ты знаешь, воробушек Лесбии,
на самом деле,
это был голубой каменный дрозд.
А соловей японского императора —
просто камышовка.
Нет.
Но ты спрятала смерть
в этой орнитологии.
Я помню тело
юной хиппи после аборта…
Я так просил:
Научи меня умирать!..
А ты – смеялась
и ушла.
Сижу на окне, спустив ноги вниз
/в звёздную сеть едва ли
попадется рыбка…/
Пожалуйста,
не столкни меня!..
Т. Данильянц
…Сравнить полёт стрелы с полётом птицы…
Не сравнивай! —
Дефект в левом нижнем углу шпалеры
не позволяет
оценить позу стрелка.
Учитель
тонкими пальцами
опускает бисеринки в стакан с водой.
Едва слышно…
А где-то, на Аптекарском острове
расцветает Царица Ночи.
Мы учимся не
различать.
Как утешают смешные суеверия:
падающая звезда, новая еда, поезд,
прогрохотавший над головой…
Год за годом загадываю
одно желание – Люби меня!
…и быть вместе.
– От Графского четвёртый дом…
– Нет, пятый.
Окно.
Эоны одиночества и светящееся акварельное небо.
Перечисление по необходимости не полно,
нет – тебя
Не
утешай себя и не верь,
что даже в Венеции – кончается лето.
Лето – вечно!
Лучше пройди через площадь Святого Марка
с закрытыми глазами —
коснись собора.
Как губы хотят поцелуя!
Как тело хочет нежности!
…А наши ангелы-хранители опять улетели
жаловаться друг на друга.
Дай руку, my enemy,
пойдем гулять по городу.
Когда я буду умирать —
Тристан, утративший Изольду —
я попаду в
не бытие.
Только в тебе
я созерцал атрибуты Бога
и забыл
всё.
Как тонки контуры
и прозрачны краски!
Словно не город, а метафизический
натюрморт
Джордже де Кирико,
здесь можно любить.
Где-то, за бумажными стенами —
ты.
Флейта устала от губ флейтистки,
от рук, от…
Бог судил тебе играть
на флейте Солнца,
на флейте Ветра,
на флейте Луны,
на кожаной флейте.
Ты – плоть свою
для меня превращала в вино —
святотатка!
Не могу умереть
не
забыв.