З
Завтрак у Фанни
Две чашки искрометного юмора – обязательно две, завтракать в одиночку она считала так же противоестественным, как и вдвоем… ну, дальше вы сами знаете. Кокотница с сарказмом, блюдце печали, несколько тарелок невысказанности, ложка одиночества и огромное, бескрайнее блюдо любви.
Завтрак у Фанни «сервирован». Именно этот перформанс открывает фестиваль «Зонтичное утро», посвященный Фаине Георгиевне Раневской. «Завтрак» придумала Анна Валентиновна Цыганкова – изысканная, как мадригал, изящная, как кружевной зонтик, остроумная, как сама Фаина Георгиевна. Она и ее креативная команда. Ради этого и многого другого в самый разгар августовской жары мы едем в Таганрог, где дамы в шляпках и с зонтиками, мужчины в сюртуках с котелками на голове, подтянутые офицеры, словно из чеховских «Трех сестер», и все пронизано той атмосферой дореволюционного Таганрога, из которого виновница торжества умудрилась сбежать, но незримо присутствовала всегда.
«Завтрак у Фанни» – это не про еду, хотя и угощение тоже будет. Это про нас с вами, о том, как, куда и с чем мы в итоге приходим. Как в еще одном, всем известном афоризме Раневской, которая приглашала к себе в гости: «Звонок не работает, поэтому как придете, стучите ногами. – Почему ногами, Фаина Георгиевна? – Ну, вы же не с пустыми руками собираетесь приходить…» «Завтрак у Фанни» о том же – с какими руками мы собираемся прийти к ней, на угол Фрунзе и Тургеневского? С какой головой и каким сердцем? Главное – чтобы не с пустыми.
Прийти:
«Завтрак у Фанни» – автор и организатор —
Туристский информационный центр (ТИЦ) Таганрога,
Ростовская область, г. Таганрог, ул. Петровская, 78
тел.: +7 (863) 436-05-60
www.visittaganrog.ru
Закруткин
Долгое время я полагал, что Закруткин не писатель, а художник. Теперь уже не узнать, каким образом сошлись пути известного писателя и горного инженера, но мой отец бывал у Виталия Александровича, всегда прихватывая с собой какую-нибудь фильдеперсовую бутылку, и изредка – меня. Всю дорогу в Кочетовскую я, представляя себя героем «Поездки на долгих» и впитывая в основном пейзаж за окном автомобиля, вполуха слушал отцовские наставления и ловил лишь обрывки его вдохновенной речи. «Удивительный человек…», «совсем не зазнавшийся…», «тебе повезло, что ты можешь вот так вживую…», «потом будешь вспоминать…», «ты должен…», «как же он пишет…». На этом моменте мы подъезжали к ярко-синему дому, отец замолкал, они обнимались с хозяином и усаживались за стол, а я ускользал внутрь дома, где висели картины, одна из которых, огромного размера, изображала обнаженную женщину, то ли полулежащую, то ли полустоящую на звериных шкурах. Вспоминая, что хозяин «пишет», я полагал, что все картины, а особенно эта, и написаны тем, кто сейчас чокается рюмкой с моим отцом. А еще на стенах висели настоящие шашки, сабли и ружья. Озираясь, я думал – удивительный человек.
«Матерь человеческая», «Плавучая станица» и «Подсолнух» были прочитаны уже потом, когда не стало сначала хозяина ярко-синего дома, а затем и горного инженера. Остальное ожидает своего часа, и не из-за лени, а потому что проза Закруткина читается так, как в то время покупали одежду – на вырост. До некоторых его книг еще нужно дорасти, но именно в этом и кроется залог писательского бессмертия.
Вырастая вместе с его книгами, я одновременно нашел ответ на вопрос, который мысленно задавал себе, уже засыпая на заднем сиденье автомобиля, увозившего нас обратно. Как можно было променять «огни большого города» на станичную, пусть и живописную, глушь? Теперь, приезжая сюда, понимаешь, что только в таких местах и возможно жить художнику. Или писателю. Теперь здесь музей, где все осталось таким, каким было при его жизни. Ну, может быть, перевесили некоторые картины. J И теперь понятно, что каждому крупному таланту нужен только ему принадлежащий уголок леса, вид на реку или море, свой вишневый сад или своя гора. Забавно, как везде одинаково действуют законы писательского метапространства – например, американский кумир и автор «Звездной пыли» Нил Гейман живет в готическом доме, а работать уходит в сплошь обшитый деревом домик в лесу. Очень похожий на кочетовскую обитель.
Проживший здесь большую и, наверное, лучшую часть своей жизни, Закруткин стал почти физически ощущаемым genius loci. Здесь хорошо думается и дышится, здесь понятна почти мистическая его связь с этим местом. Здесь нетрудно догадаться, что не так уж был неправ тот недослушавший и недослышавший своего отца пацан, принявший писателя за художника. Закруткин и был подлинным художником. Не кисти, а Слова.
Увидеть и понять:
Мемориальный дом-музей В.А. Закруткина
Ростовская область, Семикаракорский район,
станица Кочетовская, ул. Набережная, 30
тел.: +7 (863) 562-36-27
www.semikarakorsk-museum.ru
Зонтичное утро
Конечно, Гёте был прав – «Бог кроется в деталях…» Деталь в данном случае – зонт. В Ассирии зонтики полагались только правителям. В Древнем Египте – богам. Полосатый зонт до сих пор служит символом власти римских пап.
Конечно, правильно, что веселая Франция десакрализировала этот удивительный предмет, вложив его в руки ажурных модниц и элегантных щеголей. Это был как входной билет в светское общество. Хочешь прослыть культурным человеком – купи зонтик, а Золя читать уже необязательно.
Конечно, это был гениальный – актерский и режиссерский – ход в виде необъятного ситцевого зонта то в руках, то над головой у знаменитой Лёли, которую безрассудно нервировал Муля, которая задала вечный вектор движения настырным «пионэрам» и которую звали Фаина Георгиевна Раневская. В фильме «Подкидыш» ее актерский гений волшебно показывает нам то властную, дьявольскую «египетскую богиню», то божественное «томное и нежное» создание. И все это – лишь в дуэте с зонтиком.
И, конечно, это была и восхитительно-точная идея – назвать фестиваль в честь знаменитой уроженки Таганрога именно так, как он известен теперь уже всей стране – «Зонтичное утро».
Фестиваль – конечно ☺☺☺ – это полный восторг души, такая конфетка и даже патока, что мы порой опасаемся, как бы с нами не приключился сахарный диабет. По улицам гуляют типажи, будто сошедшие с экранов фильмов, где сверкала Раневская, или из пьес, в которых она была не менее блистательна. Из одной только вывески на особняке отца Раневской наша знаменитость Игорь Пащенко умудряется сочинить искрометный рассказ в духе Аверченко. Легендарные афоризмы Раневской не просто витают в воздухе – они ходят в нем, нанесенные на майки и блузки, вручную изготавливаемые и продаваемые местными мастерами. Рядом, от самого угла улицы и ровно до заката, «потчует» своим «Завтраком у Фанни» Анна Цыганкова и ее команда. По улицам маршируют пионеры, и лучше не спрашивать их, куда. И, конечно, всюду – зонтики, зонтики, зонтики.
Фаина Георгиевна еще не раз умело использовала властно-модный аксессуар для создания образа то властной фурии, то томной гарпии. Он мелькает, кажется, и в «Золушке», и в «Мечте», где-то еще, и нам все не хватает времени произвести точный подсчет. Мы откладываем его на очередное «Зонтичное утро», ибо нескончаемый кинематографический перформанс под открытым небом идет весь этот день на той самой улице, где она жила. «Подкидышем» мы наслаждались уже три раза и с нетерпением ждем следующего, чтобы на себе проверить очередной перл Раневской: «Сморю фильм в четвертый раз и хочу отметить, что сегодня актеры играли как никогда». Словом, не побывать на этом празднике духа – преступление, совершаемое в извращенной форме.
Приезжайте. Ваш пропуск на фестиваль – разумеется, зонтик. Для дам – parasol от солнца. Для кавалеров – umbrella от дождя. Читать предварительно сборники афоризмов Раневской или смотреть ее фильмы необязательно. Посмотрим и почитаем вместе – в Таганроге.