Введение
Сергей Михайлович Прокудин-Горский, с точки зрения прагматиков, как века минувшего, так и нынешнего, был, мягко говоря, человеком странным. Окончив привилегированный Александровский (Царскосельский) лицей, он мог достичь высоких чинов и должностей. Добросовестное изучение химии в Санкт-Петербургском университете позволяло ему сосредоточиться на изобретательстве в области фото- и кинотехники, что в те годы гарантировало коммерческий успех.
В конце концов, профессиональное занятие цветной фотографией, чему Прокудин-Горский посвятил всю свою жизнь, могло бы сделать его очень богатым человеком. На съемках одних парадных портретов сановных лиц, купцов и промышленников он мог бы сколотить целое состояние. Это не говоря уже о таких высокодоходных занятиях, как реклама или полиграфическое производство.
Однако С. М. Прокудин-Горский поставил перед собой совсем иную задачу: посредством цветной фотографии запечатлеть облик современной ему России – исторические места, памятники архитектуры, типы жителей и, наконец, живописные виды. Следующим этапом должна была стать широкая демонстрация полученного изобразительного материала по всей стране.
«Цель моей работы, – пояснял Сергей Михайлович, выступая в 1912 году на Всероссийском съезде художников, – дать возможность наглядным обучением школе и народу ознакомиться со своим государством, – знать его промышленность, кустарную и в широком смысле, – народности и т. д. Понятно, знание своей родины – это первая задача каждого живущего в государстве человека».
В качестве своеобразного реверанса в адрес весьма специфической аудитории Прокудин-Горский сделал оговорку:
«Я не претендую на звание художника, я человек науки. <…> Я езжу по всей России и делаю снимки, руководствуясь указаниями и этнографов, и художников, и главным образом местных людей, которые знают свое место больше, чем кто-либо; я воспроизвожу все древнее, все интересное в том или ином отношении. Работа длится 7–8 месяцев в году подряд».
Технологию его метода цветной съемки описала в доступной форме биограф и внучка Сергея Михайловича – Наталья Андреевна Нарышкина-Прокудина-Горская в своей книге «Человек, который шел быстро»:
«Принцип цветной фотографии, разработанный Сергеем Михайловичем, состоял в следующем: на одном продолговатом стеклянном черно-белом негативе, чувствительном ко всем цветам спектра, изготовленном по его собственному патенту, он делал своей камерой три одинаковых снимка с одного и того же объекта.
Затем каждый из трех черно-белых снимков пропускал через три дополнительных светофильтра. Прибор его изобретения проектировал синие, красные и желтые изображения в „совершенном совмещении“ всех деталей.
По сравнению с немецким ученым Адольфом Мите метод С. М. Прокудина-Горского отличался в десятки раз меньшей выдержкой, большей светочувствительностью пластины, а также ее чувствительностью ко всем цветам спектра.
С негативов он делал стеклянные черно-белые диапозитивы, которые проектировал на экран, также пропуская их через светофильтры».
Поставленную перед собой задачу Прокудин-Горский поначалу попытался осуществить, опираясь лишь на собственные силы. В 1905 году он заключил договор с Комитетом Красного Креста на фотографирование видов России с целью выпуска на их основе серии цветных открыток. Полученного аванса хватило, чтобы произвести съемки в Крыму, Малороссии и на Кавказе, но из-за начавшейся революции чиновники Красного Креста отказались от полной оплаты проделанной работы.
Положение изменилось коренным образом, когда работами Сергея Михайловича заинтересовалась царская семья. Согласно семейной хронике, приведенной в книге «Человек, который шел быстро», демонстрация цветных диапозитивов состоялась в Царском Селе зимой 1909 года и была более чем успешной:
«Царь пожал ему руку еще раз и вновь напомнил, чтобы он обратился к Министру транспорта.
В полночь, после отъезда Царской семьи, Сергея Михайловича окружили Члены Императорского Двора, чтобы его поздравить».
С этого момента Прокудин-Горский из энтузиаста-одиночки превратился в особу, выполняющую личное распоряжение императора. Министр путей сообщения С. В. Рухлов, ставший его куратором, выделил фотографу персональный пульмановский вагон, в котором была оборудована походная лаборатория. Для передвижения по рекам МПС предоставляло в распоряжение Прокудина-Горского пароходы.
Официальный статус, подкрепленный соответствующими документами, также позволял Сергею Михайловичу производить съемку без дополнительных согласований с местными властями. Наш современник, привыкший пускать в ход фотоаппарат своего гаджета в любом месте, может не поверить, но это факт: по законам Российской империи фото- и киносъемку на улицах городов можно было производить, только получив особое разрешение от местных властей, а монастырей и храмов – «благословение» от церковных иерархов. Воспоминания о том, как сильно это ограничивало работу фотографа, отразились в семейной хронике Прокудиных-Горских:
«Царь и его чиновники контролировали территории России, которые были закрыты даже для российских граждан.
Из-за того что фотографирование было официально запрещено во многих местах, большая часть того, что Сергей Михайлович намеревался снять, „была за пределами“<…>
И что особенно ему досаждало: это слежка, проводимая филерами полиции, которые своим долгом считали усиливать свои ограничения».
Распоряжением императора все препоны были сняты, и в жизни С. М. Прокудина-Горского начался период плодотворной работы. Он занимался тем, к чему стремился всей душой, приближая каждым новым снимком реализацию своей мечты.
Однако в России недаром появилась поговорка «Жалует царь, да не жалует псарь». Не решившись обговорить с императором финансовый вопрос, Сергей Михайлович так и остался его заложником, хотя объем проделанный им работы поражает – и количеством фотографий, и протяженностью поездок по стране ради этих снимков. В литературе, посвященной его творчеству, упоминается, что в 1913 году у него было уже 3350 негативов, 1000 позитивов для проекции (!), но все переговоры о выкупе коллекции в собственность государства не имели успеха. По всей видимости, из-за того, что все его личные средства были исчерпаны, ему в конечном итоге пришлось остановить съемки.
Правда, очень скоро это оказалось неважным – началась Первая мировая война. Вагон отобрали под военные нужды, сам фотограф занялся съемками военных объектов, цензурой иностранных фильмов, обучением летчиков аэрофотосъемке.
Последняя попытка Прокудина-Горского познакомить широкие народные массы с цветными видами России провалилась. Организованное им акционерное общество «Биохром» в 1916 году выпустило серию диапозитивов, но из-за бедствий, связанных с войной, спросом они не пользовались.
А весной 1917 года для Сергея Михайловича прозвучал «первый звонок»: тот самый народ, который он хотел просветить, демонстрируя виды памятников, начал эти самые памятники разрушать. Сначала стихийно – мол, нечего тут стоять изображениям представителей павшей династии и их прислужников. Затем, с приходом к власти большевиков, избавление от художественного наследия царской власти стало государственной программой.
Летом 1918 года С. М. Прокудин-Горский покинул Россию, увозя с собой бесценную коллекцию снимков (к сожалению, часть ее по пути была утеряна). После его смерти в 1944 году в Париже наследники продали собрание Библиотеке Конгресса США. В 2001 году снимки были оцифрованы и выложены в Интернете для общего доступа.
В личном архиве Прокудина-Горского сохранилась его собственноручная записка, которая была опубликована в книге «Достопримечательности России в натуральных цветах: весь Прокудин-Горский». В ней фотограф отметил то, что он успел сделать всего лишь за четыре года труда на благо страны:
«ОБСЛУЖЕНЫ:
1. Мариинский водный путь;
2. Туркестан;
3. Бухара (старая);
4. Урал в отношении промыслов;
5. Вся река Чусовая от истока;
6. Волга от истока до Нижнего Новгорода;
7. Памятники, связанные с 300-летием дома Романовых;
8. Кавказ и Дагестанская область;
9. Муганская степь;
10. Местности, связанные с воспоминаниями о 1812 годе (Отечественная война);
11. Мурманский железнодорожный путь;
12. Кроме того, есть много снимков Финляндии, Малороссии и красивых мест природы».
Древние говорили: «Feci quod potui faciant meliora potentes» – «Я сделал всё, что смог, пусть те, кто сможет, сделают лучше».
Прошел век, и стало очевидным, что никто не смог запечатлеть ушедшую в небытие Россию лучше, чем великий русский фотограф Сергей Михайлович Прокудин-Горский. И пусть с запозданием, но вполне заслуженно он получил славу в своем Отечестве. Изданы работы биографического характера и подробные исследования его творческого метода.
Эта книга – ни то ни другое. В ней собраны свидетельства современников С. М. Прокудина-Горского – писателей, журналистов, мемуаристов, чтобы из их рассказов воссоздать облик страны и времени, исторический антураж, в котором рождались работы, получившие общее название «Российская империя в цвете».
Река Важинка и село Важино [Богоявленская церковь в деревне Усть-Боярской, Важины.] Олонецкая губерния. 1909 г.[1]