– Доброе утро! – раздалось позади непринуждённое приветствие моего руководителя следующим рабочим днём.
– Доброе утро, – сухо ответила я, по-прежнему чувствуя раздражение в его адрес.
– Вы вчера успели доделать договор, оставшийся с пятницы?
Я взяла со стола папки и протянула ему, коротко пояснив:
– Тут два договора.
– Вы работаете над последним контрактом? Или что-то ещё появилось?
– Нет, это последний.
– Вы успеете доделать за сегодняшний день?
Я пролистала пакет документов примерно из двадцати листов и ответила:
– Думаю, да. Разумеется, если не нагрянет новый поток клиентов.
Дмитрий Владимирович ухмыльнулся, как мне показалось, но тут же серьёзным тоном добавил:
– Как будет готов, сразу принесите мне его, хорошо?
Я кивнула головой, стараясь больше не отвлекаться на него, и продолжила свою работу. Дмитрий Владимирович ушёл с свой кабинет. Меня всё больше и больше поражал теперь тот факт, что с недавних пор по дороге к себе и обратно он по несколько раз за день проходил мимо меня, хотя раньше всегда выбирал маршрут через клиентский зал. Я не могла теперь видеть его приход или уход, когда начинать напрягаться, а когда позволить себе немного расслабиться. А его неожиданные появления за моей спиной, отчего я каждый раз подпрыгивала на месте, сделали в принципе невозможным любые отвлечения от работы и тем более какие-либо личные разговоры. От всего этого у меня возникло жуткое ощущение, что за мной постоянно кто-то стоит и наблюдает за тем, как я работаю. Как мания преследования. Я стала какой-то дёрганой, часто оборачивалась назад и сидела на стуле словно на иголках. При всём при этом изо всех сил старалась не накосячить.