Как ни не хотелось Артему ехать на передачу, но сделать это пришлось, и не только потому, что его просили выступить с обзором правоприменительной практики. Просто он пообещал организаторам этого проекта. А держать слово его научил в свое время еще отец, которого Артем вспоминал всегда с теплотой и благодарностью.
Его синий «Ягуар» ловко проскочил дворами образовавшийся в центре затор, и вскоре он был у входа в здание Интерфакса.
Павлов быстро прошел регистрацию, между делом ознакомившись с составом участников обсуждения темы, в том числе представителей СМИ.
– Господи, а что тут журналисты из кремлевского пула делают? – пробормотал Артем, скользнув взглядом по списку. Он зашагал в конференц-зал.
«Нужно будет отключить звук у телефона», – пронеслась у адвоката мысль, так как ему самому всегда было неприятно, когда на каком-либо официальном мероприятии у кого-то начинал надрываться мобильник и его обладатель принимался судорожно рыскать по карманам-сумкам-борсеткам в его поисках.
Достав телефон, Павлов уже хотел выключить звук, как неожиданно столкнулся с незнакомой девушкой. Та ойкнула, выронив сумочку, у Павлова же упал телефон. Они одновременно извинились и синхронно присели, подбирая свои вещи, но, наклонившись, девушка не удержалась на каблуках и ткнулась лбом в Артема.
– Господи, да что ж такое… Еще раз извините! – воскликнула она, потирая лоб.
– Ничего, вы тут ни при чем, – засмеялся Павлов. – Просто здесь такие полы. А если бы они были мокрыми после уборки, возможно, мы бы уже лежали после первого столкновения.
Девушка внимательно посмотрела на Артема, убирая волосы со лба. Павлов не мог не отметить тонкие черты лица, чувственные губы и глубокие проницательные глаза, которые притягивали, как магнит.
Он встал, галантно предложив руку девушке.
– Мерси, – проговорила девушка. – Вы, если не ошибаюсь, адвокат Артемий Павлов, не так ли? – спросила она. Артем улыбнулся краем рта.
– Совершенно верно, Полина Шеремецкая.
– Я ведь не представилась вам? – озадаченно протянула Полина, и Павлов взглядом показал на бейджик, прикрепленный к ее кофточке. Девушка опустила голову. – А, ну да… Если честно, терпеть не могу эту «бижутерию» и все время про нее забываю на мероприятиях, – призналась Полина.
Вдруг кто-то сзади крикнул:
– Полина Сергеевна! Уже все давно готово, пожалуйста, мы ждем!
Павлов обернулся и увидел двух молодых людей с видеоаппаратурой.
«Журналистка», – промелькнуло у него. Полина, одарив его на прощание проницательным взглядом, зацокала каблучками. Артем направился в конференц-зал.
Как он и предполагал, передача не отличалась оригинальностью. И хотя здесь были собраны и парламентарии и руководители надзорных, судебных, а также правоохранительных органов, по мнению Павлова, пользы было бы куда больше, если бы вся эта рать сидела бы в своих креслах и просто качественно и своевременно выполняла свою работу. А надувать щеки и грозным голосом вещать с трибуны: «Смогем углубить и улучшить, главное – начать» – может каждый.
Глядя на выступающих, Павлов неожиданно подумал, что хочет еще раз взглянуть в глаза той девушки, Полины. Он вытянул шею, разглядывая ряд, где расположились представители прессы, и вскоре увидел ее. «Эффектная девушка», – подумалось Артему. А ее манера держаться и удачно подобранный костюм и вовсе делали ее красоткой – уж во всяком случае, серьезных соперниц здесь у нее не было.
Он уже откровенно скучал, поглядывая на часы. Если бы не данное слово, он давно уже был бы у Шамиля. И встрепенулся, лишь когда назвали его имя.
Артем вышел к трибуне и поправил галстук. Его взгляд выхватил из зала лицо Полины. Стараясь не смотреть в сторону журналистки, адвокат начал свой доклад. Он обрисовал ситуацию в российских тюрьмах и лагерных зонах, привел статистику жалоб заключенных и реакцию администраций исправительных учреждений на эти обращения. Проанализировал зарубежный опыт Германии и других европейских стран. Подверг резкой критике как правоохранительную систему в целом, так и привел несколько примеров вопиющего нарушения прав лиц, лишенных свободы.
Закончив выступление, он вопросительно обвел взглядом зал. Потянулись несколько рук желающих задать вопросы, и Павлов обстоятельно ответил на каждый из них. Когда тема, казалось, уже была исчерпана и Артем намеревался покинуть трибуну, неожиданно взметнулась тонкая, изящная женская рука – Полины.
Вопросы посыпались один за другим – хлесткие, обличающие, где-то даже не совсем корректные, и Артем боковым зрением видел, что организаторы форума не очень довольны активностью юной журналистки. Присутствующие в зале, разморенные рутиной заседания, оживились и прислушивались к словесному поединку мэтра российской юриспруденции и юной журналистки.
Когда вопросы иссякли, лицо Павлова было невозмутимым, как всегда. Полина же, наоборот, выглядела слегка разочарованной, но побежденной, судя по всему, она себя считать не собиралась.
– И последний вопрос, господин Павлов.
Артем легким кивком дал понять – мол, хоть десять.
– Существует расхожее мнение, что закон на стороне каждого, кто имеет хорошего адвоката. Ваше мнение по поводу этого высказывания?
Зал загудел.
«Что она себе позволяет?» – прошипел кто-то возмущенно, но гул мгновенно прекратился, когда Павлов начал говорить.
– Эта фраза имеет продолжение, – сказал он. – Вы не слышали? Чем известнее правозащитник, тем больших мерзавцев он защищает. Да, не удивляйтесь, и такое мнение существует. А ведь испокон веков человек, обвиненный в совершении преступления, – подчеркиваю, только обвиненный, а не виновный, – несмотря на всем известную формулу презумпции невиновности, уже воспринимался обществом как преступник. Это глубочайшая несправедливость и заблуждение, с которыми приходится бороться всем адвокатам. И мне, вашему покорному слуге, тоже.
Он сделал паузу и осмотрел зал. Все притихли.
– История помнит немало примеров того, как люди невиновные, но слабые духом сдавались, брали на себя чудовищные чужие грехи – и погибали. Оклеветанные, оболганные, униженные. Но спустя многие годы справедливость возвращалась, история вносила поправки, и их имена были реабилитированы. Не об этом ли мы так долго шумели в девяностых, на обломках коммунистической империи? Я призываю всех, – он еще раз обвел зал взглядом, – не забывать историю собственной страны, нашего с вами общества, нашу биографию!
Я искренне рад, что сегодня адвокат может свободно выражать свое мнение, вступать в юридическую схватку с оппонентами и даже иногда выигрывать. А ведь нам часто противостоит не прокуратура и следствие, а надуманные обвинения, сфальсифицированные доказательства и заказные уголовные дела. И соблазняют адвоката часто. Подкуп, взятка – не чуждые нам понятия. И не каждый может устоять. Есть среди нас исключительные корыстолюбцы, для которых важен кошелек клиента, и браться за дело он будет только после тщательного обсуждения своего гонорара. Но есть и другие. Есть такие, которые ночью могут выехать и оказывать первоначальную помощь, ничего не требуя взамен. Есть такие, для которых важен результат. И радость в глазах оправданного клиента – самое лучшее вознаграждение. Это юридический факт – такие юристы еще не перевелись. А по поводу защиты мерзавцев я вам тоже отвечу…
В зале стояла полнейшая тишина. Павлов чуть заметно сдвинул брови.
– Каждый человек рождается глубоко нравственным созданием. Маленький ребенок не может солгать, предать, оклеветать, обокрасть. Но по мере нашего роста и взросления мы учимся не только хорошему. Приспосабливаемся, выживаем. И вот тогда под давлением обстоятельств, из-за плохого воспитания или отсутствия такового, а иногда просто чтобы выжить, люди начинают врать, клеветать, воровать и даже убивать. Я видел многих преступников, которые не осознавали степени своего падения и ужаса совершенного злодеяния, но также мне встречались и искренне раскаявшиеся люди. Особенность моей профессии и мудрость мира состоит в том, что и те, и другие имели право на защиту. Именно это право, дарованное Конституцией, мы, адвокаты, и готовы отстаивать! Всегда и везде! Человеку свойственно как плохое, так и хорошее. Важнее то, как на это смотрит закон. И строгое соблюдение законодательных норм – прямая обязанность настоящего адвоката. Напоследок процитирую древнее изречение правоведов: «Facta, non verba», что переводится как «Дела, а не слова». И это основной девиз адвоката. Спасибо! Благодарю за внимание.
Зал зааплодировал, но Павлов теперь смотрел только на Полину. Раскрасневшаяся, она вызывающе смотрела на него, но было что-то в ее взгляде такое, что заставило сердце Артема вздрогнуть. Наконец девушка подняла свои красивые руки и тоже захлопала.
Конференция была окончена.
Павлов спустился вниз по ступенькам. Темнело. Он достал брелок с сигнализацией и «пикнул» кнопкой. Фары мягко моргнули и погасли, и только он открыл дверь, как сзади раздался голос:
– Вы не обиделись на меня?
Павлов обернулся. Полина стояла в нескольких шагах от него и смотрела в упор, но даже с этого расстояния он видел, что девушка внутренне напряжена и, как ни странно, в ее позе чувствовалась некая робость.
– Это ваша работа – задавать неудобные вопросы, – рассудительно сказал адвокат. – Кстати, я вас видел уже однажды. Несколько недель назад вы вели прямой репортаж из Кремля. Вы ведь представительница кремлевского пула?
Полина улыбнулась.
– У вас очень хорошая память.
– Работа обязывает, – ответил Артем. Он почувствовал, что голос его прозвучал несколько суховато, и предложил: – Если хотите, я подвезу вас.
– Благодарю, Артемий Андреевич…
– Можно Артем.
– Хорошо. У меня своя машина, так что не стоит беспокоиться.
– Тогда всего доброго. Было приятно познакомиться.
Он сел в автомобиль, завел двигатель. Мотор послушно заурчал, и в это мгновенье в окно просунулась изящная ручка; тонкие пальцы с безупречным маникюром держали визитку:
– Буду рада помочь. Если, конечно, это в моих силах для адвоката такой величины, как вы.
Павлов улыбнулся.
– Спасибо. Берегите себя.