Младший лейтенант Лэнси Дэ’анн не ожидал ничего хорошего от перевода на новое место. Это не походило на ссылку для неугодного пилота, но крейсер «WQA-043» курортом точно не являлся: примерно треть личного состава были к-рутами, а приписка к сектору Нериде, центру к-рутского мира, означала, что даже свободное время придётся проводить в их обществе.
Шовинистом Лэнси не был, но, как и большинство чистокровных керийцев, относился к народу-сателлиту с напряжением – диковатый нрав и физическое преимущество вызывали некоторые опасения. Должно быть, майор Ценми догадывался о взглядах Лэнси, раз направил его именно в сектор Нериде. А может, просто посчитал, что раз полковник Катри’а сумел сладить с таким количеством к-рутов под своим началом, то справится и с непростым характером Лэнси?
На самом деле, Лэнси даже как-то пытался встречаться с несколькими к-рутами, с которыми пересекался по службе, но дальше разового секса не заходило, слишком различались у них понятия об отношениях, слишком разными были ценности, другим был и язык – почти все к-руты говорили с заметным акцентом, коверкая слова. Возможно, Лэнси в глубине души даже побаивался к-рутов, но выходило то, что выходило. Хотя и с керийцами у него не особо складывалось – любовники приходили и уходили, не задерживаясь. Впрочем, Лэнси и не хотел, чтобы кто-то из них остался рядом. Скорее, это было развлечением и – наравне с острым, как скальпель, языком – являлось практически неисчерпаемым источником для различных взысканий со стороны руководства.
Лэнси в свои двадцать семь циклов уже мог стать как минимум старшим лейтенантом, но из-за постоянных конфликтов на службе повышение ему пока не светило. Это обстоятельство одновременно и злило, и приносило удовлетворение. Даже непонятно было, ради чего, собственно, Лэнси служит – точно не ради защиты Империи от внешней или внутренней угрозы. Зато очередная словесная перепалка или бурный, но краткосрочный роман заряжали энергией.
Руководство терпело его только по одной причине – Лэнси действительно словно родился за штурвалом истребителя, безупречно сдавал все нормативы, и за это на многие его выходки смотрели сквозь пальцы. Но у всего есть свой предел. Разговор с полковником Энсетом, когда Лэнси вместо раскаяния по поводу романа с женатым диспетчером, слухи о котором разнеслись по всей военной базе, с уверенной усмешкой заявил, что имеет право спать с кем угодно, если желание взаимно, стал последним.
Полковник Энсет был человеком семейным, как и майор Ценми: изучив рапорт начальника военной базы, он выбрал для Лэнси именно «Сорок третий» крейсер, подчеркнув, что следующая эскапада в подобном ключе может стать для него на службе последней.
Добираться до сектора Нериде пришлось гражданским транспортом, Лэнси за двое суток вымотался и мечтал о душе и спокойном сне. И, конечно, совершенно не против был пропустить пару бокалов коктейля и найти любовника, который не стал бы загружать мозги какой-нибудь личной ерундой. Но, увы, первым делом по прибытии на крейсер ему пришлось отправиться к полковнику Катри’а.
Новый начальник показался Лэнси обычным – средний рост, стандартная внешность, возраст за пятьдесят, – и только суровый взгляд выдавал в нём личность жёсткую и волевую. Информация в сети содержала сведения об участии полковника в войне с Духами ещё в звании капитана, за битву при Орти он получил государственную награду из рук самого регента.
– Младший лейтенант Дэ’анн, – полковник внимательно рассматривал его, пока говорил, – я изучил ваше личное дело. Хорошие пилоты нам, безусловно, нужны, потому я и дал согласие на перевод. – Лэнси успел только коротко кивнуть, как тот продолжил: – Но у нас на крейсере не принято решать проблемы личной жизни.
– У меня нет проблем в личной жизни, – не задумываясь возразил Лэнси и для соблюдения устава добавил: – Полковник.
– Я вас предупредил. – В тоне Катри’а зазвенел металл. – Следующим дисциплинарным взысканием станет увольнение из армии. Вам ясно, лейтенант?
– Предельно, полковник.
– Свободны.
Лэнси стиснул зубы, чтобы не ляпнуть чего-нибудь ещё, и, пятясь, покинул кабинет командира «Сорок третьего».
Крейсер не был новым, но и устаревшим его не назовёшь – и вооружение, и условия для команды находились на высоком уровне. Даже комфортнее, чем на военной базе, на которой Лэнси отслужил последние два цикла: система жизнеобеспечения позволяла не экономить воду, а питание из-за близости нескольких планет с аграрными комплексами было почти полностью натуральным. Истребитель предпоследнего поколения, судя по технической документации, направленной Лэнси вместе с приказом о переводе, тоже был прогрессивнее его прошлой боевой машины.
Старший офицерский состав, начиная с капитанского звания, проживал в индивидуальных каютах, а остальные члены экипажа – по двое. Лэнси, конечно, было не привыкать к этому за столько циклов службы, но иногда хотелось уединения. И не только ради определённых целей.
– Новенький на «Серый-5»? – спросил его сосед явно смешанного происхождения, когда Лэнси принялся раскладывать свои вещи на полке. – Рейнс. «Серый-3».
– Лэнси, – представился он, на секунду повернувшись, чтобы разглядеть пилота: развалившийся на узкой койке Рейнс казался выше и, наверное, втрое тяжелее, хотя цвет волос и глаз были типично керийскими.
– Располагайся пока, через час общий сбор всех эскадрилий, не успеем на обед сходить.
– В честь чего сбор? – спросил Лэнси, присаживаясь на свою кровать.
– Новый КАГ. Временно, пока лейтенант Нелан в госпитале отлёживается. – Рейнс, несмотря на внушительные к-рутские габариты, казался по-керийски уравновешенным.
– Ясно, – пожал плечами Лэнси. – Всё равно я никого здесь не знаю.
– Думаю, будет интересно, – улыбка Рейнса показалась ему немного загадочной. – До нас снизошёл сам капитан Ш’ии.
– Это?.. – Лэнси, нахмурив брови, не успел сформулировать мысль, Рейнс его опередил:
– Муж императора и сын премьер-министра по совместительству. Хоть посмотреть на эту птицу высокого полёта.
– Если он вообще летать умеет, – усмехнулся Лэнси, моментально придя в себя.
Так уж психологически сложилось, что для большинства проще пережить невзгоды, когда у череды отрицательных событий есть конкретная причина: простое стечение обстоятельств принять сложнее. Вот и у всего, свалившегося на семью Дэ’анн, имелась даже не причина – лицо. Лицо регента Орена Оберна, известное каждому керийцу благодаря записи со Дня объединения Империи.
Био-отец Лэнси всю жизнь занимался финансами, что обеспечивало ему уровень дохода, позволявший даже на Керии жить неплохо. К аристократии ни Саэр, ни его муж не относились, поэтому извечную войну за власть в имперской элите они рассматривали как бессмысленную возню – Рэеллины всегда чётко давали понять, что не намерены даже на полшага подпускать других к решению государственных вопросов. В свою очередь, Дома основателей Империи всегда пытались это оспорить, чаще безрезультатно. Только единицы, носившие фамилии Атедис или Оберн, прорывались к власти. Да и то на поверку выходило, что они были родственниками Рэеллинов.
В одночасье всё изменилось – Дом Хираам устроил переворот, вырезав почти всю императорскую семью. Био-отец Лэнси оказывал содействие мятежникам уже после взятия власти, причём даже сам потом не мог ответить почему – возможно, причиной стал свойственный большинству Дэ’аннов дух противоречия, тот самый, который сейчас заставлял Лэнси раз за разом лезть на рожон.
Оставшемуся в живых сыну убитого императора Верну Рэеллину было всего двенадцать циклов, вряд ли этого хватило бы, чтобы хоть как-то повлиять на захвативших власть Хираам. Чего мятежники не учли, так это младшего единокровного брата императора – Орена Оберна, находившегося в момент переворота за пределами Империи. Ардин Рэеллин его никогда не афишировал.
Орен был полукровкой. Брат Императора и внук наместника Нериде оказался довольно искушённым в военных делах: за сутки с момента возвращения в Империю сумел не только восстановить власть Рэеллинов, но и казнить почти всех членов Дома Хираам, исключая детей, не достигших возраста двенадцати циклов – возраста наследника Империи и своего сына, которых повстанцы оставили в живых.
Всех остальных участников переворота ждали репрессии, пусть даже участие многих и было опосредованным, как у био-отца Лэнси. Вероятно, Саэр даже вышел бы сухим из воды, не заяви на суде, что ему всё равно, чьими финансами заниматься – у денег нет происхождения. Это было принято за нелояльность императорской семье, а в наказание последовали санкции: полная конфискация имущества и запрет на проживание на головных планетах Империи.
Жизнь семьи Дэ’анн покатилась под откос – с работой в удалённых колониях было плохо, денег катастрофически не хватало, что провоцировало многочисленные скандалы между родителями и в конце концов привело к разводу.
После неудавшегося переворота началась война с Духами, но она не имела катастрофических последствий для Лэнси и его близких – до колонии, где они жили, военные действия не дошли. Несмотря на огромные потери, регент уверенно привёл Империю к победе, но по-прежнему правил жёстко; далеко не всем керийцам это нравилось, но они смиренно ждали восхождения на трон императора.
Саэр Лэнси частенько говорил, что Орен Оберн не передаст власть племяннику, но ошибся – Верн Рэеллин взошёл на трон в положенный срок. Правда, дядя женил-таки его на своём старшем сыне Исане, почему-то взявшем фамилию Ш’ии. Таким образом, Орен Оберн сохранил тотальный контроль над юным императором.
Лэнси не любил политику в целом и Орена Оберна в частности. Вырванный одиннадцать циклов назад из частной школы на Керии, он оказался в жалком подобии учебного заведения на новом месте жительства – наряду с керийцами там учились и инорасники. Естественно, о получении полноценного образования в Империи речи уже не шло – семье не всегда хватало денег даже на самое необходимое.
Так Лэнси и оказался в армии – не потому, что являлся патриотом, скорее наоборот, просто привлекло полное гособеспечение. Не нужно было думать, что есть или где жить – об этом заботилась Империя, не так уж плохо он устроился. Видимо, за подобный цинизм судьба сыграла с Лэнси злую шутку – теперь он должен служить в подчинении сына своего главного врага.
На «Сорок третьем» было три эскадрильи – белая, серая и синяя, всего девятнадцать машин, девятнадцать пилотов. Примерно половина из них была к-рутами – когда Лэнси, следуя за Рейнсом, подходил к ангару, использовавшемуся на крейсере для массового сбора экипажа, сначала не увидел нового КАГа из-за широких спин, пришлось протискиваться ближе к импровизированной сцене, где стояли полковник Катри’а и капитан Ш’ии собственной персоной.
Последний действительно походил на био-отца, тоже чувствовалась к-рутская кровь – ростом чуть ниже Рейнса, шире среднего керийца в плечах. Черты лица были немного резче, как и у Орена Оберна, хотя маска пренебрежения, нет-нет да и проскальзывавшая на записи у регента, отсутствовала – скорее доброжелательная нейтральность, выставленная как непроницаемый щит.
Капитан не носил бороду, как и шевелюру до талии – прямые золотистые волосы не закрывали даже шею, пара прядок падала на лоб, делая облик менее официальным.
Вообще, Исан Ш’ии выглядел уверенно, но не пытался доказать своим подчинённым, что он хозяин положения. Или этим он прикрывал брезгливость, как хорошо воспитанный аристократ, оказавшийся среди плебеев? Лэнси не мог сказать наверняка, не мог рассмотреть истинных эмоций Ш’ии. На удивление, никакой персональной ненависти в душе к нему поначалу не возникло, хотя от вида капитанских нашивок на форме офицера, которому было всего двадцать три цикла, покоробило.
Полковник, как ни странно, смотрел на Ш’ии чуть ли не с отеческой любовью, что Лэнси озадачило – даже если Катри’а по званию полагалось почитать императорскую семью, то никто не заставлял его быть искренним.
Приветственное слово нового КАГа было кратким, но с акцентом: следует чтить субординацию во всех её проявлениях. Хотя Лэнси не был уверен, что это сработает со своенравными к-рутами.
– Как тебе Ш’ии? – спросил Рейнс уже в каюте, раздеваясь без всякого стеснения.
– Золотой мальчик, – ухмыльнулся Лэнси.
– Полковник рассказывал, что он подростком командовал эсминцем на войне с Духами, – с сомнением возразил Рейнс; полукровка был прекрасно сложён, вид портил только покрывавший всё тело густой золотой пушок.
– Про Рэеллинов чего только не рассказывают, – закатил глаза Лэнси, расстёгивая китель.
– И то правда. – Рейнс повернулся к Лэнси спиной. – Чего не отнять – красивый.
– Разве? – поёрничал Лэнси, хотя в этот момент кривил душой – Ш’ии тоже показался ему по-керийски красивым, несмотря на смешанную кровь.
– Разве нет? – сосед, аккуратно сложив форму на полку, посмотрел на Лэнси с вызовом. – Понимаю императора…
Рейнс стал его любовником на второй день – причин для отказа не нашлось, просто сняли напряжение после первого совместного полёта в связке. Правда, Лэнси во избежание всяческих недоразумений сразу предупредил сослуживца:
– У нас просто секс, ничего больше.
С этим условием Рейнс радостно согласился, даже выдохнул с облегчением, видимо, тоже ничего большего не планировал, чем ничуть Лэнси не удивил.
А вот Ш’ии поразил и компетенцией, и манерой поведения. Пилотом, судя по нескольким вылетам, он тоже был неплохим, разговаривал с подчинёнными предельно корректно, никак не подчёркивая своего превосходства. При этом все подчинённые, даже казавшиеся диковатыми к-руты, приняли его стиль общения и не старались проверять границы дозволенного.
Для Лэнси это, напротив, послужило вызовом – КАГ был младше, ещё и являлся сыном Орена Оберна, что само по себе вызывало желание зацепить его, задеть за живое.
«Сорок третий» курсировал между тремя крупнейшими колониями – Нериде, Орти и Карос – больше для устрашения. После войны с Духами Империя наладила тёплые дипломатические отношения с ближайшими соседями – майольцами, а пираты в сектор Нериде заглядывали редко, куда больше их водилось в смежном секторе Р-201, охраной которого занимался Союз. Патрульные вылеты истребителей проходили группами по четыре машины, реже – по шесть.
– Вопросы есть? – спросил Ш’ии в конце утренней планёрки.
– Капитан, скажите, почему ваш супруг на Керии, а вы на крейсере? – Лэнси предполагал, что брак императора договорной, специально выбрал место, куда ужалить получится больнее.
– Лейтенант Дэ’анн, – в глазах Ш’ии на долю секунды полыхнул гнев, но голос сохранил спокойствие, а на губах заиграла улыбка, – плохая память вас как пилота, увы, не красит. Полковник неделю назад всем объявил, что должность на «Сорок третьем» я занимаю временно. На период модернизации эсминца, которым командую, и лечения лейтенанта Нелана.
Ш’ии выбрал официальный тон, что позволяло Лэнси продолжить перепалку под взглядом нескольких десятков осторожно заинтересованных глаз, но та толика эмоций, которую он смог уловить, вызвала в душе странное потягивающее ощущение и заставила замолчать. Это было неуместно. Его вопрос был неуместным. И капитан на одну ступень с ним в общении опускаться не собирался, всем своим видом показав достоинство элиты.
Впрочем, угрызения совести оставили Лэнси довольно скоро – решил, что можно попробовать броню Ш’ии на прочность и в приватной беседе. Удобный случай выдался через неделю: «Сорок третий» пристыковался к орбитальному лифту на Нериде и почти весь экипаж на три дня отправился в увольнительную. Заявления авиагруппы визировал командир.
Лэнси подождал, пока тот поставит отметку напротив строчки с его именем на планшете, только потом заговорил:
– Капитан, разрешите спросить?
– Разрешаю, лейтенант. – Ш’ии поднял на него взгляд – вблизи черты лица казались притягательными, особенно немного полноватые губы.
– Вы полетите к мужу в увольнительную?
Лэнси понял, что достиг предела, поскольку капитан прищурился; но ожидаемого взрыва не последовало, заговорил по-прежнему спокойным тоном:
– Лейтенант, я видел ваше личное дело, могу сказать, что результаты нормативов меня впечатлили, в вашем возрасте вы уже могли бы возглавить авиагруппу. – Ш’ии показывал, что тоже умеет кусаться. – Если бы вы с таким же рвением, как интересуетесь личной жизнью командира, относились к исполнению служебных обязанностей, то стали бы уже капитаном.
– Спасибо за мнение, капитан, – голос Лэнси предательски охрип, выдавая эмоции, – но я вас не об этом спрашивал.
– Я дал нужный вам ответ. – Глаза Ш’ии скользнули по его лицу сверху вниз, холодно и оценивающе, словно капитан хотел удостовериться, что колкость достигла цели. – Свободны.
О том, что Ш’ии тоже остался на Нериде, Лэнси, конечно, узнал от других, и ничуть не удивился этому факту. Вполне вероятно, у императора с супругом прохладные отношения, раз последний не сорвался на три дня на Керию. Или, может, Лэнси просто мыслил другими категориями и не знал, как живёт императорская семья?
Словесная перепалка со старшим сыном Орена Оберна могла бы принести удовлетворение, близкое к спортивному азарту, если бы не презрение – на людях Ш’ии старался вести себя соответственно занимаемой должности, как непосредственный начальник соблюдая субординацию с подчинёнными, а вот в личном общении указывал Лэнси на его место. Открыто не оскорблял, но каждым словом и взглядом демонстрировал, что о нём думает. Вдруг капитану так же противны и весь экипаж «Сорок третьего», и вся армия, вместе взятая?
Осознание не назвать приятным, хотя Лэнси изначально был настроен негативно, даже не успев увидеть будущего КАГа. Зато тело реагировало не в угоду разуму: Ш’ии с каждым днём казался всё более привлекательным. Его красота не была хрупкой, как у многих керийцев – сам Лэнси фигурой вообще напоминал подростка, – в ней заключалась сила. Властность без агрессии. Это притягивало магнитом. Чем больше притягивало, тем больше Лэнси огрызался, злясь на себя за падкость – почему из почти сотни личного состава «Сорок третьего» ему до зубовного скрежета хотелось переспать именно с Ш’ии?
Перепалки младшего лейтенанта с КАГом замечали все: как полковник, так и пилоты. Как ни странно, даже Рейнс, с которым Лэнси регулярно занимался сексом, встал на сторону Ш’ии.
– Я всё не могу понять, почему ты так бесишься из-за него, личное что-то?
– Отъебись, – сквозь зубы ответил Лэнси.
Апофеозом безумства имени капитана стал очень реалистичный сон, в котором происходило такое долгожданное соитие – сильные руки, учащённое дыхание, голубые глаза, прямой нос и нежные губы. Лэнси не хотелось больше брыкаться и язвить, наслаждался каждой секундой, прильнул к Ш’ии, обнимая его торс бёдрами, и… проснулся.
Тяжесть тела осталась – над ним нависал Рейнс.
– Ты охренел? – Лэнси попытался столкнуть его, но весовые категории были слишком разными. – Спрашивать надо!
– Прости, – без тени угрызений совести сказал сосед, – ты так стонал во сне, что я не выдержал.
– Слезай. – Ещё одна попытка освободиться оказалась безуспешной.
– Дай кончить. – Рейнс и не думал останавливаться.
Впрочем, Лэнси взбесило не его поведение – собственное бессилие перед бессознательным. И, конечно, раздражал герой его эротического сна, раз за разом показывавший, насколько они далеки друг от друга. Хотя это и так было очевидно – муж императора, сам Рэеллин по происхождению, воспитанный в монаршей семье. Лэнси подмывало спросить о причинах смены фамилии, но почему-то за язык цеплялись другие вопросы, да и вряд ли Ш’ии удостоил бы его полноценным ответом. Удивляло, что капитан до сих пор не написал рапорт – полковник его ценил, потому Лэнси мог получить в качестве наказания очередной приказ не о переводе – уже об увольнении.
Да и зачем Лэнси это затеял? Не из мести же. Вряд ли бы осмелился посмотреть в глаза Орену Оберну при случае, а поддевать его сына – то ещё возмездие. Только потому, что Ш’ии интересует Лэнси как любовник, а получить желаемое не выйдет?
Лэнси ответа не знал – и от этого психовал ещё больше. А после сна вообще чувствовал, что хочет кому-нибудь набить морду. Желательно, Ш’ии. Правда, дотянуться получится только в прыжке. К-рутских корней у Лэнси не было, да и в принципе керийцы крайне редко решали вопросы врукопашную, а легенда о том, как один из первых премьер-министров Эриен Оберн зарядил в челюсть министру обороны, казалась просто байкой. Лэнси только и оставалось, что дёргаться и раздражаться по любому поводу. Естественно, первому прилетело Рейнсу, который и не собирался исследовать глубины непонятной керийской души, просто стал его игнорировать, сказав однажды:
– Странный ты, Лэнси.
И всё – никаких разборок, будто в уши вставил беруши. К-руты вообще не заморачивались из-за чувств, чужды были им и страдания, их больше привлекал физический контакт. О романе Рейнса и Лэнси все пилоты узнали практически сразу, а теперь, после его завершения, казалось, многие были готовы встать в очередь, чтобы начать с легкодоступным новеньким ни к чему не обязывающие отношения. Лэнси же не пришёл в восторг от идеи даже не из-за предупреждения полковника, в голове не то что занозой – металлическим прутом, грубо проворачивающимся при каждом шевелении, – засел Ш’ии.
– Синие в регулярный патруль, – объявил капитан. – На сегодня плюсом внеплановая проверка астероида ZYX-2365088, там были замечены корабли пиратов. Со мной серые – второй, пятый и шестой.
Только этого Лэнси не хватало. Вздохнув, он отправился в раздевалку облачаться в плотный комбез, обеспечивающий как защиту от перегрузок в истребителе, так и от внешней среды в случае разгерметизации кабины или катапультации. Ш’ии уже там находился – до сегодняшнего дня обощлось без совместных вылетов, серой эскадрильей командовал Кирни, пилот первой машины.
Астероид оказался сферой неправильной формы километров пятидесяти в диаметре, сурово потрёпанной жизнью и другими космическими телами: поверхность была испещрена кратерами. Вращался он в необитаемой разумными звёздной системе, где, впрочем, имелась подходящая для керийцев планета ZYX-2365092, но её по неизвестным причинам до сих пор не колонизировали, справка показала, что там из форм жизни имелись только мелкие теплокровные животные и разнообразная растительность.
Лэнси, держась в хвосте, запустил, как и другие, поверхностное сканирование – оно могло обнаружить рукотворные корабли, но результаты были нулевыми.
– Серый-2, выполнить внешний осмотр объекта, – скомандовал по внутренней связи Ш’ии.
– Белый-1, принял, – отозвался тот и отделился от группы истребителей.
Остальные наблюдали за быстрым и схематичным движением «Серого-2», пилот которого спустя полчаса выдал результат: «Следов присутствия неустановленных кораблей на объекте не обнаружено».
– Переходим к сканированию планеты 092, – сказал Ш’ии и включил ускорители на своей машине.
С точки зрения Лэнси, приказ был логичным – если пираты и обитали в системе, то зачем им занимать какой-то астероид, если есть целая планета? Но сейчас в голове вместо доводов рассудка доминировало недовольство: опять этот умник умничает! Лэнси, слушая чёткие указания Ш’ии, начал раздражаться, его раздирало изнутри от противоречий собственного характера.
Размером ZYX-2365092 была меньше Арикты, но её так же, как и головные планеты Империи, окружала голубоватая дымка атмосферы. До орбиты оставалось несколько минут, как Ш’ии отдал новое распоряжение:
– Возвращаемся на крейсер.
Лэнси, по-прежнему двигаясь на ускорителях, курс не изменил – планета на главной панели кабины приближалась. Конкретную причину неподчинения он назвать не мог, понимал, что, скорее всего, после рапорта Ш’ии его уволят, но остановиться не получалось.
– Серый-5, вам отдельное приглашение нужно? – Голос капитана был по-прежнему ровным, но издёвка чувствовалась.
– Белый-1, орбитальное сканирование займёт всего сорок три минуты. Я вас догоню, – отозвался Лэнси.
Он выходил на орбиту, с которой поверхность мог взять сканер – увы, зарегистрировать с такого расстояния получалось только очень крупные объекты. Если снижаться дальше, то более тщательное сканирование будет длиться почти сутки, а главное – высок риск попасть под удар системы ПВО, если на планете она имеется. Для минимизации риска истребители всегда отправлялись группами, не в одиночку.
– Серый-2, Серый-6, возвращайтесь на крейсер, – повторил Ш’ии и последовал за Лэнси, который увидел его на радаре.
Решение начать спуск к поверхности тоже было спонтанным, если не удалось вывести из себя Ш’ии словесно, вдруг получится так?
– Серый-5, отставить снижение, – строго сказал капитан, но Лэнси не послушался, хоть и отключил ускорители.
Лэнси пытался скинуть Ш’ии с хвоста, маневрируя, но это оказалось не так просто – тот был хорош. Чертовски хорош как пилот. Открытие резануло неожиданно больно: выходит, капитан получил звание не за происхождение? Вместе с тем это подстегнуло запал – Лэнси уже точно нечего было терять.
В эфире стояла абсолютная тишина, Ш’ии больше не отдавал приказы, значит, эта гонка тоже даётся ему с трудом? Лэнси резко нырнул вниз, надеясь избавиться от преследователя, на долю секунды потеряв его из виду, почувствовал лёгкий толчок, вероятно, из-за турбулентности в верхних слоях атмосферы, а потом все приборы в кабине перешли в аварийный режим, перестало работать управление, на главной панели высветилась надпись: «Буксировка».
Лэнси ударил кулаком в место, где не было функциональных клавиш и рычагов, тут же заскулив от боли, и начал трясти пострадавшей кистью – даже через перчатку оказалось ощутимо. Режим буксировки предназначался для транспортировки повреждённых истребителей исправными, но процесс стыковки предполагал неподвижность первых. Видимо, Ш’ии не столько был уверен в своих силах, сколько действительно являлся асом, раз смог пристыковаться во время манёвра Лэнси.
«Белый-1» плавно начал ускорение, оставляя планету позади, двигался он медленнее, чем без нагрузки, так что у Лэнси было довольно много времени, чтобы задуматься о своём поведении. Тем более что Ш’ии по-прежнему сохранял молчание, видимо, решив, что оно будет бо́льшим наказанием, чем устный выговор. Письменный всё равно будет, зачем тратить энергию?
На самом деле, Лэнси отчётливо понимал, что доигрался, но так и не получил желаемого – Ш’ии опять поставил его на место. С достоинством, молча. Уел. Для чего Лэнси это затевал, если в итоге он отправится на гражданку с волчьим билетом? Сможет, конечно, работать пилотом на грузовике, что тоже в целом неплохо. Стоило ли оно того? Однозначно нет – удовлетворения от собственной выходки не было, опять глухое раздражение, что вот так банально потерял работу. Как когда-то био-отец мог просто сказать, что впредь будет верен семье Рэеллинов, но не сказал…
Захват буксировки отключился, когда на радарах показался «Сорок третий», тут же заработало управление, а «Белый-1», оставив пленника, начал стремительно удаляться. Лэнси, не сразу сообразив, что его отпустили, тоже перешёл в режим ускорения, так что через несколько минут оба истребителя практически синхронно влетели во взлётно-посадочные коридоры.
Выпрыгнув из кабины, Лэнси передал машину автоматике – подкатившаяся платформа плавно повела истребитель по направляющим к месту стоянки.
– Общий сбор в ангаре, – объявил голос откуда-то сверху, дублирующийся звук в динамике шлема немного отставал, потому разобрать слова оказалось непросто.
Сняв шлем, Лэнси пошёл к раздевалкам – нужно было оставить защитный костюм на санобработку. В самом тёмном месте прохода неведомая сила резко вжала его в переборку так, что Лэнси ударился затылком. Ш’ии держал его за плечи, смотря сверху вниз, а в глазах не было даже намёка на спокойствие, говорил он тихо, почти шипел, но нажим с успехом компенсировал отсутствие громкости:
– Дэ’анн, хорош выёбываться, на настоящей войне это никому на хуй не нужно! Ты не вылетишь сейчас не из-за моих симпатий, пусть Нелан разбирается с твоими заскоками, как вернётся. Понял меня?
– Да, капитан, – ответил Лэнси машинально, не спуская глаз с его лица, впервые находившегося так близко.
Ш’ии отпустил его и, минуя раздевалку, широкими шагами направился в ангар. Находящийся в состоянии потрясения Лэнси последовал за ним, потирая плечи – без плотного костюма от сжимавших пальцев остались бы синяки. В тот момент Ш’ии был как две капли воды похож на Орена Оберна – жёсткая решимость, даже животная грубость, что сильно разнилось с маской надменного аристократа.
Начало речи полковника они, естественно, пропустили, но успели к главному:
– «Сорок третий» переводится на Шаррьякх, это аварская колония, в связи с мародёрскими атаками на неё цивилизаций, не вступивших в Союз. Перед этим для получения дополнительного вооружения и проверки всех систем на четыре дня остановимся в доке орбитальной базы на Керии.