Прозу Вулфа критиковали за избыточность и подростковость, так что, наверное, неслучайно сам характер его работы буквально напоминал мастурбацию. Однажды вечером, в 1930 г., после напрасных усилий вновь обрести тот лихорадочный задор, с каким была написана первая книга «Взгляни на дом свой, ангел», он решил оставить не желавшую продвигаться работу и лечь в постель. Но когда Вулф разделся и встал голым у гостиничного окна, он обнаружил, что вдруг усталость рассеялась и вновь хочется писать. Вернувшись к столу, он проработал до утра «с удивительной скоростью, легкостью и уверенностью». Вспоминая этот момент, Вулф пытался понять, что же способствовало столь благоприятной перемене, и сообразил, что, стоя у окна, бессознательно принялся ласкать свои гениталии, следуя усвоенной в детстве привычке, которая не была вполне эротической («пенис оставался мягким и невозбужденным», – уточнял он в письме другу), но все же вызывала столь «благое мужское ощущение», что пробуждала творческую энергию. С тех пор Вулф регулярно прибегал к этому способу вдохнуть энергию в свою работу, мечтательно исследуя свои «мужские очертания», покуда «чувственный элемент любой сферы жизни не становился более реальным, непосредственным и прекрасным».
Обычно Вулф садился писать около полуночи, «подкрепляясь немыслимыми количествами чая и кофе», как замечает один биограф. Поскольку он никогда не мог подобрать стол или стул, удобный для человека его роста (без малого два метра), он чаще всего писал стоя, используя вместо письменного стола холодильник. Он работал до рассвета, прерываясь лишь, чтобы выкурить у окна сигарету или побродить по комнате. Закончив, он выпивал и ложился спать часов до 11.00. Поздним утром Вулф приступал ко второму этапу работы, иногда с помощью машинистки, которая являлась и подбирала разбросанные по кухонному полу страницы – результат ночного вдохновения.