Ровно в семь вечера я припарковала машину у дома номер два на улице Верхней и позвонила Куликову. Игорь Сергеевич сразу взял трубку и сказал, что он уже подъезжает. Вскоре я увидела темно-синюю иномарку, которая въехала во двор дома и остановилась неподалеку от моей машины. Из автомобиля вышел сам Куликов, и мы вместе отправились к нему домой.
Игорь Сергеевич жил с дочерью в просторной трехкомнатной квартире практически в центре города. Дом был новой девятиэтажкой с чистыми подъездами и комфортабельным лифтом, на котором мы поднялись на третий этаж. Куликов сам открыл дверь, в домофон он почему-то не позвонил.
– Кристина точно дома? – поинтересовалась я, на что Игорь Сергеевич коротко кивнул и пояснил:
– Скорее всего, она либо делает домашнее задание, либо читает книжку. Я всегда сам открываю дверь, естественно, Кристина дома. Она мне написала в два часа дня, что пришла из школы. Вечерами дочь никуда не ходит, я же говорил, она замкнутый человек.
Он открыл входную дверь, и мы зашли в светлую прихожую. Сразу было видно, что в квартире произведен евроремонт, и порядок в доме поддерживался идеальный. Верхняя одежда аккуратно висит на вешалках, обувь находится на специальной этажерке, большое зеркало вычищено до блеска.
У меня создалось ощущение, что каждый день в квартире производится тщательная генеральная уборка, а обитатели дома скрупулезно поддерживают чистоту.
– Скажите, за порядком в доме следит ваша дочь? – тихо поинтересовалась я.
– Раз в неделю я вызываю специалиста из клининговой компании, – пояснил Игорь Сергеевич. – В квартире год назад я сделал ремонт, обновил мебель и технику. Люблю, когда и дома, и на работе все убрано и лежит на своих местах.
– Вот как, – протянула я, аккуратно ставя свою обувь на тумбочку.
Куликов предложил мне пройти на кухню – они с дочерью не привыкли ужинать в гостиной, на кухне обоим было гораздо комфортнее.
Кухня напоминала картинку из модного журнала – светлая, современная, стильная. Видимо, Куликовым очень нравились пастельные тона – светло-бежевые обои, белые шкафы для посуды и стол со стульями, большой холодильник, кухонная техника, которую словно только что купили и которой ни разу не пользовались…
Я усомнилась, что уборщица наводит порядок в квартире только раз в неделю. Если Кристина сама готовит еду, мультиварка и плита не выглядели бы так, точно к ним еще ни разу не прикасались. Или девушка каждый раз тщательно моет за собой все, что было использовано во время готовки.
– Я сейчас позову Кристину, вы присаживайтесь, – Куликов кивнул на белый стул, а сам отправился за дочерью.
В кухне и в самом деле было жарко, я порадовалась, что на мне футболка, а не свитер, в котором я бы точно запарилась.
Я уселась на сиденье, думая про себя, что мне было бы некомфортно жить в такой чересчур идеальной квартире. Прямо не дом, а музей чистоты, разве можно в такой квартире расслабиться и нормально отдохнуть?
Создавалось впечатление, что обитающие здесь люди живут по установленному строгому порядку. Не смотрят фильмы во время еды, так как это неправильно, не оставляют посуду в раковине, а сразу тщательным образом моют за собой все тарелки и ложки, занимаются работой и учебой в строго определенном для этого месте, не приглашают гостей и даже не заводят домашних животных… Даже на стенах я не увидела ни фотографий, ни картин – ровным счетом ничего, что могло бы внести живой элемент в безупречную чистоту. Поверить в то, что в этой квартире живут отец с семнадцатилетней дочерью, казалось просто невозможным.
Похоже, Куликов прав, и Кристина на самом деле этакий робот, а не юная девушка, которая сейчас должна наслаждаться жизнью, влюбляться, мечтать, радоваться…
Наконец в кухню вошли Игорь Сергеевич и невысокая светловолосая девушка, одетая в черную водолазку с длинными рукавами и такие же черные штаны. Я сразу отметила, что отец с дочерью совершенно не похожи: он – высокого роста, плотного телосложения, она, напротив, казалась хрупкой и маленькой по сравнению с Куликовым.
Я всмотрелась в лицо Кристины, пытаясь отметить характерные особенности ее внешности. Красавицей назвать девушку было сложно, про таких обычно говорят – «серая мышка». Невыразительные серые глаза, неяркие губы, прямой нос, который придавал ее лицу строгое, даже суровое выражение, и невысокий лоб, который девушка не пыталась скрыть челкой. Вроде по отдельности эти черты казались красивыми, но в целом они не складывались в гармоничную внешность.
Сложно было сказать, почему лицо Кристины производило странное впечатление. Я не понимала, что не так во внешности девушки, почему она кажется мне какой-то безликой. Однако спустя некоторое время до меня дошло, в чем дело. Лицо девушки было лишено выражения. На нем полностью отсутствовали какие бы то ни было эмоции, и поэтому оно напоминало восковую маску. Трудно было поверить в то, что Кристина может смеяться или хотя бы улыбаться – она была похожа на механическую куклу, которая не имеет ни собственных мыслей, ни эмоций.
– Кристина, познакомься, это Женя, – представил меня Куликов своей дочери. – Моя давняя знакомая. Прости, не предупредил тебя, что у нас сегодня гости. Я случайно встретился с Женей, мы разговорились, и она сказала, что… что хочет с тобой поговорить.
– Ясно, – безо всякого выражения проговорила девушка.
Я отметила, что она не выразила ни удивления, ни недовольства – ровным счетом ничего, точно меня вовсе не существовало. Для Кристины, похоже, я была чем-то вроде мебели – нового стула или табуретки.
– Кристина, я очень рада нашему знакомству! – мне пришлось взять инициативу в свои руки. – Твой папа очень много мне о тебе рассказывал. Он говорил, что ты очень любишь читать книги, верно?
На этот раз Кристина не стала утруждать себя ответом – только сухо кивнула.
– Ты ведь скоро заканчиваешь школу? – продолжала я, на ходу сочиняя правдоподобную историю, чтобы хоть как-то заинтересовать девушку. – Ты ведь в одиннадцатом классе учишься, так?
Снова кивок. Ладно, по крайней мере, Кристина хотя бы меня слушает, а это радует.
– Ты уже думала, куда будешь поступать? В какой университет? – поинтересовалась я.
Кристина неопределенно пожала плечами.
– Скорее всего, на филологический факультет, – включился в наш «диалог» Куликов.
Я испытующе посмотрела на девушку.
– Ты хочешь быть филологом? – уточнила я.
Кристина неуверенно кивнула.
– Замечательно! – воскликнула я. – Знаешь, мне как раз нужен человек, который хорошо разбирается в книгах. Скажи, какую литературу ты предпочитаешь?
«По крайней мере, на этот вопрос невозможно ответить однозначно», – подумала я про себя.
Кристине все же придется разговаривать со мной, хочет она того или нет. В своей практике я сталкивалась с разными людьми, встречались мне и молчаливые субъекты вроде дочери Игоря Сергеевича, из которых каждое слово приходилось вытаскивать клещами. Пока я прощупывала почву, пытаясь найти подход к неразговорчивой девушке. Правда, мне несколько мешало присутствие ее отца, который стоял рядом с дочерью, точно истукан.
Кристина не сразу ответила на мой вопрос по поводу своих предпочтений в литературе. Потом произнесла:
– Разную.
– Превосходно! – воскликнула я, точно девушка только что доказала чрезвычайно сложную теорему. – Какие жанры тебе больше всего нравятся?
Вопрос, похоже, поставил девушку в тупик. Я заподозрила, что Кристина, возможно, страдает аутизмом, только так можно было объяснить ее манеру общения. Точнее, не общения, а молчания. Интересно, а Игорь Сергеевич об этом догадывался? Что, если все дело в заболевании девушки? Тогда все становится понятным – и ее странности, и отсутствие друзей…
Я собиралась наедине расспросить Куликова о том, водил ли он дочь к психиатру, так как все признаки болезни были налицо. И как я сразу об этом не подумала?..
– Кристина, может, вы поговорите с Женей в твоей комнате? – неожиданно предложил Куликов. – Я пока разогрею ужин. Ты что-нибудь приготовила сегодня?
– Да, в холодильнике картошка с жареной курицей, – к моему удивлению, Кристина выдала фразу, состоящую более чем из двух слов. Меня это несколько обескуражило. Быть может, девушка попросту не хочет со мной разговаривать?..
– Отлично! – бодро заметил Игорь Сергеевич. – Идите в комнату, я разогрею ужин и позову вас, хорошо?
Не ответив на его последнюю фразу, Кристина развернулась и вышла из кухни. Я пошла следом за ней.
Комната дочери Куликова была обставлена в том же стиле, что и кухня с прихожей. Светлые стены, чистые полы, отсутствие «лишних» деталей. Отличался лишь набор мебели, однако минимализм сохранялся. Обстановку составляли застеленная белым покрывалом кровать, письменный стол у окна с ноутбуком последней модели и учебниками, лежащими в стопке, книжный и платяной шкафы. Больше ничего в комнате девушки не было, никаких милых девичьему сердцу вещей вроде мягких игрушек или сувениров.
«Прямо-таки спартанская обстановка», – подумала я про себя.
– У тебя здесь красиво, – заметила я, чтобы нарушить наступившую тишину.
Кристина, не ответив мне, уселась на стул возле письменного стола. Мне девушка присесть не предложила.
Я собиралась продолжить нашу странную беседу, однако Кристина вдруг резко обернулась ко мне и проговорила:
– Будет лучше, если вы вернетесь на кухню. Я гостей не ждала.
Надо же, а девица, выходит, разговаривать умеет. Только не хочет. Я была права – она не собирается со мной общаться. Но меня это не остановило – я лишь улыбнулась и заметила:
– Я это поняла. Что ж, если ты не хочешь со мной разговаривать, сразу перейду к делу. Мне нужен помощник, точнее, помощница. Человек, который разбирается в литературе, способен работать с информацией и…
– Рада за вас, – весьма бесцеремонно оборвала меня Кристина. – Мне не интересны ваши проблемы. У меня нет ни времени, ни желания все это слушать.
Она посмотрела мне в глаза, и в ее взгляде я увидела столько холодной, злой ярости, что даже удивилась. С чего вдруг девчонка так открыто меня ненавидит? Мы с ней едва знакомы, однако я явственно ощущала, что Кристина испытывает ко мне такие сильные негативные чувства, словно я смертельно обидела ее.
– Прости, если я отвлекаю тебя, – спокойно проговорила я. – Поверь, я не желаю тебе зла! Наоборот, я хочу помочь тебе…
– Мне ваша помощь не нужна! – прошипела девушка и резко повернулась ко мне спиной.
Она сосредоточенно что-то смотрела на своем ноутбуке, всем своим видом показывая, что не собирается обращать на меня никакого внимания. Я попыталась окликнуть ее, однако девица попросту игнорировала меня. Признаться, я была обескуражена. Я не понимала, почему мои безобидные слова вызвали столь резкий негатив у девушки.
Наш странный разговор прервал Куликов – он звал нас ужинать. Я вышла из комнаты, думая, что Кристина не пожелает присоединиться к вечерней трапезе, однако ошиблась. Вслед за мной девушка тоже покинула комнату. Как ни в чем не бывало она зашла вместе со мной на кухню и села на стул. Игорь Сергеевич накладывал еду в тарелки.
– Вы поговорили? – весело спросил Куликов.
Он старался выглядеть радушным хозяином, однако я заметила, что его веселость была наигранной.
Кристина молча подошла к отцу и, по-прежнему не говоря ни слова, стала помогать ему с сервировкой стола. Я не понимала поведения девушки. Вроде ей семнадцать лет, но ведет она себя как избалованный тринадцатилетний подросток, стремящийся доказать своим вызывающим поведением собственную значимость. Игорь Сергеевич утверждал, что его дочь молчалива и необщительна, однако я успела убедиться в том, что, когда хочет, Кристина разговаривает.
Вообще, исходя из слов Куликова, я составила свое собственное представление о девушке, и это представление было явно ошибочным. Я-то полагала, что Кристина – этакая скромная тургеневская барышня, глазки в пол, книжка в руках да печаль в глазах. Однако на самом деле девица оказалась чересчур агрессивной и… злобной.
Что с ней не так? Почему она так ведет себя? Может, ревнует меня к отцу? А что, вполне может быть. Вероятно, Кристина решила, что нас с Игорем Сергеевичем связывают отнюдь не дружеские отношения, вот и стала показывать мне, что появлению новой женщины в доме не рады. Тогда надо убедить ее, что Куликов мне не интересен, как и я ему. Может, тогда я смогу по-человечески поговорить с девушкой?
Игорь Сергеевич поставил на стол три тарелки с жареной картошкой и курицей, вместе с дочерью они сели на стулья. Мы принялись за ужин.
За едой никто не проронил ни слова. Куликов ел с аппетитом, Кристина жевала с таким видом, словно и картошка, и мясо не имели никакого вкуса. С таким выражением лица можно есть разве что пластмассу, отметила я про себя. Впрочем, девушка доела свою порцию до конца, встала из-за стола, бросила сухое «спасибо» и вышла из кухни. Ее пустая тарелка осталась на столе. Я-то думала, что она сразу вымоет за собой посуду, однако Кристина даже не убрала столовые приборы в раковину. То ли она не желала находиться в моем обществе, то ли такое поведение за столом было в порядке вещей, пока было не ясно.
Когда девушка вышла, Игорь Сергеевич тихо спросил меня:
– Вам удалось поговорить с Кристиной?
– Даже не знаю, как ответить на этот вопрос, – проговорила я. – И да, и нет.
– Она молчала? – скорее утвердительно, нежели вопросительно, произнес Куликов.
Я покачала головой:
– Нет, Кристина оказалась весьма разговорчивой. Она ясно дала понять мне, что не желает беседовать со мной и вообще терпеть мое присутствие в вашем доме. Не знаю почему, но ваша дочь сильно на меня злится.
– Неужели? – удивился тот. – Кристина? Да она в жизни ни на кого не обижалась! Может, вы что-то путаете?
– Нет, не путаю, – я пересказала Игорю Сергеевичу наш короткий разговор.
Куликов был поражен.
– Я поговорю с ней, – наконец произнес он. – Кристина вела себя с вами просто вызывающе! Не могу в это поверить…
– Мне нет причин лгать вам, – проговорила я. – Я решила, что Кристина попросту ревнует меня к вам. Она могла подумать, что мы с вами не просто знакомые.
– Глупость какая! – воскликнул Куликов. – Это же бред чистой воды!
– Для вашей дочери это как раз не глупости, – возразила я. – У нее богатое воображение, как, впрочем, у всех подростков. Хотя Кристина уже вышла из подросткового возраста, однако ведет себя именно так.
– Я поговорю с ней сегодня и объясню, что ее подозрения беспочвенны, – пообещал Игорь Сергеевич. – Скажу, что привел вас, чтобы вы помогли ей с работой. Вы ведь говорили, что вам якобы требуется человек со знаниями литературы?
– Да, я собиралась предложить Кристине поработать у меня, – кивнула я. – Решила, что ее заинтересует перспектива применить свои знания в жизни. Но она и слушать меня не стала…
– Что ж, я сделаю все возможное, чтобы убедить дочь в том, что вы искренне желаете ей помочь. Что это я попросил вас устроить Кристину на работу. Только не знаю, как потом вы будете с ней общаться… В смысле где она будет работать? У вас есть библиотека, в которой нужен сотрудник?
– Нет, конечно, – мы говорили почти шепотом, чтобы девушка нас не услышала. – Я хотела сказать ей, что летом мне потребуется помощь, пока она ведь в школе учится. Ну и собиралась с ней познакомиться поближе.
– А, теперь я понимаю, – кивнул Куликов. – Ладно, я вам позвоню завтра. Скажу, что решила Кристина по поводу… гм… сотрудничества с вами. Но вы пока не отказываетесь ехать с моей дочерью в Санкт-Петербург?
– До отъезда я попытаюсь понять, что за странности происходят с Кристиной, если, конечно, с ней действительно что-то происходит. Пока я не могу вам ответить точно на ваш вопрос. Но в случае, если вашей дочери действительно что-то угрожает, я без лишних слов поеду с ней в Санкт-Петербург.
– Спасибо! – с облегчением воскликнул Куликов.
– У меня к вам будет несколько вопросов, – проговорила я. – Во-первых, скажите, Кристина после ужина сразу моет посуду?
Игорь Сергеевич недоуменно посмотрел на меня.
– Не понимаю, почему вы спрашиваете… – сказал он. – Это имеет какое-то значение?
– Возможно, – кивнула я. – Так сразу или нет?
– Обычно да, – произнес Куликов. – Чтобы грязная посуда не скапливалась в раковине.
– То есть сегодня она поступила иначе, – я указала на тарелку девушки. – Кристина даже не убрала ее в мойку. Вы можете объяснить это?
– Ну, мы-то с вами еще не доели, – заметил Игорь Сергеевич. – Зачем по несколько раз мыть посуду? Наверно, она ушла в комнату, чтоб не мешать нам ужинать. Когда мы закончим, она вернется и вымоет тарелки.
– Понятно, – кивнула я. – Кристина когда-нибудь обращалась к психологу или психотерапевту? Прошу вас ответить на этот вопрос честно, это очень важно.
– Нет, зачем ей это? – удивился Куликов. – Кристина здорова, она даже таблетки никогда не пьет. Разве что обезболивающие, и то в редких случаях.
– И депрессиями ваша дочь никогда не страдала? – продолжала расспрашивать я. – Подавленного состояния у нее не было, бессонницы?
– Нет, все в порядке с ней! – заверил меня Игорь Сергеевич. – Не понимаю, почему вы это спрашиваете…
– Только для того, чтобы понять, почему ваша дочь столь необычно себя ведет, – спокойно заметила я. – Поверьте, это необходимо для того, чтобы, в случае чего, я могла понять, угрожает ли что-то Кристине или нет.
– Ладно, это ваша работа, – пробормотал Куликов. – Но я вас заверяю, с психикой у моей дочери все в порядке. По крайней мере, было все эти годы.
– Я вас поняла, – произнесла я. – Что ж, тогда я жду вашего звонка после разговора с вашей дочерью. Позвоните мне так скоро, как только сможете. Если у вас не получится устроить нашу встречу с Кристиной, мне нужно будет думать, как расположить вашу дочь к себе.
– Хорошо, я вам обязательно перезвоню, – пообещал Игорь Сергеевич.
Я не стала долго засиживаться в квартире Куликовых – все равно, что могла, я уже сделала. И, приходилось признать, моя первая попытка наладить отношения с Кристиной окончилась неудачно.
Дома я была только в половине десятого вечера. Ждала звонка от Куликова, однако он так и не позвонил.
Настроения смотреть фильмы у меня не было – когда я занимаюсь работой, на увлечения я свое время не трачу. Все-таки отдыхать нужно, только если дело раскрыто, а я подозревала, что мне придется ехать в Санкт-Петербург с неразговорчивой Кристиной.
У меня было ощущение, что в семье Куликовых не все так просто, как кажется на первый взгляд, и что дочь Игоря Сергеевича что-то скрывает. Но вот, как подступиться мне к упрямой девчонке, я пока не представляла. Оставалась надежда на то, что Куликов сможет найти подход к своей дочурке, иначе мне придется срочно выдумывать, как втереться в доверие к Кристине…
На следующее утро я проснулась, как обычно, в шесть часов. Первым делом проверила мобильный телефон – нет ли сообщений от Куликова. Но ни эсэмэс, ни пропущенных звонков от Игоря Сергеевича не было. Я пожалела, что не знаю, во сколько у мужчины начинается рабочий день. Но, подумав немного, решила звонить ему не раньше девяти утра. В конце концов, мы договорились, что он сам мне позвонит, а раз Куликов забыл сообщить мне по поводу своей дочери, значит, не очень ему нужны мои услуги.
Я не спеша позавтракала, поболтала с тетей Милой о каких-то отвлеченных вещах, потом пошла в свою комнату. От нечего делать решила залезть в базу данных и посмотреть информацию о Куликовых. Однако в сводке ничего любопытного не нашла – узнала только, что у Игоря Сергеевича был старший брат Аркадий. Оба они поступили после школы в машиностроительный техникум, а потом занялись совместным бизнесом.
Интересно, почему Куликов не рассказал мне о брате? Видимо, посчитал эту информацию не особо важной. Однако потом бизнес перешел в руки Игоря Сергеевича, а Аркадий пятнадцать лет назад переехал в столицу. Женат брат Игоря Сергеевича не был, детей не имел. Ни один из братьев к уголовной ответственности не привлекался, Куликов вел бизнес честно и добился больших успехов в делах. Сейчас Игорю Сергеевичу принадлежала сеть ресторанов, и мужчина продолжал развивать свой бизнес.
Как я поняла, со своим дядей Кристина не общалась.
Я просмотрела информацию об Аркадии Сергеевиче. В Москве мужчина занимал руководящую должность и, как я поняла, неплохо зарабатывал. Он приобрел квартиру, раз в год ездил за границу. Словом, в материальном плане жизнь обоих братьев сложилась весьма удачно, а вот с личной жизнью обоим, похоже, не повезло. От Игоря ушла жена, а Аркадий вообще не обзавелся семьей.
Кристина училась в школе номер сорок пять, заканчивала одиннадцатый класс. Другой информации о девушке не было. Сведений о том, что дочь Игоря Сергеевича наблюдалась у психиатра, я тоже не обнаружила, стало быть, от версии о психических заболеваниях девушки мне пришлось отказаться.
В половине десятого утра я позвонила Куликову на мобильный.
Он ответил сразу. Я поинтересовалась, поговорил ли он вчера с дочерью и чем окончилась их беседа.
– Я сказал дочери, что сам договорился с вами о том, что вы поможете ей с работой, – сообщил Куликов. – Кристина вроде не возражала, мне показалось, что ей все равно. Но я думаю, вы можете попытаться с ней встретиться снова.
– Хорошо, когда? – сразу перешла я к делу.
– Обычно уроки в школе заканчиваются около двух часов дня. Я позвоню Кристине в это время и спрошу о ее планах. Но я уверен, что после занятий она пойдет домой. Вы можете подъехать к нам около трех часов дня, дочь вам откроет дверь, и вы спокойно с ней пообщаетесь. Может, в мое отсутствие Кристина будет более разговорчивой.
– Надеюсь, – произнесла я. – Тогда жду вашего звонка.
– Хорошо, – коротко ответил Куликов и повесил трубку.
До двух часов дня я попросту убивала время. Мне нечем было заняться – так как отсутствовало преступление и даже намек на него, сейчас я ничего не могла предпринимать. Я надеялась, что после беседы с дочерью Куликова мне хоть что-то станет ясно, и я определюсь, браться ли мне за работу или нет.
Как и обещал Игорь Сергеевич, ровно в два часа дня он позвонил мне. Однако в голосе его я услышала тревогу.
– Евгения, я не могу дозвониться до дочери, – произнес он. – Ее номер выключен, абонент вне зоны действия сети. Такого никогда раньше не было.
– Может, у нее разрядился телефон? – предположила я. – Если это произошло в школе, ничего странного в этом нет.
– Черт возьми, я даже не знаю точно, во сколько заканчиваются сегодня занятия, – воскликнул Куликов. – Не спросил у Кристины…
– Но у вас есть номер ее классного руководителя? – предположила я. – Уж она точно должна знать, во сколько заканчиваются уроки у старшеклассников!
– Точно, я об этом и не подумал… Сейчас я позвоню ей, а потом сообщу вам, что узнаю…
Через полчаса раздался звонок от Игоря Сергеевича. Я взяла трубку.
– Кристины сегодня в школе не было, – услышала я убитый голос Куликова. – Классный руководитель сказала мне, что дочери в школе не было уже несколько дней. Кристина сказала, что болеет, поэтому не ходит на занятия. Но моя дочь абсолютно здорова! Я и представить себе не мог, что она прогуливает школу! Это вообще на нее не похоже, она же отличница!
– И вы никогда не звонили ее классному руководителю? Не узнавали об успехах дочери? – изумилась я.
– Но зачем? Кристина прекрасно учится, ее всегда ставили в пример по успеваемости! – возразил Куликов. – Классный руководитель спросила меня, как здоровье Кристины, она тоже не думала, что моя дочь прогуливает уроки! Вышла непонятная ситуация, мне пришлось на ходу придумывать, что говорить… Но это ерунда. Самое главное, я не знаю, где моя дочь сейчас!
Я поняла, что Игорь Сергеевич не просто взволнован – он близок к нервному срыву. В принципе, любой отец на его месте испытывал бы такие же эмоции. Кристина, какой бы сложной по характеру она ни была, являлась его единственной дочерью.
– Успокойтесь, – велела я. – Прежде чем паниковать и рвать на себе волосы, надо проверить все места, где может быть ваша дочь. Поступим так: я поеду к вам домой и узнаю, там ли Кристина. Если нет – то отправлюсь в школу Кристины, расспрошу ее учителей и одноклассников. А исходя из того, что узнаю, будем решать, как действовать дальше. Продиктуйте мне номер мобильного вашей дочери, я ей позвоню, может, и в самом деле у нее телефон разрядился…
– Хорошо, – Игорь Сергеевич продиктовал мне номер телефона Кристины. – Я освобожусь раньше, мне надо только уладить дела с заказчиком, и тогда я смогу оставить офис. Я вам позвоню.
Он повесил трубку, не прощаясь.
Через десять минут я уже выехала по направлению к дому Куликовых. Мне хотелось думать, что Кристина просто забыла зарядить мобильный телефон и сейчас находится дома. Но я понимала, что это – глупые надежды. Если девушка пропускала учебу, значит, у нее были какие-то другие дела, важнее школьных занятий.
Но какие? По словам ее отца, единственным увлечением Кристины были книги, которые та читала в свободное время.
А что, если Куликов ошибался? У меня создалось впечатление, что Игорь Сергеевич совершенно не знает свою дочь. Общаясь с ним, девушка словно носила маску, скрывающую ее истинную сущность. Не может такого быть, что у Кристины совершенно не было друзей или близких, с кем бы она могла откровенничать. Человек – социальное существо, без общения он жить не сможет. Известны случаи, когда люди, долгое время находившиеся в изоляции от социума, сходили с ума. Поэтому я была уверена, что у Кристины были если не друзья, то знакомые, о которых ее отец и не догадывался.
Пока я ехала до дома Куликовых, то перебрала все возможные и невозможные варианты, где могла быть сейчас Кристина. Если я не найду ее в квартире, то, возможно, она находится у своего гипотетического молодого человека или столь же гипотетической подруги. Или она вообще поддерживает отношения с матерью?
А что, вполне может быть. Отцу она ничего об этом не говорит, так как уход Инны тот воспринял как предательство, а она втайне от Игоря Сергеевича видится с матерью. Поэтому и прогуливает школу. Быть может, Инна недавно разыскала дочь и та вместо школы ездит к своей непутевой мамаше? Что ж, эту теорию стоит проверить…
Предчувствие меня не обмануло – дома никого не было. Я несколько раз звонила в домофон, набирала номер Кристины, однако никто мне не отвечал.
Я позвонила Куликову и сообщила о результатах своего визита в его дом. Тот пообещал быть у себя максимум через полтора часа. Мы условились встретиться с ним возле подъезда его дома, чтобы вместе проверить квартиру.
Я собиралась было поехать в школу, как вдруг мне в голову пришла одна мысль. Что, если Кристина сейчас находится у себя дома? Она знает, что ее отец освобождается после работы вечером и до этого времени в квартире он не появится. О нашей договоренности с Куликовым девушка ничего не знает – Игорь Сергеевич не говорил ей, что я собираюсь приехать к Куликовым домой. Кристина отключает мобильный телефон либо он разряжается у нее, но по какой-то причине девушка не ставит устройство на зарядку. Стало быть, с дочерью Игоря Сергеевича что-то случилось. Может, ей стало плохо дома и она находится там одна, не в силах позвонить отцу или вызвать «Скорую помощь». Пока я стою здесь и жду Куликова, девушка, быть может, находится в смертельной опасности! Ясно одно: действовать надо немедленно.
На мое счастье, дверь подъезда открылась – на улицу вышла молодая пара с ребенком. Я быстро зашла в подъезд, про себя порадовавшись, что мой набор отмычек всегда при мне. Поднявшись на третий этаж, я открыла входную дверь в квартиру Куликовых и зашла в квартиру.
Прихожая по-прежнему была светлой и блистала чистотой стен, вся верхняя одежда висела на вешалках, а обувь стояла на этажерке. Идеальная квартира с идеальным ремонтом выглядела бы безупречно, если бы не одна яркая, кричащая деталь, нарушающая гармонию. Этой деталью были грязные следы на полу, которые пытались наспех вытереть тряпкой. Если бы я не была в этой квартире вчера, то ни за что бы не догадалась, что в прихожей что-то не так. Но я помнила сверкающую чистоту прихожей, поэтому следы заметила сразу.
Увы, сейчас невозможно было различить, какая обувь оставила отпечаток на полу – люди, проникшие в квартиру, старались уничтожить следы своего пребывания здесь.
Решив заняться поиском улик позже, я вошла в комнату Кристины, потом – в зал, комнату самого Куликова, на кухню и в ванну. Девушки нигде не было.
Я вернулась в прихожую и включила свет. Внимательно обыскала коридор, пытаясь найти хоть какие-то улики, однако ничего, кроме следов, мне обнаружить не удалось. Потом я проследовала в зал – большую комнату, обставленную со вкусом и роскошью. Два белых кресла и белый диван, изящный круглый столик, сервант с фарфоровой посудой и чайными сервизами, книжный стеллаж – все выглядело так, будто в зал никто никогда не заходил. Я поняла, что преступник или преступники проигнорировали гостиную, поэтому отправилась в комнату самого Куликова.
Игорь Сергеевич оборудовал это помещение в рабочий кабинет. Если б не кровать, можно было бы подумать, что это не спальня, а офисное помещение. Компьютерный стол со стационарным компьютером и переносным ноутбуком, шкаф с бумагами и папками, специальный стул для того, чтобы было удобно работать – вот и все, что было в помещении.
Я надела перчатки и быстро осмотрела стол с бумагами, включила компьютеры, однако ничего интересного не обнаружила. Никаких личных вещей и документов – сплошные сметы, таблицы и графики, касающиеся работы Куликова.
«Странно, – подумала я про себя, – не может такого быть, чтобы в комнате Игоря Сергеевича находились лишь вещи, относящиеся к работе».
Я внимательно исследовала каждую папку и в одной из них – толстой, белой, увесистой – нашла паспорт Кристины и ее свидетельство о рождении. Стало быть, документы девушки на месте…
Я вышла из кабинета и занялась осмотром комнаты Кристины. На первый взгляд здесь ничего не изменилось – так же стояли в ряд книги, постель была аккуратно застелена, пол сверкал чистотой… Только создавалось ощущение, что в комнате чего-то не хватает. Какой-то важной детали…
Я даже не поняла сразу, что на письменном столе девушки отсутствует ноутбук. Вчера я обратила внимание, что Кристина пользуется переносным компьютером последней модели с мощным процессором и большим объемом памяти. Игорь Сергеевич не скупился на технику – у него в кабинете я видела два компьютера, оба превосходные по своим характеристикам. Дочери Куликов приобрел тоже хороший ноутбук, но сейчас переносного компьютера в комнате Кристины не было. Как и ее самой.
Я попыталась воспроизвести действия преступника или преступников, проникших в квартиру. Почему они взяли только ноутбук Кристины, проигнорировав компьютеры Игоря Сергеевича? Если вторжение в дом было с целью ограбления, по какой причине злоумышленники не взяли других ценных вещей? Ведь у Куликовых было полно ценных «артефактов», продав которые можно было бы получить неплохие деньги. Взять хотя бы часы Игоря Сергеевича, которые я видела у него в ящике стола. Дорогие, швейцарские, с инкрустацией, даже затрудняюсь сказать, сколько они стоят.
Нет, грабители ограничились лишь компьютером дочери Куликова. Значит, им был нужен не сам ноутбук, а информация, хранящаяся на нем. Вот только какая?..
Я в который раз по счету пожалела, что накануне не нашла способ покопаться в компьютере Кристины. Сделать это было практически невозможно – за исключением ужина, девушка все время провела в своей комнате. Но что-то подсказывало мне, что разгадка и странного поведения девушки, и ее внезапного исчезновения (а скорее всего, похищения) хранится именно в ее ноутбуке.
Быть может, Кристина владела какой-то информацией, из-за чего ее похитили? Вдруг девушка случайно стала свидетельницей какого-то преступления, а ее молчаливость и вчерашняя вспышка ярости объясняются страхом Кристины за свою жизнь? Но почему я не смогла разговорить девчонку? Пустила дело на самотек, а если бы мне удалось выяснить, что произошло с дочерью Игоря Сергеевича, сегодняшнего похищения бы и не было! Надо было прямо сказать ей, что я – телохранитель, которому можно доверить любую тайну!
Но сейчас уже поздно было корить себя за оплошность – все равно этим ничего не исправить. Единственное, что я могу сделать, – это как можно быстрее разыскать Кристину. Но где она могла быть?..
Я еще раз внимательно осмотрела все комнаты в квартире. Тщательно осмотрела пол, мебель, в надежде найти хоть какую-то улику, которая могла бы мне указать на преступника. Однако мои поиски не увенчались успехом. Единственные следы, которые оставили похитители, – это едва заметная грязь на полу в прихожей.
Внезапно зазвонил мой телефон – это был Игорь Сергеевич.
Я взяла трубку и проговорила:
– Я нахожусь в вашей квартире. Кристины в доме нет.
– Что? Как… Как вы проникли в дом? – изумился Куликов. – Где моя дочь? Я еду!
– Я жду вас в квартире, – сказала я. – Все расскажу при встрече.