– Погиба, ты слышишь меня?!
Голос сотника Тихонова в динамике радиостанции звучал глухо, но вполне разборчиво, и я ответил:
– Слышу, господин сотник.
– Как у тебя дела?
– Все спокойно. Хутор занял. Противника не видно и не слышно.
– Плохо.
– Что плохо? Не понял. Повторите.
– Плохо, что красных не видно. Они рядом, так очередной перебежчик сообщил, только что прибился. И они приближаются к тебе. Как понял, Погиба?
– Вас понял, господин сотник. Каковы силы противника и когда его ждать?
– Все, кто не сдался. Идут с танками.
– Жду ваших приказаний.
– Держи хутор и дорогу. Не отступай. Вцепись в хутор и дорогу. Дерись, сколько сможешь. Если выпустим красных из колечка, еще месяц за ними будем гоняться. Бейся, Андрюха. Через час мы будем у тебя.
– Слушаюсь, господин сотник. Держать хутор и дорогу.
– Бог в помощь, Андрей! Мы уже выдвинулись! Идем к тебе!
– Приказ ясен. Конец связи!
Передав микрофон побледневшему радисту, который слышал мой разговор с сотником, я сказал ему:
– Радиостанцию спрячь в подвал. Если есть какая-то книжка с позывными и нашими частотами, сожги. Потом бери автомат и занимай оборону.
– Где занимать… – прошептал он.
– В подвале, мать твою.
– Как скажете, господин урядник.
– Не раскисай, связь, у тебя шансов уцелеть больше всего, – я хлопнул его по плечу, подхватил верный ППД и выскочил во двор.
Меня сразу обдало холодом. Начало зимы – уже чувствуется легкий мороз и с темных небес срываются первые хлопья снега. Но пока терпимо, тем более в моем взводе все имеют полушубки и теплую обувь.
Во дворе стояли казаки моего взвода, несколько полицаев и мужики-возницы. На построения и прочую строевую муру нет времени. Поэтому я сразу объяснил ситуацию:
– Противник идет на прорыв. Через нас идет, если кто не понял. Необходимо выиграть время – один час. Все ясно, казаки?
Отозвалось несколько человек:
– Да.
– Пусть идут, встретим.
– Кровью умоются, раз не захотели сдаваться.
– Выстоим. Час простоять не сложно.
Краткая пауза и вопрос урядника Савельева:
– Что сотник приказал?
– Держаться. Наши браты уже в пути.
Старый урядник кивнул, а я начал отдавать приказы:
– Кирюхин, бери свое отделение и на дорогу. Садись в лесу. С собой бери один ручной пулемет. Как только мы начнем, ты нас поддержишь. Если сильно прижмут – отходи в лес.
Младший урядник Кирюхин кряжистый степенный дядька родом откуда-то из-под Воронежа, кивнул и повел своих казаков в лес, а я посмотрел на командира 2-го отделения приказного Кувикова:
– Игнат, ты с остальными пулеметами на окраине хутора. Стволы на север. Огонь открывать только после нас.
– Мне бы гранат побольше, – сказал Кувиков, донской казак из Сальских степей. – А то ведь подойдут красные вплотную, и отбиться будет нечем.
– Нет лишних гранат, Игнат. Ты сам все знаешь. Нет.
Кувиков поморщился, собрал отделение и вместе с пулеметчиками пошел занимать позицию. Осталось 3-е отделение, полицаи и мы с Савельевым. Нам самое сложное – расположиться в неглубоком извилистом овраге между хутором и дорогой, встретить противника и, по возможности, выбить танки. Казаки бойцы опытные – не побегут, а вот полицаи сдернут сразу, как только начнет припекать. Ну и ладно. Если отвлекут на себя противника, уже хорошо.