Механик поставил детали в мастерскую.
– Я, кажется, вспомнила о парне с таким именем, – сказала Азалия, когда детали были на месте. – О, Магия, зачем я вас привела сюда? Отец вас ненавидит. Он убьёт вас!
– Глупо убивать кого-то в такой прекрасный вечер. Хотя всё к тому идёт. Но мой наставник Роксваль не был настолько злым, чтоб убивать учеников или гостей, – улыбнулся Кейл. – А я, раз вы уже знаете, являюсь и тем и другим.
– Даже если вы когда-либо знали отца, то он изменился. И явно не в лучшую сторону, – сказала она.
Азалия почувствовала себя грязной сплетницей, чуть не рассказавшей о пристрастии Роксваля к выпивке. Она почти ненавидела отца за эту новую страсть. Но разве должен знать об этом ученик?
– Нет, думаю, он не изменился, люди не меняются, – улыбнулся парень, снова, напевая мелодию. – Как странно. Когда ты рядом, «Песнь Шальены» звучит так громко. Как будто я так близко…
– Я не думаю, что его ученику стоит знать о том, каким ужасным человеком он стал.
– Зная железный характер госпожи Сэфэ? – удивился Кейл, он посмотрел на мастерскую с тоской. – Но всё же, помня мастера и госпожу в гневе, я не хотел бы попасть кому-либо из них под руку. Я не боюсь умереть от их руки, но не хотелось бы ещё больше испортить с ними отношения. А мастер, бывало, и раньше пил, в том, что он подсел на пагубное питье, разрушающее разум, нет ничего удивительного. Я подобного ожидал.
Азалия распахнула глаза. Откуда он столько знает о её семье?
– Мало что от меня удастся скрыть. – улыбнулся Кейл, постучав по виску. – Давай поужинаем в твоей мастерской? Она уже давно меня зовет.
Азалия нерешительно кивнула.
– О, Магия, Механика и Королева звёзд! Надо же, кто посетил нас! – услышала она любимое восклицание матери. Массивная фигура стала приближаться к Азалии с Кейлом.
Не удивительно, что Кейл почувствовал опасность и сделал несколько шагов в сторону, когда мать приблизилась.
Госпожа Сэфэ славилась своей силой среди азебедийцев. А её огромный рост внушал ужас. Соседи поговаривали, что в юности она вырывала вековые деревья, что корнями оплели ядро Азебедии.
Не знаю, что на счёт вековых деревьев, но вот огнедикусы размером с дом она могла вырвать даже без перчаток. И это лично видела Азалия.
– Не бойся. Заходи в дом, – сказала женщина Кейлу.
Она лучезарно улыбнулась, не выказывая никакой агрессии. И это было хорошо. Страшнее было увидеть эту огромную женщину в гневе. Роксваль был достаточно сильным, чтоб выдержать её нападения, но она была сильнее даже него. Поэтому в семье Азалии царил матриархат.
Небо всё темнело, вот-вот должен был пойти дождь.
– Вы ведь не «кукухи», чтоб в грозу оставаться в «кукушатнике». Идёмте. Я как раз накрываю на стол.
– Премного благодарен, – ответил Кейл, проходя в дом.
– Объяснишь всё позже, – сказала Азалии мать, пропуская и её.
Как мать, Сэфэ сложно упрекнуть. Она была строгой, но хорошей матерью и очень любила своих детей.
– Детей?! – Андар нахмурился. – И сколько же, прости, у неё их было?
– Двое. Азалия и Лойц. – сказала Линда.
– Это, случайно, не тот Лойц, что стал повелителем всех южных драконов? – спросил Лирмас
– Именно он. – кивнула Линда. – Но в те времена, о которых я говорю, он был совсем ребёнком. И только мечтал о драконах.
– Чепуха какая, – сказал Андар.
– Пап, а мне интересно, – сказал Лирмас. – Даже если чепуха, Линда отлично сочиняет.
– Азалия привела парняяя!!!! – закричал брат Азалии по имени Лойц, выскочивший к ним навстречу без рубашки и ботинок.
– Лойц!! – заорала Сэфэ, – Простуда сгубит твой интерес к драконам вместе с тобой! Так и останешься без прозвища. А какое имя мастера без прозвища? Так, где моя лозина?!
«Лозина» – самое страшное в этом доме слово, а значит, Лойц быстро стал убегать от матери по дому, издавая дикие крики и смеясь.
«Где ты блуждала, Азалия…» – раздалось в голове девушки, и всё смолкло.
Тик…Так… Тик…Так…
Огромные напольные часы продолжали движение и слабо стучали, словно сердце дома. Но, казалось, они тоже вот-вот остановятся, и придёт полная тишина.
– Я не смогу остаться… – прошептал внезапно Кейл, разрушая тишину. Все звуки стали возвращаться и даже капли дождя стало слышно. – Я должен увидеться с другом, до того, как все это произойдет. Но я рад, что увидел тебя.
– Я не понимаю. – сказала Азалия. – Ты ведь сам хотел сюда прийти. Кейл улыбнулся и попытался отвернуться.
– Почему? Скажи мне! – почти потребовала Азалия, она была готова заплакать от обиды.
– Наша встреча не случайна. С каждым тиканьем часов я меняюсь. С каждой секундой, что я с тобой. Я… я не знаю. Думаю, ты тоже чувствуешь. Азалия. Послушай! – он положил руку Азалии себе на грудь, и та ощутила биение сердце… Тихое. – Сейчас будет гром.
Тут раздался оглушительный раскат грома. Азалии показалось, будто сердце отпрыгнуло ударом назад. Дом затрясся.
– Но…но… ты можешь меня изменить. Я этого и хочу, и боюсь. Помочь мне вернуться в тишину. Спасти меня. Спасти всех. Я так оплошал. Запутался.
Кейл закрыл лицо руками и задрожал, словно плача. Азалия приобняла его, поглаживая спутанные волосы.
– Тише. Я с тобой, – прошептала она.
– Никакой морали! Вот молодёжь! – они и не заметили, как подошла Сэфэ. Настроение у неё было отличное. Но разрешит ли она дочке обнимать кого-то, было под вопросом.
– Я боюсь грозы. Госпожа Сэфэ, могли бы вы закрыть окна? – обратился Кейл к женщине
– Так и не прошло? – мать сделала пару указаний Лойцу, который всё же оделся, как та того хотела.
Кейл грустно улыбнулся.
Когда окна были закрыты, Сэфэ позвала всех в столовую.
– Садитесь! – сказала она, накрывая на стол – Столько лет! Надо же… Неужто так много времени прошло. Я помню тебя совсем мальчишкой, а вот ты и статный молодой человек. Как время летит!
И вот, стол украшали: фруктовый пирог – жемчужина её кухни, тарелки с печеными фруктами и сок, от которого шел пар.
– Госпожа, много времени прошло. Я не раз задавался вопросом, где сделал ошибку… Однажды спросил себя, кто виноват. Но ни разу не винил вашего мужа. Он был лучшим из учителей. Я знаю, чем закончится сегодняшний день. Но мастер Роксваль снова сможет делать големов для королевы. Моя жертва не напрасна. Он ведь не забыл, что по моей вине, всё потерял.
– Не забыл. Но он и сам с тех пор, как и до этого, совершал большие ошибки. Единственное его дело, действительно достойное похвалы, это то, что он был твоим мастером, – Сэфэ достала свою трубку и стала её разглядывать. Эта трубка была подарком Роксваля. И женщина ценила её больше чем что-либо в доме. – Но он не из тех, кто примет жертву лучшего ученика. И за это я его и полюбила.