Больше всего на свете Тренер любил тренинги. Конечно, его иногда грызли сомнения и мучила совесть от осознания того, что у него в руках оказалась игрушка, которую мало кто может себе позволить. Что может быть интереснее, чем соединить в одном пространстве людей с самыми разными судьбами, переживаниями, стереотипами и предубеждениями, с проблемами и комплексами, но также и с умением любить, чувствовать и побеждать – смешать их в одном событии, а дальше смотреть, что из всего этого получится? С такими нарциссическими эмоциями Тренер, насколько мог, боролся, однако на каждом занятии все равно получал удовольствие от игры. Иногда ему казалось, что его стремление быть полезным для участников тренинга обусловлено не только потребностью зарабатывать деньги и определенными жизненными ценностями, но и является просто-напросто некоторой субъективной, непроговариваемой компенсацией за то удовольствие соучастия, которое ему доставляют эти люди. Непроговариваемой, потому что если ее выразить в словах, то люди обидятся, и будут правы. Тренер не видел никаких особенных различий между тренингом и жизнью, просто в тренинге чаще, чем в жизни, мы имеем возможность остановиться и задуматься, что же для нас значит происходящее. Профессиональная гордость Тренера сводилась, по сути, к одному – к его способности создать в тренинге непритворную жизнь, наполненную настоящими событиями и подлинными переживаниями. Но разве это его заслуга? Разве в скучном понятии «групповая динамика» не пульсирует логика самой жизни, которая не знает остановки и в которой всегда что-то происходит?
Жизнь никогда не повторяется. Тренинг, который следует этой логике, и есть настоящий тренинг.