Открыв первую попавшую дверь, подруги вновь испытали шок. Новое наваждение путало чувства. Оно ввергало в восторг и пугало, вызывая опасение в собственных тенях. Всё же девушки решили, преодолеть робость и исследовать замок.
…Они обошли множество комнат, трогая и поглаживая привлекательные и дивные вещи, и ничего не происходило. Приятельницы валялись на кроватях, укрываясь атласными одеялами, пахнущими неведомыми ароматами, садились за широкие столы, рассматривая тяжелые кубки и другой антураж комнат.
Набредя на гардеробную, подруги потеряли дар речи. Вот где вышла наружу женская натура. Плохо понимая, что и как одевать, они пытались примерить диковинные наряды. У Тони детали нижнего белья очутились поверх платья, из-за соображения, что оно тоньше и имеет больше кружев. Даша влезла в платье не своего размера, подвязав его всюду разноцветными лентами. На что Катя заметила:
– Дашка ты как тотемное дерево, дай, и я подвяжу ленточку наудачу!
– На себя взгляни, – отмахнулась Даша.
Смеясь друг над другом, разряженные дамы и не подумали отказаться от переодевания, только дикое утомление заставило вспомнить о цели прибытия:
– Да ну эти тряпки! – отказалась первой от соблазна Даша, признаваясь, что со вкусом у неё нелады.
– Я же обязательно вернусь, прихвачу пару вещиц, – не согласилась с ней Антонина.
– Во-во! Курей смешить.
Но ирония Катерины уже никого не трогала.
Подруги ахнули, обнаружив, что над головами зажглись свечи. В азарте не заметили сгустившихся сумерек. Девушки кинулись в холл. Но и там решётчатые окна страшили тёмным смятениям.
– О-о, – простонала Тоня, приседая на пол.
Даша присвистнула и вздохнула в ожидании очередного укора от Кати. Та, потерла нос, будто напомнила ей о забытой привычке. Даша промолчала. А Тоня, заметила, что не помешало бы перекусить.
– Верно, что трясти воздух, если рискнули, идём до победы. Уверенна, утро воздаст храбрецам!
– Не знаю, Дашка, что тебе утро впарит, но мать за шатание чёрт знает где, выпишет по-полной, – выдвинула прогноз Катерина.
– Думаешь, одной тебе достанется! – парировала Даша.
– Тонька, хоре трепаться, хавчик вытаскивай. Он в твоей сумке, – остановила спор Катерина.
– Кать, ты никак на нервной почве булимией страдаешь, – не упустила момента Дарья.
Тоня подозрительно покосилась на свою сумку. Катя перехватила взгляд. Катин вопрос:
– «В чём дело?» насторожил и Дашу.
Она быстро расстегнула Тонину сумку и хлопнула себя по ягодицам.
– Так и знала нельзя тебе, хоть что-то доверить!
Тоня расплакалась:
– Убейте меня! Забыла я пакет с едой возле моста, когда подкову доставала. Волновалась. Простите…
– Правильно! Кого чешет то, что у меня крошка во рту не ночевала, – проворчала Катя.
– И вы хороши, неужели пакета на земле не видели?-
всхлипывала Тоня.
– А! – махнула рукой Даша. – Ори – не ори, сыт не будешь. Выход надо искать.
– Я лучше тут сдохну, чем по темну тащиться буду, – возразила Тоня.
– Хоть тут права, забывчивая головушка. Тут светло и мухи не кусают.
– В том-то и дело, что не знаешь, кто и где укусит, – согласилась с Дашей Катя.
– Девочки, что спорим, всё равно не знаем, где выход.
–Тонька, а ты подала идею… ну-ка, понажимай на двери. В смысле, искупи вину!
– Кать, ты шутишь?
– Давай-давай! – вмешалась и Даша.
Даша с Катей сели на широкий диван, настраиваясь на роль наблюдателей. Тоня, тяжело вздыхая, приблизилась к ближней двери. Но, сколько не дергала, та не поддавались. На одной из них девушку осенило:
– Слушайте!!! Мы точно через неё входили! Я помню узор, посмотрите, такой только здесь.
Подруги кинулись осматривать двери. Каждую из них украшала своя – неповторимая деталь лепного рисунка покрытого золотом.
– Хватит дурью маяться что толку, если в западне. Просидим ночь, там война план покажет, – остановила смятение Даша и почувствовала, как заурчал желудок.
Глубоко вздохнув, она заявила, что на угощение рассчитывать не стоит, значит – спать.
– Девчата, можно я с вами лягу? – прошептала Тоня.
– Тонька, ты и на том свете, трусить будешь?
– Кто ведает, можа уже там, – огрызнулась та.
– Ещё покаркай, дура! – одёрнула подругу Катя.
Девушки устроились на диване, прижавшись, плотнее друг к другу, думая каждая о своём, хотя мысли сходились на вопросе: что дальше будет?
Первой не выдержала Антонина, жалуясь на тесноту. Она резко поднялась и направилась к своей сумке. Достала половник и села на пол, надев на голову прабабкино чудо. Катя с Дашей удивлённо переглянулись. Лицо Антонины осветила улыбка, расползаясь по ширине пухлых щёк, настораживая подруг. Даша подошла и легонько тронула пальцем Тоню за плечо. Та оставалась не подвижной.
«Она что?» – как бы спрашивал Дашин взгляд.
– Думаешь, сбрендила, – тихо потвердела опасение Катя.
– Не дождётесь! – подала голос Тоня и резко надела поварёшку на взлохмаченную голову Даши.
Та естественно дернулась, пытаясь избавиться от шутки. Тоня проявила завидную силу. Даша сдалась. Катя заёрзала в нетерпении. Вскоре любопытство удовлетворилось: Даша умилённо заулыбалась, Тоня разжала пальцы, высвободив ручку половника, отошла и села на стул. Катя внимательно вгляделась в улыбающееся лицо подруги, и не выдержав интриги, почему-то поползла к ней. Та резко открыла глаза. Тоня подскочила и переодела половник на настороженную Катю.
– Ошалели в край?! – завизжала она, стараясь оттолкнуть подругу.
На подмогу подоспела и Даша. Они поднатужились, но, как не старались, лицо Катерины с каждой минутой мрачнело. Подруги сняли половник и вернулись на диван.
– Что это было? – спросила Катя, поправляя волосы.
–Ты же у нас трезвая? – рассердилась Даша.
– Поэтому всё и сорвалось, – вздохнула Тоня, – мозги у тебя не способные ни к фантазии, ни к юмору.
– Опля! – всплеснула руками Катя. – Аааа… это я, уже сплю! – вырвалось у неё изумление.
– Сейчас выясним, – довольно заулыбалась Тоня, поспешив к яствам, появляющимся прямо из воздуха.
Еда сама располагалась на небольшом столике и в точности совпадала с пожеланием Тони и Даши.
– Видишь, к чему приводят граммы творческого интеллекта, – высказалась Даша, отрывая ножку от золотисто зажаренной курицы.
– Хотите сказать, что вызвали хавчик мыслями, то есть этой железякой? – и Катя пнула половник, валявшейся на полу.
–Тихо, не оскорбляй волшебной вещи, – подскочила испуганная Тоня и подхватила прабабкино достояние, погладив его, словно извиняясь, положила любовно в сумку.
– Это, что за «гусь»? – указала Катя на не известный ей фрукт, – Возможно, кто-то из вас в курсе?
Даша отрицательно промычала, прожевывая большой кусок пирога. Тоня пожала плечами, но, прожевав, добавила:
– Вероятно угощение половника.
– В таком случае он мой, – Катя сглотнула слюну.
Подруги согласились молчанием, не отрываясь от ужина.
– Гадость, – фыркнула Катя и выплюнула откушенный кусок зеленовато, жёлтого фрукта или овоща, так и не поняв, что осмелилась есть.
– Кать, как обычно приговариваешь? «Не дави кого-то там!» Брось выпендриваться, лучше курицу ломай, – предложила Даша. И знай, в необычном месте всё покорено волшебством… кроме твоих разумных мозгов. И от этого плохо только тебе.
– Пирога, с капустой и грибами, хочешь? – расщедрилась и Тоня.
После запоздалой и довольно вкусной и сытной трапезы. Катя всё же решила, выяснить причину появления еды. Но сытый желудок помощник скорее сну, чем разуму. Веский довод Антонины о том, что глупо обсуждать то, в чём вряд ли они разберутся, успокоил пыл Катерины.
– Ладно, убедили в чудо силе едалоподавалки, – сдалась она.
– Но, ты и Фома… – недоговорив, Даша постучала кулаком себе по голове, – рассуждаешь точно сидишь дома, у телека, а не здесь мерзнешь. Пора бы, подруга, поладить с собственными мозги.
– Хорош спорит! Зябко-то как, – заметила и Тоня, прижимаясь ближе к Даше.
Катя радовалась, что захватила тёплую кофту. Застегнув, повыше замок на вороте, затихла, услышав вскоре мирное сопение подруг. Наблюдая, как свет луны раскрашивает тёмно-синими бликами комнату, попыталась рассуждать: «Наверно Дашке с Тонькой богатство снится. Дрыхнут глупые и не понимают, что оживает сказка. Разве чуду есть объяснение… но что-то, должно быть? Как мне угораздило в такое ввязаться…»