Если человек не постигает
Бусидо каждый день, он едва ли
сможет умереть достойно, как подобает самураю.
Бусидо представлял собой неписаный свод правил и принципов, которыми должен был руководствоваться идеальный воин в феодальной Японии. Термин «бусидо» состоит из двух слов – буси (самурай или воин) и до (путь), сочетание которых складывается в понятие «Путь воина». Образ Пути используется во многих восточных культурах и религиях, но в составе слова «бусидо» он имеет значение, близкое к конфуцианскому «дао», что означает «путь нравственного и должного», которого должен придерживаться каждый «благородный муж».
Кодекс Бусидо имел системный характер и регламентировал образ жизни и действий самурая в обществе, в бою и даже наедине с собой. В этом кодексе не только проводилось различие между добром и злом, правильным и неправильным, но и содержались требования к внешнему виду, осанке и даже поведению самурая в бытовых условиях. Каждый самурай стремился соблюдать эти рекомендации и наставления морально-этического и прикладного характера, в результате чего формировался идеальный образ средневекового рыцаря.
Несмотря на то что сам свод правил начал складываться в японском обществе в эпоху раннего Средневековья, в письменных источниках термин «бусидо» впервые был зафиксирован только в XVII в. В этот период стала происходить адаптация кодекса для лучшего восприятия содержащихся в нем понятий простыми представителями воинского сословия, в результате чего Бусидо пополнился рядом принципов, заимствованных из традиционных для этого региона религиозно-философских учений – буддизма, даосизма, синтоизма и конфуцианства. Подобная ориентация на «упрощение» сыграла большую роль в популяризации Бусидо среди самураев, а ясность и конкретность сформулированных в нем принципов обеспечила актуальность этого свода правил на последующие века.
Самураи следовали нормам Бусидо по собственной воле, без принуждения со стороны государства, поскольку воспитывались в традициях кодекса с самого детства. Приверженность этой философии в самурайской среде подкреплялась общественным мнением, а также влиянием авторитета лучших представителей воинского сословия, на историях из жизни которых воспитывались новые поколения воинов. Именно в устных легендах и преданиях, описывающих подвиги, презрение к смерти и героизм средневековых японских рыцарей, и формировалась система морально-этических установок, которая легла в основу самурайской культуры.
Было бы неправильно проводить прямые параллели между принципами Бусидо и моральными установками европейского рыцарства. Между ними слишком много различий. Для самурая личный героизм и обретение славы имеют второстепенное значение по сравнению с идеей долга и необходимостью сохранения вассальной верности. Поскольку для самурая смерть не важна, а жизнь является мгновением в череде перерождений, то жизни в бесчестии предпочтительна смерть, в том числе по собственной воле. При этом самураю чужд религиозный фанатизм, а ложь несовместима со статусом воина и равноценна трусости.
Созданный западной массовой культурой брутальный образ самурая как молчаливого солдафона, размахивающего мечом направо и налево и нещадно расправляющегося с врагом, сильно расходится с реальностью. Следовавший принципам Бусидо представитель самурайского сословия, как правило, был утончен и всесторонне развит. В мирное время буси не только отшлифовывал навыки, необходимые для ведения войны (занимался фехтованием, стрельбой из лука, верховой ездой, изучал стратегии боя), но и постигал философию и историю, а также традиционные самурайские виды искусства – каллиграфию, живопись и поэзию.
Судебные юристы – это самураи нашего времени, находящиеся на службе у своих клиентов. Так же, как и самураи, литигаторы являются профессиональным сословием, и так же, как и самураи, судебные юристы, по крайней мере те из них, кто имеет статус адвоката, рискуют за нарушение этических норм лишиться права быть членом привилегированного класса. Кодекс профессиональной этики содержит достаточно обширный перечень нарушений (в первую очередь, по отношению к доверителю и профессии в целом), совершив которые адвокат привлекается к дисциплинарной ответственности, а также лишается своего статуса по решению органов профессионального сообщества.
Профессиональная деятельность литигатора так или иначе связана с конфликтами, пусть и не вооруженными, как у самурая, но от этого не менее острыми и напряженными. Литигатор встречается с противником в зале судебных заседаний. Перед началом поединка, как и во времена Средневековья, каждая сторона должна назвать себя, a в ходе «битвы» – придерживаться правил честного боя, в нашем случае регламентированных процессуальным законодательством.
От судебного юриста ждут участия в споре на стороне клиента. А поскольку любой спор по своей природе близок к войне, то и литигатор в ходе сражения должен действовать соответствующим образом. В пылу судебного поединка противники не бросаются друг другу в объятья и не собираются сдаваться в плен. Каждый из участников конфликта стремится только к победе и ждет, что его представитель сделает все возможное для ее достижения.
В погоне за обеспеченными клиентами и гонораром многие юристы идут на любые ухищрения для того, чтобы победить. Некоторые «специалисты» тратят годы на создание себе имиджа профессионального негодяя, полагая, что клиента привлекает именно их неразборчивость в методах достижения успеха. Но оправдывает ли такая цель применение любых, иногда даже незаконных средств? К чему такие действия могут привести?
При военном конфликте нарушение какой-либо из сторон общепринятых правил, использование неприемлемых средств моментально влечет за собой ответную реакцию противника. История учит нас, что такой конфликт быстро трансформируется в грязную войну на уничтожение. Аналогичным образом деградирует и любой судебный спор, превращаясь из благородного поединка в схватку без правил, где главенствующим становится принцип «око за око».
И наоборот, уважительное отношение к противнику, соблюдение этических правил, благородное поведение вызывают аналогичную ответную реакцию со стороны процессуального оппонента. Не стоит думать, что вежливость и честность свидетельствуют о проявлении слабости. В действительности только такая стратегия является эффективной, а следующий ей профессионал может плодотворно защищать интересы клиента – быть сильным судебным противником, но при этом оставаться уважаемым членом современного «самурайского сословия».