В комнате меня ждал лёгкий шок, но так как внутренне я был готов к любым чудесам, то устоял на ногах… Гуманоиды сидели на своих местах, но уже не были прежними инопланетянами в зелёных скафандрах. Мои глаза видели двух земных девушек, довольно красивых, примерно моего возраста, вполне благопристойного вида: невысокие голубоглазые блондинки с короткими стрижками и даже с подобием макияжа на лицах. Одеты были по погоде и по сезону: облегающие джинсы пурпурного цвета довольно приятно подчёркивали красивые формы ног, свободные джемпера такого же цвета, как и джинсы, с длинными рукавами и обычные белые кроссовки на очень маленьких ступнях. Девушки выглядели вполне по-земному, и всё же мне подсознательно виделось в них что-то не совсем земное. Во-первых, они были на одно лицо, как две капли воды. Во-вторых, глаза были очень голубые, и в ушах не было серёг. В-третьих, пальчики на руках казались чуть-чуть длиннее, чем должны бы быть; девушки старались рук не демонстрировать и как бы невзначай прятали их между коленями. Но когда я разглядел детали, меня бросило в дрожь: на кистях было только по четыре пальца, которые казались настолько хрупкими, что мне подумалось: стоит неосторожно их коснуться, и они сломаются. И главное: лица девушек уж слишком не по-земному были красивые, прямо как у нагримированных красавиц из голливудского фантастического фильма. Они действительно казались неземными красавицами.
Девушки сияюще улыбались, как и те два гуманоида, образ которых они только что сменили. А когда мужчине улыбается красивая девушка, это ослепляет, а кому-то и кружит голову.
Может, это был сознательный приём, чтобы скорее расположить к себе объект их внимания? Всё-таки они родом из высшего разума и хорошо знают психологию человека. Не вслепую же они к нам прилетели.
Я стоял в замешательстве, а они молчали и улыбались.
– Скажите, пожалуйста, – выждав немного, спросили они меня, – вас что-нибудь смущает в нас? Мы правильно выглядим?
– П-правильно, – пробормотал я и, не чувствуя ног, упал в кресло.
Взяв себя в руки, я как гостеприимный хозяин хотел завести непринуждённый разговор. Но не знал, с чего начать. Я хотел спросить девушек, откуда они прилетели, где находится их родная планета, в какой части неба и в каком созвездии, насколько далеко от Земли. Но прагматичность моя подсказала, что лучше не задавать таких вопросов. Это детское любопытство, возможно, не понравится им и не будет удовлетворено, так как у всех есть свои секреты, которые могут быть вполне обоснованны. «Рано ещё землянам знать точное место их проживания. Кто знает, по какому пути пойдёт дальнейшее развитие земной цивилизации – не с захватническим ли уклоном, который нежелателен для миролюбивых инопланетян». Так подумал я и молчал, не зная, о чём заговорить.
Но девушки сами заговорили:
– Олег, вы житель планеты Земля, который имеет сильное самообладание и сильную волю, – сказала одна инопланетянка, назвав меня по имени. – Мы это знаем и знаем о замечательных качествах вашей природы. Также мы знаем о тех ваших положительных качествах, которые отмирают на Земле, и их ещё не поздно спасти. Это нужно вам и нам.
– И вам? – спросил я.
– Да, и нам, – сказала инопланетянка. – Но в первую очередь мы думаем о вас, и, поверьте, неспроста. Мы всё-таки старше вас и, несомненно, мудрее.
– А на сколько вы старше? – спросил я, подразумевая возраст девушек.
– Если считать по числу колец вращения планеты Земля вокруг Солнца, то мы старше вас на семь миллионов семьсот тысяч земных лет. Это, конечно, приблизительно, но очень точно. То есть до того времени, когда на Земле окончательно сформировался человек разумный, мозг наших разумных сограждан активно развивался уже семь миллионов семьсот тысяч лет.
– Это так долго существует ваша цивилизация?!
– В сравнении с вашей – да, – ответила девушка. – Но откуда мы прибыли – это не изначально родная наша планета (то есть где зародилась наша биологическая жизнь и цивилизация). Наша родная планета истощена ресурсами и непригодна для проживания в её естественной среде. Мы предвидели такой исход. Нами были освоены и адаптированы для жизни две другие похожие планеты, которые являются параорбитными, то есть на одной орбите вращаются две планеты с похожими климатическими условиями. До нашего переселения планеты эти были обитаемы, но весьма примитивно, на них не было жизни разумной. Мы не были захватчиками – лишь освоили пригодные планеты и сделали их цветущим оазисом и нашей новой родиной. Несомненно, и землян ждёт такая неизбежность, но до неё ещё очень и очень далеко; по крайней мере, ещё не одну земную тысячу лет вас будут питать родные недра и ресурсы за пределами планеты.
– Простите, – сказал я, – вы произнесли фразу «ресурсы за пределами планеты»; но ведь можно их использовать вечно, не покидая истощённую планету.
– К сожалению, так не получится, – пояснила девушка. – Изначально сложившаяся экосреда на планете, позволившая зародиться биологической жизни, весьма хрупка и чувствительна. Вот хотя бы ископаемые недра – они являются неотъемлемой частью системы поддержания оптимального состава атмосферы. Но жизнедеятельность цивилизации истощает недра, что влечёт изменения в составе атмосферы, и возникает неумолимая точка невозврата. Истощённую растительность можно восстановить, истреблённую фауну можно воссоздать; но запас недр (в нужной пропорции) восполнить невозможно. Меняются состав атмосферы, температура среды обитания, истощается объём живительной воды, гибнет всё живое. Наконец, закономерно исчезает озонная оболочка, являющаяся крышей жизни. Планета становится мертва. Это неизбежный результат издержек цивилизации.
– Какая грустная перспектива! – сказал я. – Вынужденно потерять родину, где создавались твоя история, культура, традиции, где жили и творили твои предки. Такое будущее обрадует разве только космополитов. У нас, конечно, точка невозврата ещё не наступила?
– О, нет-нет, Олег, до необратимой точки невозврата вам ещё жить да жить, – сказала девушка, – ресурсы вашей планеты колоссальны, но всему есть предел. К сожалению, это неумолимый сценарий деятельной жизни: развиваясь, невозможно не потреблять ресурсы, которые невосполнимы. Наши предки покинули родину со скорбью в сердце, взяв с собою всё нажитое и необходимое. Конечно, забрать с собою города и природные памятники мы не могли, но они по-прежнему стоят как крепость и напоминают о великом прошлом нашей цивилизации. Планета сейчас безжизненна, но мы посещаем её в культурных и научных целях. Любой согражданин может посетить свою историческую родину, соприкоснуться с прошлым, узнать (и увидеть), откуда идут его корни. И, конечно, на нашем бывшем обитаемом островке располагаются исследовательские центры, и там кипит жизнь.
Мне что-то стало грустно от мысли, что нашим потомкам придётся когда-то покинуть Землю: обустроенное, нажитое, родное – всё прахом.
– Олег, вам интересна тема нашего разговора? – спросили девушки. – Или мы…
– Интересна, – сказал я. – Это как раз моя стихия. Но, откровенно говоря, мне что-то уже знакомо, например, то, что с истощением ресурсов планета потеряет атмосферу, способную питать жизнь, что придётся когда-то покинуть родную планету в поисках новой родины. Это, наверное, из моих собственных фантазий.
– Вы ещё услышите от нас такое, чего в ваших фантазиях не было, – сказали девушки значительно.
– О чём?
– Всему своё время. Это не что-то мрачное. Честно говоря, это главная цель нашего посещения вас.
– Вы… умнее нас? – спросил я зачем-то.
– Вас это пугает? – спросила улыбчивая инопланетянка. – У нас культ миролюбия, и захватнических целей мы не преследуем. Мы, скорее, технологичнее и немножко мудрее. Ведь и сформировались мы как мыслящие существа раньше, и мозг наш стал развиваться раньше. Но это ни о чём не говорит; физиология мозга у нас одна и нейроны трудятся в одном ритме. Мы и вы – братья, но вы исторически младшие братья. И дом у нас один – Вселенная, и вместе нам легче о нём заботиться.
– Значит, мы соседи, – попытался пошутить я.
– Да, вы очень верно сказали, Олег. Если учесть размеры бесконечности и расстояние между нашими планетами, мы можем считать себя близкими соседями. Но даже не это главное. Мы близки физиологически, у нас единое ДНК. Между нами может быть потомство.
Последней фразе инопланетянки я не придал особого значения, просто принял её как познавательную информацию. И только позже понял её суть. Девушки ещё не раз обращались к теме единого ДНК и как бы невзначай акцентировали на ней моё внимание.
Общение наше носило свободный и непринуждённый характер. Инопланетянки разговаривали со мной так, как будто я всё знаю, но чуть-чуть недопонимаю (или подзабыл). Любую, даже самую невероятную, информацию они преподносили обыденно и просто. Но я видел, насколько они умны и эрудированны. Чувствуя себя в сравнении с ними недорослем, я наивно спросил:
– А мой мозг когда стал развиваться?
От этого вопроса девушки ещё сильнее заулыбались. А я почувствовал себя увереннее и даже как-то злее. Мои собратья, мужчины, по личному опыту знают, как сильно бьёт по самолюбию, когда прекрасные уста милой собеседницы излагают мысли, на порядок превышающие твой ум; а если ещё девушка круто гоняет на автомобиле и в шахматы обыгрывает тебя – тогда вообще хочется в монастырь уйти. Но в данном случае моими собеседницами были высокоразвитые инопланетянки, и моя «слаборазвитость» меня не сильно задевала, а лишь подстрекала жажду знаний.
– Вы, Олег, всегда были разочарованы в себе, – сказала инопланетянка. – Но ваше IQ на высшем уровне, вы ни в чём не уступаете нам, и подтверждение тому: мы искали встречи именно с вами. А если буквально ответить на ваш вопрос, то ваш мозг стал развиваться, вы сами знаете, когда – двадцать пять лет назад, в минуту первого вашего вдоха земной атмосферы. По биологическому возрасту вы, Олег, и мы, ваши гости, – ровесники. Поверьте, всё, о чём мы вам говорим и будем говорить, – чистая правда… Принесите себе, пожалуйста, чаю с мёдом и фильтрованной водой, а то чай может стать холодным.
Я вспомнил про заваренный чай и поспешил на кухню. Вылил из чайника в бокал всю заварку, выжал лимон, насыпал сахару – и уже с бокалом сидел в кресле перед гостьями. Отхлебнул глоток обжигающего напитка, и сразу мозги мои как-то сконцентрировались, напряжённость ушла.
– Вы знаете моё имя, – сказал я, – я этому не удивляюсь. А как мне обращаться к вам?
Девушки уселись поудобнее на стульях, слегка заболтали ножками (которые у них едва доставали до пола) и как бы тоже расслабились.
– Мы обе очень похожи, – сказала одна, – для вас мы очень похожие. Но присмотритесь, и вы увидите, что мы немного разные. Моё имя Лу**, у меня чуть выше приподнята левая бровь.
– А я Си**, – сказала вторая, – у меня чуть выше приподнята правая бровь. Это для вашего зрительного восприятия легкодоступно. Есть ещё много внешних различий, но для вашего восприятия они трудноуловимы. И мы не единогенные родственницы, не сёстры. Мы – коллеги.
Я внимательно разглядывал инопланетянок. Различий не видел, тем более что и одеты они были одинаково. Но всё происходящее было захватывающе интересно. Представьте себе: невзначай откуда-то появились вежливые гуманоиды – и вдруг превратились в красивых и эрудированных девушек. Я старался держать себя достойно. Мне хотелось равняться на них. Помогало мне и то, что я когда-то в своих фантазиях прокручивал подобные сценарии, поэтому и как бы готов был к такому повороту событий в реальной жизни. И ещё немаловажно то, что я всё-таки мужчина. А инопланетянки – девушки. Ни один настоящий мужчина в моём случае не хотел бы ударить лицом в грязь.
– Минуту назад вы были в скафандрах и маленькими, как игрушечные, – сказал я. – Теперь вы – такие прекрасные девушки. Вы можете перевоплощаться в любые образы?
– В теории можем, – сказала инопланетянка. – И, конечно, не в любые образы. Над нами есть управление. Вы сами – образованный человек и знаете, что такое инструкция, программа, кодекс исполнения. У нас нет полномочий удивлять вас зрительными эффектами, мы – скромные пришельцы из глубин космоса. Задача у нас совсем другая.
– Ну и хорошо, – сказал я, – будьте такими, как сейчас. Вы такие красивые! Что, если вдруг получите указание перевоплотиться в нечто бесформенное, с щупальцами и хвостами?
– Тогда и романтики не будет? – спросила меня то ли шутя, то ли всерьёз девушка по имени Лу**. – Не беспокойтесь, пожалуйста, Олег, перевоплощения не будет – вы не увидите этого. Мы явились к вам из реальности, а не из вашего воображения или из кинофильма про космическое нечто. Мы на самом деле такие, какими вы видите нас сейчас, и у себя, в родной среде, мы такие же – настоящие. А похожи мы не потому, что на наших родных планетах все жители на одно лицо, – нет, мы все разные, как и вы. Просто такова программа нашего визита к вам. Ведь и на Земле найдётся немало жителей, внешне очень похожих друг на друга.
– Интересно бы узнать, какова программа вашего визита, – сказал я. – Я понимаю, это не моего ума дело, но вы сами сказали о программе. А любопытство – не порок.
– Конечно, любопытство – не порок, наоборот, стимул на пути к знаниям. О нашей программе вы узнаете всё, Олег. От вас секретов нет. Но не всё сразу. Скажу только самое главное: мы явились для контакта именно с вами.
– А можно поцеловать вам ручки? – сказал я. – У нас, у цивилизованных землян, так принято и является хорошим тоном.
Впервые я увидел растерянность на их лицах и подумал, что, может, сказал что-то неприличное или запретное, что не вписывается в планы их контактов с землянами. Но девушки снова заулыбались и обе протянули мне миниатюрные ручки.
Я воочию увидел их тонкие удлинённые пальчики без мизинцев, что ввело меня в некоторое смущение – пальчики явно имели неземной вид, и подделать такое было невозможно. Узкие ладошки были восхитительны, кожа – белая и чистая, как у ребёнка. Я поцеловал ручку Лу**, она (ручка) мне показалась слишком тёплой; поцеловал ручку Си** – и её ручка была также ощутимо тёплой. Если бы девушки не были инопланетянками, я бы подумал, что у них температура.