Итак, смотрите, поступайте осторожно, не как неразумные, но как мудрые, дорожа временем, потому что дни лукавы. Еф. 5:15, 16
Дни, день… Мы живём и очень часто не задумываемся о том, что наша жизнь вся состоит из дней. Дни складываются в недели, недели в месяцы, месяцы в года, года в столетия и так далее. Что такое день? Это время однократного вращения Земли вокруг своей оси. Так получается день, 24 часа – сутки. И люди научились измерять своё время на Земле этим суточным ритмом, дневным ритмом. Из этих дней складывается вся наша жизнь. Мы строим какие-то планы, считаем дни, создаём календари. И это упорядочивает нашу жизнь, так ведь? У нас есть некий измерительный прибор, линейка во времени, где вместо сантиметров – дни. Мы можем путешествовать по этой линейке туда-сюда. Возвращаться в прошлое и рассказывать, что было на прошлой неделе, в прошлом году, 20 лет назад, и предполагать, что нас ждёт в будущем, на следующей неделе, через месяц, через год.
Это очень интересная вещь: никаких дней в прошлом и в будущем уже нет. Дни складываются из нашего движения во времени. Время – это «здесь». Здесь я нахожусь и куда-то двигаюсь. А вместе со мной в пространстве движется вокруг своей оси и вокруг Солнца Земля, и всё это происходит во времени. Но время – это движущаяся вечность. Всё происходит только здесь, в прошлом уже ничего нет, в будущем ещё ничего нет, даже на ближайшие мгновения ничего нет и неизвестно, будет ли. Всё происходит здесь, в этом текущем мгновении. В этом «миге между прошлым и будущим, именно он называется жизнь», как написал в своё время известный наш поэт-песенник Леонид Дербенёв. Православный, верующий человек написал это в советские годы, его стихи любили очень многие композиторы и исполнители. Алла Пугачева, например, любила петь песни на его стихи. А это на самом деле удивительное духовное прозрение, что есть только миг между прошлым и будущим, именно он называется жизнь.
Нам очень важно научиться чувствовать это мгновение, этот миг и находиться всем, что у нас есть: нашим телом, душой, духом – именно здесь. Потому что именно здесь я живу, сейчас, в этой движущейся вечности, думаю, принимаю решения, совершаю поступки именно здесь. Меня больше нигде нет. Мы все только здесь находимся. И если я что-то не сделал, всё – я этого уже не сделаю. И наоборот, если я что-то сделал, всё – это уже сделано, и это уже никак не исправишь. Поэтому всё самое важное для меня происходит здесь и сейчас, всё самое ответственное.
Ответственное перед кем? Мне за то, как я проживаю свою движущуюся вечность, время своё, нужно будет отвечать перед Тем, Кто мне дал жизнь, Кто дал мне время и пространство и поместил меня в это пространство. Мне потом перед Ним держать отчёт за то, как я этим временем распорядился. Поэтому время – это самое драгоценное, что у нас есть. И это так мало ценится нами. Мы всегда недооцениваем наше время. Мы его здесь тратим впустую, мы его здесь проводим, как будто отбываем срок. Иногда это время тягостно тянется для нас. «Надоело ждать! Сколько можно? Скорее бы!» Иногда нам кажется, что дни, недели, месяцы, годы уходят так быстро, что мы не успеваем оглянуться. Я ничего не успел сделать – неделя пролетела, а я ничего не успел, столько было планов – и всё, и ничего не получилось. И с возрастом мы чувствуем, что движение времени как будто ускоряется. Если мы раньше мерили свою жизнь днями, неделями: от «Поля чудес» до «Поля чудес», от пятницы до пятницы – то сейчас месяцы и годы устроили такую чехарду, что мы не успеваем считать свои годы. Мне уже 56! Боже мой! Я не успел оглянуться, а уже большая часть жизни прожита. Я же знаю, что нахожусь уже во второй половине своей жизни. А сколько я не успел сделать, и сколько я сделал того, на что не стоило тратить время.
Как призвал апостол Павел дорожить временем, «потому что дни лукавы». Вот это наше представление о том, что мы живём в этой череде дней, которых у нас ещё много. И мы можем оглянуться назад, оценить свои дни, проведённые на Земле. Когда-то для нас время закончится. Это наше движение в пространстве закончится, и для нас наступит сама Вечность. Когда прекратится эта последовательность событий, когда прекратится это изменение, эта причинно-следственная связь, которую можно проследить во времени. Вечность – это не бесконечность во времени, это его отсутствие. Когда времени нет – у меня его не будет. Мы сейчас очень часто сетуем на то, что времени нет, не хватает времени. Это всё неправда – время есть, пока есть время. Но обязательно наступит такой момент в нашей жизни, когда времени действительно больше не будет.
Мы принадлежим времени и пространству и всем законам этого материального мира подчиняемся нашим телом. Есть тело – есть время. Это я телом вижу, что солнце встало и село – день прошёл. Это я телом чувствую голод – уже обед. Только вроде был завтрак, а уже обед, тело мне об этом напоминает. «Под ложечкой сосёт», слюна течёт, когда из кухни пахнет чем-то вкусным. В зеркале я вижу своими глазами, что у меня появилась щетина – пора бриться, вроде недавно брился, а опять надо. Время идёт. Мы чувствуем возраст по изменениям в своём теле. Да, я уже не тот, что раньше, многого уже не могу себе позволить, того, что мог позволить себе 20-30 лет назад. Телом мы чувствуем болезни, связанные со старением, и судим о том, что время идёт. А когда нет тела – нет времени. Наша душа вне времени. Мы потому и можем чувствовать движение времени, что наша душа находится вне его.
Мне всегда интересно, кошка Муська, она чувствует движение времени? Что это сегодня, а вчера было вчера, или про завтра она что-нибудь знает? Нет, даже самые высшие млекопитающие просто живут, вот здесь, в этом текущем моменте. Да, какой-то опыт накапливается, они его извлекают и ведут себя соответственно, у них вырабатываются условные рефлексы. Но чувствовать движение времени может только человек. Чтобы чувствовать движение времени, чтобы измерять время днями, неделями, годами и столетиями, нужно самому находиться вне времени и смотреть на это как бы со стороны. На себя самого смотреть со стороны, как ты живёшь здесь, во времени. Оттуда, где времени нет, – из вечности. Человеческая душа, а значит, наш ум, наши чувства, наша воля, прописаны в вечности. И мы оттуда, из вечности, наблюдаем за своей жизнью здесь, на Земле, будучи телом привязанными к этому пространственно-временному континууму. Поэтому у нас есть возможность мерить время и оценивать скорость его движения, собственные изменения и перемены всего окружающего во времени. Мы можем всё это оценивать, потому что мы своим оценивающим центром находимся вне времени.
Вечность… Когда-то вечность станет нашей реальностью – времени у нас больше не будет. Вечность несоизмеримо больше, чем время и пространство. Вечность – это когда для человека открывается ещё не одно, мы не знаем сколько, может несколько, дополнительных измерений. Когда будет новое пространство. Как сказано в Священном Писании: «Се, творю всё новое», новое небо и новую землю. Будет ли у нас возможность после воскресения наших тел воспринимать какую-то последовательность развития событий, мы не знаем. Но мы знаем, что вот это время, которым нам дано ненадолго попользоваться, оно когда-то навсегда для нас закончится. Этот временный или временной период человеческой жизни продлится, возможно, несколько десятилетий, и никто не знает, сколько именно. «Дни наши сочтены не нами», как говорил Пушкин. Продолжительность времени нашей жизни очень короткая, недостойно человеческого звания короткая. Поэтому мы так не соглашаемся с её краткостью и так боимся приближения этого конца, который мы называем смертью тела. Нам не хочется этого, мы этого боимся. А между тем, это всего лишь предуготовительный этап. Для человека жизнь закончиться не может, даже если он сам захочет этого. А этот предуготовительный этап – то, что мы собираем здесь во времени, чтобы пользоваться этим в вечности. Наша жизнь никогда не закончится. Вечная жизнь не может закончиться, потому что нет времени. Что-то имеет начало и конец только во времени. И мы с вами постепенно созреваем во времени для той жизни, где ничто не кончается. Где нет ни страданий, ни болезней, ни смерти. «Я пришёл для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком», – так говорит Христос в Евангелии.
Чтобы наша жизнь имела характер размеренного движения в сторону вечности, неизбежной для нас вечности, когда время закончится, мы здесь с вами должны наблюдать и отмерять это время. И Бог особым образом нам это заповедал, прислушайтесь: «Шесть дней делай все дела твои, день седьмой – Господу Богу твоему». Бог нам что-то про дни говорит, про время. Он указывает нам на зримую единицу измерения времени, когда солнце встало и село, когда ночь-день-ночь-день, светло-темно. Шесть дней таких живи здесь, человек, и занимайся обеспечением своей жизни. Трудись, потому что, для того чтобы тебе жить во времени, тебе нужно трудиться, тебе нужно думать, заботиться, предполагать, строить планы, нужно создавать семью, рожать и воспитывать детей, тебе нужно становиться кем-то. Нужно найти своё место здесь под солнцем, соответствующее твоему призванию. Этим ты должен заниматься шесть дней.
Но чтобы то, ради чего здесь находишься на земле и живёшь во времени, стало реальностью, чтобы ты достиг цели своей жизни, седьмой день ничем не занимайся, а полностью посвяти этот день общению с Богом. С Тем, Кто тебе дал жизнь, Кто дал тебе это время. Седьмой день – весь посвящай Ему. Если не будет этого Седьмого Дня в твоей жизни, то ты проведёшь это время здесь зря, ты не станешь тем, кем тебя задумал Бог и ради чего Он тебя создал. Ты превратишь свою жизнь в пустое времяпрепровождение – «зряшнее», пустопорожнее, бесполезное и бессмысленное. Если ты не будешь посвящать Богу, который Сам про Себя сказал: «Я есть путь, истина и жизнь», один день в неделю.
Бог задал ритм человеческой жизни: через шесть дней на седьмой припадать к источнику жизни своей. По тому замыслу, который вложил в нас Бог, нас хватает на шесть дней, потом нужна подзарядка, нужно восстанавливать утраченный жизненный ресурс. Если мы шесть дней работаем, значит, мы только тратим. Мы расходуем тот жизненный материал и жизненные силы, наш душевно-телесный потенциал, с которым нас Бог сюда привёл. Чтобы мы не расходовали, не растрачивали его, чтобы мы сохраняли свою человечность, а лучше всего бесконечно совершенствовались и развивались, Бог нам задал этот ритм жизни. Это говорит о том, что мы не самобытны, не самодостаточны, мы без Бога не можем жить. Без общения с Ним самим, без посвящения Ему целого дня в неделю, мы не можем жить и развиваться как личности. Мы деградируем, мы разрушаемся, мы начинаем страдать, мы теряем смысл жизни, отчаиваемся и не хотим жить. Мы обязательно воспринимаем самоубийственный образ жизни, потому что мы не понимаем, зачем живём, если мы не общаемся с Богом. И это действительно так: без общения с Богом человеческая жизнь совершенно теряет смысл. Никто и никогда не сможет дать последнего ответа на последний вопрос:
– Зачем ты живешь, что ты тут делаешь? Ты роешь яму, зачем?
– Ну как зачем? Сказали – рою.
– А зачем? Ты живешь здесь на Земле, день за днем, человек. Дни идут. Чего ты ждешь? Ты куда живешь? Что тебя ждёт там, куда движутся эти дни? Смерть. Смерть как конец жизни, и всё? А стоит ли? Зачем это нужно? Что тут делать?
Сейчас в странах Евросоюза (началось это в Германии) если подросток задаёт вопрос о смысле жизни, ему ставят диагноз «депрессия» и назначают антидепрессант: «Не надо задаваться вопросом о смысле жизни. Просто живи и всё. Как кошка Муська. Живи и не парься. Всё будет хорошо». А человек не может как кошка, как лошадь, как собака, не может. Он будет думать, обязательно, о времени, потому что он находится в вечности, и значит, он всегда будет задаваться вопросом: «Зачем я здесь нахожусь, что со мной происходит, чего я жду?» И не находя удовлетворительных ответов на эти вопросы, он может запить. Потому что эти вопросы мучительны, они мучают меня постоянно. Я не могу. А ему говорят: «Ты не парься! Наливай да пей!» Или, как Владимир Высоцкий пел, «уколоться и забыться». И станет хорошо, как кошке Муське, на какое-то время. До завтрашнего утра, а завтра – снова эти вопросы. Что делать с этими днями? Нам Бог заранее сказал, что с ними делать: шесть дней устраивай свою земную жизнь, трудись, обеспечивай себя и своих ближних, а седьмой день – весь Богу. Тогда твоя жизнь приобретает целенаправленный характер. Цель твоей жизни настолько грандиозна, что ты даже представить себе не можешь из своего теперешнего состояния. Поэтому доверься Богу и живи ритмом, который Им задан. Мы сейчас пока не говорим о содержании этого седьмого дня: что там нужно делать, когда мы его посвящаем Богу. Важен принцип. Сколько времени мы должны уделять Богу и как часто. Это минимум.
Вот едет автомобиль по трассе. Со мной это часто бывает в путешествиях: ездили в прошлом году в Крым. Сейчас есть возможность по навигатору смотреть, где ближайшая заправка. А когда не посмотришь, бензин уже заканчивается, а заправки нет. И думаешь: ты успеешь доехать или нет? Вот заправка появилась, заправился. Хорошо! Так и по жизни мы точно так же едем – нам нужна заправка. Мы не самобытны, у нас заканчивается топливо, заканчивается наша жизненная энергия, наше желание жить, наше жизнелюбие, наша жизненная активность, творческая активность. Она вся заканчивается. И нам нужно припадать к источнику. К первоисточнику этого: к Богу. Каждые семь дней. Через шесть на седьмой. И тогда мы будем жить и развиваться и доедем до цели своей жизни. Если мы из этого ритма выпадаем – всё, наступает окончательное опустошение, разрядка, обессмысливание, и человеческая жизнь становится просто пребыванием. Я пока ещё здесь. Я не знаю, что я тут делаю, зачем. Но пока ещё я здесь: поел, посмотрел сериал, нормально, завтра продолжу. Сходил в магазин, купил, выпил-закусил, съездил в отпуск, отсидел свой рабочий день в офисе, поиграл в компьютерные игры, сымитировал работу, получил зарплату. Ничего неохота. Никакой творческой активности.
Я живу в городе, который когда-то кто-то заложил. Кто были эти люди, которые приехали сюда, на Урал, и заложили здесь город в непроходимой тайге? Чего им надо было? Чего им не сиделось у себя в Санкт-Петербурге, в столице? Этому Вильгельму Де Геннину и Василию Татищеву. Два придурка! А кто вообще закладывал эти города, в которых мы живём? Что это были за люди? Мы ни одного города за последние тридцать лет не заложили. Не построили ни одного крупного завода. Мы практически разрушили промышленность, которая создана была нашими предками, совсем недавно. У нас в России исчезли с лица земли 30 000 населённых пунктов. Потому что мы не знаем, зачем это делать. Мы выдохлись. Мы деморализовались, нас хватает только на режим самосохранения. Как подводная лодка ложится на дно в режим энергосбережения – авось кто-нибудь вытащит. Как Владимир Высоцкий пел: «Авось подъедет кто-нибудь и вытянет». В таком состоянии человек ничего не создаёт. Он не создаёт никакой культуры, он только жрёт и нагружает городскую канализацию. Когда мы выбиваемся из ритма жизни, заданного Богом, мы перестаем быть людьми, превращаемся в животных – жадных, прожорливых и злых по отношению друг к другу.
Бог дал десять заповедей для того, чтобы люди не расчеловечивались. И эта четвёртая заповедь сохраняет нашу человечность. Это очень похоже на то, как живёт человеческое тело. Я как врач знаю, что все наши жизненно важные функции и жизненно важные органы – всё работает в соответствии с каким-то заданным ритмом. Мы же знаем какие-то нормы. Сердце у человека должно сокращаться между 60 и 90 ударами в минуту – это норма. Если у тебя пульс 78 ударов в минуту, всё хорошо, ты здоров. А если вдруг участился – нарушение ритма, нарушение кровоснабжения, в том числе головного мозга. Если пульс стал реже – брадикардия, сердечная недостаточность, кислородное голодание организма. Это угрожает смертью. Когда-то будет остановка сердца – полное отсутствие ритма. Наши лёгкие, от которых зависит наша жизнь, (ведь мы живём благодаря кислороду, который мы получаем через лёгкие), совершают 18-20 дыхательных движений в минуту. Чаще – будет одышка. Это проблема нарушения газообмена, болезнь. Реже – брадипноэ, это угрожающее остановкой дыхания состояние. Всё в человеке ритмизировано. И эти ритмы регулируются автоматически. При физической нагрузке у нас может участиться сердцебиение и дыхание, но это нужно для компенсации тех затрат, которые мы понесли при работе, нам нужно дополнительное количество кислорода. Это происходит автоматически. Мы здесь не прикладываем усилий собственной воли.
Для того, чтобы человек как личность сохранялся и жил во времени, он должен обязательно применять свободную волю. Он должен сам свободно вписать себя в этот ритм. В этом вся ценность человеческой жизни, что самое важное, что ему нужно не для времени, а для вечности, он должен обеспечивать себе сам свободно. Просто послушавшись Бога. Дело твоё, ты можешь не слушаться и потихонечку превращаться в такое деморализованное существо, которое лежит на диване и ждёт, когда ему позвонят из центра занятости и предложат зарплату 50 000 рублей. Ничего не делать и пить пиво, деньги на которое заработала жена. И ещё быть вечно недовольным, жаловаться на правительство, на президента.
Это очень важно: человеку нужно обязательно самого себя свободно вписать в этот ритм. Да, христианская традиция вокруг этой заповеди построила целую культуру. Всё православие ритмизировано. Мы живём большими и малыми ритмами и подритмами, и нам это очень нравится, потому что этот ритм и эти подритмы все направлены на то, чтобы мы никогда не разлучались с источником нашей жизни, с Богом. Мы не просто каждое воскресенье ходим храм на литургию и присутствуем на богослужении, все вместе общаемся с Богом. Мы воспринимаем Его Самого как источник жизни прямо внутрь себя – в таинстве Святого Причастия. Священник говорит: «Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любы Бога и Отца, и причастие Святаго Духа буди со всеми вами». И мы это всё получаем: благодать Святаго Духа, силу неотмирного происхождения, которой в этом мире ничто не может противостоять. Это она позволяет человеку совершать научные открытия, создавать шедевры искусства, закладывать города с риском для жизни, защищать свою страну, не боясь умереть. Таких людей воспитывает Церковь, если люди добровольно вписывают себя в этот ритм жизни.
А там посмотрите, сколько разных ритмов: у нас 12 праздников, в которые мы всегда на литургии и радуемся общению с Богом. У нас есть дополнительный повод ничего не делать, не ходить на работу, не беспокоиться о своей жизни. А посвятить этот день самому радостному, что испытывает наша душа, – она питается общением с Богом. Ведь душа наша когда-то войдёт с Богом в непосредственное общение, поэтому мы здесь её этой пищей уже кормим. Мы выстраиваем наш ритм так, чтобы как можно меньше было препятствий между нами и Богом.
Поэтому мы постимся, у нас каждая среда и пятница – это постные дни, когда мы отказываем в чём-то своему телу, но извлекаем из этого максимальную пользу для души. И у нас есть многодневные посты – четыре многодневных поста в год. Посмотрите, как у нас суточный ритм распределён: мы молимся утром-вечером, мы молимся перед едой и после еды, перед началом какого-то дела и по окончании. Как этот ритм приходится по вкусу тем, кто находится у нас на реабилитации в центре «Подвижник»! Они никогда раньше не жили этим ритмом. И когда они себя, пусть не без труда, не без самопобуждения, вписывают в этот ритм, им потом этот ритм так нравится, они его так любят, что не могут с ним расстаться. И после окончания реабилитации, дома они сохраняют этот ритм.
Нам действительно нужно этот ритм воспринять на всю оставшуюся жизнь. Это ритм нашей жизни. Мы живём, развиваемся, преодолеваем всё то, что с нами случилось, когда мы жили другими ритмами. Когда мы жили от запоя до запоя через светлый промежуток, от дозы до дозы, от сигареты до сигареты, от загула до загула. Если человек не вписывает себя в этот Божественный ритм, дьявол впишет его в свой, и это будет «от пятницы до пятницы». Пятница, винный магазин, и всё хорошо: выходные. В пятницу начал, в субботу продолжил, в воскресенье опохмелился, в понедельник – на работу. Или в субботу пора к любовнице, ждёт. Это тот ритм, который, хочешь не хочешь, тебе задаст дьявол. Мы привыкаем к другим ритмам. Мы оказываемся в зависимости от обстоятельств, которые заставляют нас совершать какую-то ритмичную активность. Эти ритмы, навязанные дьяволом, добивают нас окончательно. Мы видим, что мы не можем вырваться из этого маятникообразного образа жизни, который навязан нам нашими страстями. Хотел бы уже, да не могу, это сильнее меня. Ноги сами идут, руки сами делают. Ты не тот ритм выбрал, человек!
Поэтому для нас с вами чрезвычайно важно видеть в христианстве, в православии мощный жизнеутверждающий принцип, вписываясь в который человек, живя во времени, движется в Вечность. И он эту Вечность уже здесь предвкушает, он с ней общается. Он посвящает общению с Богом, который находится в вечности, в неотмирной реальности, максимальное количество времени. Я утром проснулся и сразу же соединяюсь с вечностью, чтобы мне не распластываться и не рассеиваться своим умом из прошлого в будущее и обратно, минуя настоящее, где я живу, мне нужно утро начинать с «во имя Отца и Сына и Святаго Духа, аминь». С «Царю небесный», с «Отче наш», и не выпускать молитвы из своего ума и своих уст. Так мы удерживаем себя здесь – в текущем моменте. Молитва – инструмент, дарованный нам Богом, чтобы удерживать нас в области жизни. Если мы этого не делаем, мы находимся в виртуальной реальности – либо в будущем, которого нет, либо в прошлом, которого тоже уже нет. И копаемся на этой помойке нашего прошлого, что-то ищем и хотим понять, что с нами происходит сейчас: «Наверное, причина где-то в прошлом. Давайте там поищем». Ну ищи, человек, может, найдешь пару земляных орехов! Конечно, я что-нибудь найду и установлю причинно-следственную связь, но я не успокоюсь. Наоборот, я ещё больше расстроюсь.
Нам время, ощущение времени, когда я могу своей памятью оказаться в своём прошлом и заново его пережить сегодня, дано для того, чтобы сейчас мы могли измениться, раскаяться и покаяться. Покаяние – это отражение величайшей способности человека смотреть на себя во времени из вечности. Я смотрю на себя вчерашнего из вечности, чтобы сегодня захотеть стать другим и завтра измениться. Вот для чего дано мне время! Я могу это сделать только свободно и только с Божьей помощью. Стать лучше во времени человек может только с Божьей помощью. Без Бога человек может становиться только хуже, и при этом он будет создавать всевозможные системы самосовершенствования: йогу, аутотренинг, самовнушение, сеансы групповой и индивидуальной психотерапии, психоанализ. Это всё бесполезно, напрасная трата времени.
Удивительно, как люди склонны в своём историческом движении уходить всё дальше и дальше от того, что им в жизни необходимо. Мы без этой заповеди, как и без остальных заповедей Божьих, прожили весь XX век. В кого мы превратились? Жалкое зрелище. По сравнению с тем, что было с нами сто лет назад, с нашим народом, мы сейчас «сыворотка из-под простокваши», такая полупрозрачная опалесцирующая жидкость, по сравнению со сливочным маслом. Всё потеряли. Судя по тому, какое умонастроение имеет наша молодежь, мы превращаемся в жалких потребителей материальных благ: беспринципных и очень озлобленных.
Конечно, Бог какое-то время терпит. Он какое-то время ждёт, когда человек, естественным образом настрадавшись от последствий своего безбожия, раскается. И когда Он этого не дожидается, Он вмешивается в ход исторических событий, через действие природных стихий призывая нас на молитву. Или не вмешивается – попуская нам сполна вкусить плодов своего безбожия. Очень часто – это тяжелейшие потрясения: голод, революции, гражданские войны, разруха. Вспомните наш XX век, что мы пережили! А ведь это стало следствием отказа от жизни по заповеди и больше ничего. Если люди живут по заповедям Божьим, то они живут в мире и благополучии. Они процветают. Бог заботится о тех, кто Его любит и стремится к общению с Ним, хотя бы раз в неделю!
Время уходит.