Глава 5
Когда Бет сказала, что её родители мертвы, Джек почувствовал странное облегчение. Учитывая её внешний вид, он ожидал, что её родители были вампирами или оборотнями или состояли в какой-нибудь секте.
– М-м… мне жаль.
Глупый ответ, но Джек не придумал ничего лучше.
– Всё в порядке. Они умерли два года назад.
Джек взглянул на неё с удивлением. Как можно смириться со смертью родителей? И если Бет была в порядке, откуда столько раздражения?
– Они погибли в автокатастрофе. Лобовое столкновение с грузовиком. Умерли мгновенно, – Бет говорила об этом без эмоций, но теребила пальцами лямки рюкзака. – Я живу у их друзей. Они мои опекуны.
– Это, наверное, тяжело, – произнёс Джек.
– Не особо. Одиноко, разве что.
– Так вот почему ты преследуешь незнакомцев? – попытался пошутить Джек.
– И правильно делаю, – тут же ответила Бет.
Джек усмехнулся, радуясь, что удалось разрядить обстановку. Но он всё ещё не понимал, почему Бет так тяжело говорить о родителях. Ей ведь не впервой рассказывать об их смерти.
– Кэти и Пит очень добры. Они приютили меня, но никогда не заменят настоящих родителей.
– Неужели у тебя нет близких?
– Нет. Только какая-то дальняя родственница отца. Но она не хотела со мной связываться.
Джек ловко спрыгнул на красную кирпичную стену, а затем на землю. Он оказался у большого зелёного мусорного бака, рядом с тёмным переулком. Под его ботинком что-то хрустнуло. Джек наклонился, чтобы взглянуть. На земле валялся разбитый мобильный телефон. Джек подобрал несколько деталей и застонал, прощупывая карман. Пусто. Телефон, наверное, выпал, когда он убегал от Кая. Мама его убьёт. Джек засунул детали в карман, не зная, как объяснить всё маме. На новый телефон они накопят ещё нескоро. Не то чтобы Джека это волновало. Он всё равно телефоном почти не пользовался.
Джек и Бет добрались до шумной центральной улицы. Узкий тротуар был забит рабочими и туристами, которые высыпали из баров и ресторанов. Жар от скопления людей и зданий обжигал Джека сквозь одежду. Кожа зудела, будто по ней ползала армия муравьев.
Вместе с Бет они пробились сквозь толпу, чтобы отыскать тихое место, нырнули в дверной проём закрытой лавки и стали наблюдать за проходившими мимо людьми. Джек порылся в кармане в поисках ручки или карандаша. Ключи, использованная салфетка, детали телефона. Джек раздражённо затолкал всё обратно.
– Возьми, – Бет открыла рюкзак, протянула Джеку ручку и позволила ему записать адрес на её ладони.
Затем открыла рот, чтобы что-то сказать, но вместо этого схватила ручку и собралась уходить.
– Не забудь, – Джек потянулся к рюкзаку, но его пальцы схватились за воздух.
Он удивлённо поднял взгляд.
– Не люблю, когда трогают мой рюкзак, – огрызнулась Бет, схватившись за ремни рюкзака, положила ручку обратно.
Махнув рукой, Бет побежала вниз по улице. Джек смотрел ей вслед, пока её не поглотила толпа людей.
«Интересно, почему?» – подумал он, направляясь в другую сторону. Домой.
Утро началось с хороших новостей. Тётушка Лил позвонила и сообщила, что отец нашёл работу в каком-то научном проекте. Но Джек был разочарован, когда мама сказала, что всё ещё не знает, где он.
– Где твой телефон? – спросила мама, собираясь на работу. – Отец не смог до тебя дозвониться. И до меня тоже, потому что я говорила по телефону. Он пообещал позвонить снова через пару недель, когда всё устаканится.
Джек почувствовал вину вспомнив про детали телефона, которые лежали в его комнате. К счастью, мама была слишком занята. Бубнила, что всё наладится, что всё к лучшему и что четыре месяца – долгий срок. Джек уже задумался о другом.
Неужели отец позвонит через две недели? Он редко сдерживал обещания. А у Джека почти не осталось времени. Болячки стали появляться чаще. Прошлой ночью воспалилась кожа над ухом. Пришлось зачесать волосы так, чтобы мама ничего не заметила. Пятно быть крошечным – всего пять или шесть миллиметров в диаметре, – но к концу дня угрожало стать в разы больше. Аллергия почти целиком захватила его. Джек не хотел думать о том, что случится, если ему не помогут. Вдруг вся его кожа слезет, как старая краска с доски?
– Ты меня вообще слушаешь?
Джек уставился на маму в недоумении.
– Я хочу, чтобы ты знал о наших с отцом проблемах. Никаких секретов, хорошо?
Джек кивнул, не задумываясь.
– Что ты там хотел мне рассказать?
Джек замешкался. Если он скажет ей об аллергии, она оставит его дома с миссис Робертс в качестве наседки. Больше никаких прыжков в тенях. Мама бы также отправила его к врачу на очередные бесполезные обследования.
– Ничего. Просто хочу увидеть отца.
Мама потрепала его по голове.
– Знаю, милый. Наберись терпения. Я на работу. Миссис Робертс заглянет в обед.
Джек застонал. Ему не нужна была няня. В конце концов, ему уже четырнадцать. Кроме того, он был убеждён, что миссис Робертс и без того следила за ним своими маленькими глазками-бусинками.
Мама повернулась и взяла сумку.
– И помни…
– Про крем, да, – Джек закатил глаза.
Она говорила одно и то же каждый день.
– Мне бы хотелось съездить с тобой куда-нибудь этим летом. Но денег немного, а дополнительные смены…
– Мама, успокойся, – рявкнул Джек.
Но раздражение улеглось, стоило ему только на неё взглянуть. Лоб мамы прорезали морщины, наполненные болью.
– Мне нет смысла куда-то ехать, – продолжил он мягче. – Не в таком состоянии.
Мама положила руку ему на лоб. Её прикосновения, обычно прохладные и успокаивающие кожу, сегодня раздражали.
– Тебе, наверное, не весело сидеть взаперти в такую жару? – спросила она. – Да ещё в каникулы.
К лицу Джека прилила кровь. Хорошо, что Мама не знала, чем он занимается. Иначе она бы не спускала с него глаз.
– Мам, не беспокойся. Я найду, чем заняться. Сегодня придут гости.
– Замечательно! Кто они?
– Она, – неловко пробормотал Джек, надеясь, что мама не станет его расспрашивать. – Мы с Бет будем учиться вместе в следующем году.
– Рада, что у тебя появились друзья, – мягко сказала мама. – Я знаю, что тебе было нелегко.
– Мам, ты так говоришь, будто я неудачник!
Впрочем, она права. Его школа – сущий кошмар. Из-за аллергии Джеку нельзя было играть на улице с друзьями или выбираться куда-то в обеденный перерыв. Он проводил время в компьютерном классе или библиотеке, подальше от больших окон. А поскольку он был сам по себе, найти друзей оказалось практически невозможно.
Внутри всё сжалось от воспоминаний о старых школах и неудачных попытках завести друзей. В одной школе все его избегали, потому что боялись подхватить «слизнячество». В другой его прозвали Нефтяником. Джек привык к одиночеству и держался особняком. Отношения с девочками тоже не ладились. Никто в здравом уме не будет держаться с ним за ручку, не говоря о чём-то большем.
Он столько раз мечтал о том, чтобы отец нашёл стабильную работу, что уже сбился со счёта. Неужели так сложно проработать на одном месте больше девяти месяцев? Тогда Джеку не пришлось бы мучиться из-за постоянных переездов. Но в том, что отец ушёл, был единственный плюс. Джеку впервые не пришлось менять школу.
– Мам?
– Да, милый?
Джек замешкался.
– Хорошего дня!
Мама вопросительно взглянула на него.
– Тебе тоже.
Когда дверь захлопнулась и Джек остался наедине со своими мыслями, его охватило отчаяние. Он правильно поступил, что не упомянул о своих проблемах. Мама и так душила его заботой. У него просто не было выбора. Нужно разобраться во всём самому. Но одиночество обволакивало его, точно крем.
