Просветлённый бродяга. Жизнь и учения Патрула Ринпоче - читать онлайн

Начало

Патрул Ринпоче родился в год Земляного Дракона (1808) в Карчунг Кхормо Олу в регионе Дзачукха в Кхаме⁸. Расположенная неподалёку от самой северной из шести областей Кхама, Дзачукха представляет собой высокогорные луга вдоль реки Дза, удалённого источника Меконга⁹. Воздух здесь очень разрежённый, а горизонт обширный и яркий. Для региона характерны широкие равнины, лежащие между холмами, которые постепенно переходят в покрытые ледниками снежные горы.

В Дзачукхе мало земледельцев, поскольку очень немногие культуры способны выжить в суровом климате с коротким летом. Большинство из тех, кто живёт на высокогорных пастбищах, – это кочевники-скотоводы, чья жизнь тысячи лет зависела от выращивания лошадей, яков и овец. Не имея никакого постоянного жилища, кроме юрт из шерсти яка, эти пастухи-кочевники всегда в движении, меняя места пребывания от двух до четырёх раз в году, перегоняя драгоценный скот с одного высокогорного пастбища на другое, перемещаясь в соответствии с сезонами в поисках лучших пастбищ.

Во времена, когда родился Патрул, Дзачукхой правил Чогьял (царь) Дерге. Семья отца Патрула принадлежала к ветке Верхнего Геце сошедшего с небес клана Мугпо Донг¹⁰, тридцать пять членов которого становились наследными министрами правителей Дерге. Отцом Патрула был Гьялтог Лхаванг, матерью – Дролма, дочь из семьи Дже-Нго из Дромзы. Они жили в зажиточном племени кочевников в Дру Карчунг Коор, также известном как Кхормо Олу, в Верхнем Геце в Дзачукхе.

Таким образом, детские годы Патрул провёл в спокойных просторах высокогорных плато и холмов, окружающих верховья реки Меконг, покрытых одеялом несметного количества цветов в разгар лета и безжизненных во время морозов суровой зимы. Это те места, где внешние пейзажи естественным образом располагают к богатой внутренней жизни и практике созерцания.

Линия Палге

Имя Патрул (буквально «перерождение Пал») происходит от линии Палге. Первым ламой Палге был Самтен Пунцог. Его медитационным божеством (йидамом) был Манджушри, и он начитал молитву «Повторение имён Манджушри» (Chanting the Names of Manjushri)¹¹ более ста тысяч раз.

Рассказывают историю, что однажды, когда Палге Самтен Пунцог был на пути в Верхнюю Дромзу, он сделал остановку в Мамо Тханг, то есть на равнине Мамо¹², чтобы его мул отдохнул. Там у него возникло видение, в котором он услышал спонтанный звук мани-мантры, заполняющей всё пространство. Из-за этого благоприятного знака Самтен Пунцог избрал Мамо Тханг местом для своей резиденции, известной как Палге-лабранг¹³, или Палге Самтен Линг.

Великий мастер геомантии по имени Дето Понмо была в Мамо Тханг несколькими годами ранее. Она также была изумлена невероятно благоприятной географией этой широкой равнины и написала следующее:

Она предсказала, что построение священного объекта в Мамо Тханге принесёт огромную пользу живым существам. Так и случилось: Палге Самтен Пунцог воздвиг там мани-стену.

Стена состояла из более чем ста тысяч плоских камней, на каждом из которых вручную были высечены мантры, такие как ом мани падме хум¹⁴ и другие, а также священные тексты и изображения. Эта огромная стена из мани-камней была выше человеческого роста, в ширину же размер был вдвое больше того; в конечном счёте она растянулась почти на полтора километра. Стена была сооружена, чтобы принести пользу всем живым существам – всем, кто видел её, прикасался к ней, обходил вокруг, вспоминал или просто слышал о её существовании. После смерти Палге Самтена Пунцога рядом с мани-стеной Палге была построена ступа с белыми узорами, в которую поместили его реликвии¹⁵.

Вид на регион Дзачукха, где родился Патрул Ринпоче (2006)

Следующего тулку линии Палге обнаружили в семье Рало клана Гья, он стал известен как Палге Умдзе. Признанный реинкарнацией Самтена Пунцога Третьим Дзогченом Ринпоче, Нгедоном Тензином Сангпо, он с ранних лет проявлял удивительные качества, заявив, ещё будучи ребёнком: «Я тот, кто построил стену из ста тысяч мани-камней!»; во взрослом возрасте Палге Умдзе увеличил стену.

Однажды, когда он давал учения людям из Верхней Дромзы, церемониальный головной убор слетел с его головы и опустился на колени местной девочки Дролмы. Увидев это, он сказал: «В моей следующей жизни я буду её сыном».

Когда ему исполнилось двадцать пять лет, Палге Умдзе решил отправиться в Лхасу. В ночь перед отъездом он навестил семью Гья Катхог. После его ухода семья обнаружила несколько ритуальных предметов, оставленных им. Когда они попытались вернуть их ему, тулку отказался, сказав: «Мне пока они не понадобятся».

Он отправился в Лхасу, но вскоре после прибытия внезапно заболел. Он умер поблизости от места уединённого затворничества Гоцанг. В месте, где кремировали его тело, хотя это и была середина зимы, распустились цветы. Местные жители построили ступу для реликвий этого необычного молодого ламы из Кхама.

К Таклунгу Матрулу Ринпоче¹⁶ – ламе, известному своим ясновидением, обратились с вопросом, где обрёл новое рождение Палге-тулку. На это лама дал точные указания, где искать реинкарнацию.

Эпитет «Палге-тулку» можно сократить до Палтрул или Патрул (трулку – это альтернативный вариант транслитерации слова тулку). Таким образом, Палге-тулку стал известен как Дза Патрул Ринпоче, или Патрул из Дзачукхи.

Детство Патрула

В день, когда Патрул родился, его мать отметила, что шатёр, в котором жила семья, наполнился белым светом.

Новорождённый начать разговаривать сразу. Сначала он произнёс лишь несколько звуков: а, о, ом. К вечеру следующего дня можно было слышать, как он тихонько бормочет ом мани падме хум¹⁷ – шестислоговую мантру Авалокитешвары, который воплощает просветлённое сострадание. С каждым днём мантра звучала всё отчётливее, пока через пять дней он не стал начитывать её совершенно ясно. Шесть слогов мани-мантры проявились на его запястье; на его языке был виден красный слог дхи – коренной слог Манджушри, воплощения просветлённой мудрости.

Его мать обратила внимание на все эти знаки, но промолчала, не сказав об этом даже мужу. Ей не хотелось, чтобы люди стали подшучивать и говорить с сарказмом: «Ах, ну да, сын из хорошей семьи всегда оказывается тулку!». Если её сын и правда был реинкарнацией высокого ламы, ей не хотелось, чтобы у него возникли какие-либо препятствия из-за преждевременного признания.

Однако вскоре необычайные качества младенца стали очевидными для всех. Великий мастер учений лонгчен ньингтиг, «Сердечной сущности великого пространства», Дола Джигме Келсанг признал мальчика реинкарнацией. Он рассказал о ребёнке своему учителю Джигме Тинлею Осэру, Первому Додрубчену.

Подтвердив правильность выбора, Додрубчен сказал: «Ты верно распознал в этом ребёнке реинкарнацию Палге-ламы. Он станет известен под именем Оргьен Джигме Чокьи Вангпо („бесстрашный властитель Дхармы из Оргьена“)¹⁸. Своими молитвами я передам ему всю линию лонгчен ньингтиг».

Вскоре после этого группа важных монахов и лам во главе с умдзе, старшим монахом, пришла к родителям Патрула оказать почести молодому тулку. Когда они вошли, мать прикладывала младенца к груди. Однако Патрул не стал пить молоко и отвернулся от матери. Посмотрев прямо на старшего монаха, ребёнок сказал: «Дядюшка¹⁹, вы в порядке? Вы постарели!».

Коренной учитель Патрула

Племянник предыдущего Палге-ламы, Онпо Кончог, отвечал за имущество Палге как хранитель и управляющий. Он привёл молодого тулку в Палге-лабранг, большое каменное поместье, которое построил Палге Самтен Пунцог и которое теперь служило главной резиденцией реинкарнаций Палге. На своей церемонии возведения на трон Патрул впервые встретил Джигме Гьялвей Ньюгу, высокореализованного мастера, который впоследствии стал его коренным учителем²⁰.

Джигме Гьялвей Ньюгу, сердечный ученик Джигме Лингпы, долгое время провёл в одиночном ретрите на не защищённом от ветра склоне горы в Дзагьял Трама Лунг, Долине Сухого Хвороста²¹.

Для своего ретрита этот мастер не выбрал убежищем пещеры или домик, а остался жить под открытым небом – под естественным выступом скалы или в неглубокой яме в земле. Питаясь дикими растениями и корнями, он был примером решительного аскета, упростившего свою жизнь до предела и оставившего только самое необходимое. Гьялвей Ньюгу поклялся оставаться на том месте, пока не обретёт реализацию.

Тханка Джигме Гьялвей Ньюгу, которую Патрул Ринпоче всегда носил с собой. Хранится в Кхормо Олу в Кхаме вместе с другими реликвиями Патрула Ринпоче (2016)

Джигме Гьялвей Ньюгу часто приходил в Палге-лабранг, чтобы учить Патрула, начиная с его раннего детства. По секрету он сказал своему старому ученику Умдзе Сангье Пелсангу: «Я прихожу в Верхнюю Дза только ради Палге-тулку».

Маленький монах

Юный Патрул путешествовал через Голок, дикую землю кочевников к северу от Дзачукхи, в компании своего гуру Джигме Гьялвей Ньюгу и его учителя, первого Додрубчена, Джигме Тинлея Осэра. Впереди они увидели большой лагерь кочевников и решили подойти.

Молодой мужчина стоял на входе в большую юрту из чёрной шерсти яка. Он спросил лам:

– Откуда вы идёте?

– Мы пришли из Докхока, – был ответ.

– Не могли бы вы выполнить ритуалы для умерших? Моя мать умерла несколько дней назад. Мы уже послали за ламой, но он будет здесь ещё нескоро. Ближайший к нам лама живёт в трёх днях пути отсюда.

– Да, – сказали ламы, – мы можем это сделать.

Троих гостей пригласили в юрту и усадили на красивые ковры из белой валяной шерсти. Затем им поднесли церемониальные белые шарфы и озвучили формальную просьбу о проведении ритуалов и молитв для недавно умершей матери семейства.

Двоим старшим ламам, Додрубу Джигме Тинлею Осэру и Джигме Гьялвей Ньюгу, предложили чай. Они оба остались в юрте, выполняя предварительные молитвы. Молодой Патрул вышел наружу и занял себя приготовлением торма[6] и подношений для основного ритуала, пховы – переноса сознания в землю будды, то есть чистую землю, где в конце концов будет достигнуто просветление.

Пока Патрул работал, дочь семьи постоянно прерывала его, прося помочь ей с разведением огня, присмотреть за кипящим молоком и так далее. Каждый раз она обращалась к Патрулу без формальностей, называя его бенчунг, «маленький монах».

Через некоторое время всё было готово. Трое лам провели ритуал для усопших, называемый «Спонтанное освобождение от страданий», практику Авалокитешвары – садхану[7] из цикла Джигме Лингпы лонгчен ньингтиг.

Ламы остались с семьёй на ночь. На следующее утро, когда они собирались уходить, отец семьи взмолился:

– Пожалуйста, останьтесь с нами подольше! Самое лучшее, если вы останетесь на три года. Если нет – на три месяца. Если и это невозможно, по крайней мере побудьте с нами ещё три дня!

– Нет, мы не можем остаться. Нам нужно продолжать путешествие, – ответили ламы.

– Тогда хотя бы скажите нам ваши имена, – попросил отец.

– По правде говоря, – ответил молодой Патрул, – эти двое – величайшие ламы. Тот, чья голова полностью седа, – это Джигме Тинлей Осэр. Второй, с проседью, – Джигме Гьялвей Ньюгу.

Мужчина был изумлён: он, конечно, слышал об этих двух знаменитых ламах.

– А кто же ты? – спросил Патрула отец семейства.

– А я Абу Улло, – отвечал Патрул, просто назвав себя именем, принятым у него в семье. – Обычный ребёнок!

Все члены семьи кочевников были глубоко тронуты и обратились к ламам за благословениями. Когда трое лам стали собираться в путь, сын преподнёс каждому из них по доброй лошади с полной амуницией. Богатые кочевники часто делали такие ценные подношения ламам в благодарность за выполнение ритуалов для усопших.

– Пожалуйста, оставьте себе лошадей, – сказали ламы. – Нам не нужны богатые подношения. Даже поднеси вы нам чистое золото, мы бы не взяли его. Хотя немного листьев чая и цампы нам бы пригодилось, поскольку у нас их нет.

Так и было сделано. Когда ламы уходили, вся семья сопровождала их в течение целого дня – настолько глубоко было их почтение.

Патрул обретает сильного противника

Патрул был миловидным ребёнком крепкого сложения; обладая естественной кротостью и острым умом, он быстро становился всеобщим любимцем и получал похвалу со всех сторон. Его сердце было наполнено милосердием и состраданием. Он никогда не причинял вред другим существам и не выносил, когда другие это делали. Видя, как овец уводят на убой, он начинал рыдать и на какое-то время отказывался от еды или питья.

В детстве известный своим состраданием, повзрослев, он прославился и своим красноречием: ему удавалось убедить людей прекратить охотиться на лис и убивать других диких животных.

В конце концов он также обрёл славу благодаря своей смелости. Например, хранитель, управлявший имуществом Палге, Онпо Кончог, оказался втянут в неприятную тяжбу; конфликт вынесли на суд самогó официального представителя царя Дерге.

Другую сторону представлял властный чиновник из Дзачукхи, Буншул Тхутоб Намгьял. Снова и снова отвечая на его устные аргументы, Патрул проявил исключительный навык дебатов и выиграл дело для Онпо Кончога. После этой замечательной и совершенно неожиданной победы Онпо Кончог сказал: «Неважно, является этот молодой человек истинным тулку Палге или нет, но у него точно есть мужество!».

От Джигме Гьялвей Ньюгу Патрул получил учения по предварительным практикам линии лонгчен ньингтиг Ригдзина Джигме Лингпы. Он слышал эти учения от своего коренного гуру по крайней мере двадцать пять раз. Патрул усердно выполнил эти практики и, кроме того, завершил множество других практик по медитации и молитв ваджраяны[8].

Джигме Гьялвей Ньюгу обучил Патрула йогическим практикам традиции лонгчен ньингтиг, в которых задействованы тонкие каналы и энергии. Он также дал ему устные наставления и лично руководил сущностными практиками традиции дзогчен, Великого совершенства. Кроме того, он даровал Патрулу множество инициаций из непрерывной линии передачи кама – основных текстов древней традиции ньингма²².

Палге-тулку идёт своим путём

Когда Патрулу было около двадцати лет, властный управляющий Палге-лабранга, Онпо Кончог, ушёл из жизни. После его смерти Патрул принял решение отречься от всех мирских забот, чтобы полностью посвятить себя практике Дхармы²³.

Патрул закрыл свою официальную резиденцию и уладил все финансовые вопросы, касавшиеся имущества Палге-лабранга. Он отказался от всего богатства и владений, которые принадлежали ему как признанной реинкарнации предыдущих тулку Палге. Как и его учитель, Джигме Гьялвей Ньюгу, Патрул решил до предела упростить свою жизнь для достижения духовной цели – реализации ради блага всех живых существ.

В отличие от своего гуру, поклявшегося оставаться в практике на одном месте, пока не достигнет просветления, Патрул избрал путь практикующего-бродяги, следуя традиции скитающихся по свету отшельников, не имевших никакого постоянного места пребывания, вроде тех кочевников на лугах Тибета, среди которых он вырос.

Возможно, именно по поводу своего решения отказаться от высокого социального статуса, собственности, имущества и комфортной жизни признанной реинкарнации Патрул позже напишет:

Патрулу пророчили, что он станет тертоном, открывающим духовные сокровища (термá), и для этого ему следует вести жизнь йогина-семьянина, а не монаха, принявшего обет безбрачия, поскольку тертонам обычно нужна духовная супруга, чтобы обрести все благоприятные связи, необходимые для открытия терма, которые им доверил Гуру Падмасамбхава²⁵. Однако Патрул не склонялся к женитьбе и строго придерживался монашеского обета безбрачия.

Чтобы не нарушать никаких благоприятных связей и потому не подвергать себя риску преждевременного ухода из жизни, он принял тридцать три обета монаха-послушника (тиб. гецул) вместо двухсот пятидесяти трёх обетов полностью посвящённого монаха (тиб. гелонг). Патрул принял посвящение гецула от Кхенпо Шераба Сангпо из монастыря Дзогчен, ему было даровано имя Джигме Гевей Джунгне («бесстрашный источник добродетели»).

Чтобы не идти против предсказания о том, что ему следует стать йогином, Патрул решил одеваться как мирянин, а не как монах, хотя во всём остальном он полностью и безукоризненно соблюдал монашескую дисциплину. Каждое утро он отправлялся за подаянием, не питаясь после полудня и не храня еды больше, чем нужно для немедленного использования.

Одетый в толстое белое пальто из войлока, чупу[9] или тулуп из овчины, который он носил зимой, Патрул отправлялся в свой путь в одиночестве. Он не брал с собой никаких вещей кроме чаши для подаяний, чайника и копии «Бодхичарья-аватары» Шантидевы²⁶. Он всегда шёл пешком, избегая верховой езды. Иногда он путешествовал в компании, иногда один. Он жил согласно мудрости мастеров:

Живя без каких-либо мирских обязательств, Патрул освободил себя; без плана его жизнь стала спонтанной и полноценной. Он смог оставаться в одном месте столько, сколько желал, и ни минутой дольше. Когда он чувствовал, что наступило время двигаться дальше, то мог просто встать и пойти без особых размышлений.

С момента этого смелого решения и до последнего вдоха Патрул оставался бродягой-отшельником, посвятив всю свою жизнь Дхарме.

Покинув Палге Самтен Линг, Патрул поселился поблизости от монастыря Дзогчен, где получил обширные учения от настоятеля монастыря Мингьюра Намкая Дордже, а также от Гьялсе Шенпена Тхае²⁷.

В этот период, чтобы завершить своё образование, Патрул также отправился в монастырь Шечен – один из шести основных монастырей традиции ньингма в Тибете²⁸. Расположенный между монастырями Нангдо и Дзогчен, он был основан в 1695 году Шеченом Рабджамом Тенпей Гьялценом. Там Патрул изучал Трипитаку – три собрания учений Будды, «Тринадцать великих трактатов»²⁹, работы Кункхьена Лонгчена Рабджама и Ригдзина Джигме Лингпы, а также основные сочинения всех буддийских традиций Тибета.

Патрул-учёный

Когда Патрул продолжал своё образование, обучаясь у Шечена Онтрула Тхутоба Намгьяла в философском колледже (шедре) Шечен, среди его товарищей по учёбе были два прославленных молодых тулку: Джамьянг Кхьенце Вангпо и Джамгон Конгтрул Лодро Тхае.

У Кхьенце Вангпо всегда было более чем достаточно еды, поскольку его отец-аристократ происходил из богатого и влиятельного рода. Джамгон Конгтрул также наслаждался достатком: его семья была достаточно обеспеченной и жила неподалёку. Однако у Патрула по какой-то причине часто заканчивалась провизия. В его привычку вошло доедать остатки с тарелок друзей по школе. После еды Патрул любил поспать. Когда он ложился, Кхьенце и Конгтрул подтрунивали над ним, говоря, что он должен бы учиться, а не храпеть!

– Что с тобой не так? Ты просто жадно заглатываешь нашу еду и идёшь спать! – жаловались они. – Как это помогает в учёбе?

– Если я могу прочесть наизусть то, что сказал нам учитель, разве этого недостаточно? – спрашивал Патрул.

– Конечно, достаточно! Но для этого тебе нужно учиться, разве не так?

Патрул качал головой:

– Мне не о чём волноваться. Нужно всего-то повторить то, что слышал в классе.

Так и продолжалось. Конгтрул и Кхьенце усердно учились каждый день после занятий, а Патрул в это время старательно поглощал остатки их еды и наслаждался послеобеденным сном.

Однажды после окончания занятий трое студентов, как обычно, возвращались в свои комнаты. Патрул ел цампу – традиционное блюдо, которое готовят из поджаренной ячменной муки, смешанной с чаем и маслом. Закончив трапезу, он накрыл голову шалью, лёг и почти задремал, когда его друзья внезапно разбудили его.

Джамгон Конгтрул толкнул Патрула локтем, говоря:

– Просыпайся, друг. Нам нужно, чтобы ты объяснил нам несколько вещей!

Убрав шаль с лица, Патрул ответил:

– Что вы хотите от меня услышать?

– Не расскажешь ли ты нам, о чём были сегодняшние учения? – спросил Джамгон Конгтрул. – Мы не помним.

Они с Кхьенце обменялись хитрыми взглядами, будучи уверенными, что застали Патрула врасплох. Патрул же с энтузиазмом ответил:

– Конечно!

К несказанному удивлению обоих одноклассников, Патрул изложил слово в слово весь текст и комментарий к нему, о которых упоминал тем утром Шечен Онтрул. Пересказ был точен, будто сделан под копирку.

Конгтрулу и Кхьенце пришлось признать, что Патрул, как и знаменитый Ронгзом Махапандита³⁰, обладал способностью запоминать учения наизусть, лишь раз услышав их.

Патрул провёл несколько лет в глухой местности Рудам, что над монастырём Дзогчен. Он жил в пещере Шиндже, также известной как пещера Ямантаки, когда писал свою знаменитую работу «Слова моего всеблагого учителя» (тиб. Kun bzang bla ma’i zhal lung, «Кунсанг Ламей Шелунг») – наставление по предварительным практикам лонгчен ньингтиг.

Говорят, когда Патрул жил в пещере Долгой Жизни³¹, находившейся высоко на крутом склоне напротив пещеры Ямантаки, его реализация Великого совершенства стала широка, как небо.

Шиндже Друбхуг, известная как пещера Ямантаки, где Патрул написал «Слова моего всеблагого учителя». Монах, сидящий у входа в пещеру, живёт там с 2009 г. (2016)

До Кхьенце застаёт Патрула врасплох

Патрул испытывал глубокое благоговение перед неистовым йогином До Кхьенце Еше Дордже, реализованным мастером и великим сиддхой, знаменитым своим спонтанным и непредсказуемым поведением. До Кхьенце был признан реинкарнацией Джигме Лингпы³².

Однажды До Кхьенце решил отправиться в родные места Патрула, провинцию Дзачукха. Он шёл пешком и удивительным образом прибыл туда в рекордно короткое время! И всё же он настаивал, что вышел только утром того же дня, – хотя это было путешествие, которое обычно занимало две недели езды на лошади.

Патрул жил в горах над монастырём Дзогчен, где было множество пещер и мест уединённого затворничества. Услышав весть о прибытии До Кхьенце, он сразу же пошёл встретиться с ним. Патрул приблизился к поселению и обнаружил своего учителя сидящим на околице деревни Дзогчен.

Как только Патрул появился в поле зрения, До Кхьенце позвал его:

– Эй, Патрул! Если ты так храбр, почему бы тебе не подойти сюда?

Приблизившись к учителю, Патрул понял, что До Кхьенце, должно быть, выпил: от него разило чангом – крепким тибетским пивом, изготовленным из забродившего ячменя. Помня учения Будды о вреде алкоголя, Патрул удивился:

– Так, значит, даже великий мастер может напиться и вести себя грубо?

В этот самый момент До Кхьенце схватил Патрула, свирепо толкнул его на землю и потащил за собой за волосы. Затем До Кхьенце ослабил хватку и грубо отшвырнул Патрула. Яростно глядя на ученика, До Кхьенце вскричал:

– Па! – и плюнул Патрулу в лицо. – Ты старый пёс, твоя башка всё ещё забита концепциями!

В культуре Тибета назвать кого-то «старым псом» является сильным оскорблением. Более того, До Кхьенце показал Патрулу мизинец, что означало полное презрение, и начал швыряться в него камнями. Хорошенько побив его по спине, До Кхьенце отошёл и исчез из виду.

Патрулу потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что только что произошло. Потрясённый и близкий к состоянию шока, он осознал, что понял всё совершенно неправильно! До него дошло, что До Кхьенце только что даровал ему глубочайшее прямое учение о природе ума. Чувствуя благодарную преданность учителю, Патрул сел в позу для медитации и начал практику покоя ума в чистой осознанности – обширной, возникающей спонтанно, ясной, как безоблачное небо, и свободной от сбивчивых мыслей.

Позднее он говорил, что Старый Пёс стало его тайным именем, милостиво дарованным при инициации его мастером До Кхьенце. Патрул и в самом деле подписал многие из своих сочинений именем Старый Пёс.

Во все времена и во всех ситуациях ежечасно проверяй свой поток ума: позитивны мысли или негативны? Распознав, что мысль содержанием негативна, осознай её вредоносность и оставь позади. Это ключевой момент.

В противном случае, когда начинает формироваться страстное желание или другие омрачающие мысли, если позволишь им завладеть тобой, кто знает, куда они тебя заведут?

Тебя может не прельщать перспектива стать великим учёным, но по крайней мере сделай всё, что от тебя зависит, чтобы зародить доброту по отношению к другим и стойкую преданность Трём драгоценностям.

Твои следующие рождения простираются вперёд во времени куда дальше, чем эта жизнь. Обстоятельства тех жизней будут зависеть от твоих устремлений в настоящем – от того, позитивны они или негативны. Не рискуй своими будущими воплощениями, ища славы и статуса в этой жизни.

Остаток этого воплощения будет зависеть от того, насколько непоколебимо твоё стремление совершать добродетельные поступки. Проверь, можешь ли трансформировать свой поток ума с помощью учений.

Ты подошёл к развилке на дороге: одна тропа идёт вверх, другая вниз. Если откладываешь своё решение до тех пор, пока не окажешься на смертном одре, удача покинет тебя.

Сложно понять с достоверностью, обладают другие хорошими или плохими качествами. Аплодируют тебе или тебя бранят – необходимо отвернуться и от жажды похвалы, и от избегания критики.

Хотя ты можешь не совершить великого блага, по крайней мере избегай злодеяний, будь они значительными или ничтожными.

Перестань думать плохо о других. Не унижай никого, потому что никогда не знаешь: человек, которого ты оклеветал, может оказаться существом с высочайшим уровнем сознания.

В отношении еды, одежды и других материальных ценностей будь удовлетворён тем, что у тебя есть, и живи просто.

Иначе однажды в глазах других ты станешь посмешищем, позёром в монашеских одеждах, скитающимся от долины к долине, принюхивающимся, словно уличный пёс.

Не поступай так!

Написано Патрулом

Пусть это принесёт благо!

Патрул пытается простираться

Живя в Рудаме, недалеко от монастыря Дзогчен, Патрул решил спуститься в монастырь, чтобы сделать подношение ста тысяч простираний, или земных поклонов, своему учителю Мингьюру Намкаю Дордже, четвёртому Дзогчену Ринпоче. Мингьюр Намкай Дордже был высокореализованным существом, его поведение было нешаблонным и непредсказуемым, как и у йогина До Кхьенце.

Как только Патрул начал первое простирание, его учитель воскликнул:

– А! Абу³³, ты здесь!

Он встал с трона и начал простираться перед Патрулом. Каждый раз, когда Патрул пытался сделать простирание, его учитель в ту же секунду вскакивал и начинал простираться перед учеником. Немного позднее Патрул сделал ещё несколько попыток выполнить простирания, но то же самое повторялось снова и снова.

В конце концов Патрул нашёл место за троном Мингьюра Намкая Дордже, далеко и, самое главное, вне его поля зрения. Там, в укрытии, Патрулу в конце концов удалось завершить подношение ста тысяч простираний.

Учитель Патрула демонстрирует ясновидение

В главный храм монастыря Дзогчен забрались воры, украв несколько драгоценных украшений, висевших на большой статуе. Все были сильно поражены произошедшим, поскольку храм был закрыт на ключ, а украшения находились в, казалось бы, труднодоступном месте на большой высоте.

Когда кто-то рассказал об этом Мингьюру Намкаю Дордже, он ответил: «Конечно, я знаю, кто вор и как ему это удалось. Вор проник внутрь и каким-то образом нашёл способ, как забраться на узкий уступ, опоясывающий храм, тот, который наверху, почти у потолка. Он осторожно прошёл по нему, пока не приблизился к голове статуи. Протянув палку, он отстегнул драгоценные украшения и снял их».

Монахи отправились проверять. Вскоре они обнаружили следы на узком уступе и длинную палку, которой воспользовался вор. Однако Мингьюр Намкай Дордже отказался раскрывать, кто был вором, зная, что если бы его поймали, то жестоко побили бы.

Позднее несколько паломников пришли увидеть Мингьюра Намкая Дордже и получить его благословения. Им была дарована лишь краткая аудиенция, поэтому они не смогли задать много вопросов. Вместо этого они попросили Патрула поговорить с ламой от их имени.

Патрул согласился и пошёл к Мингьюру Намкаю Дордже, получил ответы на все вопросы паломников и передал их просьбы о молитвах и защите. Закончив, Патрул поднялся, чтобы уйти, и оглянулся, как бы что-то ища.

На это Мингьюр Намкай Дордже сказал: «Э! Ищешь свой ремешок от башмаков, да? Ты обнаружишь его на окраине луга неподалёку от речушки, протекающей по долине Дзогчен».

Когда Патрул возвращался из монастыря обратно в пещеру Шиндже, тропа привела его к реке. Там он нашёл ремешок, отвалившийся от башмака, – именно в том месте, на которое его ясновидящий учитель указал ему.

Патрул отчитывает себя за свою практику

Патрул жил в маленькой юрте из тёмной шерсти яка на лугу чуть выше монастыря Дзогчен. Однажды люди, находившиеся поблизости, слышали, как он бранил себя, говоря: «Сегодня твоя практика была ужасной! Ты не заслуживаешь еды!». После этого Патрул не позволял себе есть. Иногда он даже наказывал себя, давая себе пощёчину.

В другие дни люди слышали, как он отмечал: «Хм. Это было сносно. Ну ладно, не так уж и плохо сегодня».

Патрул получает особую передачу

Практикуя медитацию в пещере, Патрул однажды услышал, как снаружи кто-то громко зовёт его по имени: «Патрул! Патрул!». Размышляя, кто бы это мог быть, Патрул вышел из пещеры. Там, у входа, стоял его необычайный гуру, неповторимый До Кхьенце Еше Дордже. От него пахло чангом, а в руке он держал четверть отрубленной ноги оленя, которого только что поймал и убил.

Патрул не удержался и уставился на ногу оленя, подумав про себя: «Кажется, у До Кхьенце и правда есть некоторые страсти!»³⁴. На это великий йогин изо всех сил залепил ему пощёчину и вскричал: «Пи-и-и! Ты торчишь в этой пещере всё это время и всё ещё застреваешь в двойственном мышлении?».

До Кхьенце плюнул в сторону Патрула и вышел вон. Шокированный, Патрул внезапно вошёл в чистое состояние присутствия и испытал опыт обнажённой осознанности, свободной от концепций. Патрул говорил, что именно так он получил прямую передачу «Гухьягарбха-тантры» («Тантра тайной сущности»)³⁵.

Валун-напоминание

Над монастырём Дзогчен на леднике Диком (Кангтро) стоял огромный валун. Давая учения, Патрул сидел на вершине валуна, чтобы всем было его видно. Начав учение, он становился недвижимым, как этот большой валун. Шёл ли дождь, светило ли солнце – он не поднимался со своего места, пока не заканчивал то, чему учил в тот момент.

Патрул показывал на массивный камень и говорил ученикам: «Когда вы видите этот недвижимый валун, пусть его образ напоминает вам о непоколебимом устремлении принести пользу живым существам посредством достижения просветления».

Патрул и парамита терпения

Патрул услышал об отшельнике, который в течение длительного времени жил в полном уединении, и однажды решил навестить его.

Патрул пришёл к месту ретрита отшельника без предупреждения. Ему не терпелось задать вопрос, он с улыбкой уселся в уголке пещеры практикующего.

– Откуда ты явился, – спросил отшельник вежливо, – и куда держишь путь?

– Я пришёл сзади, – ответил Патрул, – и иду вперёд.

Отшельника озадачил такой ответ, и он поинтересовался:

– А где ты родился?

– На земле.

Отшельник не знал, что и подумать об этом неожиданном и своеобразном госте.

Чуть погодя Патрул спросил хозяина пещеры, почему тот оставался в таком удалённом и безлюдном месте.

– Я живу здесь уже двадцать лет, – ответил практикующий с некоторой гордостью в голосе. – Сейчас я медитирую на парамите терпения!

Услышав это, Патрул начал хохотать и от смеха хлопать себя по бёдрам.

– Вот здорово! – воскликнул Патрул и наклонился к отшельнику, как будто собираясь поделиться секретом; таинственным голосом он прошептал на ухо собеседнику: – Для двух таких мошенников, как мы, всё идёт не так уж плохо, да?

Отшельник взорвался от негодования.

– Кем ты себя возомнил, придя сюда и бесстыдно мешая моему ретриту? – вскричал он. – Кто тебя просил приходить? Почему бы тебе не дать бедному практикующему спокойно медитировать?

– Хмм, – задумчиво промычал Патрул, – вот так «совершенство терпения»!