О допустимости спасительного самообмана меня попросил поговорить знакомый литератор. Человек православный. Однако найти ответ на этот вопрос не может.
Смирение понимает правильно. Говорит, что смирение – это следствие трезвого познания своих слабых духовных способностей. Чуть погордился, тут же пал. Смирение – лекарство для духа.
Но что делать с областью психической? – спрашивает он.
Если я понимаю, что трезвость в духовной сфере вещь спасительная, то как быть с пониманием спасительной лжи во всем остальном? В православном понимании любви есть место для спасительной неправды. Например, никто не станет по любви к человеку сообщать ему какую-то страшную правду, зная, что она его тут же убьет. По любви никогда один человек не скажет другому, что он уродлив, не красив и т. д. Напротив, он заметит, как прекрасно тот выглядит, чтобы этой спасительной неправдой немного скрасить плохое настроение. Любовь не желает зла. Но она и не лукава. Нет никакой корысти в комплиментах любимому человеку. Если есть польза от правды, необходимо ее придерживаться – сомнений нет. Но если нет пользы от сиюминутности правды, а есть большая польза от капельки иллюзии? Неужели нужно всегда быть правдорубом? Всякий любящий скажет – нет, тут нет Правды – в том, чтобы всегда и во всем быть правдивым. Есть нечто выше справедливости человеческой – Любовь.
Вопрос, который поставлен знакомым, так звучит: если я трезво оцениваю свои духовные, психические и телесные способности, но при этом осознанно допускаю каплю спасительной лжи, чтобы избежать беды большей – я согрешаю?
Приведу конкретный пример. Сначала из литературы. О. Генри. Последний лист. Девушка в болезни решает, что она умрет лишь тогда, когда упадет последний лист с дерева за окном. Лежа в горячке в постели, убеждает саму себя в этой мысли. Сосед-художник решается на спасительную иллюзию: ночью ниткой приматывает к ветке нарисованный бумажный лист, копию настоящего, чтобы последний лист никогда не упал и, следовательно, девушка не дала себе «команды» умирать. Девушка исцеляется.
Это литература. В жизни полно примеров, когда в некоторых случаях больному не сообщают диагноз потому, что знают, что в депрессии болезнь съест его моментально. И, напротив, ожидание чуда исцеления приводит иногда к чудесным выздоровлениям. По вере дается. Сама по себе вера в чудо может быть настолько сильной, что приводит к чуду. Даже если это самообман. На слуху история с прозревшей монахиней, которая верила, что к ним в монастырь пришел знаменитый старец, попросила исцелить ее, тот окропил ее лицо святой водой и монахиня прозрела. Правда, потом оказалось, что «старец» тот был переодетым разбойником, скрывавшимся от погони. Но монахиня же назад не ослепла?
Признаюсь, я не нашелся, что ответить моему знакомому. А он продолжал меня убеждать в том, что и в сфере духовной прибегают к подобным практикам. Допускают некоторые психологические трюки, которые в результате приносят пользу. Только, все должно быть в меру.