Экскурсия для Лео проходила прекрасно, пока он не узнал про дракона.
Этот лучник, Уилл Солас, оказался классным парнем. Все, что он показывал Лео, было настолько удивительным, что наверняка было противозаконным. Настоящие греческие корабли, стоявшие на якоре у берега, иногда метали друг в друга горящие стрелы и взрывчатку? Круто! Занятия по искусству и ремеслам, где можно делать скульптуры с помощью бензопилы и паяльной лампы? Лео был готов закричать: «Запишите и меня!» Леса, напичканные опасными чудовищами, так что одному туда лучше и не соваться? Великолепно! И в лагере было полно хорошеньких девушек. Лео не вполне понял все эти дела про связи с богами, но надеялся, что не находится в кровном родстве со всеми этими девчонками. Это было бы ужасно. Для начала он хотел бы поближе познакомиться с подводными девицами из озера. Ради них явно стоило утонуть.
Уилл показал ему домики, обеденный павильон и фехтовальную арену.
– А у меня будет меч? – спросил Лео.
Уилл посмотрел на него так, будто эта мысль не очень ему понравилась.
– Может, ты сам себе сделаешь, раз уж ты из девятого домика?
– А что там с этим домиком? Это домик Вулкана?
– Мы тут обычно не называем богов римскими именами, – сказал Уилл. – Исходные имена греческие. Твоего отца зовут Гефест.
– Фестус? – Лео слышал это от кого-то, но все равно был озадачен. – Звучит так, будто это какой-то праздник.
– Ге-фест, – поправил его Уилл. – Бог кузнечного дела и огня.
Лео был в курсе, но старался не думать об этом. Бог огня – серьезно? С учетом того, что случилось с его матерью, это казалось дурной шуткой.
– Так этот горящий молот над моей головой – хороший знак или плохой? – спросил Лео.
Уилл подумал немного, прежде чем ответить.
– Тебя признали практически сразу же. Обычно это хороший знак.
– Но этот парень… радужный пони… Батч. Он говорил о каком-то проклятии.
– Слушай… это ерунда. Поскольку староста девятого домика умер…
– Умер? Как – насильственной смертью?
– Я попрошу твоих соседей, чтобы они тебе рассказали.
– Да, кстати, а где они? Разве не их староста должен был провести со мной ВИП-экскурсию?
– Он… того… не может. Ты сам поймешь почему. – Уилл зашагал дальше, прежде чем Лео успел задать еще какой-нибудь вопрос.
«Проклятие и смерть, – сказал сам себе Лео. – Все интереснее и интереснее».
Он дошел до середины зеленой площадки, когда увидел свою прежнюю бебиситтер[12]. Уж кого-кого, а ее он меньше всего ожидал увидеть в лагере полубогов.
Лео остановился как вкопанный.
– Что случилось? – спросил Уилл.
Тиа[13] Каллида – тетушка Каллида. Так она себя называла, но Лео видел ее в последний раз, когда ему было пять лет. А теперь она стояла в тени большого белого домика в конце зеленой площадки и смотрела на него. На ней была черная льняная вдовья одежда, на голове – черная шаль. Лицо у нее не изменилось – та же морщинистая кожа, пронзительный взгляд. Ее сухие пальцы были похожи на когти. Она казалась древней, но именно такой Лео ее и помнил.
– Эта старая дама… Что она здесь делает?
– Какая старая дама? – Уилл попытался проследить направление его взгляда.
– Да вон же она. В черном. Сколько ты там видишь старых дам?
– Я думаю, у тебя был трудный день, Лео. – Уилл нахмурился. – Туман, возможно, все еще играет с тобой свои шутки. Давай-ка пойдем теперь прямо в твой домик.
Лео хотел было возразить, но когда он снова посмотрел в сторону большого белого домика, тиа Каллида исчезла. Он точно знал, что она только что была там, словно, подумав о своей матери, он вызвал Каллиду из прошлого.
И это не есть хорошо. Потому что тиа Каллида пыталась его убить.
– Да я так, дурака валяю.
Лео вытащил из карманов несколько шестеренок и гаек и принялся перебирать их в руках, чтобы успокоиться. Не хватало еще, чтобы все в лагере считали его чокнутым. Чокнутый-то он чокнутый, но все же не настолько.
– Идем посмотрим девятый домик, – сказал он. – Я как раз в настроении для хорошего проклятия.
Снаружи домик Гефеста походил на здоровенный жилой автофургон со сверкающими металлическими стенками и решетчатыми окнами. Дверь в нем была такая же, как в хранилище банка, – круглая и толщиной в несколько футов. Открывалась она с помощью множества вращающихся медных шестерен и гидравлических поршней, из которых шел дым.
Лео присвистнул:
– Ну, тут у них тема стимпанка в ходу.
Внутри домик казался пустым. Стальные койки подняты к стенкам, как самые обычные подъемные кровати, только сделанные на основе высоких технологий. У коек были цифровые панели управления, мигающие светодиоды, сверкающие драгоценные камни и сцепленные шестерни. Лео сообразил, что у каждого из ребят свой цифровой код для спуска кровати, а за ней, возможно, имелась ниша, где можно хранить свои вещички и заодно сварганить какие-то ловушки против нежелательных гостей. По крайней мере, именно так и сконструировал бы такие штуки Лео. Со второго этажа спускался и упирался в пол первого шест, предназначенный для эвакуации при пожаре, хотя снаружи казалось, что у домика нет никакого второго этажа. Винтовая лестница вела в своеобразный подвал. На стенах повсюду висели самые разные инструменты, какие только можно себе представить, а к ним набор всевозможных ножей, мечей и других средств уничтожения. Большой верстак был усеян всякими металлическими штуковинами – винты, болты, гайки, гвозди, заклепки и миллион самых разных деталей. У Лео возникло непреодолимое желание распихать все это по карманам. Он любил такие железки. Но чтобы вместить их, ему понадобилось бы еще сто курток с карманами.
Он осмотрелся и теперь вполне мог себе представить, что снова находится в механическом цеху, где работала его мать. Ну, если говорить не об оружии, а об инструментах, горах стружки, запахе смазки, металла, разогретых моторов. Ей бы здесь понравилось.
Лео отогнал от себя эту мысль. Он не любил мучительных воспоминаний. «Не останавливаться» – таков был его девиз. Не погружаться мыслями в прошлое. Не оставаться слишком долго на одном месте. Это был единственный способ убежать от печали.
Он снял со стены какую-то длинную штуковину.
«Коса? Зачем богу огня нужна коса?»
– Ты удивишься, если узнаешь, – раздался чей-то голос из полумрака.
В задней части комнаты одна из коек была занята. Занавеска из темного маскировочного материала отодвинулась, и Лео увидел какого-то парня. Кто это был, сказать не представлялось возможным, потому что на нем был гипс. Из марли, обмотавшей его голову, торчало только лицо – распухшее и в синяках. Он походил на пекаря «Пилсбери», которого изрядно поколотили[14].
– Меня зовут Джейк Мейсон, – сказал парень. – Я бы пожал тебе руку, но…
– Конечно… Не вставай.
Парень выдавил на лице улыбку и тут же сморщился, словно движение лицевых мышц доставляло ему боль.
«Интересно, что с ним случилось», – подумал Лео, но спросить не решился.
– Добро пожаловать в девятый домик, – проговорил Джейк. – У нас уже почти год как не было новеньких. Пока я – староста.
– Пока? – переспросил Лео.
Уилл Солас откашлялся:
– А где все остальные, Джейк?
– Внизу, в кузницах. Они работают над… ну, ты знаешь, в чем проблема.
– Угу. – Уилл поменял тему. – Так у вас тут найдется лишняя кровать для Лео?
Джейк уставился на Лео, оценивая его.
– Ты, Лео, веришь в проклятия? Или в призраков?
«Я только что видел мою злобную бебиситтершу тиа Каллиду, – подумал Лео. – А она давно уже должна была умереть. И дня не проходит, чтобы я не вспоминал мою маму, погибшую в том пожаре на заводе. Не надо говорить со мной о призраках, пекарь».
Но вслух он сказал:
– Призраки? Подумаешь! Да сколько угодно. Тут один дух грозы сбросил меня сегодня утром в Большой каньон… так, пустячок… ничего из ряда вон выходящего. Верно я говорю?
– Это хорошо, – кивнул Джейк. – Потому что я собираюсь дать тебе лучшую койку в домике – койку Бекендорфа.
– Послушай, Джейк, – вмешался Уилл, – может, не стоит?..
– Койка один-А, занимай, – отозвался Джейк.
По домику разнеслось урчание. Круглая секция в полу разошлась, как диафрагма фотокамеры, и оттуда появилась полноразмерная кровать. В бронзовую раму изножья была встроена игровая станция, а в изголовье – стереосистема, в основание вмонтирован холодильник со стеклянной дверью, а по боку проходила панель с множеством кнопок управления.
Лео тут же запрыгнул на кровать и улегся на спину, закинув руки за голову.
– Меня это устроит.
– Она убирается в отдельную комнату внизу, – объяснил Джейк.
– Черт побери, мне это нравится! – восхитился Лео. – До встреч, ребятки. Я буду в пещере Лео. Какую кнопку нажать?
– Постой, – возразил Уилл Солас. – У вас тут что, отдельные подземные комнаты?
Джейк, наверное, улыбнулся бы, если бы это не было так больно.
– У нас много секретов, Уилл. Не все же одним вам, детям Аполлона, развлекаться. Наши ребята почти сто лет откапывали систему туннелей под домиком. Но так конца еще и не нашли. Ну, в любом случае, Лео, если ты не против спать в кровати покойника, то она твоя.
У Лео вдруг пропало желание опускаться в туннель. Он сел, стараясь не прикоснуться к какой-нибудь кнопке.
– Тот староста, он что, умер?.. Это была его кровать?
– Да, – сказал Джейк. – Кровать Чарльза Бекендорфа.
Лео представил себе бензопилу, врезающуюся в матрас, а может, гранату, зашитую в подушку.
– А он, типа, не в этой кровати умер?
– Нет. Он погиб на войне с титанами в прошлом году.
– Война с титанами, которая не имеет никакого отношения к этой великолепной кровати?
– Титаны, – сказал Уилл таким тоном, будто Лео был идиотом, – это такие здоровенные, сильные ребята, которые правили миром до богов. Прошлым летом они попытались вернуться к власти. Их главарь, Кронос, построил новый дворец в Калифорнии, на вершине горы, которая называется Тамалпаис. Их армии пришли в Нью-Йорк и почти разрушили Олимп. Многие полубоги погибли, пытаясь их остановить.
– Я полагаю, в новостях об этом не говорили? – спросил Лео.
Вопрос казался вполне резонным, но Уилл недоуменно покачал головой:
– Ты что, ничего не слышал об извержении Маунт-Хелен? Или о необычных грозах по всей стране? Или про обрушение здания в Сент-Луисе?
Лео пожал плечами. Прошлым летом он убежал из очередного детского дома. Потом его поймал школьный инспектор в Нью-Мексико, и суд приговорил его к сроку в ближайшем пенитенциарном заведении – «Школе джунглей».
– Наверное, я был занят.
– Ну, это не имеет значения, – сказал Джейк. – Тебе повезло, что ты это пропустил. Дело в том, что Бекендорф был одной из первых наших потерь, и с тех самых пор…
– На вашем домике лежит проклятие, – предположил Лео.
Джейк не ответил. Но ведь на парне был гипс, а разве это не ответ? Лео начал замечать всякие мелочи, на которые не обратил внимания раньше: отметина от взрыва на стене, пятно на полу – то ли масляное, то ли кровавое. Сломанные мечи и разбитые инструменты, сваленные в углу комнаты, – может, их раскурочили в досаде. Над этим местом словно висел дух неудач.
– Ну, я, пожалуй, сосну, – вяло проговорил Джейк. – Надеюсь, Лео, тебе здесь понравится. Когда-то тут было просто здорово.
Он закрыл глаза и задернул маскировочную занавеску.
– Идем, Лео, я покажу тебе кузни, – сказал Уилл.
Перед тем как выйти, Лео оглянулся на свою новую кровать и едва ли не увидел на ней мертвого старосту – еще один призрак, который теперь будет преследовать Лео.