Для воскресной поездки в клуб «Пегу» Эдвард надел элегантный полотняный костюм. Белл ограничилась повседневным бело-голубым платьем в горошек, перехваченным в талии красным кожаным поясом. Волосы она собрала в пучок, спрятав их под белой широкополой шляпой с красной, под цвет пояса, лентой. Хотя она не до конца разобралась в своем отношении к Эдварду, ей хотелось выглядеть наилучшим образом и произвести должное впечатление.
Они ехали мимо колониальных административных зданий с пышными арками, карнизами и пилястрами. От этих построек веяло ощущением власти и непобедимости. Затем потянулись частные дома. Их крыши глубоко нависали над стенами, защищая чувствительную кожу англичан от жгучего бирманского солнца.
– Не правда ли, красивое местечко? – спросил Эдвард.
Раньше чем она собралась с мыслями, он продолжил расспрашивать ее о том, как она привыкает к рангунской жизни. Белл рассказала ему о встрече со старшим инспектором Джонсоном.
Эдвард прищурил свои темные глаза, нахмурился и задумался.
– Он толковый малый, но вам стоило сначала обратиться ко мне. Я бы официально представил вас ему. У меня широкий круг знакомств.
– Вы работаете в полиции?
– Не совсем. Среди прочего я являюсь советником полицейского комиссара. Как бы то ни было, но, думаю, вас обрадует, что я произвел кое-какие изыскания.
– И?.. – спросила она, отмечая его самодовольный вид.
– Оказывается, перед исчезновением младенца ваша мать довольно странно себя вела. Это и дало основание для обвинений в ее адрес и последующего домашнего ареста.
– Как странно! – вырвалось у Белл; Эдвард почесал выпяченный подбородок, словно не желая говорить дальше. – Пожалуйста, продолжайте.
– Полагаю, вашу мать застали, когда она копалась в земле. Примечательно, что она была в ночной сорочке.
Эдвард объяснил, что ладони и ногти Дианы были перепачканы землей. Это вызвало подозрение. Подумали, будто она разыскивала место, где похоронила новорожденную дочь. Воображение тут же нарисовало Белл жуткую сцену: ее плачущая мать стоит на коленях, голыми руками копая землю.
– Айя сообщила, что младенец кричал, не умолкая ни на минуту. Состояние ребенка так сильно действовало на вашу мать, что в какой-то момент ее охватила ярость. Полицейские сделали вывод: она попыталась утихомирить дочь, но зашла слишком далеко. – (Белл испуганно покачала головой.) – Полицейские перекопали весь сад и не нашли ничего, кроме розовой младенческой пинетки.
– Пинетки Эльвиры?
– Скорее всего. Я не смог узнать, что же случилось потом. Ваши родители спешно вернулись в Англию. Уехали, даже не продав дома.
– Так, значит, мою мать признали невиновной?
– Увы, нет. – Эдвард покачал головой и поморщился. – Какое-то время дело оставалось открытым. Никаких новых фактов, говорящих о причастности или непричастности вашей матери, не появилось.