Глава 1 Я спас твою жизнь (скажи спасибо)

В большинстве старинных сказок спасение чьей-то жизни – это чрезвычайно важное событие. Потом обычно бывает королевская свадьба, героя осыпают золотом с головы до ног или устраивают в его честь пир на весь мир. Поэтому не удивительно, что я ожидала особой благодарности за спасение принца Нилкамала из подводной тюрьмы, принадлежавшей моему биологическому папаше.

Я, конечно, не думала, что мне отсыплют драгоценностей, равных весу моего тела, или поднесут ключ от Запредельного царства за семью морями и за тринадцатью реками. (И свадьбу я тоже не хотела. Мне вообще-то всего двенадцать лет. Фу, гадость!) С другой стороны, я не в первый раз спасала жизнь своему другу Нилу и многое пережила – носилась сквозь измерения на волшебном авторикше, рисковала жизнью и собственными конечностями, разгадывала безумные загадки и сражалась со всевозможными чудовищами. И что я получила за свои труды? Шиш. Не, ну правда. Пшик, ничего, фигу с маслом, дырку от бублика.

Я не жадничаю, просто пытаюсь объяснить, почему решила, что празднество на берегу Медово-Золотого моря Душ закатили в мою честь. Тем более что Нил весь из себя такой крутой и не торопится с благодарностями. Вот я и подумала, что он тайком устроил все это волшебство для меня. А когда поняла, что ошиблась, стало как-то неловко.

Вообще-то перед побегом из рушащегося отеля/казино/башни/тюрьмы, который принадлежал моему биологическому папочке Шеше, мы были несколько заняты. Вытаскивали Нила из подводного изолятора для демонов, сражались со злобными змеями, не давали Шеше убить меня с помощью двух волшебных камней, превратившихся в нейтронные звёзды. А убить меня Шеша хотел для того, чтобы исполнить древнее предсказание, обмануть смерть и жить вечно и счастливо. Понятно, что запланировать все эти торжества Нилу было некогда, но я об этом как-то не подумала.

– Господи! Да зачем это! – сказала я, попытавшись одновременно изобразить на лице приятное удивление и скромность, когда мы с Нилом и Найей выбрались на песчаный берег (наши родители не были людьми, и только благодаря этому мы выжили и смогли подняться со дна моря на поверхность).

– Ой, мамочки! – взвизгнула Найя, бросив взгляд на толпу. – Мы же не одеты для официального мероприятия!

Да не то слово. На нас сухого места не было. Правда, Нил и Найя – они наполовину раккоши – выглядели бодро и весело. Я же, несмотря на то, что уродилась наполовину змеиной принцессой, наполовину дочерью Луны, еле держалась на ногах и никак не могла отдышаться. Мокрые волосы облепили моё лицо, с одежды свисали водоросли, а в левом носке, кажется, поселилась семейка рыб.

Я убрала волосы с лица изящным – надеюсь – жестом и посмотрела на толпу, явно поджидающую нас. Там были девочки в розовых сари из группы сопротивления, известной, как Скейтбордистки в Розовых Сари, или СРС. Группу возглавляла моя сводная сестра Мати. Часть девчонок из СРС была людьми, другая состояла из полулюдей, полураккошей; я пока не могла к этому привыкнуть. Кроме того, в толпе выделялись несколько бородатых стариков – похоже, царские министры. Ну и стояли вперемешку дворцовые слуги и придворные. Все были нарядно одеты и смотрели на воду. А над толпой, будто тоже ожидая нас, кружили ярко-голубые бабочки.



Пристроившийся сбоку от толпы певец стоял, прижимая одну руку к уху, а другой поводил в воздухе. Увидев нас, он затянул классическую тягучую песню, а сидящие рядом музыканты принялись ему аккомпанировать – один дул в шехнай[1], другой постукивал ладонями по табле[2], третий пощипывал струны танпуры[3]. Только мне показалось, что каждый наигрывал что-то своё. Возле музыкантов стояли девочки, в руках они держали цветочные гирлянды, маленькие светильники и подставки с благовониями.

– Добро пожаловать, принцесса Киранмала! – крикнули из толпы.

Это была одна из служанок, сумевшая помочь мне во время участия в игре «Кто хочет стать охотником на демонов?». Я тогда пользовалась огромной популярностью, моё лицо улыбалось со всех афиш и билбордов, и некоторые даже стали подражать моему стилю. Вот и на служанке, поприветствовавшей меня, я увидела серебряные берцы, точь-в точь как мои. Я улыбнулась и, хотя с меня струями текла вода, попыталась беспечно помахать в ответ, как знаменитость при встрече с фанатами.

– Молодец, что освободила принца Нила! Умница! – крикнула другая девчонка с широкой зелёной прядью в косе.

Она ещё не знала, что у меня снова мои обычные чёрные волосы. Может, стоило попросить Запредельный молодёжный журнал мод «Ритмы юности» опубликовать заметку об изменениях в моей причёске?

– Как жаль, что игра оказалась большой аферой, а Змеиный царь хотел убить тебя с помощью Чинтамони и Порошмони, чтобы обмануть смерть и жить вечно, – добавила третья девочка с копией моего лука и стрел за плечами. – Мы все смотрели прямую трансляцию. Такой облом!

– Абсолютно! В смысле, спасибо, – крикнула я в ответ.

Да, это был полный облом – мой родной отец оказался убийцей и маньяком, мечтающим о вечном бессмертии. Но я заставила себя улыбаться. Ведь вся эта толпа собралась, чтобы посмотреть на меня, – то есть, я так считала, – нельзя же их разочаровывать. Я уже подумала, может, начать раздавать автографы или типа того, но внезапно стало совершенно ясно, что ждали они вовсе не меня.

– Ваше королевское величество! – крикнул кто-то пронзительно и тонко.

Я грациозно обернулась – в точности как принцессы, которых видела по телевизору, – и только тут осознала, что обращаются к кому-то другому. Кричал один из бородатых министров – мелкий старикашка в фиолетовом тюрбане, смахивающем на репу, занявшую призовое место на сельской ярмарке. Старикашка взывал к Нилу, одновременно протягивая ему небольшую подушку.

То есть вот это всё ликование – не в мою честь? Я почувствовала, как лицо стало горячее солнца. Потом посмотрела на подушку, расшитую бриллиантами и жемчугами. На ней, как ни странно, лежала дешёвая картонная корона – такие раздают детям в заведениях фастфуда вместе с картошкой фри и молочным коктейлем.



Нил, ставший после тюремного заключения слегка нервным, шарахнулся от министра с его подношением.

– Что это с короной, господин Кебаб? Мне кажется или её действительно смастерили из картона?

– Мы сделали всё, что могли, – пропищал министр Кебаб. – Коронация готовилась в страшной спешке, но в любом случае её невозможно провести без короны.

– О-о-о! Коронация! – Найя захлопала в ладоши, сияя, как свихнувшийся солнечный зайчик.

– Коронация? – промямлила я, как и полагается смущённой и растерянной девчонке из Нью-Джерси.

– Коро- чего? – переспросил Нил недовольно и тоже растерянно.

– Ваше величество.

Моя сестра Мати с трудом – из-за того, что одна нога у неё немного короче другой,– опустилась на колени, прямо на песок, и соединила ладони в приветственном жесте намашкар[4]. Нил шарахнулся и от неё. Он, конечно, был старшим сыном царя, а Мати – дочерью главного царского конюха (который приходился мне дядей), но я ещё никогда не видела, чтобы она вставала перед Нилом на колени. Судя по всему, он тоже видел это впервые.

– Не надо! Перестань! – Бедный Нил в ужасе попытался поднять Мати. – Встань! У нас другие отношения! Мы же друзья!

– Мечта-а-а! – протянула ракша Прийя, подойдя и встав возле меня.

Как и другие ракши-Скейтбордистки в Розовых Сари, Прийя находилась в подводном отеле Шеши, когда тот начал рассыпаться, но их вытянуло в море чуть раньше нас с Нилом и Найей. Её камуфляжные штаны, топ и розовое сари, которое она носила на плечах, как накидку, уже высохли.

Прийя смотрела очень ехидно, и я сначала решила, что она говорит о Мати, но ракша выпалила фальшивой девичьей скороговоркой:

– Принц Нилкамал – известный борец за равноправие! Подобное мировоззрение особенно привлекательно в абсолютной монархии, прямо-таки лопающейся от богатства и незаслуженной власти.

Произнеся это, Прийя дохнула горячим зловонным дымом, и одежда на мне сразу высохла. Но я всё равно чувствовала себя глупо из-за того, что решила, будто все собрались здесь ради меня.

– Спасибо, что обсушила. – Я закашлялась и замахала руками перед лицом. – А зачем ты побрилась наголо?

– Революционерам некогда заниматься укладкой волос. – Прийя провела когтистой рукой по короткому ёжику на голове. – Но на то, чтобы фанатеть, время у них находится.

Она кивнула в сторону толпы, и я вдруг заметила, что Нил как-то странно влияет на окружающих. Мало того что на меня вообще никто не смотрел, но слуги помоложе, не говоря уже о придворных, таращились на принца с необъяснимым восторгом. Какой-то знатный господин даже сделал вид, что падает в обморок, и стоявшая рядом дама принялась яростно обмахивать его ладонью, словно веером.

– Он верну-у-улся, – протянул кто-то.

– Самое время! – выдохнули в ответ и хихикнули.

Гадость какая. Нет, серьёзно. Может, он и правда красавчик, но прилюдные обмороки – это уж слишком.

Но Нил, не считая того, что у него слегка покраснели уши, – вёл себя так, словно ничего не происходит, и вызывать всеобщее восхищение – его царское право. Я закатила глаза, но делать вид, что меня тошнит, не стала, – уже взрослая, всё-таки.

– А ты не ревнуй, – весело сверкнула клычками Прийя. – Знаю, ты давно положила глаз на нашего принца-полудемона.

– Ничего подобного! – Меня охватило возмущение и ещё какое-то чувство, которое я не могла верно определить. С чего это Прийе взбрела в голову такая глупость? Очень, очень хотелось бы верить, что Нил её не слышал. – Мы просто друзья! Да и то не всегда.

Тут пение стихло, и, словно по команде, вся толпа преклонила колени. Перед Нилом остался стоять только министр с фиолетовой репой на голове. Он взмахнул подушкой и чуть не уронил картонную корону.

– Ваше величество, вы должны быть коронованы! – пронзительно пискнул министр.

– Коронован? Чтобы стать кем? Царём жареной картошки? Королём мясных роллов? – Нил бросил на меня испуганный взгляд, затем выставил перед собой руки, словно защищаясь от картонной короны. – Слушайте, я только-только выбрался из кошмарного изолятора. И к тому же у меня умерла бабушка. Мне не до глупых шуток.

– Что ты сказал? Что с нянюшкой? – быстро спросила Мати.

При упоминании о нянюшке у меня мучительно сжалось сердце.

– Это правда. – Прийя понурила бритую голову, забыв про ехидный смех. – Нянюшка пожертвовала собой, чтобы спасти свою дочь. И принцессу Киранмалу.

Голубые бабочки, которых я уже видела, закружились вокруг меня, словно и они тоже оплакивали старую ракшу – бабушку Нила. Нянюшка погибла, защищая мать Нила, но она спасла и меня. Не кинься нянюшка вперёд, я погибла бы от рук Шеши. И теперь меня мучил вопрос – а вдруг Нил считает, что это я, пусть совсем чуть-чуть, виновата в её смерти. Я сунула руку в рюкзак и сразу ощутила тепло, исходящее от Порошмони и Чинтамони, – двух драгоценных камней, при помощи которых Шеша собирался жить вечно. Но вместо вечной жизни они принесли смерть.

Я запихнула камни поглубже в рюкзак, мысленно пообещав себе избавиться от них при первой же возможности.

– Мне так жаль. – Мати поднялась, опершись на руку Нила, и сжала его ладонь. – Я не знала.

– Все случилось очень быстро… – Голос Нила дрогнул.

У меня самой глаза налились слезами. Найя всхлипывала, не таясь, а Прийя громко шмыгала носом.

Я прикрыла ладонью змеиный шрам у себя на правой руке повыше локтя. Мне было безумно стыдно за своего биологического отца. Если бы можно срезать шрам с руки, я бы обязательно сделала это.

– Эти ужасные новости можно считать ещё одной причиной, по которой следует немедленно короновать принца Нилкамала! – выпалил господин Кебаб. – Могущество Шеши растёт с каждым днём! Нам необходимо собрать силы сопротивления, и неважно… э… – Старикашка бросил косой взгляд на девиц из СРС, а потом на меня. – …Неважно, что у нас такие необычные союзники. – Он снова махнул подушкой в сторону Нила.

– Ни за что. – Нил попятился, сердито утирая слёзы. – Я даже не наследник. Мой отец решил этот вопрос раз и навсегда. А кстати, где он?

Знатные дамы, господа, слуги и музыканты тревожно переглянулись.

Не дождавшись ответа, Нил спросил снова:

– Почему же вы всё-таки хотите сделать меня царём? Где мой отец?

Я положила руку ему на плечо. Нил сейчас казался очень неуверенным в себе по сравнению с тем, каким он был раньше. Всё-таки после изолятора принц сильно изменился.

– С царём всё хорошо, насколько нам известно, – заторопилась Мати. – Но он скрылся. Сбежал в другое измерение вместе с несколькими министрами, опасаясь за свою жизнь.

Я вздрогнула. Мне и самой пришлось когда-то бежать из Запредельного царства и поселиться в другом измерении.

– Скрылся? Опасаясь за свою жизнь? Но почему? – Голос Нила звучал громче с каждым вопросом. – Как вы могли такое допустить, господин Кебаб?

– Все произошло внезапно. Змеиный царь стремительно и яростно захватил трон, – начал крошечный министр.

– Государственный переворот! Змеиный налёт! – вставила говорящая птица Тунтуни. Сделав круг у нас над головами, Туни уселся Нилу на плечо и добавил: – Точнее, змеиный наполз.

– Туни! – Нил радостно пожал лапу нашему пернатому дружку.

– Слушай, принц, – оживлённо чирикнул Тунтуни. – Как ты думаешь, что море говорит берегу?

Больше всего на свете эта птица любила жаловаться, глупо каламбурить и загадывать загадки.

– Нам некогда… – начала я.

Но Найя меня перебила:

– Что море говорит берегу? Да ничего! Оно волнуется молча.

– Да! – Туни расхохотался. Остальные только глаза закатили. – О! А вот ещё хороший вопросик! Какая рыба проведёт вас из комнаты в кухню?

– Чувак, у меня отец сбежал в другое измерение. Мне хочется понять, что случилось, – сказал Нил.

– Какая рыба проведёт вас из комнаты в кухню? – Найя наморщила лоб. – Рыба-лоцман?

– Нет! – взвизгнул Тунтуни. – Коридорас! Поняли? Рыба коридорас!

Я не выдержала и рассмеялась. Туни и Найя хохотали до слёз. И даже Нил с Мати слабо улыбнулись.

– Ваше величество, позвольте рассказать вам о змеином перевороте, – залопотал маленький господин Кебаб, – и объяснить, почему я ни в чём, абсолютно ни в чём не виноват.

Это напомнило нам о делах.

– Как это могло случиться? Ведь Шеша был с нами в подводном отеле, – сказал Нил.

– Неправда. – Найя показала нам время на своём телефоне, который чудом продолжал работать, несмотря на все подводные приключения. – Нам потребовалось время, чтобы всплыть на поверхность.

– А Шеша просто испарился, оставив после себя облако зелёного дыма, – добавила я. – Он мог телепортироваться во дворец.

– Всё произошло так быстро, ваше величество! – Господин Кебаб залился слезами. Они горошинами скатывались у него по щекам и пропадали в длинной седой бороде. – Только что царь сидел на троне, а в следующее мгновение он уже утратил власть над царством!

– Это все подстроил самозванец и злодей, отнявший у меня работу! – заверещал Туни, взволнованно хлопая жёлтыми крыльями. – Моя погибель, мерзкий пожиратель червяков, министр Гупшуп! Он поднёс Шеше наше Царство на блюдечке! Вонючка! Вобла сушёная!

Я хотела сказать Туни, чтобы он успокоился, но не успела. Потому что море у нас за спиной вдруг зашумело и заплескалось. Тунтуни пискнул и поперхнулся, а мы дружно обернулись. При виде того, что поднималось из воды, моё спокойствие как рукой сняло, и я в ужасе схватилась за лук и стрелы.

– Раккоши! – закричала я. – На нас напали!