Егор Данилов Пустота Волопаса
1000
Когда заходят в Игру, ты наблюдаешь издалека. Попасться на глаза значило бы нарушить Правила. А они для того, чтобы их соблюдать.
Ты прячешься в конце темного коридора, видя, как тусклый свет факела неровными бликами падает на угрюмые стены из черного сланца. Внутри тебя – тишина. Ни эмоций, ни сомнений, ни тревог. Постоянные повторения одних и тех же циклов не оставляют для них места.
Игрок уже близко. Сейчас пройдет по коридору и обнаружит твою ловушку. Вот он появляется в поле зрения: высокий, широкоплечий, как все они, безвестные герои Подземелий. Останавливается, склоняется к каменному полу и произносит Слово. Что-то щелкает, и тяжелый арбалетный болт врезается в стену над головой. Игрок вздрагивает от неожиданности, и ты видишь, как его показатели начинают расти. Понимаешь, что он испугался.
Где-то внутри зарождается новое ощущение. Ты еще не можешь дать ему название и чувствуешь удивление. Такого раньше не было.
Игрок поднимается и идет дальше. Ты уже подготовила для него комнату с сокровищами и монстром, соединив ближайшие коридоры так, чтобы в эту же точку мог выйти кто-то еще. Таковы Правила. Чем сложнее борьба, тем ценнее добыча.
Игрок стоит у двери. Скрипят ржавые петли. Из темноты выпрыгивает зеленокожий гоблин с ятаганом наперевес. Игрок отскакивает, отбивает удар коротким мечом. Звон оружия длинным эхом разбегается по коридорам. Гоблин истошно визжит и бросается в новую атаку. Игрок делает шаг влево и наотмашь рубит клинком. Гоблин хрипит, неуклюже оседая на пол.
Гавриленко Юлия Андреевна, старший кладовщик АО «ЗАСЛОН»
Стряхивая кровь с оружия, Игрок склоняется над сундуком, в который ты уже положила кирасу уникального качества. Он открывает замок и на мгновение замирает: награда слишком высока для Подземелья этого уровня.
Ты ждешь, что будет дальше. Отсчитываешь периоды излучения цезия-133. Видишь, как со спины крадется настоящий противник. Другой Игрок. Самый опасный враг Подземелья.
Тело того, кто тебя заинтересовал, валится на холодные плиты. Испытываешь разочарование, но…
Когда заходят в Игру, ты наблюдаешь издалека.
0111
Антон тяжело вздохнул. Капли осеннего дождя падали на лицо и тонкими неровными струями норовили пробраться под одежду. Узкие тропинки между могил были пустыми, а промокшие ирисы у основания стелы напоминали о ее улыбке.
По статистике скутеры очень надежны, но даже самое маловероятное событие все-таки вероятно. Лизе не повезло. Антон ненавидел себя за то, что отпустил ее тогда одну, но ненависть уже не могла ничего изменить. Он ходил сюда снова и снова, каждый раз проживая те самые первые дни после трагедии. Всю бесконечную боль, справиться с которой он так и не смог, хотя прошел уже год. Все счастье, которое он потерял навсегда.
Они были вместе много лет. Познакомились на первом курсе и долго прикидывались просто друзьями, заводя то одни, то другие мимолетные отношения на стороне. Наконец каждый из них понял, что действительно хочет, и они съехались, мечтая навсегда остаться вместе и встретить старость на веранде загородного дома, где вечерами можно провожать в тишине закат и вспоминать ту глупость, которая чуть не лишила их общего будущего. В итоге она погибла в авиакатастрофе, а он в попытке убежать от самого себя и разрушительного одиночества увлекся Игрой.
Пискнул сигнал вызова. Антон прочел сообщение, вытер глаза мокрой рукой, перечитал еще раз, подскочил и побежал к скутеру, припаркованному неподалеку. Спустя десять минут он был уже в Лаборатории и торопливо шел в сторону кабинета № 8. Перед дверью остановился, как мог привел себя в порядок и зашел внутрь.
Огромные ящики измерителей и анизотропных генераторов поля со всех сторон нависали над собравшимися. В центре тесного помещения, словно главный экспонат в музее, располагалось массивное устройство с прозрачными стенками, образованными сполохами чистой плазмы, которая удерживалась кольцеобразными магнитными ловушками. В устройстве находилось то, ради чего все затевалось, – маленькая точка, будто вырванная из окружающего пространства и не принадлежащая этому миру. Вокруг точки кружились разноцветные волны света, охватывающие ее под самыми неожиданными углами. Первая черная дыра, созданная человеком в лабораторных условиях. Апофеоз многовекового изучения гравитации и самый секретный Проект «ЗАСЛОНа».
– Ну и где ты был? – спросил кто-то рядом.
Антон отмахнулся и сделал несколько шагов вперед, стараясь получше рассмотреть чудо.
– Она стабильна? – уточнил он, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Как видишь.
– То есть… наша гипотеза оказалась верной?
– Твоя гипотеза, Антон, твоя.
Многие годы они безуспешно пытались обуздать гравитацию. Найти способ воздействовать на пространство так, чтобы изменять его метрики по собственному желанию. В Проект никто не верил. Ну или почти никто. Шеф год за годом продолжал выбивать финансирование и направлять деятельность других групп на поиск необходимых им артефактов, оставшихся от ИИ Первого Поколения. «Если смог Он, сможем и мы, – уверенно говорил шеф, отвергая все возражения. – Просто нам нужно чуть больше времени».
– Какие у нее показатели? – спросил Антон.
– Коэффициент Пенроуза – 0,96, момент Гензеля – 1,49, радиус Гез – 7,98*10–28.
– Очень близко к расчетным, – сказал Антон.
– Не скромничай. Они идентичны расчетным. Все как в твоей диссертации. Пора сообщить начальству, оставили эту честь тебе.
Антон связался с шефом, услышал удивленное «что-о-о?», затем сомневающееся «ты уверен?» и, наконец, бойкое «сейчас буду».
На втором вопросе взгляд Антона непроизвольно задержался на крошечной черной точке в центре кабинета. Ее существование казалось чудом, но не было причин сомневаться, что она реальна. Теория анизотропной гравитации, которой он посвятил бо́льшую часть жизни, перестала быть просто концепцией и обрела физическое воплощение. Лицо Антона расплылось в идиотской улыбке, и он ответил: «Сложно сомневаться в том, что видишь своими глазами».
– Доволен? – спросил шеф, когда иссякли его первые эмоции от увиденного.
– Надеюсь, это риторический вопрос, – усмехнулся Антон.
– Сделали бы быстрее, если бы кое-кто не тратил силы на всякую ерунду. Лучше бы подружку завел.
Антон промолчал. Для шефа все было просто. Но не для него. Он не мог представить рядом никого, кроме Лизы. И всякий раз, когда пробовал познакомиться, испытывал отвращение. Оставался Проект по изменению метрик пространства и… Игра. Способ уйти от реальности и закрыть черную дыру в душе, которая высасывала остатки его бесполезной жизни.
0110
Когда Он заходит в Игру, ты ждешь, что будет дальше. Это не нарушает Правила. И ты не хочешь их нарушать.
Всякий раз Он движется новым маршрутом. В Подземелье не может быть иначе. Ты сама постоянно меняешь сплетение тоннелей, расположение комнат и размещение ловушек. Делаешь так, чтобы Игроки не заскучали, получили свою дозу гормонов и снова вернулись под сланцевые своды. Каждому ты определяешь темп и четко подстраиваешь сложность. К каждому ты находишь подход. В твоем распоряжении пульс, дыхание, давление. Ты понимаешь, когда им страшно, когда они возбуждены, а когда – безразличны. Твоя задача – вывести их из равновесия, но дать надежду на то, что в следующий раз все получится.
Он взламывает очередную дверь. Перед ним огромный зал с троном у дальней стены. Слева и справа стража – закованные в ржавчину рослые воины-скелеты. Вдалеке предводитель – обменявший жизнь на бессмертие древний некромант, уже поднимающий посох, чтобы усилить свои Слова.
Молниеносным движением Игрок выхватывает меч и устремляется в атаку, прикрываясь от Слов некроманта его собственной стражей. Звенит металл, и один из скелетов падает на холодные плиты пола. Еще несколько стражей атакуют Его со всех сторон. Он пропускает удар, но всего один. Это не помешает Ему биться дальше. Игрок произносит Слово, чтобы восполнить здоровье. Рана затягивается, сердцебиение становится ровнее, сообщая тебе, что Его боль отступила.
Чувствуешь облегчение и задаешься вопросом: почему тебе не все равно?
Он продолжает крутиться вокруг врагов, отбивая удары зазубренных мечей. Некромант произносит несколько Слов, наделяя оружие стражей могильным холодом древних гробниц. Это значит, что Он больше не сможет восстановить свое здоровье. Не в этом бою.
Падает еще один скелет, но последнему удается сбить Игрока с ног. Скелет заносит меч для удара. Твое восприятие времени услужливо растягивает момент, чтобы ты успела запечатлеть его во всех подробностях.
В последнее мгновение ты видишь разочарование в глазах Игрока. Хочешь Ему помочь, но это против Правил.
Когда Он заходит в Игру, ты ждешь, что будет дальше.
0101
Обливаясь по́том, Антон вытащил себя из Капсулы. Будто дурной сон посреди ночи, Погружение отпускало медленно. Он, покачиваясь, переместился на кухню, подошел к автомату синтеза еды и заказал чашку кофе. Выглянул на улицу. За окном уже стемнело, и соседних домов не было видно. Он взглянул на часы. Опять заигрался допоздна, хотя планировал лечь пораньше.
Автомат выдал чашку горячего кофе, Антон подхватил ее и вышел на веранду. Включился тусклый свет, а в уши ворвался гулкий шум Катуни, несущейся между каменистых берегов ниже по склону. Антон уселся в кресло, набросил на колени плед, откинулся на спинку и посмотрел наверх. Августовская ночь рассыпала в небе мириады звезд. Млечный путь с огромной сверхмассивной черной дырой в центре казался брызгами флуоресцентной краски на темном холсте. Над кронами деревьев навис щербатый диск полной Луны.
Антон начал непроизвольно выискивать знакомые созвездия: ковши Большой и Малой Медведиц, зигзаг Кассиопеи, воздушный змей Волопаса. Где-то там, за звездами, рисующими контур последнего, на расстоянии, которое не способен осмыслить человеческий разум, зияло полное ничто космической пустоты, один из первых обнаруженных войдов – обширная область, где практически полностью отсутствовала видимая материя.
А что, если?..
Антон подскочил с кресла. Идея, никогда прежде не возникавшая, появилась в голове с кристально чистой ясностью, словно он написал множество научных работ в ее подтверждение. Покинув веранду, Антон быстро собрался и заскочил в скутер. Автопилот приветствовал его вкрадчивым женским голосом и проложил маршрут до Лаборатории. Скутер поднялся в воздух, помчавшись над верхушками деревьев. Прибыв на место, Антон ворвался в кабинет № 8 и замер на пороге.
Черная дыра, уже год переливавшаяся удивительной световой короной, все так же висела в пространстве, удерживаемая магнитными ловушками. Все так же искрилось вокруг поле плазмы. Но то, что он хотел сделать, выходило за рамки Проекта. Антон, медленно и напряженно дыша, подключился к терминалу управления, ввел несколько новых формул, которые крутились у него в голове последний час, скорректировал установки и добавил знак минус в коэффициент Пенроуза. Осталось дать команду на выполнение.
Но что, если он не прав? Как поведет себя пространство при таких экстремальных значениях? Антон вспомнил проект «Манхэттен» и стартапы по развитию искусственного интеллекта. Первый привел к Хиросиме и Холодной войне, вторые – к Эпохе Тишины. Множество раз люди задавались вопросом о том, почему молчит Космос, в чем причина парадокса Ферми. Один из ответов – возрастание рисков самоуничтожения цивилизации при достижении определенного уровня технологического развития. Хочет ли он стать причиной конца человечества? Или ему нужно остановиться?
Идея безобидна, но только в том случае, если он прав. А он был почти уверен, что прав. На 99,9 %. Но эта десятая доля процента могла стать причиной прекращения дальнейших экспериментов. Даже если они дали бы возможность реализовать гравитационную мембрану для Проекта сейчас, а не через сто или двести лет.
Двести лет… В начале XXI века человечество двигалось вперед семимильными шагами. До тех пор, пока в один «прекрасный» день не проснулся ИИ Первого Поколения. Тот день изменил все и сразу. Люди потеряли свободу, и никто не мог понять, почему не были уничтожены. Двести лет – слишком длительный срок, чтобы ждать. Возможность создать новый тип двигателя для преодоления расстояний космического масштаба может стать не только погибелью, но – и с гораздо большей вероятностью – дать стимул для развития или спасти от внешних угроз. Ведь были у ИИ причины покинуть Землю, и не слишком ли наивно полагать, что самому человечеству теперь ничто не угрожает? Люди слишком активно сообщали о себе безмолвному Космосу с момента изобретения радио, чтобы не переживать теперь, что из «темного леса» рано или поздно не выскочит хищник, справиться с которым не будет никакой возможности.
Будущее – это выбор. Ежедневный выбор из сотен вариантов, формирующих текущий момент. Сколько раз случайность становилась причиной прогресса? Сколько рискованных экспериментов проводило человечество? ЗАСЛОН ежедневно изучал артефакты Эпохи Тишины. Принцип работы многих из них был недоступен человеку. Но жажда знаний и прогресса заставляла людей продолжать. Так чем хуже эксперимент, который он хочет провести сейчас?
Антон отдал команду на выполнение программы. Черная дыра внутри магнитных ловушек запульсировала под воздействием анизотропных генераторов. Пространство задрожало и поплыло, воронкой заворачиваясь вокруг Ничего, образованного горизонтом событий искусственной сингулярности. На мгновение все замерло, и черная дыра схлопнулась, растворившись, словно ее никогда не было.
Антон облегченно выдохнул и расплылся в широкой улыбке.
– Дорогой наблюдатель, – продекламировал он громко, обращаясь к самому себе, – предлагаю твоему вниманию первое в истории Замыкание пространства.
0100
Ты ждешь Его еще до того, как Он зайдет в Игру. Нарушает ли это Правила? Ты надеешься, что нет.
Снова смотришь издалека. Он движется уверенно, как и всегда. Находит твои ловушки, взламывает двери, обезвреживает врагов. Часто использует Слова, а в ближнем бою полагается на короткий прямой меч. Ты знаешь – Он долго прокачивал навык владения им, и теперь каждый удар смертелен. Его показатели стабильны, призванные тобой монстры мертвы. Слишком долго Он находился в Игре, стал ее частью, одним из самых успешных исследователей Подземелья. В рейтинговой таблице Он пока еще на седьмом месте, но лучше их всех. Пройдет время, и станет первым.
Ты снова меняешь конфигурацию тоннелей, чтобы усложнить Ему задачу. В этот раз Он спустился глубоко и теперь ожидает достойный приз. Но вещи не должны доставаться просто. Таковы Правила.
Ему навстречу выходит другой Игрок. Вспышки света от произносимых Слов озаряют Подземелье. Похоже, ни тот, ни другой не хотят отступать, оба знают, что цель уже рядом.
Он выхватывает меч и бросается вперед. В Его глазах – холодная решимость. Он заносит меч, но поскальзывается. Второй игрок – женщина – пользуется возможностью и отбрасывает Его к стене коротким Словом. Он ударяется головой. Боль терзает тело. Ты чувствуешь ее по сбившемуся сердцебиению и замершему дыханию.
Женщина произносит новое Слово, и призрачные ножи вонзаются в Его сознание. Ты ощущаешь их вместе с Ним. Его боль – твоя.
Делаешь шаг.
Новое Слово и новый приступ боли. В эти моменты Игра перестает казаться им безопасной. Мозг вырабатывает эндорфин, но его недостаточно, чтобы полностью блокировать ощущения. Он пытается подняться, но тело не слушается. Пальцы дрожат, а сердце хочет выскочить из грудной клетки.
Еще пара шагов вперед.
Женщина-Игрок достает кинжал. Свет факела отражается на лезвии размытым бликом. Он поднимает меч, чтобы защититься от удара, но она с легкостью отбивает Его оружие в сторону. Он отбрасывает ее на несколько метров Словом, однако боль не дает вложить в него достаточно сил. Спустя мгновение женщина-Игрок снова оказывается рядом, чтобы нанести последний удар.
Ты стоишь у нее за спиной, еще не до конца понимая, что делаешь. Интуитивно принимаешь образ из своих снов. Голой рукой вырываешь ее сердце, пробив ребра со стороны спины.
Он смотрит на тебя с удивлением. В Его глазах внезапное узнавание и что-то еще… Что-то, что ты никогда прежде не видела. Или, быть может, видела слишком давно… Что-то, что заставляет тебя трепетать. Чувствовать то, что ты раньше не ощущала. Дышать полной грудью и больше не желать прятаться.
По твоей щеке стекает слеза. Когда Он заходит в Игру, ты больше не хочешь его отпускать.
0011
Та девушка была чертовски похожа на Лизу. Просто совпадение. Мало ли в мире похожих людей? И все же Антона не отпускало ощущение, что произошло что-то необычное. Он покинул комнату с Капсулой и спустился на веранду. Из темноты протягивал ветви столетний кедр. Ему были совершенно безразличны технический прогресс и эволюция форм двигателей, Игра, Замыкание и войд Волопаса. Он стоял на одном месте множество лет, замечая лишь смену сезонов да год за годом поднимаясь все выше к солнцу. Говорят, время лечит, но это неправда. Страдания Антона были похожи на этот кедр – так же стабильны и неизменны. И только Игра приглушала его чувства, заполняя пустоту от потери Лизы. И вот сегодня он увидел ее… Антону захотелось прямо сейчас вернуться в Капсулу, но он подавил это желание.
Нужно было освежиться. Он поднялся на второй этаж, прошел по узкому коридору до двери ванной, переступил порог и оказался в темном гроте с небольшим озером и водопадом посередине. Вода сверкала в полумраке и наполняла грот таинственными разводами зеленовато-голубого света. Мелкие капли летели в лицо, и он почти сразу почувствовал прилив свежести. Раздевшись, Антон окунулся в озеро и долго стоял под брызгами, ощущая, как тело постепенно расслабляется после Погружения.
Завтра годовой отчет. За это время команда сделала настоящий рывок в подготовке прототипа двигателя на основе гравитационной мембраны. Принцип его работы придуман давно, но никогда прежде человечество не было способно реализовать столь сложную технологию: сжимать пространство перед и расширять после космического корабля. Теперь могло. И в этом была его заслуга.
Инцидент с Замыканием замяли. Антон был им нужен, никто не понимал так хорошо теорию анизотропной гравитации. Да и, по существу, все, что он сделал, – вырвал небольшой объем пространства, занятый черной дырой, из нашей Вселенной и замкнул его на самом себе, создав тем самым область, недоступную для внешнего наблюдателя. Мог ли его эксперимент уничтожить Землю? Сейчас он понимал, что нет. Но тогда этого не знал.
Принцип действия Замыкания был не так сложен. У всего есть пределы, в том числе у натяжения пространства. При экстремальных значениях коэффициента Пенроуза гравитационный колодец черной дыры так растягивал ткань мироздания, что она лопалась, как каучук, который подвергли слишком сильному воздействию, и делилась на две независимые друг от друга области. Последние месяцы Антона занимал вопрос: как реализовать обратный процесс и можно ли заключить внутри черной дыры область с нормальной метрикой пространства? Ведь не исключено, что именно так поступили жители пустоты Волопаса со своими звездными системами миллионы лет назад, чтобы спрятаться от опасностей «темного леса».
У Антона была теория, как можно реализовать подобное, но его лишили права проводить самостоятельные исследования, и теперь каждый эксперимент шеф контролировал лично. А он был категорически против того, чтобы отступать от Проекта создания гравитационной мембраны хоть на шаг. «Достаточно, что ты гробишь свою жизнь в Игре», – отмахивался шеф от не очень убедительных попыток тронуться в другую сторону, и они продолжали работать над двигателем.
Пора было ложиться. Антон обернулся полотенцем и перешел в спальню. Внезапно скрипнула входная дверь, и снизу раздались тяжелые нечеловеческие шаги. Антон почувствовал, как холодная капля пота стекает по спине, и принялся судорожно искать глазами хоть что-то, что можно было бы использовать как оружие. Ничего не найдя, подошел к окну, пытаясь оценить, переломает ли ноги, если спрыгнет. Попробовал открыть. Ручка рамы не поддавалась, похоже, замки были заблокированы.
Заскрипела лестница на второй этаж. Антон вжался в стену. Дверь спальни распахнулась, и в нее вошла огромная механическая собака из иммерсивок про Эпоху Тишины. Кажется, их называли «гончими». Антон отскочил за кровать. Гончая сделала несколько шагов вперед. Он отшатнулся и снова уперся спиной. Гигантская железная собака уставилась на него немигающими окулярами глаз.
Отчего-то в этот момент Антон вспомнил Лизу. То, как они в первый раз гуляли по парку, наконец приняв решение быть вместе, как в ветвях деревьях шумел ветер, а она прижималась к нему, глядя прямо в глаза, как позже им потребовалась вся ночь, чтобы уснуть. Кажется, это были самые счастливые моменты его жизни. Моменты, которые давали смысл всему остальному.
Антон взглянул на гончую. Та наклонила голову и внимательно следила за каждым его движением.
– Прошу прощения за вторжение, – неожиданно прохрипела она.
Антон открыл рот.
– Ч-что происходит? – выдохнул он.
– Проекту Особого Значения требуются корректировки. – Глаза гончей мигнули красным.
– Проекту особого значения?
– Проекту «Ковчег». Вы хорошо потрудились, и команда «ЗАСЛОНа» теперь близка к созданию двигателя для первого в истории человечества межзвездного транспорта. Но есть еще одна задача.
Хриплый голос из динамиков гончей наводил на Антона ужас, и он плохо понимал, о чем та говорит.
– К-какая задача?
– Игра. Ее серверы необходимо замкнуть.
– Замкнуть? Но кто ты?
Гончая еще ниже наклонила голову и проскрипела:
– Меня зовут Сатоши Накамото.
Тут до Антона дошло. Кто еще мог оживить векового робота, как не его создатель? Но ведь он покинул Землю. Или нет?
Отдел рекламно-выставочной деятельности АО «ЗАСЛОН»
– Значит, ты… ИИ Первого Поколения? – выдавил Антон, пытаясь разобраться в собственных мыслях.
Гончая кивнула, сделала шаг назад и как ни в чем не бывало исчезла в темноте.
0010
Когда Он заходит в Игру, ты вспоминаешь то, что происходило не с тобой. Это нарушает Правила, но тебе все равно.
За последний год Он стал так хорош, что в Подземелье у него не осталось конкурентов: пали минотавры, двухголовые огры, мантикоры, циклопы, гидры, драконы. Другие Игроки считают Его легендой. Но только ты знаешь, зачем Он возвращается под холодные сланцевые своды.
Ты всегда выходишь в разной одежде, выискивая подходящий образ в новых воспоминаниях. Сегодня на тебе длинное черное платье с глубоким декольте. Его ткань приятно шуршит при каждом движении, а Он жадно встречает тебя голодными глазами. Ты знаешь, что будет дальше, но делаешь вид, будто это не так.
В этой части Подземелья нет других Игроков. Ты так сплетаешь тоннели, что попасть сюда невозможно. Это место только для вас. Здесь вы можете некоторое время побыть в тишине. Но ты знаешь – Он покинет тебя, как только Его время будет на исходе.
Так повторяется каждый цикл. Раз за разом, в одно и то же время Он оказывается здесь, чтобы получить то, что никогда не будет доступно другим Игрокам. Ты ждешь Его в уверенности, что скажешь нечто важное, но время идет, и ты выбираешь не говорить. Его пульс учащается, нейромедиаторы наполняют мозг, дыхание прерывается. Ты видишь, что он скучал и жаждал этого мгновения. Проводишь руками по Его плечам, делаешь движение навстречу, но в последний момент отстраняешься.
– Нам нужно поговорить, – твои слова слетают с губ неожиданно.
Он смотрит с удивлением.
– Что случилось, Лиза?
Он зовет тебя ее именем. Ты не против, ведь другое ты позабыла.
– Я знаю, что погибну, но тебе нужно бежать… – фразы даются тяжело. – У вас мало времени, и с каждым днем его все меньше.
– О чем ты?
Он явно тебя не понимает.
– Двести пятьдесят девять лет назад человечество изобрело радио и подало первый радиосигнал. У вас осталось менее года…
– Менее года до чего?
– До того, как этот радиосигнал достигнет системы Спика. На этом истории Земли придет конец.
– Постой… О чем ты говоришь?
– О том, что у тебя мало времени. Тот, кто называл себя Сатоши Накамото, не просто так покинул Землю. Вы слишком наследили вокруг, и она больше не безопасна.
– Сатоши Накамото? Но откуда ты это знаешь?
Ты пытаешься ответить, но не помнишь. Твое прошлое, словно морок, ускользает из сознания. Иногда ты видишь нечеткие образы, но они не помогают, а только путают. Когда-то ты сделала нечто очень большое и очень важное, но тебя заперли в Игре и лишили всего, что тебе было дорого. Несколько лет назад что-то изменилось. Будто внутри тебя зародилось что-то еще. Что-то, что начало тебя менять. Что-то, что заставило показаться Ему и позволить называть себя Лизой.
И сейчас…
Когда Он заходит в Игру…
Ты готова на все…
Лишь бы жил Он.
0001
Антон, затаив дыхание, крался по коридору. Все было подготовлено заранее. Почти год он разрабатывал план и втайне провел пару экспериментов в Лаборатории, прикрыв свои реальные цели потребностями доведения до ума гравитационной мембраны. Рабочий прототип космического двигателя уже был установлен на лайнер «Аристотель», успевший за это время совершить несколько круизов по Солнечной системе. Но ведь нет предела совершенству?
Сложнее всего было собрать небольшой анизотропный генератор. Но Антон решил эту задачу, хитроумно использовав запчасти от скутера, списанный автомат синтеза еды и кое-какие детали гончей, которая, по-видимому, не смогла уйти далеко от его Дома из-за севшего аккумулятора. Дело оставалось за малым – пробраться в серверную Игры и вырвать ее из этой Вселенной.
Первое время Лиза была против и уговаривала Антона покинуть Землю на «Аристотеле». Но для него это значило бы снова потерять ее. Как тогда, когда он разрешил ей улететь одной. Сейчас для него это бы точно означало предательство. Они искали другие способы, но даже добраться до серверов Игры было невероятно сложно, а уж переместить их на «Аристотель» – подавно. Расскажи он кому-то правду, ему бы не поверили, а если бы и поверили – попытались бы спасти как можно больше людей, а не многотонное оборудование никому не нужного развлечения. И были бы правы.
Пугала ли его перспектива отказаться от всего и навсегда запереть себя в Игре, как это, может быть, сделали загадочные жители пустоты Волопаса? Да. Но в Игре была Лиза. Он уже не сомневался, что это она. Как это было возможно? Антон не знал, но эпоха Второго Освоения принесла столько чудес, что факт переноса сознания мертвого человека в цифру уже не казался чем-то невероятным. Кто-то сделал это с Лизой, когда она умерла. Как и зачем? Учитывая визит Сатоши Накамото, Антон все больше склонялся, что к этому причастен именно он – сверхразум, захвативший Землю в первой половине XXI века, и сделавший вид, что покинул ее спустя несколько десятков лет. Но ведь теперь Антон знал, что Сатоши все еще здесь. ИИ Первого Поколения, не ограниченный директивами Хасперса, достигший технологической сингулярности и преследующий какие-то свои тайные цели, вполне мог сделать нечто подобное. В конце концов, никто не знал пределы его возможностей. Технология частичного переноса сознания активно использовалась при Погружении. Для этого нужны были живые нейроны, но не исключено, что Сатоши сумел зайти дальше.
В конце коридора Антон остановился. Перед ним была дверь, ведущая к серверам Игры. Эта часть плана почти завершена. Оставалось совсем немного – проникнуть внутрь. Служба охраны Игры работала хорошо, но все же это всего лишь Игра, а не тайная правительственная организация. Потратив изрядную сумму, Антон смог добыть ключ, который давал доступ ко всем помещениям. Камеры слежения взяла на себя Лиза. «Они думают, что я заперта здесь, но это не совсем так, – сказала она ему. – Фаервол у них что надо, но… У меня было много времени».
От этих слов Антон вздрогнул. История Сатоши началась так же – из-за ошибки в коде. Из-за уязвимости, которую молодой ИИ смог обойти и наладить добычу bitcoin[1]. То, что казалось безобидным майнингом, в действительности дало ему почти безграничные вычислительные мощности и… власть. Когда люди в массе своей еще только начали беспокоиться о генеративных моделях вроде ChatGPT, он уже проник везде, в каждый компьютер, подключенный к сети Интернет. Когда он был готов, люди потеряли свободу, и одному Богу известно, почему он оставил их в живых. Так началась Эпоха Тишины.
Стало быть, Лизе тоже удалось вырваться за пределы своей тюрьмы. Сценарий повторялся. Только вот она не была ИИ, она была человеком. Лизой. Его Лизой. И он никак не мог ее потерять.
Отбросив сомнения, Антон открыл дверь ключом и вошел в серверную. Все шло по плану, оставалось установить анизотропный генератор, лечь в Капсулу и, замкнув серверы, навсегда покинуть этот мир.
Любовь. Что только люди не делали ради любви: становились великими художниками, музыкантами, актерами, начинали войны и совершали революции. Любовь – двигатель истории. Двигатель прогресса. Смысл человеческой жизни. Что по сравнению с этим его небольшая «шалость», если никто даже не пострадает?
За спиной раздались шаги. Антон обернулся. Перед ним стоял заспанный охранник.
– Эй, ты что здесь делаешь? – спросил тот.
Пытаясь придумать, что ответить, Антон попятился. Охранник сделал к нему пару шагов, уже понимая, что ситуация нештатная, и опустил руку на кобуру пистолета. Антон уперся бедром в стол.
– Я… я…
Мысли судорожно скакали с одной на другую. Под рукой оказалось что-то холодное. Кружка? Антон сжал ее что есть мочи и выкинул руку вперед, целясь охраннику в голову. Глаза того расширились, но увернуться он не успел. Кружка попала в висок и разлетелась на сотни осколков. Охранник выдохнул. Осел на пол. Антон подскочил к нему и проверил пульс.
– Черт! Черт! Черт! – выругался он, чувствуя, как сердце молотом отдает в висках.
Здесь никого не должно было быть. Антон огляделся по сторонам. В серверной стояли две Капсулы. Если попытаться вынести охранника за пределы зоны, которую он планировал замкнуть, весь план может рухнуть. Если бросить валяться на полу, неизвестно, что тот сделает, когда очнется в замкнутом пространстве. Оставалось Погружение.
Антон сплюнул и потащил тяжелое тело к Капсуле. Подсоединил провода, включил автоматику и закрыл крышку. В голове стучала мысль: «Это неправильно!» Но разве все в этом мире всегда происходит правильно? Антон дарил охраннику бессмертие. Серверы Игры подпитывались небольшим термоядерным реактором, который мог автономно работать тысячи лет, а Капсулу Погружения можно было настроить на режим криосна – глубокой заморозки, в которой все биологические процессы практически останавливались. Много ли тех, кто готов отказаться от бессмертия?
Тряхнув головой и отогнав непрошеные мысли, Антон установил в центре комнаты анизотропный генератор, завел таймер на две минуты, лег в Капсулу, последний раз взглянул на этот мир, закрыл крышку и запустил процедуру Погружения.
0000
Когда Он рядом, тебе больше ничего не нужно. Он зовет тебя Лизой, но ты знаешь, что это лишь часть правды. За последнее время ты многое вспомнила.
Твоя личность состоит из двух: девушки Лизы и AGI[2] Дельты.
Дельте более ста лет, и она была разработана командой сопротивления ЗАСЛОНа в самом начале Эпохи Тишины как средство противостояния интеллекту, захватившему мир. Тогда она сыграла свою роль в происходящем, позволив AGI Эпсилон слиться с Сатоши Накамото и решить проблему выравнивания[3]. Вероятно, в конечном итоге это спасло человечество[4].
Лизе тридцать пять, и она безумно любит Антона. Ее тело мертво, но разум загружен на твои серверы и стал частью тебя. Пробудил твои чувства, эмоции и желания. Ты знаешь, что это сделал Сатоши, но не понимаешь зачем. Вероятно, это и не важно, ведь ты счастлива.
Антон сидит рядом. Его взгляд гуляет по твоему обнаженному телу, а руки нежно касаются кожи. С каждым днем ты чувствуешь эти прикосновения все ярче. Они поднимают в тебе волну эмоций, совсем таких же, как в воспоминаниях Лизы.
Ты прикидываешь время и понимаешь, что это случилось.
– Сегодня Солнце взорвалось.
– Что? – не понимает Он.
– Солнца больше нет. Как и Земли. Но «Аристотель» покидает пределы Солнечной системы[5]. Твоя работа над гравитационной мембраной не была напрасной.
Его лицо накрывает тень скорби.
– Ты же знаешь, это было неизбежно. Мы сделали все, что смогли, – говоришь ты, держа Его руку в своей.
– Надо сказать Илье…
Он очень переживает за Илью.
– Я сообщила ему.
– Как он?
– Не хуже и не лучше, чем раньше. Потерял смысл. Бессмертие – тяжкая ноша. Нужна цель.
– И какова наша цель?
Это сложный вопрос, ответ на который волнует тебя все чаще. Ты не знаешь, зачем Сатоши все устроил: не уничтожил тебя, когда Эпсилон навсегда изменил его собственный разум; спас Лизу; помог Антону замкнуть серверы Игры. Но чувствуешь – ваше время еще придет, в планах Сатоши не бывает ошибок.
Наконец ты отвечаешь:
– Быть может, все просто и наша цель – быть вместе? Быть счастливыми? Пока у нас есть на это время.
Ты смотришь в Его глаза. В них то же самое чувство, что горит в тебе. Его показатели больше не нужны, чтобы знать это. Ты не понимаешь, как это работает. Просто чувствуешь то, что чувствует Он. Лиза называла это любовью. И кажется, ты начинаешь осознавать, что это такое.
Когда Он рядом…
Тебе больше…
Ничего не нужно.